Национально-государственные парадигмы прав человека

РЕЛЯТИВИЗМ ПРАВ ЧЕЛОВЕКА

УНИВЕРСАЛЬНОСТЬ И СОЦИОКУЛЬТУРНЫЙ

На рубеже третьего тысячелетия человечество охвачено новой волной
трансформаций, связанных.с проявлением двух противоборствующих
тенденций. С одной стороны, становление постиндустриального об-
щества подстегивает интеграционные процессы и стимулирует пере-
ход от обособленных национальных сообществ к их объединению сна-
чала в цивилизационных рамках, а затем и в планетарных масштабах.
С другой стороны, наблюдается формирование нового, четвертого* по-
коления локальных цивилизаций, сопровождающееся активной дина-
микой национального самосознания и напряженным отношением
друг к другу самобытных культур. В разных соотношениях, с различ-
ной степенью интенсивности, но одновременно происходят процессы
интеграции и дезинтеграции, унификации и дифференциации. Сфера
прав человека, находясь не на периферии социальной тектоники, ис-
пытывает на себе всю палитру действия ее бурных подвижек.

В таком пространстве права человека не выглядят «простым» в
содержательном и структурном отношении феноменом. В их «много-
слойности» проступают контуры по крайней мере трех уровней:

область всеобщих прав, цивилизационные зоны и национально-госу-
дарственные системы прав. Все три вместе фиксируют и отражают
единство и одновременно разделенность современного мира и челове-
ка в нем.

Подавляющее большинство государств мира сегодня поддерживают
идею прав человека, участвуют в создании международных стандар-
тов прав, включили в целом похожие перечни прав в свои законы и
пытаются, преодолевая серьезные внутренние трудности, реализовать
их на практике. Национальные конституционные тексты о правах вос-
принимаются мировой общественностью как официальное мнение на-

¹ См: Яковец Ю.В. Глобализация и юаимодействие цивилизаций. М., 2001.

§ 1. Нациопалыю-государс i венные парадигмы прав человека 171

родов и «визитная карточка» действий государственных властей той
или иной страны на поприще прав человека.

На современном этапе гуманитарные и практические соображе-
ния привели государства мира к признанию того, что уважение ос-
новных прав человека «соответствует их национальным и общим
интересам»'. Страны, исторически не знакомые с институтом прав
человека, оказались способными не только принять, но и обновить
западную идею прав человека, придав ей новый импульс благодаря
своим действующим уникальным ценностям, «которые либо превос-
ходят западные либо когда-то были ценностями (викторианского)
прошлого Запада»².

Национальные системы прав человека, поддерживаемые мощным
потенциалом суверенных государств, имеют на сегодняшний день
наибольшие шансы для претворения в жизнь. Принятие законода-
тельных норм о правах человека и создание соответствующих обеспе-
чительных гарантий со стороны государственных структур являются
по сравнению с другими механизмами пока самым эффективным
средством для обладания индивидами (их коллективами) благами и
возможностями, следующими из содержания прав.

Национальные нормы о правах человека являются частью терри-
ториального права, которое распространяется на всех лиц, оказавших-
ся под юрисдикцией соответствующего государства, независимо от их
этнической принадлежности, религиозных воззрений и т.п.

Нормы о правах человека получают, как правило, высокий юриди-
ческий статус, они фиксируются в конституциях либо актах конститу-
ционного уровня. Например, в Албании наряду с разделами о правах в
Конституции 1976 г. действует Хартия основных прав и свобод чело-
века 1993 г., в Израиле принят Основной закон 1992 г. о человеческом
достоинстве и свободе личности, на социалистической Кубе — Кодекс
социальной защиты 1935 г. (с последующими изменениями), ислами-
зированной правовой системе Ливии (Социалистической Народной
Ливийской Арабской Джамахирии) известна «Зеленая декларация
прав человека» 1988 г., в Марокко имеется Хартия общественных сво-
бод 1958 г.

Правовые системы государств, располагающие правилами о пра-
вах человека, ориентированы на международные и региональные
стандарты, которые получают, согласно внутренним законам, приори-
тетную либо равную с национальными актами силу. Например, в Кон-

¹ Дашлечхо Г.М. Международная защита прав человека. М., 2000. С. 22.

² Коукер К. Сумерки Запада / Пер. с англ. М., 2000. С. 204.

