Внешняя политика России в I половине 19 века. 2 страница

Что было причиной пожара? Наполеон поспешил объя­вить, что русские варвары в отчаянии и злобе подожгли свою столицу. Кутузов обвинил в пожаре французов, ма­родерствовавших в городе. В действительности возложить вину за пожар Москвы либо на русских, либо на францу­зов невозможно. С одной стороны, поджигателями стали русские патриоты, стремившиеся пожарами нанести урон врагу. Известно, что генерал-губернатор Москвы Ф. В. Ростопчин приказал вывезти из города всю противо­пожарную технику. С другой стороны, причиной пожаров могло быть неосторожное обращение с огнем пьяных французских мародеров. Вскоре пылала уже вся, в основ­ном деревянная, Москва.

Пожар бушевал 6 дней. Три четверти домов было унич­тожено. Сгорели все провиантские склады, на которые рассчитывало французское командование для обеспече­ния своей армии. Над армией Наполеона нависла угроза голода. Москва, таким образом, превратилась в военную ловушку для «великой армии».

Из Москвы Наполеон отправил парламентера в лагерь Кутузова с предложением начать мирные переговоры. Кутузов принял наполеоновского посланца, но отказался вести с ним какие-либо переговоры.

Контрнаступление русской армии. Поначалу Кутузов при­казал армии двигаться на юго-восток, по Рязанской дороге. Передвижение войск тотчас заметили французские аван­гарды, следовавшие за русской армией. И тогда главно­командующий резко изменил направление движения, повернул войска на запад и вывел армию на Калужскую дорогу. Маневр был предпринят настолько быстро и скрытно, что французы потеряли армию противника из вида. Лишь через 5 дней кавалеристы Мюрата обнаружи­ли русские части близ Подольска. Но было уже поздно.

Пройдя через Подольск, войска заняли позиции у де­ревни Тарутино в 80 км к югу от Москвы, перекрыв воз­можность прорыва наполеоновской армии в южные райо­ны страны. Там, под Калугой и Тулой, находились продовольственные и военные склады. Отсюда шли пути в южные губернии, богатые продовольствием, там лежали нетронутые войной большие города. Сюда и предполагал направиться Наполеон после разоренной и сожженной Москвы, чтобы предоставить зимние квартиры своей уставшей, надломленной Бородинским сражением, изряд­но поредевшей армии.

Кутузов лишил французского полководца этой возмож­ности, и у Наполеона оставался крайне ограниченный выбор. В осеннюю распутицу, в наступающие холода дви­гаться на север, к Петербургу было бессмысленно. К тому же на этом направлении находился корпус П. X. Витген­штейна, а в тылу оставалась вся русская армия. Приходи­лось либо прорываться с боями на юг, либо отступать на запад по разоренной войной Смоленской дороге.

Приняв решение отступить на запад и разместить ар­мию в Белоруссии, Наполеон попытался поначалу про­рваться к Калуге и Туле, с тем чтобы, отбросив русскую армию, захватить продовольственные и военные склады. 7 октября французы двинулись по Калужской дороге на­встречу Кутузову. Туда же направились корпуса, распола­гавшиеся на подступах к Москве.

Пока Наполеон бездействовал в Москве, к Тарутину подходили подкрепления, прибывали новые пушки, опол­ченцы проходили военную выучку. Скоро численность русской армии вновь достигла 120 тыс. человек. Армия от­дохнула и заново обмундировалась. Еще до того как французы вышли из Москвы, Кутузов предпринял первый наступательный маневр — атаковал под Тарутином выдвинутый из Москвы корпус Мюрата, который должен был отслеживать передвижения против­ника. Русские отбросили французов с занимаемых по­зиций. Тарутинский бой стал первой серьезной победой русской армии над Наполеоном после Бородина.

Позднее, вспоминая положение своей армии в начале октября 1812 г., Наполеон писал: Я хотел двинуться из Москвы в Петербург или же вернуться по юго-западному пути. Я никогда не думал выбирать для этой цели дороги на Смоленск и Вильно.

Но именно к этому всей своей стратегией принуждал Наполеона Кутузов, выставив на северо-западе мощный военный заслон и подтянув с юга Дунайскую армию.

