Владимир Онищенко 8 страница

‑ У меня есть секрет. Это наш с Каролиной рецепт. Она прекрасно готовит омлеты, ‑ ухмыльнулась Энджи. – Так что…

‑ Убейте меня сразу. Пристрелите на месте. Жениться на Каролине… ‑ он покачал головой. – Ты ездишь сама? – вдруг спросил он.

‑ Нет. – Улыбка сползла с её лица. ‑ Сама не езжу. Не могу. Не по себе.

‑ Значит, не надо. Пока я тут, я могу подвозить тебя до работы. Мне всё равно делать нечего, встаю я рано. Поработаю твоим водителем, ‑ улыбнулся он.

‑ Не стоит, Ричи. У тебя свои дела.

‑ Если мне будет некогда, я тебя предупрежу. Никаких проблем, ‑ просто и легко сказал он.

‑ Ты надолго? – единственное, что она пока решилась спросить в три часа ночи.

‑ Месяца на два. Слава Богу. Но могут и вызвать. Завтра я сплю, а потом к себе.

‑ А вечером ‑ на ужин. Нас ждут родители.

‑ Нет, ‑ спокойно, но весьма категорично отказался он.

‑ Что нет? – остро среагировала она. Также весьма категоричным тоном.

‑ Позвоню, поздороваюсь и всё. Мне эти семейные ужины как кость в горле.

‑ Я тоже не особо рада, но не нужно делать из этого целую проблему. Навестишь их раз для приличия, а потом делай, что хочешь.

‑ Я тебя умоляю, ‑ брезгливо скривился он. ‑ Кто из них соблюдает эти приличия? Наша дорогая мамочка, когда даже не явилась навестить тебя в клинике? Или её любимый муженёк? Или наша неподражаемая истеричная сестричка Кэтлин, которая кроме себя любимой никого знать не хочет? – Те эпитеты, коими он наградил каждого члена их семейства, были сказаны отнюдь не ласковым и одобрительным тоном, а выражали его полнейшее презрение.

‑ Давай не будем спорить об этом сейчас, а поговорим потом, ‑ примирительно сказала Энджел, надеясь, что завтра сможет его уговорить. Сегодня это точно было бесполезно. Ричард устал с дороги и не поддавался ни на какие уговоры.

‑ Я бы вообще предпочёл об этом не разговаривать, ‑ хмуро отозвался он полным недовольства голосом.

‑ Я знаю, ‑ она вздохнула и посмотрела на дно чашки. Чай совсем остыл. Но она допила его.

‑ Ты похудела, ‑ изрёк он после придирчивого осмотра.

‑ Нет, ‑ она улыбнулась. Обычно это было первое, что он говорил при встрече и только сегодня его фразочка что‑то задержалась.

‑ Да. Я же вижу.

‑ Может быть. Немного, ‑ согласилась она.

‑ Я же говорю.

‑ Зато ты всё хорошеешь. ‑ Она ущипнула его за бедро.

Ричард был неприлично мускулист. Фигурой он походил на отца, да и внешне тоже. Они оба были похожи больше на отца, чем на мать. От неё им достались голубые глаза и русые волосы. Если Тиму для поддержания своего фасада в нужной форме приходилось тягать железо в спортзале, то Ричард был тренирован профессионально.

С той самой минуты, как он переступил порог её квартиры, на душе стало невыразимо легко и спокойно. И улыбка кажется навсегда застыла на её губах. Ну, до отъезда Ричарда, точно.

Глава 12

‑ И как давно это продолжается?

‑ Что? – спросила Энджел, отвлекаясь от документов, над которыми работала.

‑ То, что он ухлёстывает за тобой, ‑ пояснил Лари.

‑ Ты это так называешь? – Она посмотрела на него с явной усмешкой.

‑ А как ещё назвать его плотоядные взгляды на тебя?

‑ Да, никак иначе. Но мне всё это не нравится, ‑ призналась оглядываясь. Они разговаривали вполголоса. Почти шёпотом. Но Энджи не хотела, чтобы кто‑то ещё слышал их разговор. – И, насколько мне известно, он женат.