172 Г [ава 4 Универсальное! ь и социокультурный pc'm hbmjm прав человека

ституции Марокко 1996 г закреплено общее положение о привержен-
ности страны общепризнанным нормам о правах человека. По Кон-
ституции Аргентины 1853 г. (в редакции 1994 г.) Всеобщая деклара-
ция прав человека, Американская декларация прав и свобод человека,
Американская конвенция о правах человека имеют конституционный
ранг и толкуются как документы, дополняющие права и гарантии ар-
гентинцев.

В настоящее время национальные конструкции прав человека де-
монстрируют разные этапы своего развития. Если европейские стра-
ны, США и Канада продолжают работу в этой сфере, совершенствуя
механизмы обеспечения и защиты давно известных и неоднократно
апробированных норм о правах, то остальные государства переживают
становление этого института в своих правовых системах либо пока
лишь формально заявили о начале проведения политики признания и
поддержки человеческих прав.

Национально-государственные модификации прав человека диф-
ференцированы в максимальной степени, поскольку испытывают на
себе уникальное действие среды, генерального стереотипа существо-
вания социума, культурно-исторического наследия, традиционного
статус-кво индивида и т.д. Сопряженность прав с фундаментальными
ценностями конкретного общества, их целевая ориентация и иерар-
хия, способы нормативного закрепления и формы реализации, и т.п.
варьируют значительно.

Так, если в государствах континентальной Европы права чаще
всего выражены как правопритязания или как позитивное обладание
благом, то, например, в англосаксонской традиции они могут получать
воплощение как следствие запретов или обязанностей, возлагаемых
на контрагента, а в мусульманском праве даже вид обязанности, воз-
лагаемой на самого субъекта — носителя прав.

В государствах неолиберальной ориентации законодательство о
правах человека демонстрирует преимущественно индивидуалисти-
ческий подход, придерживаясь версии естественного происхождения
прав, в механизмах защиты смещает акценты на личные и политичес-
кие свободы, формулирует социально-экономические права как на-
правления политики правительств

Во Франции, например, права человека основываются на концеп-
ции естественного права; Конституция 1958 г., Декларация прав чело-
века и гражданина 1789 г. и преамбула Конституции 1946 г. — основные
документы, закрепляющие индивидуальные права, — характеризуют
их как светские, неотчуждаемые, демократические и социальные по
природе. Хартия прав и свобод человека и гражданина Канады 1982 г.
толкует права ограничительно — в свете принципа равноправия и за-

§ 1 Нациопа ibiio-iocvnapc/i венные парадигмы нрав чсчовска 173

щиты от дискриминации эгалитарных прав. Широколиберальный
подход к индивидуальным правам практикуется в Великобритании и
США, где юридическая практика руководствуется принципом: граж-
дане вправе делать все, что не запрещено правовыми нормами. Зако-
нодательство Германии разделяет права человека и права немцев, счи-
тая права непосредственно действующими и обязательными для всех
ветвей государственной власти

Глубоко вестернизированная за четыре века господства европей-
цев правовая система Филиппин располагает детально разработан-
ным Биллем о правах, в ее Конституции 1987 г. содержится подробное
описание многочисленных гарантий прав, заимствованных у США.
Конституция Бразилии 1988 г. содержит беспрецедентный по широте
и детализации набор социальных и трудовых прав. В Конституции
Венесуэлы 1961 г. 74 статьи из 252 были посвящены правам человека,
а Конституция 1999 г. к этому перечню добавила еще особые права
индейцев и экологические права. В Конституцию 1996 г. Южно-Аф-
риканской Республики включены помимо классических ряд новей-
ших прав. Особые права индейских сообществ специально выделены
среди общего списка прав в Парагвае (Конституция 1992 г.).

В странах, подверженных социалистической идеологии (Куба,
Китай, Корейская Народно-Демократическая Республика), там, где
сохраняются социалистические идеи в арабо-мусульманской трактов-
ке (Алжир, Ливия, Сирия), а также в государствах с традиционным
обществом законодательство рекламирует предпочтительным образом
коллективистские типы прав. В них отдается приоритет интересам и
правам общностей или народов, особое место занимают права трудя-
щихся, отвергается тезис о естественном происхождении прав, обязан-
ности лидируют над правами, обеспечение социально-экономических
прав рассматривается как задача первостепенной важности, юриди-
ческие гарантии относятся к вторичным средствам защиты прав, госу-
дарственный суверенитет ценится значительно выше индивидуаль-
ных прав и т.п.