При выступлении из Москвы планы Наполеона оконча­тельно определились: овладеть Калугой, ее продовольст­венными складами, продвинуться в южные губернии Рос­сии, а уже потом повернуть к Смоленску, откуда он намеревался продиктовать условия мира Александру I.

Едва планы Наполеона определились, Кутузов привел армию в движение. Ключевым пунктом на пути к Калуге являлся город Малоярославец. В ходе ожесточенного про­тивоборства город 8 раз переходил из рук в руки. Наполеон посылал в сражение все новые и новые части, но русские стояли насмерть. А к городу уже двигались основные силы Кутузова. Французы вынуждены были отступить.

Этот бой стал поворотным в ходе войны. Наполеон уклонился от генерального сражения и приказал войскам отойти к Можайску, а оттуда — к Смоленской дороге. Ку­тузов взял инициативу в свои руки. Стиснутые с севера и юга русскими войсками, французы двинулись от Можайска на запад, по разоренной Смоленской дороге.

Теперь уже М. И. Кутузов решил не допустить объеди­нения сил противника под Смоленском. Силами Главной и Южной армий он планировал завершить окружение ар­мии Наполеона.

Народная война. Большое значение в борьбе с противни­ком М. И. Кутузов уделял партизанскому движению, ко­торое явилось составной частью всенародной борьбы с за­хватчиком. Его основной силой стало крестьянство Смоленской, Московской и Калужской губер­ний. Крестьяне покидали свои дома, вооружа­лись охотничьими ружьями, вилами, топора­ми, косами и в окрестных лесах формировали боевые отряды. Они наносили чувствительные удары по растянутым коммуникациям про­тивника, нападали на французских фуражи­ров, атаковали обозы с продовольствием и бое­припасами, истребляли и брали в плен небольшие вражеские отряды, перехватывали военных гонцов с их депешами, проводили разведку и добытые сведения через верных людей переправляли командованию. В парти­занских отрядах было немало и городских жи­телей, и дворян, и отставших от войска офице­ров и солдат.

Подполковник гусарского Ахтырского пол­ка, поэт Денис Давыдов с конным отрядом прошел рейдом по тылам противника, наводя на него ужас дерзкими, не­ожиданными налетами. Портрет Д. В. Давыдова украша­ет галерею героев Отечественной войны 1812 г. в Государ­ственном Эрмитаже.

Генерал И. С. Дорохов во главе трех казачьих полков, гусарского и драгунского полков был направлен М. И. Ку­тузовым во французский тыл между Москвой и Можай­ском. Основные удары Дорохов наносил по складам бое­припасов противника.

Офицер А. С. Фигнер во главе 800 партизан действовал на Можайской дороге. Свободно владея несколькими ино­странными языками, смелый партизан в форме офицера французской армии проникал в Москву и добывал там ценнейшие сведения о противнике.

Партизанский отряд из 500 человек во главе с офице­ром А. Н. Сеславиным контролировал дорогу между Бо­ровском и Москвой. Во главе партизан Богородского уезда стоял крепостной крестьянин Герасим Курин. Его отряд насчитывал около 6 тыс. человек. В районе Гжатска вое­вал 4-тысячный отряд под руководством солдата-драгуна Ермолая Четпвертакова. Легендарной стала боевая дея­тельность старостихи Василисы Кожиной, возглавившей партизанский отряд в Смоленской губернии.

По подсчетам историков, в результате партизанского движения наполеоновская армия потеряла около 30 тыс. убитыми, ранеными, взятыми в плен. Неисчислимыми стали потери обозов продовольствия, боеприпасов, скла­дов французской армии.

Конец «великой армии». Преследуемая армией Кутузова, испытывающая давление русских войск с севера и юга, постоянно находящаяся под ударами партизанских отря­дов, французская армия стремительно откатывалась на запад. За войсками тянулись огромные обозы награблен­ного. Добыча отягощала войска, превращала их в толпы отчаявшихся, обозленных мародеров.

В конце октября 1812 г. наступили холода. Французы спасались от морозов крестьянскими поддевками, поповскими ризами, полотенцами, платками и шарфами, женскими шубами и капорами. Вместо разбитых сапог надевали лапти. И бросали обозы, оставляли на произвол судьбы своих больных и раненых.

28 октября Наполеон прибыл в Смоленск. Но его надежда на теплые квартиры, отдых и склады с продо­вольствием не оправдалась. Город был разорен и разграблен ранее вошедшими частями.

