Питання з історії, культури Давньoго Риму. 4 страница

Видишь теперь, что начало новой жизни о Христе, или начало спасения, не даром дается за веру, но полагается свободными движениями духа, по вере, при помощи благодати Божией. — Далее сам уже можешь заключить, что если начало так шло, то тем паче так должно идти продолжение содевания спасения. Так это и есть. Оно спеется не верою, а напряженною деятельностию своих сил, возбуждаемою верою, при помощи благо­дати Божией. Все тут бывающее пространно изображено местами Писания в начале письма. Посмотри, какие труды несет спасающийся,— и забудешь думать о «даром». Теперь об этом не­чего бы и говорить, но пришло мне на мысль немного пояснить тебе, от чего так бывает, что новая жизнь начата и благодать получена, — а труды подъемлются все же очень большие, измождительные.

Смотри ты на человека, вышедшего из купели крещения или из слезной бани покаяния,— ка­ким он выходит? Выходит ревнителем добрых дел на богоугождение о Христе Иисусе Господе с помощью благодати. Как дошел он до этого? К сему привели его встревоженная совесть и страх Божий. Они, пробудившись, заставили его взыскать спасения и обратиться ко Господу. Он взыскал по порядку, Самим Господом установлен­ному, — и се вступил на путь спасения и готов шествовать по нему в чувстве силы о Господе.

Что ожидает его? Непрестанная борьба с со­бою в очищении сердца от страстей и греховных склонностей и привычек; потому что иначе нельзя ему выполнить вынесенного из начального обра­щения решения — быть ревнителем добрых дел на богоугождение. Подумаешь — опять борьба; там ведь уже была борьба, перелом жизни сде­лан; кажется, уж и довольно бы. — Вот это я хочу тебе теперь объяснить. Но для этого я должен тебе представить коротенько устройство нашей человеческой природы.

Ведай, что во внутренней нашей жизни есть высшая некая сторона, или сила, которой сущ­ность есть жить в Боге, по воле Его, отрешенно от всего. Я называю ее особою высшею частию нашего естества, духом,— тем духом, который вдохнут в лице первозданного из уст Божиих. Движения или проявления сего духа суть: пер­вое — непосредственная уверенность в бытии Бога, с сознанием полной от Него зависимости, что можно обозначить одним словом — страх Божий; второе — совесть, или показывание воли Божией с понуждением исполнить ее, и затем — с одобрением за исполнение и с осуждением за неисполнение; третье — искание богообщения с недовольством ничем тварным.

Ты как хочешь это называй — особою ли частию нашего естества или только высшею сто­роною души,— не в этом дело; только признай, что означенные движения духовные есть в нас и составляют высшее наше достояние, норму жизни человеческой, — то, что делает человека челове­ком. Я же буду называть это духом.

Под сим духом есть в нас душа и тело, которые совмещают силы и потребности, приспо­собленные к жизни на земле: в теле, например, потребность есть, пить, отдыхать, спать и подоб­ные; в душе — потребности семейные, обществен­ные, художественные, деловые, научные и подоб­ные. Сими сторонами жизни мы стоим на одной линии с животными; только они у нас более осмысленны, потому что приподняты значительно от земли данным нам духом.

Из сего сам можешь заключить, что задавать тон жизни в человеке должен дух; душа же и тело должны ему покорствовать, состоять в его услужении, действовать в его видах. Силу на это дух почерпает из богообщения, которое облекает его царственною властию над душою и телом. В первозданных до падения так это и было. Они жили духом в Боге, и дух их, черпая из сего богообщения силы, властвовал над душою и те­лом. Но когда они по вражью искушению пали, порядок движений их жизни изменился. Дух, отпав от Бога, потерял властную над душою и телом силу, и они начали вести свои дела неза­висимо от него, по своей воле. От этого все внутри расстроилось и пошло врознь. Духовные движения оставлены в стороне; качествовать на­чала в человеке жизнь душевно-телесная, с сла­быми остатками проявлений духа, — и он пере­стал быть тем, чем должен был быть. При этом потребности души и тела, сами по себе безвинные, не будучи управляемы высшею силою, повлекли к разным способам своего удовлетворения и превратились в кучу наклонностей и привычек, уже небезвинных по причине преобладания, из­лишества, уклонения от своего природного чина и даже неестественности. К тому же среди их развился особый класс неправых движений, стра­стей, противников всякого добра, порождений эгоизма под влиянием врага нашего, диавола. Таково состояние падшего и всякого человека, во грехе пребывающего. Жизнь его движется по душевно-телесным наклонностям, привычкам и страстям, без внимания к требованиям духа, заяв­ляемым страхом Божиим, совестию и чувствами неудовлетворительности такой жизни. Дух и в них жив; но пренебрегается, забит, загнан.