В Китае принята социалистическая концепция прав человека с
«китайской спецификой», которая утверждает, что законодательство
действует там, где традиция непригодна. Она насыщена идеологией
марксизма и учением Мао Цзэдуна, разделяет права граждан на права
трудящихся и права остальных индивидов, присваивает государству
право ориентировать своих граждан в пользовании правами в соответ-
ствии с целями социализма. Особое место в системе прав отводится
правам китайцев и их семей, проживающих за границей

Трансцендентный характер происхождению и предназначению
прав придается в странах канонических правовых систем. Религиоз-

174 Глава 4. Универсальность и социокультурнын релятивизм прав человека

ная составляющая переводит права в разряд взаимоотношений инди-
вида с всевышним, усматривая тем самым в них скорее долженствова-
ние, чем свободу. Так, Конституция Египта 1971 г. выводит содержа-
ние и список прав исходя из особой роли ислама в жизни общества и
специальных оговорок о шариате. Аналогичное положение в Нигерии,
Алжире, Сенегале, Пакистане, Судане и других странах, в них класси-
ческий набор прав признается с поправкой на установки шариата. В
Египте, например, запрещается занимать руководящие должности в
средствах массовой информации и общественных организациях
лицам, отрицающим божественные законы или участвующим в дви-
жениях, не признающих такие законы. По Конституции Алжира 1989
г. запрещается любая деятельность, противоречащая нормам ислам-
ской морали, а вопросы личного статуса подлежат регулированию
нормами шариата в случае молчания закона. В Основном низаме о
власти Саудовской Аравии отсутствуют такие права, как свобода ве-
роисповедания, выражения собственного мнения и т.п.

Японская Конституция 1946 г. сочетает воззрения о естественной
природе прав с характером их «предоставления» гражданам, она воз-
лагает на личность полную ответственность за использование прав в
интересах общественного благосостояния. Большое значение придает-
ся правам, помогающим преодолевать иерархическую систему обще-
ственных связей.

Специфически понимается формула «перед законом все равны» в
Индии, где сохраняется социально-кастовая система и Конституция
признает специальный статус некоторых категорий граждан. Стрем-
ление преодолеть последствия колониализма, а также нищету и бед-
ность, сократить разрыв в уровне жизни различных этнических групп
сказывается на официальной политике индийских властей, пытаю-
щихся примирить либеральный и социалистический подходы к пра-
вам человека.

В Тунисе права человека признаются в рамках политики «дози-
руемой демократии». Правительство Малайзии исповедует лозунг о
неприемлемости для страны «абсолютизации идей демократии и прав
человека» и при этом активно проводит политику защиты многорасо-
вого общества, гарантирует законные права всех национальностей, в
том числе и особые права коренного населения страны.

В Российской Федерации основные черты официальной нацио-
нально-государственной модели прав человека получили выражение в
Декларации прав и свобод человека и гражданина 1991 г., действую-
щей Конституции РФ 1993 г., а также в Федеральной концепции обес-
печения и защиты прав и свобод человека (проект 2000 г.). Эти доку-
менты явились следствием новых взглядов, возникших в связи с изме-

§ 1. Национально-государственные парадигмы нрав человека 175

нением в начале 90-х гг. общественно-политической ситуации в
стране.

Новые приоритеты выражали отказ от коммунистической идеоло-
гии, отход от классового измерения общественных процессов, разрыв
с этатизмом как политики главенства государства в отношениях с
личностью, ориентир на демократию, гражданское общество и право-
вое социальное государство. Они дали характеристику человеку и его
правам как высшей ценности и как основы конституционного устрой-
ства страны. Их утверждению способствовали политические причи-
ны: распад советской системы, окончание «холодной войны» и бипо-
лярного мира, перестройка механизма государства на началах парла-
ментаризма, разделения властей, многопартийности и т.п.

Принятие документов с подобными ориентирами означало, что
Российская Федерация включиласыв общемировой процесс сотруд-
ничества в области прав человека с народами и странами, исповедую-
щими гуманистические ценности, осуществился официальный «пере-
вод» прав человека из проблемы политической и международной в
юридическую и внутригосударственную, права человека перестали
рассматриваться как исключительно внутреннее дело государства.
Научная мысль и юридическая практика прав человека обратились к
идеям либерализма и естественного права, отыскивая пути связи ин-
дивидуальных свобод с социалистическими преимуществами и опоры
на национально-традиционные устои.

В результате российские конституционные стандарты воплотили
естественную, неолиберальную с некоторым присутствием социал-де-
мократических элементов модель прав человека. Права человека счи-
таются неотчуждаемыми и принадлежащими каждому от рождения.
Они являются высшей ценностью, а их признание, соблюдение и за-
щита входит в обязанности государства. Права человека определяют
смысл, содержание и применение законов, деятельность законода-
тельной и исполнительной власти, местного самоуправления и обес-
печиваются правосудием. Все виды прав равноценны по своей значи-
мости и взаимосвязаны, коллективные права не отделимы от индиви-
дуальных и не могут противоречить им. Права, обязанности и
ответственность граждан (их объединений) и государства строятся на
взаимной основе.

