Часть II. Строительство партий. 5 страница

Если в политическом состоянии власти, силы или господства пребывал далеко не каждый человек, то душевные действия, приводящие к этим состояниям, испытывали на себе все люди. Все мы хоть раз верили, надеялись и любили, а значит, каждый понимает, о чём, о каких внутренних переживаниях здесь идёт речь. Только критическая концентрация внутреннего «действия» приводит к внешнему «состоянию», только избыток «веры» даёт «власть» над людьми. Этот избыток веры уже не является по своему внутреннему проявлению – действием, то есть чем-то периодическим, но сама вера становится состоянием, причём из этого нового состояния исходит новое душевное концентрированное действие – воля, проявление сверхъестественной циклической активности, приводящая человека к власти. «Вера» человека здесь выступает, как отношение человека к знанию, а «власть» – как отношение знания к человеку, воздействие знания на него; «воля» при этом – двусторонний Путь, состоящий из человеческой воли снизу и божественной воли свыше, впрочем, как и вера восходит снизу, а власть приходит свыше.

Рассмотрим подобным образом три восходящих типа политической иерархии.

1. Вера – воля – власть.

В жизни каждого человека бывает момент или период выбора – выбора своего жизненного пути и, соответственно, идеи, которая этот путь освещает и направляет. Увы, большинство человечества живёт подобно скотам, не пользуясь своим божественным правом свободного выбора, но теплохладно существует по инерции исторического процесса, даже не задумываясь о том, что у него есть выбор. Хотя, по-своему, отсутствие выбора – тоже выбор, однако выбор этот даже не средний, а один из худших. Но, поскольку речь здесь идёт о воинах и политиках, значит, речь идёт о людях, сделавших свой выбор. Некоторые делают свой выбор в юности, даже в детстве, некоторые – в глубокой старости, но это означает всего лишь, что некоторые становятся внутренне свободными, освобождаясь от посторонних влияний и мыслей, раньше, некоторые – позже, при этом освобождение от постороннего влияния не означает отказ от него, но означает понимание сущности этого влияния. Наш мир состоит из разнообразных влияний, их невозможно избежать, но нужно понимать.

Выбор идеи совершается человеком, как правило, уже в совершеннолетнем возрасте. Определяющим моментом выбора является вера человека в выбранную им идею. До этого он неоднократно, в ходе взросления, мог проверить на себе действие веры в различных житейских ситуациях. Вера – это начальное человеческое таинство, повсеместное, бытовое, своего рода душевный фон нашего бытия. Вера – это всегда вера в высшее, сверхчеловеческое, маленькое жертвоприношение, ибо никогда человек не знает, чем закончится действие его веры: исполнением или обманом.

Выбор – это выбор веры. Если человек выбирает в своей душе Бога, веру в Бога, то его идеей, его идеологией становится его народная религия, его Православие. Так начинается воинский Путь к Небу.

Если человек делает любой другой выбор: верит ли он в идею коммунизма, или идею рынка, или идею национал-социализма и прочее, не имеющее здесь особого значения – он выбирает путь духовной деградации и материальной эволюции; с этим начинается и его политическая история.

Выбор веры – это таинство. Социальные, этические, религиозные условия, конечно, воздействуют на выбор, но они не оказываются определяющими – повсеместно результаты выбора противоречат изначальным его условиям, поэтому, повторим ещё раз, выбор идеи, выбор веры – это начальное человеческое таинство, которого не избежал никто.