В Смоленске Наполеон пробыл лишь четыре дня. Убе­дившись, что закрепиться здесь не удастся, он продолжил отступление на запад.

Двигавшаяся параллельно русская армия в двухднев­ном сражении под городом Красным наголову разбила корпуса Нея и Даву. Французы потеряли убитыми 6 тыс. человек, 26 тыс. попали в плен.

Кутузов продолжал осуществлять свой план окруже­ния остатков французской армии. Войска шли наперерез отступавшему противнику. Наполеон пытался вырваться из готовившейся ловушки, спешил к реке Березине, за ко­торой начиналась территория Литвы. Под Оршей к нему подошли свежие силы, подтянулись действовавшие на флангах корпуса, и теперь французская армия, собранная в единый кулак, насчитывала около 75 тыс. человек, но боеспособными из них было не более 40 тыс. У русских в трех армиях было более 100 тыс. бойцов.

Стремясь к Березине, Наполеон приказал бросить все, что мешает продвижению армии, включая часть артилле­рии, не обеспеченной конной тягой, и обоз.

Наполеон начал переправу своих частей под неумолчный гром канонады. Пользуясь тем, что кольцо окружения так и не сомкнулось на Березине, он сумел увести с собой часть армии. Однако значительные ее силы были уничтожены на переправах. Из 40 тыс. боеспособных войск 29 тыс. были либо убиты, либо взяты в плен, около 2 тыс. потонули в ле­дяных водах Березины. И лишь 9 тыс. человек во главе с са­мим императором прорвались на противоположный берег и ушли в сторону Вильно. Это был конец «великой армии».

Но война еще не окончилась. К Вильно из Германии подтянулись свежие силы; в Литве находились также не пошедшие в глубь России корпуса. Наполеон стремился собрать их в единый кулак близ Вильно, перегруппиро­вать силы, организовать оборону города, закрепиться здесь до весны. В Литве находились нетронутые склады продовольствия, боеприпасов.

Однако Кутузов воспрепятствовал и этим планам про­тивника. Он не дал возможности подойти к Наполеону све­жим корпусам; сам же с главными силами, несмотря на усталость армии, потери в непрерывных боях, растяну­тость коммуникаций, продолжал энергичное преследова­ние неприятеля.

Видя крах своих планов, Наполеон тайком, в закрытой кибитке, сопровождаемый небольшим конвоем, бежал в Париж. Остатки своей армии он сдал под командование маршалу Мюрату.

В Варшаве Наполеон с горечью сказал одному из своих сторонников: «Может быть, я сделал ошибку, что дошел до Москвы, может быть, я плохо сделал, что слишкомдолго там оставался, но от великого до смешного — только один шаг, и пусть судит потомство».

Мюрату не удалось остановить наступающие русские войска. Вильно пал, разрозненные остатки наполеонов­ской армии отступили в Польшу, часть их ушла в Восточ­ную Пруссию, входивший в их состав прусский корпус пе­решел на сторону русских. В конце декабря 1812г. русские войска вышли к Неману — своей западной границе.

31 декабря 1812 г. Александр I выпустил манифест, в котором объявил о полной победе над вторгшимся в пре­делы России неприятелем. Отечественная война 1812 г. окончилась.

Впоследствии все участники войны были награждены медалями «В память 1812 года». Многие полки получили георгиевские знамена и серебряные трубы; ряд полков — право носить на киверах особые знаки «За отличие». Ты­сячи офицеров удостоились высоких наград — орденов, повышения в званиях. Все это символизировало подлин­ный триумф российского военного искусства, храбрости и мужества русской армии, сокрушившей доселе непобе­димого противника.

Русская армия в Европе. Начинался поход русской армии за границу. Александр I прибыл в действующую армию и обратился к войскам: Вы, спасли не одну Россию, вы спасли Европу, хотя в действительности Европу еще предстояло спасать.

В русском политическом и военном руководстве суще­ствовали различные точки зрения по поводу дальнейшего хода событий. М. И. Кутузов считал, что на этом войну следует закончить. Он не без основания полагал, что паде­ние Наполеона лишь усилит Англию и другие европейские державы в противовес России. М. И. Кутузов писал Алек­сандру I о том, что армия измучена тяжелыми переходами и боями, что расстройка ее дошла до такой степени, что должно бы, так сказать, снова составлять армию. Пусть основную тяжесть борьбы с Наполеоном в Европе возьмут на себя европейские народы. Идея невмешательства России в европейские дела вновь властно зазвучала в устах политической элиты России.