Источником знания о семейном положении непосредственного начальника была Лили.

‑ Не будь наивной, кому это мешало?

‑ Ты прав, никому, ‑ со вздохом согласилась она, начиная задумываться, как избавиться от посягательств на себя со стороны босса. ‑ Но я не хочу иметь с ним ничего общего.

Лари посмотрел на часы и отошёл от её стола.

‑ Пять минут и домой.

‑ Да, домой, ‑ пробормотала Энджел.

Они покидали кабинет минутой позже, чем заканчивался рабочий день. И всё потому, что Матти бдительно следила не только за часами, но и за всеми передвижениями коллег. Энджи пребывала в полной уверенности, что, покинь она кабинет хоть на тридцать секунд раньше, Матти обязательно накатает на неё содержательную кляузу.

К тому времени, как она вышла из здания, Ричард уже ждал её на парковке. Чмокнув её в щеку, он открыл переднюю дверцу и, тем не менее, Энджел заметила, что весь он просто источал недовольство. Некоторое время они ехали молча, но она не выдержала первой.

‑ Рич, прекрати дуться. Ненавижу, когда ты так себя ведёшь.

‑ Я не дуюсь. Просто мне ни черта не нужен этот ужин, ‑ рыкнул он, не скрывая эмоций и выворачивая руль, плавно вписываясь в очередной поворот.

‑ Ну, ради меня, ‑ попросила она, пытаясь его урезонить.

‑ А тебе‑то это зачем? – он посмотрел на неё снисходительно.

‑ Мне это нужно. – Она вздохнула.

‑ Я всегда тебе говорил, что ты слишком добрая. Я бы на твоём месте забыл, как их звали, а ты всё пытаешься соблюдать какие‑то приличия. – Он притормозил на светофоре и взглянул в зеркало заднего вида.

‑ Ричард, прекрати, ‑ раздражённо оборвала его она, но он и не думал останавливаться.

‑ Что прекратить? Я не такой добрый. Я очень злой. И никак не могу забыть, что никто из них даже не навестил тебя в больнице. Только не говори мне, что это было в другом городе и даже в другой стране, ‑ язвительно протянул он.

Энджел только пожала плечами. И так всё без него знала, но выслушивать это в очередной раз было неприятно. Не имело смысла спорить, ведь этим ничего не изменить. Они только окончательно испортят друг другу настроение или хуже того, поругаются. А этого очень не хотелось допустить. Вечерок и так предстоял напряжённый. Как бы Энджи ни хотелось идеализировать, она знала, что их ожидает.

‑ Может, не смогли выбраться… ‑ всё‑таки сказала она.

‑ Господи… ‑ издал он усталый стон. ‑ Я прилетел с другого континента! С другого, Энджи!

‑ Да забудь ты про это! – взорвалась она. ‑ Они наши родители, они воспитали нас!

‑ Кто? У них только один ребёнок. Это Кэтлин. С тех пор как в жизни матери появился Райан, мы сами себя воспитывали. А мамочка была занята только им, своей любовью и Кэтлин, ‑ неприязненно, и даже с отвращением, говорил он.

‑ Что ты хочешь от меня, Ричард? – не сдерживаясь, воскликнула она. ‑ Что? Хочешь в очередной раз убедить, что я не нужна собственной матери? В очередной раз ткнуть меня носом? Я и так это знаю! Знаю, Ричард! Просто я живу по своей совести. Я делаю то, что считаю нужным. Я поступаю так, как считаю нужным и когда сочту по‑другому, то и поступлю иначе. А пока я буду блюсти эту долбанную, как ты говоришь, семейственность, потому что так диктует мне моя совесть! Когда мне надоест, я спокойно наплюю на всё, а сейчас оставь эти разговоры!

Ричард, промолчал, что уже радовало. Значит, не станет подливать масла в огонь.

‑ Прости.