Выбирает ли человек Евангелие, или выбирает «Капитал», или «Майн кампф» – он отдаёт себя на волю, во власть идей Евангелия, или «Капитала», или «Майн кампфа». С этого начинается постижение знания, заключённого в идеологиях данных учений, концентрация веры в них. Концентрация веры совершается в количественных запоминаниях, повторении и утверждении в себе начальных знаний идеи. Вера, как таковая, порождает волю как таковую. Во что мы верим – к тому и стремимся. Критическое, избыточное количество начальной веры в идею порождает волю к утверждению, воплощению этой идеи вовне. Устойчивость в вере и направленность воли приводят человека к власти над людьми. Воздействие веры и воли на душу приводит её, дотоле аморфную, к определённой душевной деформации, душа становится устойчивой до косности под воздействием сформировавшей её идеи, становится своего рода несущей матрицей идеи. Знания веры являются знаниями начальными, общими, абстрактными, и человек ещё не понимает вполне сути руководящей им идеи, но уже полностью принадлежит ей. Поэтому такое начальное знание идеи не является собственно знанием, но его начальной степенью – называнием (или, что одно и то же – заклинанием, убеждением, воззванием). Властители, начальные политики, именно так руководят обществом, реализуя власть над народом посредством своих общих идейных знаний: с помощью лозунгов, речей, митингов, на которых совершается идеологический феномен называния идеи и заклинания толпы.

Таким образом, происхождение начальных политических чинов соединяется в следующую за выбором идеи связь внутренних явлений: вера – воля – деформация – власть – заклинание.

2. Надежда – подвиг – сила.

Понятие «надежда» в нашем линейном мире, как и все священные понятия, несколько упрощено и принижено в отношении своей истинной сути. «Надежда» в современном понимании – это возвышенное ожидание лучшего. Внешне это действительно является таковым. Тем более здесь можно выстроить начальную иерархию понятий и объяснить «надежду», как следующую, высшую, качественную ступень «веры». Если в «вере», то есть в отдании себя высшей воле, присутствует гроза, страх и тревога, то в «надежде» эти низшие чувства преодолеваются, и сама «надежда» проявляется в нас, как чувство светлое, спокойное и бодрое.

Чтобы осознать внутренний смысл слова «надежда», следует подвергнуть его этимологическому разъятию. «На-дежда», - а лучше прибегнуть к древнерусскому или, что проще, к украинскому языку, в котором многие древнерусские слова сохранились в изначальной форме, - «на-дия» буквально означает «над-, сверх, -деяние». Надеяться – значит не только ожидать лучшее, но и совершать сверх-усилия, сверх-деяния, иными словами – подвиги по приближению этого «лучшего». Здесь же к месту следует объяснить и значение слова «вера», что сделать труднее, так как слово это относится к изначальным словам, говоря образно – павшим вместе с нами на Землю, и не подлежащим разбору. Однако смысл его можно разъяснить, акцентировав значение наиболее близкого к нему, однокоренного слова – например, «вервь» (означающего «свитые циклически спиралевидно вокруг своей оси многочисленные нити»). «Вера» – это своего рода вервь с Земли на Небо, а её нити – это наши душевные мысли, действия и состояния. Вера без дел мертва, и дело веры заключается в свивании нитей души в небесную вервь. Причём вервь эта в принципе, изначально уже свита Богом в душе человека, человеку лишь стоит приложить к этому, к циклической активности, свою собственную, низшую волю.

Вера – это простое внутреннее усилие, а надежда – это сверх-усилие, внутренний подвиг. Подобно тому, как избыток веры, становясь из действия устойчивым состоянием, преобразуется в действие воли, так и критическая концентрация надежды, становясь из действия устойчивым состоянием, преобразуется в сверх-деяние, в подвижничество. Подвиг – это сверх-усилие по проникновению в тайну знания. Усилие веры даёт человеку способность правильно называть знание; сверх-усилие надежды даёт человеку способность правильно понимать знание, проникать на его иерархически более высокие уровни, оперативно ими распоряжаться и с помощью обретённой силы знания руководить нижестоящими властями, приказывая им, в зависимости от тех или иных пространственно-временных условий, применить для руководства народом то или иное заклинание, воззвание или лозунг, что одно и то же.

Как говорилось уже в предыдущем тексте, «силы» – это всегда «тайные силы», в отличие от властей, которые всегда, как правило, явны и воплощены в так называемых «публичных политиков», «общественных деятелей» или просто «власть имущих». Деформированная на предыдущем уровне веры, душа политика на уровне надежды подвергается информации, информация свыше есть инициация, начало нового иерархического существования, оживление в себе иного. Начальная матрица качественно улучшается силой раскрывающейся в ней идеи, приобретает сверхъестественные способности к познанию.