Однако императором владели иные чувства. Личное противоборство с Наполеоном, стремление сокрушить егодо конца, войти победителем в Париж, взять реванш за прошлые унижения — Аустерлиц, Тильзит, захват Моск­вы и ее пожар — стали лейтмотивом в поведении царя. Он желал быть не только спасителем Европы от тирании Бо­напарта, но и вершителем ее судеб. Теперь Кутузов мешал ему, и сама судьба, казалось, устранила его с пути импера­тора: 16 апреля 1813 г.фельдмаршал скончался.

Будущее показало, что Александр I допускал серьез­ную ошибку. Англия и Австрия стремились использовать русские военные силы для сокрушения своего злейшего врага — наполеоновской Франции. Но это вовсе не означа­ло, что они готовы допустить усиления России в Европе. После падения Наполеона они становились естественными противниками России.

Русские войска стремительно двигались на запад, сметая с пути французские войска, дислоцированные в Польше и в немецких землях. 20 февраля 1813 г. русская армия вошла в Берлин.

Пруссия была вынуждена разорвать военный союз с На­полеоном и подписала мирный договор с Россией. Прус­ские войска повернули против Франции. Австрия вступи­ла в тайные переговоры с русскими военачальниками и, заключив секретное перемирие с Россией, обязалась при­нять участие в борьбе с наполеоновской Францией.

По мере продвижения русских войск по территории не­мецких государств в Европе поднималось освободитель­ное движение. Создавались добровольческие отряды, фор­мировались регулярные части, действовавшие совместно с наступавшими русскими войсками.

В короткий срок Наполеон сумел собрать новую 500-ты­сячную армию. Но качество ее, боевой дух были иными, чем у его прославленных корпусов. В большинстве своем это были еще не обстрелянные юнцы, которые, однако, как и ветераны Наполеона, поклонялись своему кумиру, безоглядно верили ему.

Наполеону противостояла теперь почти вся Европа. Яд­ром противоборства с Францией оставалась русская армия.

В трехдневной «битве народов» под Лейпцигом 16— 19 октября 1813 г. с обеих сторон участвовало более 500 тыс. человек. Основной удар Наполеона выдержали русские и немецкие войска. Потерпевший полноепоражение Наполеон сумел избежать окружения и увел войска с поля боя. Французы потеряли в этом сражении около 80 тыс. человек, русские — свыше 22 тыс., прусса­ки — 16 тыс. и австрийцы — более 14 тыс. Объединенны­ми войсками союзников командовал генерал М. Б. Барклай-де-Толли.

В конце декабря 1813 г. союзные войска перешли Рейн и вступили на территорию Франции. 18 марта 1814 г. Париж капитулировал. Наполеон отрекся от престола.

Александр проявил великодушие к поверженному противнику, настоял на сравнительно легких условиях отстранения Наполеона от власти (предоставления ему во владение острова Эльба, огромной пенсии, 50-ти солдат гвардии для личной охраны).

На заключительном этапе войны, во время кампаний 1813—1814 гг., выдающуюся роль в военном и политиче­ском сокрушении Наполеона сыграл Александр I. Во вре­мя ряда сражений он успешно руководил войсками, нахо­дился под огнем, показал большое личное мужество. В Лейпцигской битве он разработал диспозицию сраже­ния, которое закончилось катастрофой для Наполеона. Ему принадлежала идея удара на Париж и план захвата французской столицы. В те дни император России посто­янно подчеркивал, что, борясь с Наполеоном, он остается другом французского народа: Справедливо и разумно дать Франции учреждения сильные и либеральные, которые соответствовали бы степени настоящего просвещения.

Он настоял на введении во Франции конституционного правления. Отрицательно отнесся к восстановлению на троне Людовика XVIII, принял участие в составлении для Франции конституционной «Хартии», гарантировавшей равенство всех граждан перед законом и религиозную ве­ротерпимость. «Хартия» сохраняла в неприкосновенности Гражданский кодекс Наполеона — этот свод законов уже нового, буржуазного общества.

Венский конгресс. 30 мая 1814 г. победители продиктова­ли поверженной Франции условия мирного договора. Франция лишилась всех своих завоеваний в Европе и бы­ла ограничена довоенными границами. Ее приобретения на Апеннинах — в Северной Италии и на Адриатическом побережье — отошли к Австрии; завоеванные Наполеоном Бельгия и Голландия образовали не­зависимое Нидерландское королев­ство. Ключевая стратегическая пози­ция на Средиземном море — остров Мальта — была передана Англии. Потеряла Франция в пользу Англии и часть своих заморских владений.

Осенью 1814 г. в Вене состоялся общеевропейский конгресс, на кото­ром собрались устроители судеб Ев­ропы. Решающая роль на конгрессе, определившем основы послевоенного устройства Европы, принадлежала России, Австрии, Англии и Пруссии. Рабо­ту конгресса сопровождала бесконечная череда званых ба­лов, маскарадов и увеселений.

На конгрессе сразу же выявились непреодолимые про­тиворечия между Англией, Россией и Австрией, каждая из которых претендовала на доминирующую роль в после­военной Европе.

Поначалу, когда вырабатывались общие принципы подхода к судьбам послевоенной Европы, эти противоре­чия не выглядели устрашающими. Победители договори­лись, что в послевоенном устройстве должен восторжест­вовать принцип легитимизма (от лат. «легитимус» — «законный»). Это означало, что старые династии, изгнан­ные со своих тронов Наполеоном, должны быть восстанов­лены. Но на этом пункте победители не остановились: слишком уж много перемен произошло в Европе за послед­ние 20 лет. Под напором сначала революционной, а потом бонапартистской Франции рушились не только старые троны, но и старые порядки, феодальные устои в странах, не переживших прежде буржуазных революций. Поэтому возврат к легитимизму был весьма ограниченным. Во Франции наряду с реставрацией династии Бурбонов по­явился парламент, в Пруссии было ликвидировано крепост­ное состояние крестьян. Во всех этих процессах русский царь, не осмелившийся на решительные реформы в России, принял самое деятельное участие.

Интересы держав столкнулись, когда обсуждался вопрос о судьбе Польши и Саксонии, бывшей союзницы Наполеона. Александр I претендовал на переход к России земель об­разованного Наполеоном герцогства Варшавского с предо­ставлением ему широкой автономии и конституционных прав. Однако на земли Южной Польши претендовала Авст­рия, а на северные — Пруссия. Англия, не желавшая уси­ления России в Европе, настаивала на разделе польских территорий между тремя державами — Россией, Австрией и Пруссией, что вызывало ярость Александра I, считавше­го, что именно Россия, сокрушившая военную машину Наполеона, должна иметь преимущества в решении судеб Восточной Европы.

На земли Саксонии претендовала Пруссия. Но Австрия всячески противилась такому усилению своего северного соседа. В ходе закулисных переговоров Россия и Пруссия договорились поддерживать друг друга в польско-саксон­ском вопросе. А Англия стремилась в таких же закулис­ных переговорах с прусскими представителями отколоть Пруссию от России, обещала ей значительную часть Сак­сонии за твердую позицию в польском вопросе — с тем, чтобы часть польских земель отошла к Пруссии.

На помощь Англия призвала недавнего противника — Францию и добилась присутствия на конгрессе ее делега­ции. Французский министр иностранных дел Талейран активно поддержал Англию и Австрию в польско-саксон­ском вопросе. Положение обострилось. Проходили день за днем, неделя за неделей, а дело не двигалось с места.

Александр I негодовал по поводу антироссийской пози­ции бывших союзников, а те уже смотрели в будущее, испод­воль формируя новую, на сей раз антирусскую коалицию.

3 января 1815 г. Англия, Австрия и Франция заключи­ли против России тайный военный союз. Каждая из сто­рон в случае военного конфликта с Россией обязалась вы­ставить армию в составе 150 тыс. бойцов. К этому договору присоединились еще несколько государств. Через 40 лет ведущие из них примут участие в Крымской войне против России. Однако противоречия между Россией и европей­скими державами стали вызревать именно во времена Венского конгресса.