Восстановление падшего, которое составляет сущность христианства, бывает именно чрез вос­становление духа и возвращение ему власти над душою и телом и очищение их от всех прившедших к ним незаконно наклонностей, привычек и страстей. К сему и направлено как домострои­тельство спасения вообще, так и содевание по нему спасения каждым спасающимся. Духу на­шему восстановлену быть подобало благодатию Духа Божия. Но доступ к нам Духу Божию был прегражден лежавшею на нас клятвою, по причи­не крайнего оскорбления Бога презрением Его воли в падении. Надлежало снять сию клятву, чтоб открыть путь к нам благодати Святого Духа. Для сего Сын Божий воплотился, постра­дал и умер на кресте,— чем снял с нас клятву, быв по нас клятва. После сего Духу Святому низойти к нам не было уже преграды. Он и нисшел, как только вознесся Господь Спаситель по воскресении. В этом сущность домостроитель­ства нашего спасения.

Затем и содевание каждым своего спасения посредствуется уже неотложно приятием благо­дати Святого Духа. Но видел ты, чем обнаружи­вается первое действие Духа Божия на человека чрез слово благовестия? Тем, что Он растрево­живает его совесть и поражает страхом Божиим. Страх же Божий и совесть, как я пред сим сказывал, суть принадлежности нашего духа. Следовательно, благодать Духа, начиная действо­вать в наше спасение, действует прямо на наш дух, оживляя его естественные чувства и давая ему силу возвысить голос требования своего над всеми голосами низших сил, властвовавших досе­ле незаконно. Припомни теперь, как от сего первого движения доходит обращающийся к Господу до решения — всего себя предать Госпо­ду и всячески Ему благоугождать, отвращаясь от всего, Ему противного, и как затем, по принятии Святого Таинства крещения или покаяния, исхо­дит он в чувстве силы противостоять всему гре­ховному и совершать всякое добро. Эта сила и есть свойственная нашему духу сила, потерянная в падении и теперь восстановленная благодатию. Следовательно, у обращающегося к Господу, как изображено выше, не иное что совершено, как восстановлен дух его благодатию Святого Ду­ха. — И се — начало новой жизни!

А в душе и теле что в сие время произошло? Там все прежние небезвинные наклонности, при­вычки и страсти остались, как были; только власть у них отнята. Прежде, что ни захотят, — подавай им. И человек хотя-нехотя тянулся исполнять их веления; а теперь уже не то. Тре­бования свои они и теперь предъявляют; но бла­годать Божия, восстановив дух, дает ему власть указывать человеку противоположные им требо­вания, и сообщает силу отразить те и исполнить сии. Почему с сего момента и начинается внутри брань. Грех чрез обычные прежде душевно-телесные склонности и страсти восстает на дух, покушаясь снова покорить его им; а дух, при помощи благодати Божией, отражает его и на­правляет силы души и тела к противоположно­му. Начавшись, сия борьба и длится. Если дух ни в чем не поддается, грех все слабеет и слабеет, дурные склонности и страсти замирают, — а он — дух — все более и более приобретает власти дей­ствовать в своем чине чрез душу и тело беспре­пятственнее. Конец брани, когда худые склонно­сти и страсти совсем изгнаны будут из тела и души, дух облагодатствованный останется совер­шенно свободным владыкою всех душевно-телес­ных движений. И се — смысл обетования: Идеже Дух Господень, ту свобода (2 Кор. 3, 17).

Итак, вот в чем теперь дело обновленного ду­ха, приявшего начало новой жизни! Вот на какое делание исходит он, по выходе из водной купели крещения или из слезной бани покаяния,— на то, чтоб очистить душу и тело от всего греховного, страстного и чувственного, сделав все естество наше чистым, устроить из него достойный храм Триипостасному Богу, — в чем живот вечный, который и пребудет по исходе отселе вечным его достоянием.

Теперь видишь, почему и по приятии благода­ти и обновления духа нашего предлежит еще труд, и труд долгий и прискорбный. Надобно, по восстановлении духа, высвободить еще душу и тело из плена греховных наклонностей и страс­тей, и возвесть в свободу духа.