Таким образом, этому политическому уровню бытия соответствует следующая внутренняя связь душевных явлений: надежда – подвиг – информация – сила – понимание.

3. Любовь – жертва – господство.

Никто ещё в нашем мире не избежал любви, все хоть однажды ощущали в себе её воздействие, все будут держать за неё ответ. Все мы испытываем в себе действие любви, состояние же любви доступно только святым людям. Пребывая в любви, мы пребываем в божественном, и сколь ни кратко бывает в нас явление любви, тем не менее оно открывается нам, как наше богоявление. Ощущая в себе любовь, мы ощущаем в себе свою божественность. Продолжая иерархию понятий, можно сказать, что вера – это преодоление своих чувств; надежда преодоление своих мыслей; а любовь – преодоление своего ума, своих озарений, которые из озарений, прерывистых действий, становятся состоянием – немерцающим Нетварным Светом.

Редкие святые, жившие в миру, именовались нами блаженными, священнобезумцами, поскольку состояние любви является для нашего мира обвинением и неоправданным приговором, за что именуется она нами сумасшествием по внешним своим проявлениям, и блаженством – по внутренним. Любовь – это не только отсутствие человеческих чувств и человеческих мыслей, когда в человеке остаётся только одно чувство и одна мысль, но и отсутствие человеческого ума, открывающегося нам в озарениях, ибо человек становится единым, неразделённым с Богом, и тьмы в нём тогда уже нет, но есть лишь один божественный Свет.

Состояние любви, будучи явлением избыточным, рождает жертву. Жертва – это ритуальная созидательная смерть. «Жертва» и «посвящение» по сути означают одно и то же; жертва – это священное приношение, священная пища Бога. В таинстве веры человек жертвует Богу свои чувства, в таинстве надежды – свои мысли, в таинстве любви человек жертвует Богу свой ум, а с этим и всего себя, всю свою троицу, ведь больше от него ничего не остаётся. Так, вначале волей своей он сокрушает своё тело и власть тела, далее сверхусилием он сокрушает свою душу и в конце самопожертвованием сокрушает свой дух. «Жертва Богу – дух сокрушен» - учит нас святая церковь. Если жертва своих телесных чувств и жертва своих душевных мыслей – это своего рода заместительные, неполные жертвы, то жертва своего духовного ума – это всесовершенная, божественная жертва, ибо насколько человек жертвует Богу, настолько и Бог жертвует человеку. Пожертвовав Богу всё свое человеческое, взамен свыше человек получает всё божественное, в том числе и полное знание истины, становясь уже не человеком, но богочеловеком.

После жертвоприношения и посвятительной, инициатической жертвы душа человека, ранее сформированная верой и информированная пониманием истины, подвергается умозрительной трансформации, преобразованию её сущности, становясь при этом уже не человеческой душой, но божественным духом.

Вместе с божественным знанием посвящённый человек получает и господство над людьми, над силами и властями этого мира.

Если люди силы – это всегда тайные силы, то люди господства – это тайна тайн. Если люди власти очевидны и публичны, а людей силы можно вычислить, исследовав некоторый исторический промежуток времени, сопоставив действия различных властей, векторы их политических движений, найдя общий для них центр тайной силы, генерирующий соответственные идеологии и политические системы, то люди господства исповедуются здесь нами только в соответствии с законом иерархии, по которому их не может не быть. Они никому неизвестны, пребывая одновременно в двух мирах: живя полной жизнью там, а здесь лишь удерживая на себе до поры нашу иерархию.

Наш мир держится на святых, на людях господства, и настоящая, вечная война – это война между нашими святыми богочеловеками и «святыми» сатаны, между сынами Божиими и детьми дьявола.

Таким образом, высшему политическому уровню бытия соответствует следующее сочетание душевных явлений: любовь – жертва – трансформация – господство – знание.

Глава 17. Состояния веры-надежды-любви у воинов и политиков. Законные власти. Тайные силы. Идеологическое господство.