‑ И сейчас мы с тобой поедем на этот, как ты говоришь, чёртов семейный ужин. И ты будешь сидеть и приятно улыбаться! Понятно? А я буду просто светиться от счастья, что наконец‑то приехал мой любимый брат! И не трепи мне нервы! – говорила она повысив тон, что задело Ричарда. Редко сестра так выходила из себя.

‑ Чёрт, я не хотел расстраивать тебя, ‑ виновато сказал он, глянув на её покрасневшее лицо и замолчал. Она тоже.

‑ Жаль, что я плохо помню нашего отца, ‑ сказала Энджел с грустью, когда совсем успокоилась. Ричард – это последний человек, с которым бы она хотела поссориться. И пусть иногда он говорил лишнее, но Энджел точно знала, где нужно промолчать.

‑ Да, мне повезло, я с ним провёл больше времени, ‑ Рич мгновенно ухватился за эту ниточку, чтобы хоть как‑то разрядить атмосферу.

‑ Зато я хорошо помню, как ты таскал меня на футбол, ‑ улыбнулась она, окунаясь в детские воспоминания. При этом и сам Ричард расплылся в мальчишеской улыбке.

‑ Да, меня оставляли присматривать за тобой, и мне приходилось брать тебя с собой на стадион. Ты была такая послушная. Смирно сидела на лавочке, пока мы сломя голову носились с мячом по полю. ‑ Не мог скрыть самодовольства в голосе.

Она потянулась, потрепала его по коротким волосам и засмеялась:

‑ Да! Я просто не сразу догадалась, что слова «сиди здесь и не двигайся» не нужно воспринимать так буквально, а вокруг лавочки, на которую ты меня усаживал, можно гулять.

‑ Да, ты была очень послушная. Сидела, как приклеенная, ‑ звонко хохотнул он.

‑ Ты просто меня запугивал, ‑ обвинила она его, роясь в сумочке в поисках зеркальца. Они уже подъезжали к родительскому дому.

‑ А как же, пушистик.

‑ Я не пушистик! – воспротивилась она своей детской кличке. Нашла в сумке какой‑то листик, смяла его и кинула в Ричарда.

‑ Пушистик! – Он поднял с колен бумажный комочек и бросил в неё.

‑ Тогда ты… ‑ угрожающе начала она.

‑ Не смей! – он поднял вверх указательный палец. – Не смей вслух произносить это слово.

‑ Хорошо, ‑ довольно кивнула она. – Будешь знать, как дразнить меня.

‑ Вздохни глубоко, мы подъехали. И, кажется, нас ждёт ужин на свежем воздухе.

‑ Вижу, ‑ сказала Энджел, выбираясь из машины.

‑ Всем привет! – с улыбкой сказал Рич, когда они подошли ближе, хотя кроме Хелен, суетившейся у стола на уютной террасе, больше никого не было.

‑ Привет, мам, ‑ сказала Энджел.

‑ Мои дорогие, как я рада вас видеть.

Крепко обнять мать Ричарду помешал большой пакет, который он держал в руках, но всё же он приобнял её за плечи, за что и получил приветственный поцелуй.

‑ Раздача подарков, ‑ бодро сказал он и примостил пакет на край стола.

‑ Ричард, ну какие подарки… ‑ запротестовала мать.

‑ Не материальные, не переживай, ‑ отмахнулся он и получил тычок в бок от Энджел.

‑ Мы заехали в китайский ресторан и купили острых закусок. ‑ Энджел начала вытаскивать из пакета тщательно упакованные контейнеры.

‑ С этим вы угадали, ‑ довольно сказала мама.

‑ Виски для Тони, вино ‑ дамам, ‑ продолжал объявлять Рич деловитым тоном. – А где наша безумная сестра?

При этих словах радостная улыбка на лице матери немного померкла.

‑ Она в своей комнате. Обещала спуститься попозже, ‑ последовало объяснение.