Не пропусти ты без внимания эти два момен­та: восстановление нашего духа в его правах и власти,— и очищение души и тела от всего гре­ховного и страстного. Первое совершается в порождении в нас начала новой жизни, как пред сим изображено, а второе должно быть совершае­мо всю жизнь по восприятии того начала благодатию Духа о Христе Иисусе Господе нашем.

Поясню тебе это примером. Положим, что ос­вобождается город от пленивших его врагов. Прежний законный владелец города с войском своим подступает к нему, прогоняет войска вра­гов, вторгается внутрь и завладевает крепостию внутри города, кремлем. Кремль взят, а город кругом весь еще в руках врагов. Первою забо­тою завладевшего кремлем бывает укрепиться в нем и обезопаситься; а первою заботою врагов, владеющих еще городом, захватить его и снова завладеть им. И начинается после генеральной битвы пред городом частная и частая война внутри города. Враги делают нападения, крем­левские владельцы отражают их и, с своей сторо­ны, делают вылазки. Будучи сильнее, кремлевс­кие, ослабив врага частыми вылазками, начинают забирать в свои руки и части города, одну за дру­гою; наконец совсем выгоняют врагов из города и предградий и делаются полными владельцами всего. Точь-в-точь тоже происходит и в нас, когда кто обращается к Господу и освящается Таинствами. Дух восстановлен и облечен благодатию; а душа и тело еще в плену у греха и страстей. Законному владельцу их, человеку, сле­дует теперь, укрепясь в духе и вооружась всеми богодарованными средствами, вытеснить грех и страсти из прочих частей своего естества, борь­бою и побеждением их, чтоб стать полным вла­дельцем всего, как вначале было предназначено. Обратившийся к Господу и приступает тотчас к сему.

Как это совершается? Так же, как полагается начало новой жизни, — взаимодействием свободы и благодати. Сам человек должен всевозможно над этим трудиться и все к тому напрягать свои силы. Смотря на эти напряженные его усилия, и благодать Божия будет привтекать и завершать то, что ищется, потому что сам человек ничего до требуемого конца довести не может. Не стань трудиться человек, благодать не станет за него делать то, что он должен делать сам. Она при­ходит только на помощь,—тогда как человек истощит уже все силы, кои тоже суть дар Бо­жий. Но усиливаясь и некий видя успех, пусть не мечтает человек, что и сам, одними своими усилия­ми, может дойти до конца искомого. И малой страсти не может он совсем победить, а не только большой, и тем паче всех. В целом очищение души и тела от страстей есть дело благодати.

Видишь теперь, что тому, кто восприял новое начало жизни в крещении или покаянии, предле­жит не покой, а труд и пот, — борьба и самолич­ное действование против страстей и греха. И это не по произволу какому, а по неотложному за­кону течения восстановления нас от падения. Вот почему ты видишь в житиях всех святых, Богу угодивших и прославленных, что они всю жизнь свою проводили в строгих подвигах само­умерщвления внутреннего и внешнего и в трудах по упражнению в добродетелях с непрестанным прибеганием к Богу. Это и приводило их нако­нец к тому, что худые наклонности и страсти бы­ли совсем изгоняемы у них из души и тела, а на место их водворялись добрые расположения. Когда таким образом все греховное и страстное изгонялось вон, человеческое в них естество яв­лялось в природном, первозданном своем виде, — их дух, душа и тело, проникнуты быв благодатию, осиявались Божественным светом,— что служи­ло явным знаком, что они наконец содевались хра­мом Бога Триипостасного, как обетовал Спаситель.

Вот что должно иметься в виду и что наконец Достигается! Благо неописанно великое! Но на первом месте пусть стоят труды и поты, и душев­ные и телесные. О преуспевших и сказано: Иже Аристовы суть, плоть распята со страстьми и похотъми (Гал. 5, 24).