Описывая здесь внутренние усилия по достижению высшей власти, силы и господства, мы намеренно не разделяем воинов и политиков, даже перемешиваем их звания при описании свойственных им политических явлений, чтобы подчеркнуть общую для них в этом таинстве душевную тяготу и ангелический гнёт, с которыми одинаково тяжело для человеческой души и градационное восхождение на Небо, и де-градационное падение в ад. Мы равно наделяем верой и тех, и других, поскольку все они, и воины, и политики, на уровне веры одинаково страдают болезнью неофита, привержены законам, зациклены на материальном переделе мира и привлечены формальной стороной власти. Отчасти и уровень надежды одинаково свойственен всем им, с той лишь разницей, что оживающее в них сверхъестественное понимание природы Бога, которому они служат, окрашивает спокойствие их надежды в разные тона: политик понимает, что пути дальше ему нет, и надежда его, по сути, оказывается безнадёгой, он понимает, что всё он уже получил, что «бог» его – дьявол, и что не только пути вверх, но и пути назад уже нет; так же и воин понимает, что пути назад для него уже нет, впереди – Небо, а значит – не о чем тужить, и надеяться слишком тоже не следует, ведь и так всё ясно (парадоксально, однако надежда воина в конце концов завершается без-надежностью, которую следует трактовать как сверх-надежность, необходимую для принятия в себя любви). Что же касается уровня любви, то здесь всё меняется: любовь политиков и любовь воинов – это два разных явления. Есть любовь и есть «любовь». Здесь мы рассматриваем любовь в соответствии с узкой, политической направленностью текста, двояко – как источник наслаждения и как источник знания. Любовь в нашем мире проявляется в трёх восходящих уровнях: плотском, душевном и духовном. Для воина плотская любовь, любовь веры, любовь к своей жене, при соединении их в одно целое, освобождает внутренние энергии любви, которые дают воину начальное, плотское наслаждение любви. Причём эти же энергии вместе с начальным наслаждением открывают воину и начальное знание. Но течение этих энергий имеет и обратное направление: в связи с тем, что наслаждение и знание в начале процесса разделены, обретение знания напрямую связано не с освобождением энергий в плотской связи, но с сохранением энергий в себе с одновременным сохранением в себе наслаждения, памяти наслаждения, для чего в традиционном обществе служат периоды постов, периоды обретения знания. Если на уровне веры происходит любовь человеческая, то на уровне надежды свершается любовь сверхчеловеческая, или, нашими словами, - народная, ибо мы считаем и почитаем народ сверхчеловеком в сравнении с человеком. Любовь воина к народу и народа – к воину душевна и ангелична, чиста и возвышенна. Это любовь народа к своему вождю, это честь и слава. Воин-вождь душевно наслаждается любовью народной, при этом освобождает в себе душевные энергии любви, удерживание которых даёт ему сверхъестественные знания о системах и иерархиях. Духовная любовь воина по сути таинство невыразимое. По закону иерархии и по логике явления её можно лишь назвать возвращением в рай и боговозрождением. Соответственно, в её энергиях открывается божественное знание, при этом наслаждение и познание, будучи божественными, не отделены друг от друга.

У политиков всё наоборот. Если плотский уровень их любви в основном, - если не учитывать здесь свойственные большинству политиков сексуальные отклонения, - схож с уровнем воинов, и наслаждения, и знания при этом не выходят у них за рамки чувств, то на уровне надежды, когда происходит самопознание, пути любви их расходятся. Будучи партийцем, политик в принципе не может любить весь свой народ, но только его часть. Исходя из этого, он получает только частичные энергии и, следовательно, овладевает только узконаправленными, партийными знаниями. Причём, в соответствии с его пониманием и безысходностью своего душевного положения, любовь его извращается в ненависть, в «любовь» к массам (подобную «любви» к помидорам), в «любовь» к толпе, которая есть ненависть к народу. Ненавистью к народам, по сути, душевная любовь политиков и заканчивается, далее у политиков нет выхода в духовную сферу бытия, и духовная любовь им в принципе недоступна. В конце душевного восхождения политика поджидает сатана. Надежд уже никаких нет. Есть только один выход – соединиться с сатаной и получить последнее сатанинское наслаждение и последнее сатанинское знание. Так становятся детьми дьявола и тайными правителями нашего Нового мирового порядка.

Прежде чем дальше продолжать рассмотрение с политической точки зрения иерархических взаимоотношений любви, наслаждения и знания, следует осветить здесь некоторые возможные нелепости, а именно сложные взаимоотношения вышеназванного явления веры–надежды–любви с полной троической воинской девятиричной имперской иерархией и со срединной её троицей политической иерархии воинов-вождей. Ранее мы указывали, что в троическом явлении веры–надежды–любви уровень веры относится к душевному устройству начальной воинской троицы воинов-бойцов (воин–декан–сотник), уровень надежды относится к душевному устройству средней воинской троицы воинов вождей (феникс–вождь–игемон), а уровень любви относится к душевному устройству высшей воинской троицы воинов-государей (князь–великий князь–император). Здесь же мы переносим троицу веры–надежды–любви только на среднюю воинскую иерархию. В этом нет противоречия, поскольку средняя воинская троица, будучи срединной, более того – и представляющей собой по сути воинский Путь, вбирает в себя, благодаря своей срединности и своей троической структуре, внутренние троические свойства соседних иерархий. Таким образом, в широком смысле можно сказать, что «власти» – это воины, люди веры, «силы» – это вожди, люди надежды, и «господства»– это государи, люди любви. Однако в узком, конкретном политическом смысле мы говорим, проявляя великое в малом, что власти – это воины-фениксы, силы – это воины-вожди, и господства – это воины-игемоны.

В дополнение к вышеизложенному, следует также устранить некоторую тёмность при описании вражеских воинов. Общая их контр-иерархия вполне пародирует девятиричную воинскую иерархию. Когда мы описываем здесь контр-иерархию «журналист–политик–идеолог», мы объясняем её в общем, широком смысле, понимая под журналистами низшую антитроицу политиков: разного рода агитаторов, комсомольских функционеров, лидеров нижнего политического звена на местах, политических обозревателей, PR-менеджеров, редакторов информационных изданий и всех прочих, напрямую ведущих информационную войну. Под политиками в таком случае понимаются лидеры партий и общественных движений, депутаты, олигархи, медиа-магнаты, государственные деятели, включая президентов – все те, кто руководит войной на уровне систем. Под идеологами мы подразумеваем тайных руководителей войны – тайных хотя бы потому, что ни одного идеолога в данное время в России не существует, все – за океаном и за морями.

В более же узком политическом смысле, говоря о власти–силе–господстве, мы имеем в виду только среднюю контр-иерархию политиков, которую ещё раз следует здесь назвать. Политические власти – это вся совокупность публичных политиков, независимо от их политических взглядов. Публичность в данном случае – общая внешняя характеристика политических властей. Вторая общая характеристика – это обладание формальной или потенциальной властью. Многие политические лидеры не обладают никакой реальной властью, однако при необходимости они могут всегда реализовать свою потенциальную власть опосредованно, через интегрированных в формальную власть представителей. У не имеющих никакой формальной власти Явлинского, Зюганова или Жириновского на самом деле власти больше, чем у министров МВД или юстиции вследствие политической устойчивости первых и политической летучести последних. Политические власти в целом профаничны вследствие своей инстинктивной публичности (в данном случае профаничность и публичность означают одно и то же). Публичный политик просто не может не быть на виду, это единственный способ его существования, это его жизнь; в уединении, в отрыве от масс, от масс-медиа, а значит, и в отрыве от руководящих им политических тайных сил, он ничего собой не представляет, внутри у него ничего нет, никакой сверхъестественной тайны он не знает, разве что тайну номера заграничных счетов, однако тайные цифры и тайное слово – это две большие иерархические разницы. Политические власти представляют собой конгломерат политических партий и государственных органов, выстраивающийся в огромную контр-иерархию, от политических деятелей районного уровня до президента РФ или США (хотя, вследствие критического избытка власти, президентов РФ и США, при всей их воплощённой, даже идеальной, профаничности, всё же следует отнести к политическим силам). Третья общая характеристика власть имущих – это их инстинктивная, неубиваемая «вербальность», способность и потребность называть основные положения своей идеологии или идеологоподобной установки применительно к любому явлению общественного бытия. Называние это состоит из частичного понимания и частичного указывания сущности своей идеи; полным пониманием истинной сущности идеи обладают только тайные силы. Если взять высших представителей властей – например, президента США – мы увидим, что он может только называть и озвучивать тенденцию развития господствующей над ним идеи либерализма. Более того, он часто не только противоречит своим же высказываниям, но даже просто врёт – не из подлости (в политическом смысле), но из недостаточного понимания идеи при излишней назывательной способности. Если рассмотреть с такой точки зрения президента РФ – Ельцина ли, Путина – то здесь это ещё более очевидно: никакой идеологии у них нет, они просто вынуждены нести всякий вздор, делая это агрессивно, целеустремлённо, очаровывая на некоторое время общественное сознание, - но не более того. Так же и низший уровень властей, названный здесь общим наименованием журналиста, - живёт только способностью к называнию; причём за некоторую мзду это называние может быть применено к любой идее, недаром сами журналисты именуют себя представителями второй древнейшей профессии. Здесь её вполне уместно назвать оральной или вербальной проституцией.

