Право — антагональный атрибут цивилизованного общества

Право не является обособленной сферой социального бытия, отделенной некой границей от иных общественных сфер. Оно охватывает все пространство цивилизованного существования лю­дей, которое становится пространством правовой реальности.

Правовая реальность выступает как мир цивилизованных от­ношений между социальными субъектами, руководствующимися нормами права. Она выступает R двух основных формах — объек­тивной и субъективной. В первом с.тучае это правовые отноше­ния и социальные институты и организации обслуживающие их, а во втором — сфера правосознания с ее нормамя и ценностями.

Правовая реальность органично включена в общий, единый нормативно-ценностный континуум «цивилизация-культура», где наряду с ним существуют и функционируют обычаи, традиции, религии, естественная нравственность и позитивная мораль. Все они, при многообразии их ролей и функций, решают одну и ту же социальную сверхзадачу по поддержанию цивилизованного со­циума в упорядоченном, равновесно-динамичном, жизнеспособ­ном состоянии.

Право представляет собой одну из конкретных форм выраже ния необходимости цивилизации в самосохранении и саморазви тии. Воля цивилизованного сообщества к защите себя от опасно стей внутренних деструкций проявляется со всей определенностьк в праве. Это, по существу, воля к жизни, имеющая сверхоргани ческий характер и обретшая форму общественной необходимости

Право, будучи исключительно атрибутом цивилизованного социума, вместе с тем погранично. Оно разделяет два разных со­циальных пространства — мир цивилизованных отношений и мир. откуда цивилизованному сообществу грозят различные опаснос-ги, то есть мир варварства. Варварство — это не только истори­ческая фаза далекого прошлого, характеризовавшаяся полным отсутствием элементов культуры и цивилизованности в жизнедеятельности людей, это еще и качественная характеристика дей­ствий всех тех, кто не способен корректировать свое поведение при помощи морально-правовых регуляторов. Варварство — это пребывание в состоянии забвения своей человеческой сути, по ту сторону цивилизованности, готовность решать все вопросы и пре­одолевать все препятствия путем использования грубой силы. Право стоит на границе между цивилизацией и варварством, раз­деляя их и одновременно соприкасаясь с обоими, подобно тому, как щит обращен одной стороной к воину, держащему его в своих руках, а другой — к противнику.

Право, в котором выражена воля цивилизованных сообществ к самосохранению, защищает, упорядочивает и регулирует их внутреннюю жизнь. При этом оно обеспечивает не только соци­альную дисциплину, но и свободу граждан, следит не только за исполнением гражданами их обязанностей, но и за соблюдением их прав, отстаивает не только интересы государства, но и интере­сы личности.

Природа права по преимуществу антагональна: оно призвано согласовывать противоречащие друг другу интересы социальных субъектов, препятствовать перерастанию возникающих противо­речий в разрушительные антагонизмы, принуждать стороны к поиску компромиссов, договоренностей и других цивилизован­ных форм улаживания конфликтов.

Право прочерчивает нормативную границу, своеобразную демаркационную линию, отделяющую цивилизованность от не­цивилизованности, свободу от произвола, должное от недопусти­мого, конструктивное от деструктивного. Эта нормативная гра­ница обозначена в юридических текстах. Содержащиеся в них формально определенные нормы права имеют двоякую направ ленность. Во-первых, они заставляют социальных субъектов адап тировать все проявления их энергии к требованиям не только го сударства, но и всей цивилизационной системы. Они направлякп человеческую активность в нормативное русло, отвечающее ин­тересам цивилизованного существования. Во-вторых, они блоки­руют ту активность, которая несет в себе деструктивный заряд. Система права при посредстве своих норм приводит трансгрес­сивные наклонности людей в соответствие с стереотипами циви­лизованного поведения. Особенно важна превентивная, предуп­редительная роль права. Там, где религиозные и моральные нормы оказываются бессильны и человек готов переступить опасную грань, заявляет о себе «последний довод» государства — право­вое предупреждение о неизбежности юридических санкций. Для осуществления наказания правовой механизм обладает необхо- (119) (имой волей и силой. Эта сила позволяет праву вести по пути за-конопослушного поведения тех, чьи жизненные ориентации не противоречат нормам цивилизованного поведения, тащить по нему тех, кто пытается сопротивляться и наказывать тех, кто на­носит явный вред, подрывает основы социального порядка.