Итак, спасение не даром дается, а содевается,— и содевается взаимодействием свободы и благодати, туне нам присужденной и усокровиществованной, но не туне даемой (то есть не без участия склонений свободы). В устроении (домо­строительстве) спасения все соделано туне — одною благодатию; в содевании же спасения каждым ничего не бывает туне — одною благо­датию, но все делается взаимодействием свободы и благодати. Тут ни благодать ничего не станет делать одна, если не видит склонений и усилий свободы, ни свобода ни в чем успеть не может одна без помощи благодати. Спасение спеется неразлучным их действованием, — когда кто по вере в Господа Спасителя, решившись всячески угождать Богу с отвержением всего противного Ему и укрепляем будучи на то благодатию Свя­того Духа в Таинствах, работает в сем порядке всеусильно и непрерывно. Апостол Павел гово­рит о себе: я больше всех Апостолов потрудился; но не я причина успеха, а благодать, яже со мною. Это значит, что он, с своей стороны, на­прягал все силы, но не они совершали дело, а благодать, соприсутствовавшая ему. Не будь ее, ничего бы он и не сделал. Почему заключил: Благодатию Божию есмь, еже есмь (1 Кор. 15, 10). Не подумай, что это участие свободы и напря­жения сил требуется маленькое; нет — не ма­ленькое, а в такой степени, какую только может вынесть естество наше. Это осязательно испытывается особенно в главном моменте — в ре­шении, отвергшись себя, последовать Господу. В первый ли раз кто приступает к Господу или, падши по крещении, снова обращается к Нему, решение сие есть болезненный и претрудный перелом всего внутреннего строя, скрепляемый готовностию на всякого рода лишения и даже смерть, если окажется, что иначе нельзя устоять в принятом решении. Последование Господу не по цветам есть ступание, а по терниям и среди терний, не прямо в рай вхождение, а прежде на крест восхождение, чтобы с него уже поступить и в рай. Все это в час решения передумывается, перечувствывается и приемлется. Хоть смерть, а не отступать — это сущность решимости рабо­тать Господу. Какое напряжение нравственных сил должно быть употреблено, чтобы дойти до такого пункта?! И это только начало. Затем и в действительной жизни по сему решению подоб­ное напряжение требуется что ни шаг, и без него ничего не делается.— Так изволь это знать,— и «туне» — выбрось из головы, и берись со стра­хом и трепетом содевать свое спасение, привнося к благодати все тщание, как заповедует тебе свя­той Петр (2 Пет. 1, 5).

Смотри теперь, сколько правды в словах: веруй, и ты спасен? — На деле так бывает, что если кто, уверовав, пойдет по тому пути, какой указывает вера, то несомненно достигнет спа­сения. Посему не написано: Иже веру имет спасен есть, но — спасен будет, если, разуме­ется, исполнит все, что с его стороны требуется исполнить (Мк. 16, 16). То истинно есть, что уверовавший и обновившийся благодатию в кре­щении или покаянии питает непоколебимую уве­ренность, что путь, на который он вступил, несом­ненно ведет ко спасению, что несомненно он и его приведет к нему, если не погрешит в шествии своем; даже более, он уверен, что начавший дело спасения в нем Господь и до конца доведет сие дело,— и в сем чаянии совершенно предает себя Его водительству; но это нисколько не увольняет его от собственных трудов и усилий, — да он и сам не думает пресекать их, сознавая их обяза­тельство, а напротив, всячески возбуждает себя к тому, чтоб, не щадя сил, всеусердно браться за все, предлежащее на пути шествия его.

Теперь следовало бы мне сделать коротенькие замечания против всякого из присланных тобою пунктов. Но приходится отложить это до следую­щего письма; потому что, как видишь, мы с тобою немного заговорились.

Спасайся! А между тем поразмысли о всем сказанном и постарайся выбить из головы это соблазнительное — «даром», чтоб его и следа там не оставалось. Экие у вас там народились счаст­ливцы, что им Царствие Небесное дается даром?! Не ревнуй сим лукавнующим.

(Обличение неправого учения, что все, уверовавшие во Христа, спасены и что дары Божий как вечные отняты быть не могут. Грех по крещении пресекает действие даров благодати. Отпущение грехов после крещения со­вершается только в Таинстве покаяния. Грех всякого человека — великое оскорбление Бога; грех христиани­на — безмерно оскорбляет Бога. О спасительном доброделании. Не ищи Господа у того, кто отделился от Церкви. О разности степеней блаженств праведников и мучений грешников. Кто не чтит святых праздников по­ступает нечестиво и неразумно)

Спешу покончить нашу с тобою беседу о при­сланных тобою пунктах учения вашего новшака.

Может быть, и еще что-нибудь следовало бы сказать вообще об них; но берусь делать замеча­ния о каждом пункте: тут не пройдет без внима­ния и общее, если осталось не показанным.

1) «Спасение совершилось, и все уверовавшие во Христа спасены».