Тайные политические силы в современной России представлены слабо, только на уровне отдельных личностей, самостоятельных же организаций тайных сил сейчас у нас, возможно, и не существует. Тайные политические силы – это то, что именуется мировой масонерией, однако в нашем политическом смысле реальными политическими силами являются не масонские ложи, но парамасонские структуры, делающие мировую политику – такие, как Трёхсторонняя комиссия или Бильдербергский клуб. Некоторые члены этих организаций, например Чубайс, проживают и в России. Приподнятое равнодушие, взвешенность, парадоксальная скромность и немногословность представителей этих организаций объясняются прежде всего тем, что они обладают пониманием сущности всех современных политических идей. Для них идеи коммунизма, капитализма, либерализма и прочие разнятся только своими временными показателями, а в принципе все одинаковы, проистекая из одного источника. Это действительно так: в отношении богочеловека, коим мы все в сущности являемся, и в отношении уничтожения богочеловека, эти идеи отличаются только своими временными показателями. Если Явлинский, Зюганов или Жириновский могут называть доступные их называнию поверхностные свойства руководящих ими идей до последнего своего издыхания и даже воспевать и погибать за них, то люди тайных сил по этому поводу могут только помалкивать с загадочной улыбкой, подобной лукавой улыбке источника всех политический идей.

Политические господства в своих персоналиях лишь изредка появляются на исторической арене. Сведения о них отрывочны и фантастичны – так, приедет только какой-нибудь загадочный еврей в чёрной шляпе с пейсами на место расстрела семьи бывшего русского царя бывшего русского народа, посмотрит, всё ли нормально, может, даже и скажет что-нибудь для истории, только кто ж его поймет? Так и укатит под охраной латышских стрелков дела делить в Москву: пожар раздувать да кровь лить. Или явится тот же тип на эшафоте, возьмёт отсечённую голову французского короля и воскликнет: «Жак де Моле отмщён!» Или на фоне горящего российского Белого дома станцуют несколько хасидов ритуальный танец аиста, - вот и все проявления господств. Земля наша не настолько велика, чтобы долго, зная историю её немногих цивилизаций, искать центр политического господства где-то ещё, а не в закрытой еврейской ложе «Бнай Брит». Все главные мировые идеологии были инспирированы этой антисистемой: коммунизм, основные положения которого были открыты Марксу в своё время по праву, как сыну раввина, именно в этой ложе; либерализм, создатели которого, представители тайных сил Ж.Аттали, Г.Киссинджер, А.Фукуяма, З.Бжезинский и прочие – пребывают во плоти среди нас. Идеологоподобное учение мирового масштаба, психоанализ, торжествующее учение об инстинктах, также было открыто Фрейду и творчески развито им именно в недрах этой, подчеркнём ещё раз, закрытой иудейской ложи, о которой можно сказать, зная принципы иерархии, что она имеет внутреннюю анти-троическую и контр-иерархическую структуру, на самом тайном, предельном уровне которой происходит жертвоприношение сатане. Да - политическое господство в нашем мире принадлежит тем, кто пьет кровь невинных христианских младенцев.

Глава 18. Динамическая иерархия. Энергетика наслаждения и познания. Внутренний принцип женщины. Органы наслаждения и познания. Трансформация энергий наслаждения и познания. Предстательство. Политическая энергетика содомии. Гомосексуальный фон политики.

Даже при простом взгляде на иерархию, как таковую, коей является иерархия ангелическая, становится очевидным, что в девятиричной её восходящей градации чинов срединным равновесным, а значит – и типическим, является чин ангельских Сил. Подражая нашим святым отцам, именовавшим всех иерархических небесных существ ангелами по имени простейшего из них (в смысле простоты доступности нашему пониманию), наиболее близкого всем нам божественного вестника, выражающего именем своим общее для всех их назначение, и памятуя о политической особенности данного текста, следует здесь нарочито поименовать проявляющуюся в политической сфере нашего бытия иерархию именно «силовой иерархией», что по-русски в чистом виде будет звучать как «силовое священноначалие», а по-гречески, не менее чисто и внятно, - как «динамическая иерархия». Господь Бог наш не познаваем нашим рассудком, однако вполне познаваемы Его динамические проявления, Его энергии. Действительно, поклоняясь иконе «Спас-в-силах», мы поклоняемся явленному нам Господу в Его энергиях, Его силах, а не в архаях или властях. Здесь мы говорим «энергии», а не «силы», чтобы акцентировать в них не политическое, а внутреннее, динамическое и ангелическое значение, связанное с некоторым сверх-усилием и соответственным сверх-знанием – поскольку ранее мы ассоциировали «силы» именно с политическими силами.

Познаваемые энергии непознаваемого Господа, будучи нисходящими свыше, соответственно и по необходимости имеют связывающую низшее с высшим внутреннюю иерархическую троическую сущность. Этими энергиями градационно пронизан и скреплён весь наш мир. По нисходящей своей природе эти энергии называются также эманациями, то есть «истечениями». В нашем материальном мире мы имеем множество примеров «источников» и «истечений». Так, естественный свет является энергией и эманацией Солнца, тепло – есть энергия, эманация, динамика и сила огня, ручей есть эманация источника и прочее. В свою очередь, по закону иерархии, наши материальные звёзды, огни и источники созданы энергиями сверхъестественных, ангелических, если хотите, абстрактных солнц, огней и источников, которые, в свою очередь, созданы изначальной божественной энергией. Рассматривая в данном тексте партийность и, шире, человеческую политику, как нескончаемое естественным, историческим, рассудочным путём внутреннее противоречие человека между его божественной способностью наслаждения и божественной способностью познания добра и зла, мы утверждаем здесь, что и наслаждение, и познание, как два наиболее универсальных свойства человека, имеют единую энергетическую сущность, противоречие же между блаженством и мышлением заключается в незнании троической иерархической природы их единой энергии.

Наслаждение и познание суть силовые проявления в нас Любви и Истины. Подобно тому, как любовь и истина неотделимы в Боге друг от друга, также наслаждение и познание соединены единой божественной энергией своего иерархического уровня бытия – плотского, душевного и духовного. Чувственная, телесная степень божественной энергии является носителем чувственного, родного, плотского наслаждения любви и чувственного, телесного (и – шире – всего родного по телу материалистического) знания; открывается эта энергия опытным путём телесного делания. Душевная степень божественной энергии является носителем, или, по-иному, движителем, или силой душевного, сверх-человеческого, народного наслаждения и единения любви, и душевного, сверхъестественного, ангелического знания; открывается эта энергия теоретическим путем интеллектуальных построений. Духовная степень божественной энергии является носителем божественного наслаждения, - собственно, в духе и сокрыта вечная, неизменная в градациях любовь, - и носителем божественного всезнания истины; открывается эта энергия созерцательным путём умного делания.

Дата добавления: 2015-05-06