‑ Понятно. Спустится на всё готовенькое. Сама и пальцем не пошевельнёт. Впрочем, как всегда, ‑ равнодушно сказал Ричард, смял бумажный пакет и выбросил в урну. Взял со стола виски. ‑ Пойду поздороваюсь с Тони.

‑ Да, он у себя в мастерской. Пошёл за жидкостью для розжига и пропал. Тащи его сюда. Уже давно пора разжигать огонь.

Как и сказала Хелен, Ричард нашёл Тони в столярной мастерской, тот копался в своих инструментах, что‑то насвистывая себе под нос.

‑ Ну, ты и вымахал, сынок, ‑ ухмыльнулся он и пожал протянутую руку.

‑ Я просто много ем. Держи. – Ричард вручил ему бутылку виски. – Шотландский. Прямо оттуда, из тех краёв.

‑ Ох, и балуешь же ты меня. – Щурясь, отчим с улыбкой принялся разглядывать этикетку. – Так, это я в дом не понесу, ‑ довольно сказал он и упрятал бутылку в свой потайной ящичек. Ричард тем временем огляделся в знакомом помещении. За столько лет здесь ничего не изменилось. Запах древесины, масла и лака приятно щекотал ноздри. Пол усыпан кудрявой стружкой. Всё стояло на тех же местах, как и прежде. Даже стеллажи и ящики, в которых Тони хранил свои инструменты, не потемнели. Вероятно, он, как обычно, обрабатывал их специальным маслом.

‑ А, может, по чуть‑чуть? – спросил Тони, подмигнув.

‑ А, давай, ‑ кивнул Рич и уселся в плетёное кресло в углу мастерской. – А то что‑то напряг какой‑то…

‑ Вот и славненько, ‑ Тони потёр ладони и достал уже початую бутылку виски, а не ту, что подарил ему Рич. ‑ А что, тебя уже чем‑то озадачили?

На столике в мгновения ока появились стаканы. И Рич даже не успел заметить, откуда Тони так проворно их выудил.

‑ Нет, не озадачили. Просто.

Они выпили по «чуть‑чуть», как настаивал Тони и ещё по «чуть‑чуть», как предложил Рич. А потом, совершенно удовлетворённые, направились на террасу, где планировался ужин.

‑ Явились, ‑ с укором в голосе строго сказала мать. – Тони, у тебя ни стыда, ни совести. Уже давно пора жарить мясо.

‑ Вот только не надо причитать из‑за увядшей зелени. Пятнадцать минут и всё готово. А для мяса только лучше. Ричард, кстати, мама сообщила тебе, что у нас в меню сегодня только мясо?

‑ Ещё нет, но лучше и не придумаешь, ‑ Рич плюхнулся на стул и вытянул ноги.

Мать с улыбкой посмотрела на сына. Он с умиротворённым видом прикрыл глаза и сложил руки на животе.

Солнце клонилось к горизонту. Воздух был нагретый и чуть влажный. Сочная зелень политой лужайки парила. Цветы, распускающиеся к вечеру, уже начали благоухать дивными ароматами. Рядом суетилась мать. Энджел взялась за приготовление салата. Громко лаял соседский пудель. Но даже это не мешало погрузиться в приятное состояние дремоты и расслабленности. Ричард внутренне отслеживал окружающие звуки, которые отдавались в голове всё слабее.

‑ Ну, всё, дорогие, садимся, ‑ объявила мама и похлопала в ладоши, вырывая его из тёплой нирваны.

Кажется, соседский пудель завыл ещё больше.

Как обычно, в своей высокомерной манере, Кэтлин поздоровалась и уселась на пустующее за столом место. На «её место», как говорила Хелен. Только непонятно, какая разница, если сидишь за общим круглым столом. Но вот бурная радость при виде Ричарда и не менее бурные объятия стали откровением, в особенности, для самого Ричарда.

‑ Когда ты успела стать блондинкой? – поинтересовался брат, как только Кэти отлипла от него.