Совершено все, что потребно для нашего спасения, устроена сокровищница спасения,— домостроительство (экономия) его. Приходи вся­кий и бери, сколько можешь вместить. Путь к сей сокровищнице, билет на вход в нее и на получе­ние всего в ней содержащегося дает вера. Кто уверует и придет к сей сокровищнице, тому богоучрежденными порядками будет дано все потреб­ное для спасения. Это, как я писал в прошлый раз,— прощение грехов ради крестной смерти Господа и благодать Святого Духа.

Как ни велики сии дары Божий, даемые при самом первом приступлении к Господу верою,— при всем том уверовавшего и чрез Таинства приявшего означенные дары нельзя назвать уже спасенным. Этим полагается только начало спа­сения. Уверовавший вступает на путь, верно и несомненно ведущий ко спасению, но спасенным он явится, когда кончит сей путь непреткновенно и неуклонно. Посему у святого Марка Господь и говорит: Иже веру имет и крестится, спасен бу­дет (Мк. 16, 16), а не спасен еще. Несомненно будет спасен, если пребудет верен вере и не престанет исполнять потребное для спасения. Не сомневайся, что получишь спасение; только неленостно теки по пути к нему, подражая святому Павлу, который говорит о себе: теку на верное, но еще не достиг; гоню же, чтоб достигнуть (Флп. 3, 12 — 14). Только вот что можно сказать о — «спасены», что если кто из уверовавших, вышедши из купели крещения или покаяния с отвраще­нием от всего греховного и возревнованием о всем добром, тотчас и отойдет из сей жизни, то он не подпадет осуждению, потому что со времени крещения исключается из списка погибающих и включается в список спасаемых. Но если он по душе и телу остался еще нечистым, то недостаю­щее сие восполнится молитвами Церкви, кои слышатся в ней на каждой службе.

2) «Спасение даровано нам туне, а дары Бо­жий, как непреложные и вечные, отняты быть не могут».

Устроено для всех спасение туне, но даваться никому не дается туне. Об этом было все почти прошлое мое письмо. Воплощение Сына Божия, крестная смерть, воскресение и вознесение, соше­ствие Святого Духа и Церкви Божией устроение, в коей единой только все желающие спасения и спасаться могут, — все сие совершено туне, да­ром. И зовутся все ко спасению тоже даром. Но потом, как только внял кто призванию и начал движение к получению спасения, богоучрежденным порядком, с той минуты уже ничего не бывает даром, а во всем требуется напряжение своих сил, тщание и труд,— и если это не будет, ничего не получишь: ищи и обрящешь, толцы и отверзется тебе. Так что вернее будет, если ты навыкнешь говорить: спасение содевается при помощи благодати, вместо: дается туне.

Общая мысль сего пункта — «спасение даром даровано и отнято быть не может, потому что дары Божий неотменны»,— совершенно ложна, льстива, пагубна: ибо подрывает всякую энергию нравственных сил и, останавливая текущего ко спасению, лишает его возможности получить его. Домостроительство спасения неотменимо и вечно сильно,— вседовлетельно на спасение всех во все времена живших, живущих и имеющих жить,— и сила его простирается на всю веч­ность. Но к спасению каждого лица сии каче­ства — непреложность, неизменность, вечность, безусловно прилагаемы быть не могут, пока кто здесь на земле. В сем отношении можно только говорить: кто уверует и по вере верно будет исполнять все потребное для спасения, как Сам Спаситель установил во Святой Своей Церкви, тот несомненно спасен будет; кто же не исполнит сего потребного, тому нельзя надеяться спасену быть, по тому одному, что спасение, Господом устроенное, непреложно, даже после того как он верою приступил к Господу и получил начатки спасения, прощение грехов и благодать Святого Духа. Кто, получив прощение в грехах, опять согрешит, тот теряет сей дар; равно кто, получив благодать Святого Духа, оскорбляет грехами сего Духа Божия, тот лишается сего дара. Таковый опять поступает в разряд непрощенных и безбла­годатных. Воспринятое начало спасения сгубле­но; надо снова его искать. Слово: «отнято быть не может»,— по причине нашей изменчивости, неприложимо к получению и содеванию спасе­ния. Следовательно, ложно употребляется и об­манывает неопытных.