Таким образом, представляется, что в России формально-юриди-
чески права человека поставлены адекватно задачам современного
развития, чего нельзя сказать о гарантиях и практике их реализации.
Конечно, хотелось бы, чтобы и нормативный уровень выраженности
прав исключал двусмысленности понимания их содержания, четко
ориентировал при реализации прав на сбалансированность индивиду-

176 Глава 4 Универсальность и соцнокультурпый рсля1 ивизм прав человека

альных притязаний и общественных интересов, стимулировал поло-
жительное творчество, а не потребительство, подвигал к активности
граждан, приучал рассчитывать на себя, а не ждать решения всех про-
блем от государства. Но все это вопросы времени, при желании и по-
литической воле они найдут свои ответы.

Следует отметить, что национально-территориальные модели прав
человека находятся под постоянным прессингом международных
стандартов. Выработанные в результате интернационального сотруд-
ничества государств и народов, целенаправленной деятельности ООН
и ее структур, международные нормы заложили основу единого виде-
ния прав человека и дали толчок к сближению национальных систем в
направлении создания примерно одинакового правового положения
индивида, в какой бы точке планеты он ни находился.

Однако следование международным стандартам прав человека в
национальных правопорядках осложняется тем, что на общемировом
уровне права выражены главным образом в европейских терминах и
языком Запада. И весь мир видит тупиковые пути этих конструкций
для себя, указывает на их неработающие части для незападных об-
ществ, сопротивляется политике проведения «прав без границ», меха-
ническому навязыванию и агрессивной экспансии «западных прав»,
оскорбляется поучениям и «двойным стандартам», применяемым в
отношениях к суверенным государствам. Справедливо отмечает
С. Проскурин, что «любое стремление со стороны развитых госу-
дарств навязать свое видение прав человека остальному миру не
может не быть воспринято иначе, как очередное проявление империа-
лизма под маской прав человека»'.

Вице-премьер Малайзии А. Ибрагим в публичном выступлении в
свое время заявил: «Позволить, чтобы нас наставляли и упрекали в
отношении свобод и человеческих прав после вековой борьбы за вос-
становление свободы и человеческого достоинства те, кто участвовал
в подчинении нас или получил от этого выгоду, означало бы согласие
терпеть наглость»².

Политика европоцентризма, проводимая во влиятельных междуна-
родных организациях, пытающая выдать ценности западной цивилиза-
ции в качестве универсальных, формирует в итоге негативное отношение
к правам человека, провоцирует взгляды на них как на инструменты лик-
видации этнических различий, разрыва с культурно-историческим

¹ Проскурин С Права человека, ностиндустриализм и Россия // Права человека в
современном мире: Тезисы Международного теоретического семинара, посвященного
50-летию принятия Всеобщей декларации прав человека. М, 1999. С. 49

² Цкт. но Лука-шуи И И Глобализация, государство, право, XXI век. С. 16.

§ 1 Националы ю-государе! венные нарадшмы нрав человека 177

наследием народов, создания безнационального человечества по образ-
цу западного общества.

Естественно, что на этом фоне не редки заявления о том, что права
человека и либеральные ценности в принципе чужды Востоку, что они
встречают «лишь слабый отклик» в исламе, конфуцианстве, индуизме,
японской и православной культурах, что субъективные права не суще-
ствуют на Востоке, что они не известны ни китайцам, ни японцам¹.
Все это звучит в унисон с антиглобалистскими выступлениями. Отри-
цание универсальной значимости прав оборачивается противостояни-
ем Европе других народов в борьбе за свою самобытность, ставка на
национальную самодостаточность является их вынужденной реак-
цией на неудачи в процессе развития.

Радикальные утверждения на этот счет основываются на истори-
ческих и нравственно-психологических аргументах. Последние пред-
ставляют права человека под углом зрения средств поощрения эгоис-
тического своеволия, избранности, превосходстве и исключительности
западного типа личности². Права человека рассматриваются при этом
как конкретно-исторический феномен, порожденный западным обра-
зом жизни, итогам которого выставляется общая низкая моральная
оценка. Права человека и европейская культура в целом представля-
ются следствием кризисного состояния духа европейского человека,
сформировавшего особый тип жизненной установки и особое отноше-
ние к окружающему миру. