Ограничения права частной собственности в деятельности органов публичной власти

Право собственности – наиболее широкое по содержанию вещное право, которое дает собственнику возможность определить состав и направления возможного использования принадлежащего ему имущества. Но это чисто цивилистический подход. В конституционном праве такое определение – не верно.

Данная позиция представляется неверной, поскольку она неизбежно влечет невозможность защиты конституционного права собственности от произвольного регулирования ГК РФ. Эта позиция не подтверждается ни ЕСПЧ, ни КС РФ (Постановление КС РФ от 16.05.2000 №8-П – широкое толкование права собственности).

При конституционной защите права собственности защищается некий имущественный интерес (как конституционное право). Конституционно-значимым жизненно-важным интересом же может быть не только интерес в вещном праве, но и обязательственное притязание; во всей этой части право собственности является фундаментальным правом человека. Жизненно важным выступает имущественный интерес, выражающийся в самых различных формах. Так, ЕСПЧ зачастую давал защиту социальным правам (которых нет в ЕКПЧ) через защиту притязаний (права собственности) на определенные «выплаты», установленные законодательством.

Ограничение права собственности КС РФ толкует достаточно широко:

· обязанность сохранения целевого назначения объектов (постановление КС РФ от 16.05.2000);

· мораторий на удовлетворение требований граждан-вкладчиков по обязательствам банка, возникшим до момента его перехода под управление Агентства по реструктуризации кредитных организаций (Постановление КС РФ от 03.07.2001);

· наделение лиц, производящих дознание и предварительное следствие, полномочиями по применению — в целях обеспечения производства по делу — превентивных мер, включающих изъятие у обвиняемых или подозреваемых вещей и документов (Определение от 10.03.2005 № 97-О).

Ограничение права представляет собой определенные затруднения, стеснения, сдерживания в осуществлении конкретного субъективного права, которые не исключают отдельные правомочия, а сужают возможности собственника в осуществлении субъективного права, устанавливают определенный порядок или условия реализации прав. Отсюда и соответствующие роль и юридическое значение ст. 239 ГК РФ — ст. 242 ГК РФ.

Положения ГК РФ о реквизиции и конфискации – могут оцениваться как ограничение ПС? Белов: если еще о реквизиции можно говорить, поскольку в ГК есть условия, когда может иметь место реквизиция, то для конфискации нет вообще в ГК никаких оснований. Публичное право предполагает специальный механизм регулирование. Процедура должна быть, но это вторично. А сущность отражает полномочие органов. Без полномочий нет полноценного публично-правового регулирования. И не хватает и тут того, что может сделать государственный орган, и какой это должен быть орган. Наличие ст. 3.7 КоАП и 15.1 УК для конфискации и других развивающих НПА для других способов изъятия имущества Белова не смущают никак.

Положения ГК лишь классифицируют явления, которые могут случаться, но не более. Это лишь полнота оснований «на всякий случай». Непосредственно они действовать не могут – это публично-правовые нормы, которые требуют вышеобозначенного содержания. А его нет. Вот баклан.

Ограничения (в ГК РФ лишь перечень, а реальное «регулирование» находится в множестве разрозненных актов) могут возникать из:

· правового регулирования реализации права (необходимость получения разрешения на реализацию права собственности для строительства; уведомительный порядок в части регистрации права собственности; сохранение целевого назначения);

· реализации принудительных полномочий государственных органов, не связанная с применением мер ответственности (изъятие ограниченных в обороте вещей, реквизиция и конфискация не как административное наказание (изъятие контрафактной продукции));

· реализация мер ответственности (назначение имущественных наказаний).

Дата добавления: 2014-12-24