3) «Человек спасается чрез веру во Христа». Хорошо сказано: спасается. Стало быть, не спасен еще, а лишь содевает свое спасение, про­ходит курс, течение спасения. И что спасается чрез веру во Христа Господа, тоже верно, если под верою во Христа разуметь веру христианс­кую во всем ее существенном устройстве. Поми­мо сей веры нет спасения. Но если под верою во Христа разуметь лишь уверование, что Христос Спаситель совершил все потребное для нашего спасения, то такая одна вера не содевает нашего спасения, если кто с нею одной останется. Она только дает первый толчок движения ко спасе­нию. Прияв ее, надобно покаяться и положить твердое намерение неуклонно работать Господу, отвращаясь от всего Ему неугодного; далее при­ступить надо к Таинствам во Святой Церкви и приять чрез них всепрощение и благодать Свя­того Духа; наконец, облекшись сею силою, тещи неуклонно путем заповедей Господних во испол­нение данного обета. Кто так устроил свое дело спасения, о том следует говорить, что он спасает­ся верою Христовою или верно содевает свое спасение в Господе Спасителе.

4) «Уверовавший во Христа и, следовательно, усвоивший себе искупление в собственность веч­ной погибели не подлежит».

Слова сии требуют дополнений, чтобы как следует выразить истину, о коей говорят. Усвое­ние искупления приписывается уверованию в Господа Иисуса Христа. Это не полно. Искупил нас Господь Своею кровию или крестного смертию. Усвояется нам искупительная сила крест­ной смерти Господа во святом крещении, как изъясняет святой Павел (Рим. 6, 3 — 4). Тут сраспинается человек Христу Спасителю, обливается Его кровию и омывается. Вера предшествует се­му и сопутствует; но одна без крещения не усвояет искупительной силы крестной смерти Господа. И при крещении не одна она служит приятелищем такой силы, а вместе с покаянием и твердым решением жить прочее свято. Когда же сие есть, тогда истинно приемлется сила искупле­ния,— и тут же крещаемый изъемлется из круга подлежащих вечной погибели и вносится в круг спасаемых. Но сказать, что усвоивший себе озна­ченным порядком искупление не подлежит веч­ной погибели, можно только под условием: если он опять не согрешит. Грех по крещении пресе­кает действие всех даров, полученных в нем, и снова делает согрешившего сыном погибели, и еще в более строгом смысле, нежели в каком он был ей повинен прежде, как пишет святой Па­вел в Послании к евреям: Волею согрешающим нам по приятии разума истины (и омовении в водах крещения — выше ст. 22), ктому о гресех не обретается жертва, страшно же некое чаяние суда, и огня ревность поясти хотящаго сопротивныя. За что так? За то, что, предавшись греху, кровь заветную... еюже освятися в крещении, скверну возмнил... и Духа благодати укорил (Евр. 10, 26—29), или, как сказано в другом месте: второе (сно­ва.— Ред.) распял Христа (Евр. 6, 6).

5) «Каждый уверовавший во Христа тотчас же получает отпущение грехов и избавляется от вечного наказания».

Тут та же мысль, что и в предыдущем пункте, с малыми оттенками, видными в слове: «тотчас же». Как будто слово сие нарочно прибавлено, чтоб внушить, чтобы кроме веры ничего уже бо­лее не нужно; а это не так: нужно покаяние неотложно. И в первый раз приступающие ко Христу должны исповедать грехи свои, как дела­ли ефесяне пред святым Павлом (Деян. 19, 18). Тем паче это требуется от согрешающих по кре­щении. Разница та, что там очищает от грехов исповеданных крещение, а здесь Таинство покая­ния при священническом разрешении. Таким образом отпущение грехов при вере всегда по­средству ется Таинством. И иначе сие не бывает и быть не может. Можно набить себе убеждение, что и без Таинств простятся грехи; но это будет самопрельщение.

Вторая половина пункта: «И избавляется от вечного наказания»,— верна в том отношении, что получивший очищение и отпущение грехов вычисляется из списка присужденных к вечному наказанию. Но если тут разумеется, что он нико­им образом уже не подпадет сему наказанию, то это неверно. Если снова согрешит, то подпадет ему, и еще в строжайшем смысле, как я уже замечал. Почему, получив отпущение прежних грехов, стой бодренно и мужественно, чтоб гре­ховные пожелания, оставшиеся в душе и теле, опять не поднялись и не увлекли на старое.