Правовая воля государства, как твердая, настойчивая устрем­ленность к наведению и обеспечению надежного цивилизованного правопорядка, властно принуждает субъектов к должному пове­дению. Следует особо подчеркнуть, что, в отличие от политиче­ской воли как воли к власти, правовая воля — это воля к порядку. Неправовая воля деспотического, тоталитарного государства выступает как воля к насилию, к подавлению индивидуальных свобод и оказывает разрушительное воздействие на цивилизацию. Правовая воля государства к порядку облекается в законы и прак­тические действия, призванные укреплять цивилизационную сис­тему.

Особенности цивилизаторского предназначения права позво­ляет отчетливее высветить концепция, разработанная американ­ским социологом Т. Парсонсом. Согласно этой концепции, любая система социального действия, в том числе и система права, дол­жна для своего успешного самосохранения и функционирования выполнять четыре основных функции — адаптации, целедости-жения, интеграции и «удержания образца». Применительно к пра­ву эти функции выглядят следующим образом:

1) адаптация к требованиям государства, гражданского обще­ства и личности, а также к изменениям, происходящим с ними;

2) целедостижение как способность ставить конкретные цели по укреплению социального порядка и устремляться к ним, ис­пользуя имеющиеся для этого средства;

3) интеграция как установка на сохранение собственной сис­темной целостности и на обеспечение целостности всей социаль­ной системы;

4) «удержание образца» как стремление оберегать от разру­шений ведущие нормативно-ценностные принципы, модели дол­жного, идеалы, служащие долгосрочными морально-правовыми ориентирами.

Способность права выполнять эти задачи является условием его дееспособности, гарантом его значительных цивилизующих возможностей. Это гарант того, что веления права, обращаемые к цивилизованным субъектам, обладающим разумом, свободной волей, способностью к избирательным предпочтениям и выбору должного среди различных вариантов возможного, будут нахо­дить отклик, необходимый цивилизованному сообществу.(120)

Когда о предназначении права пишут правоведы, то для них как правило, характерна довольно узкая его трактовка. Они сво дят его чаще всего к сугубо социальным задачам, а порой и про сто всего лишь к одной разновидности этих задач, связанных (обеспечением государственного строительства и соответствующе­го социального порядка.

Философский подход к той же проблеме предназначения пра­ва позволяет увидеть ее в более широком контексте. Право пред­стает в его свете как инструмент жизнестроительства.

За присущей праву волей к порядку стоит не что иное, как свойственная всему социальному сверхорганизму, именуемому ци­вилизацией и включающему в себя и гражданское общество, и государство, воля к жизни. Для права не являются самоце­лью ни могущество государства, ни социальный порядок как та­ковой, ни хорошие законы, ни эффективный механизм их функци­онирования. Для него ведущая определяющая цель всех усилий — это живая жизнь, полноценная, полнокровная, позволяющая развернуться и реализоваться всем содержащимся в ней возмож­ностям и потенциям. Неостановимо развивающаяся и обогащаю­щаяся, она должна приносить то, что Аристотель называл выс­шим благом, или блаженством. Но ни государство, ни любая из его подсистем не способны испытывать блаженства. Они в состо­янии лишь создавать необходимые для этого предпосылки и ус­ловия. Испытывать же блаженство может лишь то, что способно жить одновременно и органической, и возвышенно-духовной жиз­нью. А эти способности присущи лишь человеку.

Это человек создал бесчисленное множество средств первосте­пенной и второстепенной надобности для того, чтобы блаженство (высшее благо) стало для него из мечты реальностью. Среди них право занимает одно из важнейших мест. В деле жизнестроитель­ства на него налагаются ответственные и тяжелые обязанности: оно должно оберегать субъектов и процесс жизнетворчества от всего того, что им способно угрожать из социальной сферы, то есть оттуда, где идет наиболее активная апробация всего того, что создают люди, наделенные разумом, волей и высокой дееспособ­ностью. И поскольку их воля может быть не только доброй, но и злой, а разум не только возвышенно-благородным, но и низким и преступным, поскольку человек может выступать не только твор­цом жизни, но и ее разрушителем, необходима система эффектив­ных защитных средств против этих опасностей. Право занимает первую линию оборонительных сооружений и принимает на себя первые удары деструктивных сил, защищая цивилизацию от их наиболее опасных проявлений.(121)

Дата добавления: 2015-05-22