Телесные и бестелесные вещи в гражданском праве

Разделение вещей на телесные и бестелесные взято из римского противопоставления res corporales и res incorporales, но в европейской юриспруденции получает совершенно иное содержание. В римском праве оно касается не столько вещей, сколько составных частей имущества, в которых различаются, с одной стороны, собственность (res corporalеs) и с другой - все остальные права (res incorporales). Собственность до такой степени отождествляется и сливается с вещью, которая служит ее предметом, что подмена одного понятия другим совершается сама собой, и мы говорим о вещи, когда следовало бы говорить о праве на нее (res mi am est). При других правах это отождествление невозможно, и тут право отличается от вещи. Таким образом, римское различие между res corporales и res incorporales исходит из смешения собственности с вещью и выражает только антитезу этого права, отождествляемого с вещью, и всех других прав, не допускающих ни такого отождествления, ни применения к себе положения, действующих относительно собственности.[1]

В античной цивилистике при определении предметов имущественного обращения, доступных чувствам человека, доминирует классический подход Гая: “Кроме того, некоторые вещи суть телесные, физические, другие бестелесные, идеальные. Физические вещи - это те, которые могут быть осязаемы как-то: земля, раб, платье, золото, серебро и, наконец, бесчисленные другие вещи. Бестелесные - это те вещи, которые не могут быть осязаемы”.[2]

Античный подход к толкованию res incorporales приобрел относительную законченность в действующих кодифицированных нормах законодательства Украины. Ст. 177 ГК Украины причисляет вещи (через категорию благ) и имущественные права (вместе с другими не вещными ценностями: работами, услугами, обязательствами и т.д.) к разным видам одного рода - объекта. Можно сказать, что на уровне ГК проблема решена адекватно интересам практики: вещи и права - самостоятельные (с точки зрения оборотоспособности), взаимосвязанные (сделка с одной из названных разновидностей, как правило, влечет воздействие на другую) части объекта гражданского правоотношения. Однако извечный философский антитезис о приоритете материального или духовного (corpore sive anima, то есть “тело или душа”, вещь или ее “душа” - право) не позволяет правоведам и, видимо, не позволит прийти к единому мнению по вопросу о res incorporales.

В настоящее время оценка этого института крайне противоречива - от категорического неприятия до полного одобрения. Например,М.К. Сулейменов (Председатель КМА, участник международной научно-практической конференции «Международный коммерческий арбитраж в Украине и мире: вчера, сегодня, завтра») относится к “бестелесным вещам” скептически: “Неверными являются утверждения о наличии т. н. бестелесных вещей (в частности, безналичные деньги, ценные бумаги и т.п.). В данном случае происходит смешение с понятием “имущество”, которое шире, чем понятие “вещь”, и включает в себя, кроме вещей, еще и обязательственные права. Поэтому если на наличные деньги у субъекта возникает право собственности, то на безналичные деньги, находящиеся в банковском обороте, - обязательственное право требования”. Ригоризм цитируемого суждения является неоправданным. Традиционно под “бестелесными вещами” в гражданском праве понимаются нематериальные объекты, в частности, права, обладающие товарно-денежной стоимостью; вещи в собственном смысле никогда не охватывались этим институтом. Отсюда два следствия. Во-первых, кажущегося смешения понятий “бестелесная вещь” и “имущество” в действительности не происходит, потому что каждое из них имеет свой неповторимый смысл и, соответственно, право на существование. Во-вторых, институт “бестелесной вещи” охватывает собой всю совокупность имущественных (вещных и обязательственных) прав и не должен сводиться к одним лишь обязательственным правам.

Д. В. Мурзин считает, что само название "телесная вещь" представляет собой плеоназм, так как всякая вещь телесна уже в силу своего понятия, а название "бестелесная вещь" заключает в себе внутреннее противоречие, так как бестелесностью исключается то же понятие вещи. О различии между телесными и бестелесными вещами можно еще говорить в отношении к объектам права вообще, но для учения о вещах оно не имеет никакого значения. Это различие уравнивает здесь то, что не должно быть уравниваемо, и ведет к метафизическим построениям, ничего не разрешающим и осуждаемым практикой жизни. Во всяком случае, подобные приемы разработки юридических понятий не могут содействовать их определенности и ясности, и им нельзя не предпочесть точки зрения Немецкого уложения, состоящей в признании самостоятельности понятия вещи, в смысле исключительно телесного предмета, и вытекающего отсюда строгого разграничения между вещными правами, имеющими место исключительно в телесных вещах, и юридическими отношениями в так называемых "нематериальных благах" [3].

Изменения, происходящие в современном гражданском праве неизбежны, но, как подчеркивает С.С. Алексеев, «вопреки мнению ряда исследователей, возвестивших о “конце” классического гражданского права, указанные изменения находят вполне удовлетворительное объяснение в фундаментально-правовых категориях, например, в понятии бестелесной вещи, выработанной еще в римской юриспруденции. Да и дальнейшее развитие категориального аппарата гражданского права на такой основе – перспектива вполне оправданная, конструктивная, ожидаемая» [4]

В заключении, следовало бы сказать, что если бы Г.Ф. Шершеневич мог представить, какое разнообразие необычных юридически значимых ценностей будет окружать современного человека (интернет, телевидение, спутниковая связь, достижения генной инженерии и т.д.), он бы не утверждал категорично: “Распространять понятие о вещных правах на права, не имеющие своим объектом вещи, представляется теоретически неудобным. Порядок возникновения, перехода, прекращения, защиты вещных прав рассчитан именно на материальное их содержание, и потому распространение этих правил на совершенно иную область может создать нежелательное смешение представлений в теории и практике…”.[5]

Литература:

1. Гамбаров Ю. С. Гражданское право. Общая часть. - М.: Зерцало, 2003. -816 с.

2. Цитируется по изданию: Гай. Институции / Пер. с лат. Ф. Дадынского / Под ред. В.А. Савельева, Л.Л. Кофанова. - М.: Юристъ, 1997.– 368 с.

3. Мурзин Д. В.Ценные бумаги-бестелесные вещи: Правовые проблемы современной теории ценных бумаг / Д. В. Мурзин. – М.: Статут, 1998. -176 с.

4. Алексеев С.С., Архипов С.И.Теория государства и права. -М.: Норма, 2005. -496 с.

5. Шершеневич Г.Ф. Наука гражданского права в России. - М.: «Статут» (в серии «Классика российской цивилистики»), 2003. -544 с.

Федосов Денис Владимирович,

студент 3-го курса факультета подготовки следователей ОВД

Национального университета «Одесская юридическая академия»

Научный руководитель – к.ю.н., доцент Деревнин В.С.

Дата добавления: 2015-05-23