‑ Давно, ‑ она махнула рукой и постучала по столу длинными накрашенными ногтями. Состроила пренебрежительную мину, прочитав на этикетке название красного вина, стоящего на столе. Оно же было и в бокалах. – Дешёвое, ‑ только и сказала.

‑ О, как… ‑ вполголоса проговорил Рич и приподнял бровь.

Кэтлин стала не только блондинкой. Она ещё и волосы выпрямила – чудеса парикмахерского искусства. От природы её волосы густые и непослушные. Не сказать, чтобы кудрявые, но какие‑то пушистые. Почему‑то Энджел это неприятно кольнуло. Так, словно сестра купила такое же платье у неё, а кроме этого и сумочку, и туфли, и духи. И если быть до конца откровенной, то стремление Кэтлин походить на сестру ярко бросалось в глаза.

Раздражение. Именно это чувство вызвала сестра, как только появилась.

Раздражало всё: то, как она протягивала гласные и жеманничала, когда говорила, взмахивала рукой, пила или ела. Абсолютно всё в ней раздражало. От этого становилось неприятно. Рядом с Кэтлин Энджел чувствовала себя неуравновешенной, потому что так и хотелось одёрнуть её или сказать что‑нибудь язвительное. Но она сдерживалась. Не ради неё, но ради себя. Собственные нервы дороже, но очень досадно и печально, что родной человек может вызывать такие негативные чувства и эмоции.

‑ Я всегда говорила, что ты глупая, ‑ чуть не пропела Кэти очередную свою колкость. Энджел не донесла вилку до рта, и аппетитный кусочек мяса замер в нескольких сантиметрах от губ.

‑ В каком смысле? – тут же спросил Ричард. В отличие от Энджел, он не потерял своего аппетита. Уплетать мясо и всё остальное ему не могла помешать даже «безумная Кэти», как он её называл.

‑ В чём же заключается моя глупость? – сухо переспросила Энджел, едва не скрипнув зубами.

‑ С такой внешностью я бы точно не сидела и не парилась в офисе, как ты.

‑ А где бы ты парилась? – посмеялся Ричард.

‑ Я бы и не парилась вообще. Поработала бы моделью, а потом вышла замуж за миллионера, а лучше миллиардера. И влачила бы безбедное существование, мотаясь по курортам и путешествуя. Точно не вкалывала бы, как ты.

Энджел развеселилась, а Рич ехидно ухмыльнулся. Хелен улыбалась. Или пыталась улыбнуться непринуждённо. Покачала головой и собралась что‑то сказать, но укоризненный взгляд Тони остановил её. Скрывая неловкость, она промолчала и подложила себе салат.

‑ Ну… ‑ спокойно сказала Энджи, ‑ у меня нет миллионера, а потому я сама вынуждена зарабатывать себе на жизнь. И, поверь, это не всегда так скучно, как тебе представляется.

‑ Ха! – усмехнулась Кэти. – Хотя, что и говорить. Даже Тим от тебя ушёл… ‑ ехидно проговорила она.

Добавлять, что не Тим ушёл, а она рассталась с Тимом, Энджел не стала, просто пропустила эту издёвку мимо ушей. Несмотря на то, что душевных метаний по поводу расставания с бывшим женихом не испытывала, слова, прозвучавшие из уст сестры, задели.

‑ И ты всерьёз думаешь, что поработав моделью, ты нашла бы себе миллионера и вышла за него замуж? – Брат откинулся на стуле и взял в руки бокал с вином.

‑ А как же иначе? – совершенно искренне ответила Кэтлин.

‑ Ну, видимо, миллионер тебе не грозит, так как ты не модель, ‑ шутливым тоном сделал вывод Тони. Ричард непристойно заржал, Энджел не удержавшись, хихикнула.

‑ А ты думаешь, что богача можно подцепить только там? – фыркнула Кэти.

‑ Но точно не в тех барах, куда ты таскаешься со своими подружками, ‑ уязвил младшую сестру Рич. А Энджел чуть не подавилась после его фразы, вспомнив последнее подобное место, в котором она побывала, а точнее, своё знакомство, которое случилось и не в таком уж очень романтичном месте и при весьма неромантичных обстоятельствах. Мама вздохнула. Наверное, это получилось громче, чем она предполагала и все услышали этот почти стон.