6) «Для спасения следует принять в себя Христа. Для этого нужно сознать себя грешным, уверовать во Христа, возблагодарить Его за все, что Он для нас сделал, сознать себя спасенными навеки, и быть убежденными, что с этой минуты все грехи наши прощены, и мы становимся неиз­менными причастниками жизни вечной».

Опять то же самое, только пространнее, силь­нее и настойчивее, как будто ваш новшак решил­ся, во что бы то ни стало, вбить в слушающих дух самопрельщения. «Быть убежденными, что грехи нам прощены и жизнь вечная — наша». Можно, как я уже говорил, набить себе такое убеждение, но не по истине, а по самопрельщению. Чувство прощения приходит в душу, как наитие свыше. Господь изрекает всепрощение в сердце, и оно слышится внятно. Нам, кои большею частию приступаем к Господу,— если приступаем,— пос­ле того, как успеваем потерять благодать креще­ния,— даже и после того, как искренно испове­дуем грехи свои, оплачем их и положим твердое намерение не грешить более; нам, говорю, не тотчас в разрешении грехов или по разрешении их духовным отцом дается чувство благоволения Божия и всепрощения. Здесь это верою только приемлется; в чувство же входит после доволь­ных над собою трудов, болезненных и безжало­стных. Наложит ли духовник эпитимию, или не наложит,— но эта Божия эпитимия — отсрочка в даровании чувства помилования — всегда бы­вает, более или менее длительная, судя по гре­хам. Когда же придет наконец сие чувство, то тут бывает не то, что при убеждении. Убеждение в мысленной части бывает, и оттуда действует на сердце. А тут чувство помилования входит в сердце и овладевает им, и заставляет радоваться и ликовать все силы души и тела. Покаявшийся чувствует на себе при сем объятия отчи. Это райское состояние дается всем тем, которые до­вольно потомят себя в сокрушении и преутруждении,— конечно, все под условием веры и сми­ренного к Господу припадания. Итак, если сие именно разумеет ваш новшак, говоря об убеж­дении в прощении грехов, то добре. Но я очень сомневаюсь, чтоб он так думал, потому что для него слова: «труд и подвиг» — нестерпимы. Почему наверное он полагает, что прощение да­ется за одну веру, которая порождает и убежде­ние. Это прямой путь к самопрельщению.

Когда такое чувство сказанным путем войдет в сердце, то в то же время там начинает теплить­ся и духовная жертва благодарения и живет неразлучно вместе с тем чувством. Тут же про­светлевает и чаяние наследия вечной жизни, тог­да как до сего момента она тускла, робка и нерешительна.

Повторю еще весь путь: нам, приступая к Господу в покаянии, надо оплакать грехи, испове­дать их искренно с изъявлением решительного намерения не поблажать более себе, и получить таинственное в грехах разрешение от Господа чрез уста духовника; затем начать труд самооз­лобления для подавления греховных привычек и в наказание за прежнее своеволие. Когда грехов­ные движения поутихнут и совесть безжалостная насытится произвольными лишениями, тогда Гос­подь сжаливается над кающимся и дает ему ощутить всепрощение, которое было за ним толь­ко по вере. Нарочно повторяю это, чтоб кто, наслушавшись вашего новшака, в самом деле не возмечтал, что коль скоро верует, то уж не о чем более заботиться, — позволительно питать убеж­дение, что и грехи прощены и жизнь вечная — наша.

Первые слова этого пункта, что для спасе­ния следует приять в себя Христа,— можно бы оставить не оговаривая. Но как тут говорится о приятии только Христа Спасителя, как и во всех пунктах, то нельзя не оговорить: точно для спа­сения необходимо приять в себя Христа Господа, но неразлучно со Отцем и Святым Духом. Дух Святой приходит возбуждать чрез слово благовестия или вообще чрез Божественное слово чув­ства греховности, опасения за свою вечную участь, раскаяния, решения начать жить исправно, и уве­ровавшего, в Таинстве крещения, облекает во Христа, а в Таинстве покаяния возоблекает. Все сие по благоволению Отца. Когда затем полу­чивший таким образом начало новой жизни по духу ее преобразует с помощию благодати и душу и тело и станет весь чист, тогда и вся Пресвятая Троица воссиявает в верующем нераз­дельно, воссиявает само Божество Триипостасное. И се — муж совершенный, достигший меры возраста исполнения Христова. — Нарочно это я тебе и твоим прописываю, чтоб не сбились вы там с толку неопределенными фразами своего новшака.

Дата добавления: 2015-05-09