В ходе напряженных переговоров, личных встреч глав государств Венскому конгрессу удалось к февралю 1815 г. согласовать основные позиции. Царство Польское отходило к России, и император высказал намерение ввести там конституционное правление. Но не все польские земли отошли к России. Познань и ряд других городов были пе­реданы Пруссии, Восточную Галицию получила Австрия. На конгрессе было обозначено создание Германского сою­за с общегерманским сеймом. Главная роль в этом союзе принадлежала Австрии. К Австрии отходила и часть италь­янских земель.

Напряженные переговоры еще продолжались, когда в ночь с 6-го на 7 марта 1815 г. Александр I получил сроч­ную депешу, извещавшую о том, что Наполеон покинул остров Эльба, высадился на юге Франции и с вооружен­ным отрядом двигается на Париж. Через несколько дней пришли сообщения, что население и армия восторженно встречают бывшего императора и вскоре ожидается его прибытие в столицу.

Еще не вступая с союзниками в сражение, Наполеон на­нес им сильнейший дипломатический удар. Войдя в коро­левский дворец, он обнаружил среди покинутых в панике документов Людовика XVIII секретный протокол трех держав против России. Наполеон тут же распорядился до­ставить его курьером в Вену, надеясь тем самым открыть глаза Александру I на коварство и враждебность к России его союзников.

Держа этот документ в руках, Александр I и принял ав­стрийского канцлера. Тот поначалу растерялся, но потом просто замолчал: действительно, сказать было нечего. Од­нако Александр I в очередной раз в общении со своими по­литическими партнерами проявил великодушие. Он за­явил, что новая опасность для Европы слишком велика, чтобы обращать внимание на подобные пустяки, и бросил текст тайного договора в камин.

Начались знаменитые 100 дней Наполеона. И тут же прекратились все споры, интриги, тайные сговоры на Вен­ском конгрессе. Новая страшная опасность объединила потенциальных соперников. Англия, Россия, Австрия, Пруссия вновь объединились. По дорогам Северной Евро­пы нескончаемым потоком потянулись войсковые колон­ны, загрохотали военные обозы.

В начале июня 1815 г. европейские державы подписали заключительный документ конгресса, а 18 июня Наполеон близ местечка Ватерлоо был наголову разбит объединен­ными силами английской и прусской армий. Его военная и политическая звезда окончательно закатилась. Наполе­она отправили в далекую Атлантику, на остров Святой Елены, где он скончался в 1821 г., по-видимому отравлен­ный английской охраной.

Союзные войска снова вошли в Париж. Был заключен второй Парижский мирный договор, подтвердивший ре­шения Венского конгресса.

Священный союз. Война, продолжавшаяся в Европе пол­ных 10 лет, принесла огромный урон странам континента. Одновременно она способствовала появлению первого ми­рового опыта регулирования международных отношений и обретения политической стабилизации в Европе, гаран­тированной всей мощью держав-победительниц.

Венский конгресс, его решения, непоследовательные, противоречивые, несущие в себе заряд будущих взрывов, тем не менее сыграли эту роль. Но монархи этим не удовле­творились. Необходимы были более прочные, и не только силовые, но и юридические, а также нравственные, гаран­тии. Так в 1815 г. появилась идея Священного союза евро­пейских государств — первой общеевропейской организа­ции, целью которой должно было бы стать прочное обеспечение существующего порядка вещей, незыблемости тогдашних границ, стабильности правящих династий и других государственных установлений при уже свершив­шихся в разных странах послевоенных переменах.

Инициатором союза европейских государств стал Алек­сандр I. Основные положения договора о Священном сою­зе Александр написал собственноручно. Они содержали следующие статьи: поддерживать между государствами узы братской дружбы, оказывать друг другу помощь в слу­чае дестабилизации международной обстановки, управ­лять своими подданными в духе братства, правды и мира, считать себя членами единого христианского сообщества, в международных делах руководствоваться евангельски­ми заповедями.

Таким образом, идеи Священного союза, который дей­ствительно стал прообразом международных организаций XX в., были исполнены самых благих намерений, и Алек­сандр I мог быть доволен своим детищем. Вскоре почти все

страны Европы, кроме островной Англии, примкнули к Союзу, но и Англия активно участвовала в работе его конгрессов и оказывала на их политику достаточно силь­ное влияние.

По существу, решения Венского конгресса и Священ­ного союза создали в Европе так называемую венскую си­стему, которая существовала около 40 лет, предохраняла Европу от новых больших войн, хотя противоречия между ведущими европейскимии державами по-прежнему суще­ствовали и являлись достаточно острыми.

Это выявилось сразу же после введения «венской систе­мы» в жизнь. И главным ее испытанием стали не столько территориальные претензии держав друг к другу, сколько нарастание на континенте революционного движения, которое явилось логическим продолжением грандиозных преобразований общественной жизни стран Европы, порожденных и продолженных Великой французской революцией.

Заря новой революции, национально-освободительного движения, которая с 1820-х гг. поднималась над Европой, внушала ужас устроителям «венской системы». Опять за­маячили призраки якобинства, беспощадного сокрушения тронов. Вспыхнули революционные движения в Испании, Португалии, Италии. В этих условиях заколебались даже либералы, к которым относился и Александр I. Русский царь медленно, но верно отходил от своих идеалистических представлений о послевоенном устройстве Европы. Уже в начале 1820-х гг. на примере событий в Испании, Италии, на примере восстания собственного Семеновского полка в центре Петербурга он понял, какая пропасть лежит меж­ду его либеральными мечтами, осторожными конституци­онными шагами и бурей народных революций или военных мятежей. Реальное дыхание народной свободы страшило создателя Священного союза и заставляло его дрейфовать вправо, хотя он поначалу и выступал против применения силы, как на том настаивали Австрия и Пруссия.

И все же, несмотря на глубокие противоречия, разры­вавшие Священный союз с самого начала его существова­ния, он во многом способствовал стабилизации ситуации в Европе, внес в европейскую практику новые гуманисти­ческие идеи, не дал Европе скатиться к новому военному и революционному экстремизму, хотя так и не превратил­ся в сильную наднациональную организацию. Тем не менее 40 лет после Венского конгресса Европа жила в относительном мире и покое. И большая заслуга в этом принадлежала «венской системе» и Священному союзу.

Кавказская война. Имам Шамиль. После присоединения Грузии к России и победоносного окончания русско-турец­ких (1806—1812, 1828—1829) и русско-персидских (1804—1813, 1826—1828) войн к России перешел весь об­ширный район Кавказа — от Черного до Каспийского мо­ря. Здесь жили разные народы, часто длительное время враждовавшие между собой. Мало-помалу эти конфликты начали затихать. Новая власть делала все, чтобы не допу­скать межплеменных столкновений.

Однако действительный контроль русское правительст­во и верные ему вожди и правители местных племен осу­ществляли лишь на равнинах, где существовали система надежных коммуникаций, укрепленная сеть опорных пунктов и поселений. Значительная же часть Кавказа -труднопроходимые горные массивы — находилась за пре­делами контроля властей.

В северо-восточной части Кавказского хребта издавна обитали горские племена черкесов, чеченцев, лезгин, ингушей, кумыков, аварцев. Они отличались чрезвы­чайной воинственностью, традиционно занимались скотоводством и промышляли грабежом. Их жестокие набеги постоянно испытывали на себе и жители равнин­ных территорий Северного Кавказа, и жители долин За­кавказья. В XIX в. почти все они исповедовали ислам, причем здесь получило распространение его наиболее воинственное течение — мюридизм, требовавший полно­го подчинения имаму (религиозному вождю) и провоз­глашавший газават (священную войну) с неверными (немусульманами) до окончательной победы над ними.

Мюриды не признавали власть «белого царя» и по мере укрепления позиций России все чаще и чаще атаковали рус­ские воинские посты, грабили и жгли населенные центры, а людей или убивали или превращали в рабов. Их жестокие издевательства над «неверными» были ужасны. Естествен­но, что иметь среди своих владений не просто независимый, но и откровенно враждебный анклав не могло позволить ни одно государство. Не могла подобного терпеть и Россия.

С горцами пытались договориться, их вождям предла­гались выгодные условия, сохранение всех их привилегий при условии признания власти царя и прекращения набе­гов на равнинные районы. Но все было тщетно. Воинствен­ный дух горцев, их подчинение только племенным вож­дям и религиозным авторитетам долго препятствовали примирению. В интересах сохранения целостности и кре­пости Российской империи усмирение горных районов Кавказа становилось настоятельно необходимым.

Дата добавления: 2014-12-29