К теории. Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика

Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика

В чем принципиальность этого педагогического хода Станислав­ского? Он предлагает актерам действовать приблизительными слова­ми роли. То есть надо сбить точный текст и действовать импрови­зированно.

Или вот еще фрагмент из «Записных книжек». Примерно в это же время Станиславский ведет репетицию «Моцарта и Сальери». Работает с Моцартом (артист Гейрот). Станиславский считает, что Гейрот не должен «раньше времени исчерпывать и трепать слова автора, которые должны оживлять, возбуждать к творчеству, а не быть материалом для самого творчества». Станиславский советует

1) «материал надо брать из жизни и своей аффективной памяти;

2) надо из материала создавать свою аналогичную жизнь, день, об­становку, взаимоотношения; 3) потом, познав всю жизнь изобража­емого лица и оберегая текст, вернуться — или, вернее, обратиться к нему, и тогда текст и его автор станут для актера возбудителями творчества, окрыляющими фантазию»¹.

Итак, необходимо изучать сюжет пьесы, пользуясь импровиза­ционным текстом. Это уже очевидно. Хотя, надо заметить, что эта очевидность не абсолютна. Многие режиссеры и сейчас искренне недоумевают: почему актеры не имеют права выучить текст сразу? Более того, по свидетельству М. О. Кнебель, первыми, кто сопро­тивлялся этюдам с импровизационным текстом, были... ученики Станиславского в Оперно-драматической студии. Как пишет Ма­рия Осиповна, эти дети, эти мальчики и девочки, упирались, ссы­лаясь на свой крошечный, ничтожный актерский опыт, упрями­лись, доказывая великому Станиславскому, что, мол, можно сразу выучить слова...

А вот теперь попробуем уже перешагнуть границы, поставлен­ные этюдному методу методикой М. О. Кнебель.

Вопрос: исчерпывается ли понятие «этюд» этюдами на сцены из пьесы? Ответ: нет, не исчерпывается.

Еще с давнего времени, задолго до 1930-х годов, сам Станислав­ский предложил делать этюды, например, на прошлое персонажей, скажем, играть этюды из жизни Раневской: про ее существование в Париже, про то, при каких обстоятельствах здесь, в России, утонул ее сын и т. и. Так что этюд как средство вторжения во внесцениче-скую жизнь персонажа использовался Станиславским давно. Но наиболее часто понятие и само слово «этюд» в широком диапазоне значений режиссер употребляет в последний период жизни и твор­чества. Чрезвычайно важна, с точки зрения интересующей нас темы, работа Станиславского в Оперном театре и его преподавание

¹ Там же.

в Оперно-драматической студии. («Тартюф» — это нечто другое, другая методика, в чем убеждаешься, перечитывая книгу В. О. То­поркова «Станиславский на репетиции»'.) Этот период оставил по­сле себя, помимо основного фундаментального труда «Работа над ролью. «Ревизор», сравнительно немного принципиальных творче­ских документов. Есть «Инсценировка программы Оперно-драмати­ческой студии», есть список «Упражнения для Оперно-драматиче­ской школы»²... (Здесь уже находим: «этюд такой-то, этюд номер такой-то»... Или задание: «Вишневый сад» — несколько сцен перво­го акта, действия, слова, мизансцены произвольные».) Но таких до­кументов, повторяю, мало. Одна из публикаций носит, на первый взгляд, описательный характер. Она помещена в разделе «Воспо­минания» тома «Театральное наследство. К. С. Станиславский», однако очень живо, почти стенографически точно рассказывают о творческой идеологии мастера в итоговый период его жизни.

Публикация эта — «Встречи с К. С. Станиславским» Бориса Ву-льфовича Зона³ — имеет, на наш взгляд, огромную ценность. Время заметок Зона — это важнейшие для педагогического творчества и теоретических взглядов Станиславского годы: 1933, 1934, 1935, 1938. Эти даты как бы обнимают собой годы написания произведе­ния «Работа над ролью. «Ревизор» (1936-1937 гг.). Зон общался в это время со Станиславским очень тесно, непринужденно, и беседы с ним вел с глазу на глаз. Он присутствовал на репетициях Станис­лавского-режиссера и уроках Станиславского-педагога, где органи­чески сплетались режиссура, педагогика и теоретические обобще­ния.

Понятие «этюд» и ощущение «этюдности» в этот период работы Станиславского обозначились очень наглядно. Это были его ре-жиссерско-педагогические приемы. Судите сами.

Апрель 1933 года. Первый приезд Зона из Ленинграда в Моск­ву — специально для общения с Константином Сергеевичем.

В своем особняке в Леонтьевском переулке Станиславский ре­петирует онеру Римского-Корсакова «Псковитянка». Он разбирает отношения княжны Ольги с посадничьим сыном Михайлой Тучей. И вот, чтобы ощутить предлагаемые обстоятельства, Станислав­ский предлагает актерам (заметьте, оперным актерам...) сделать этюд. Зон пишет: «Без музыки, без пения, даже без слов актеры импровизируют сценку «первого свидания», делают этюд, смысл

¹ Топорков В. О. Станиславский на репетиции: Воспоминания. — М., 1950.

² Станиславский К. С. Из записных книжек. Ч. 2. 1912-1938. - М., 1986.

³ Зон Б. В. Встречи с К. С. Станиславским // Театральное наследство. К. С. Станиславский. Материалы, письма, исследования. — М., 1955.

Дата добавления: 2015-03-31