…Совсем стемнело, и запели цикады. Воздух ещё больше насытился пряными ароматами ночных цветов. Жасмин перебивал их все. Фонари ярко освещали резную террасу. Над ней тоже поработал Тони, и отдыхать здесь было одно удовольствие. Иногда… Энджел поймала себя на том, что уже начала считать минуты, когда сможет сесть в машину и уехать отсюда.

‑ Вот скажи, ‑ Ричард не унимался, ‑ зачем богатому мужику нужна такая как ты? – Этот вопрос озадачил Кэтлин. Она посмотрела на родителей. Растерянность ‑ это было самое редкое из тех чувств, которые можно было увидеть на её лице, но сейчас это было именно оно.

‑ Ну что за тему вы завели? – всплеснула руками мать.

‑ По меньшей мере, ты должна окончить свой университет. Чтобы тебе было о чём поговорить с твоим богачом, ‑ Рич не обратил внимания на восклицания матери. А Хелен ещё больше помрачнела. Разговор принял неприятный оборот, потому что тема образования Кэтлин была в семье если не запретной, то «больной». Еле‑еле протянув два курса, она бросила учёбу, решив, что в жизни есть вещи поважнее и поинтересней, чем лекции. Однако планы на собственную жизнь не отличались скромностью.

Не секрет, что у Кэтлин был определённый дар. Дар раздражать Ричарда, и, более того, доводить его до бешенства. Но сегодня она превзошла себя. Если бы не её выпады, можно было сказать, что вечер прошёл приятно. Но нет, хотя сестра и почтила всех своим недолгим присутствием, испортить всем настроение у неё получилось очень быстро. Теперь Энджел казалось, что даже если бы Кэтлин весь вечер молчала как рыба, результат был бы тем же, потому что и её саму Кэтлин раздражала до жути. Объективную причину своему отношению она найти не могла и частенько испытывала угрызения совести по этому поводу. Пытаясь наладить отношения с сестрой, она звонила ей, приглашала в гости и предлагала пройтись по магазинам, но это ни к чему не привело. Может, тогда и не стоило настаивать и испытывать судьбу, ведь и сама Кэтлин особого вдохновения от их общения не испытывала. Наверное, достаточно ограничиться вот такими семейными встречами.

После того, как Кэтлин ушла, они ещё немного посидели на улице. Уже стемнело, но вечер был невероятно тёплый и приятный. Соседский пудель заткнулся, и Ричард смело предположил, что он подох. И всё же, когда они распрощались с родителями, Энджел ощутила несказанное облегчение.

‑ Я больше никогда… никогда не буду тебя слушать! – выговаривал ей Ричард, когда они ехали обратно. – И ноги моей не будет в этом дурдоме!

‑ Ричард, прекрати ныть, ‑ устало проговорила сестра, массируя себе виски. Голова жутко разболелась. – Всё было нормально. Тебе просто нужно быть терпимее и принимать всё как данность.

‑ Какая она безмозглая! ‑ Он покачал головой и притормозил на светофоре. – Просто безмозглая курица!

Энджи засмеялась. Каждый раз после встречи с их младшей сестрой Энджи слышала от Рича именно это.

‑ А то ты не знаешь Кэтлин. Совершенная модель нового поколения. В голове шмотки, гулянки и мечты о богатой жизни с каким‑нибудь миллионером. И главное… ‑ тут Энджи сделала серьёзное лицо и подняла указательный палец вверх. ‑ Чтобы ногти не сломались.

‑ Да, планы на жизнь у неё грандиозные. Вот только наша Кэтлин никак не тянет на «куклу Барби» для миллионера.

‑ Ну почему же… Она теперь блондинка.

‑ Блондинка, ‑ фыркнул Рич.

‑ Да, ‑ со вздохом проговорила она и прикрыла глаза, откинувшись на сиденье, ‑ Ведь все мужчины предпочитают блондинок…

Глава 13

‑ Мы сегодня виделись?

Видимо, не только она имела привычку иногда пропускать ланч и обеденное время проводить в рабочем кабинете, а не в кафе. К большому её сожалению, Келлер, как оказалось, тоже.

Сегодня словно весь мир сошёл с ума и на голову валились дела и проблемы, требующие немедленного разрешения. Кто‑то отправил груз без сопроводительных документов и поставку задержали. Естественно, подняли на уши весь их отдел и юристов тоже. Ведь к заказчику должны были поставить не мармелад, а оружие.

‑ Кажется, нет, ‑ вежливо ответила Энджел, хотя особой радости от разговора не испытывала и пожалела, что в кабинете в эту минуту находилась одна.

‑ Ну, тогда добрый день, Энджел.

‑ Здравствуйте, мистер Келлер.

‑ Зачем же так официально? Мы же договаривались. – Он подошёл и бесцеремонно присел на край её стола. Такая его близость напрягла. Причём, неприятно напрягла. Слишком часто он пытался вторгнуться в её интимное пространство, сопровождая свои недвусмысленные действия похотливым блуждающим по её телу взглядом.

‑ Мне удобнее так. По‑другому я не привыкла, ‑ вежливо, но твёрдо сказала она и поднявшись с кресла, сделала то, о чём мечтала, как только Келлер переступил порог кабинета – подошла к стеклянной стене, завешанной жалюзи и потянув за шнурок развернула белые ламели, открывая обзор.

‑ Как ты освоилась? – он же мягко продолжал он, и этот снисходительный тон коробил её, вызывая протест. Она боялась не сдержаться, потому что слова, которые он произносил, да и он сам вызывали острое неприятие.

‑ Замечательно, ‑ кивнула Энджел.

На самом деле, вопрос – глупее не бывает. Конечно, она освоилась, ведь в отдел её перевели две недели назад, а это более чем достаточно для адаптации. По крайней мере, для неё точно. И спасибо Лари. Энджел задержалась у окна, надеясь, что Келлер оторвёт свой зад от её стола и позволит спокойно работать, но он и пальцем не пошевелил. Более того, он взял яблоко, которое она минутой раньше она вытащила из сумки, намереваясь съесть. И только приход Келлера помешал ей.

‑ По любому вопросу ты всегда можешь обратиться ко мне. – Он откусил от яблока кусок.

Энджел поджала губы. Почувствовала, что щеки заливает яркий румянец. Но не смущения. Злости.

‑ Спасибо, я помню. У меня прекрасный наставник, ‑ она улыбнулась и отвела глаза. Не знала, как разрядить напряжённую ситуацию без эмоциональных для себя потерь.

‑ Ты довольна коллективом?

‑ Вполне. – Она не могла стоять у окна вечно, а потому прошла и села на своё место, несмотря на внутренний конфликт. В его взгляде она чётко улавливала личный к себе интерес, и это только усиливало неловкость. К тому же, Келлер явно игнорировал её настрой, что очень раздражало. На вид она дала бы ему около сорока лет. Похоже, он жертва того самого кризиса среднего возраста. Сев на место, Энджел попыталась как можно дальше отодвинуться от него, колёсики кресла скрипнули, заскрежетали злобной усмешкой, словно издеваясь над её неловкой попыткой. – Мне помогают грамотные и квалифицированные люди, настоящие профессионалы. Тьерри отлично умеет подобрать персонал. Надо отдать ему должное.

‑ Да. Однако не могу понять, что ты делаешь в моём отделе?

‑ Хм‑м… полагаю, что работаю.

‑ Да, слишком много ты работаешь…

‑ Не слишком. Ровно столько, чтобы тщательно исполнять свои обязанности. И только, ‑ она пожала плечами, чувствуя, как теряет почву под ногами.

‑ Энджел… ‑ он не договорил, потому что их прервали.

Дверь в кабинет открылась, и у неё перехватило дыхание. Хотя краем глаза она видела, как он медленно шёл по коридору, но когда взялся за ручку двери, она задохнулась. Сжала в руке авторучку и почувствовала, как ладони стали горячими. Быстро пробежала по нему глазами. И, кажется, подалась ему навстречу.

‑ Келлер, я ищу тебя, ‑ коротко сказал Данте, кивнул Энджел, и она ответила ему едва заметным кивком.

Келлер сразу вскочил с места. Посмотрел на яблоко и положил его на стол. В глазах промелькнули удивление и замешательство.

‑ Да? Хорошо…

‑ Что хорошо? Зайди ко мне. Через пятнадцать минут. – Дверь снова захлопнулась.

Келлера как ветром сдуло. И не пришлось беспокоиться, что придётся терпеть его ещё пятнадцать минут. Она улыбнулась. Не смогла сдержаться. Губы сами сложились в улыбку, а кровь, кажется, забурлила. Потом она посмотрела на надкушенное Келлером яблоко. Поморщилась и выбросила его в корзину. Достала из сумки другое, откусила и покрутилась в кресле. Всё ещё улыбаясь…

Гвен сновала туда‑сюда, кипами таская какие‑то бумаги. Данте быстро листал их. Что‑то откладывал в строну, а кое‑что отдавал ей обратно.

‑ Как дела? – спросил он, когда Келлер появился у него ровно через пятнадцать минут.

‑ Хорошо, ‑ сказал тот, но этот простой вопрос всегда ставил его в тупик. Как дела у него лично или как дела у него в отделе? Всегда трудно понять, что под этим подразумевалось на самом деле.

‑ Садись, не стой, ‑ сказал Данте, не глядя на него. – Всё, ‑ обратился глаза на Гвен. – Всё, спасибо. Ты умница. Иди отдыхай, а лучше пообедай.

‑ Если что‑то понадобится…

‑ Иди, ‑ приказал он и Гвен вышла, прикрыв за собой дверь.

‑ Я и не знал…

‑ Я вернулся раньше, чем планировал. И хорошо. – Закатал рукава чёрной рубашки и убавил температуру на пульте кондиционера. – Жарко, не правда ли? – спросил голосом, проникнутым насмешкой.

Келлер почувствовал, как по спине стекает капелька пота.

Разговор был непродолжительным, но весьма содержательным. После него Данте посидел несколько минут в полной тишине и одиночестве, а потом набрал Тьерри.

‑ Жорж, ты сейчас не сильно занят?

‑ Я всегда чем‑нибудь занят, мистер Конти – По голосу было слышно, что Тьерри улыбался, хотя и сохранял серьёзный тон.

‑ Хороший ответ, Жорж. Зайди.

‑ Сию минуту.

‑ Только ты в этой компании умеешь правильно отвечать на вопросы.

‑ Те, кто работал с вашим отцом, умеют это, мистер Конти. – Данте хмыкнул и положил трубку.

Прав был Тьерри, Данте многое изменил после отца, но сохранил дух компании и её атмосферу. Мебель можно менять десять раз в году, но работать с людьми нужно только проверенными и действенными методами. Но были те, кому он доверял безгранично, как например, Тьерри и это дорогого стоило. Казалось он понимал, что нужно Данте, даже лучше него самого и был так пунктуален, что ему бы позавидовал и секундомер. Можно биться об заклад, что, действительно, не прошло и минуты.

‑ Келлер… Что ты думаешь о нём? – без каких‑либо вводных слов начал Данте.

‑ Он работает недавно, но уже успел себя зарекомендовать. Однако… ‑ Тьерри замолчал. Многозначительно.

‑ Меня интересует «однако», всё остальное я знаю.

Несколько таких «однако», что перечислил Жорж, окончательно решили судьбу Келлера.

‑ Но ведь это ещё не повод для увольнения, ‑ попытался Тьерри воззвать к рассудительности Данте, но тот был настроен решительно.

Дата добавления: 2015-05-06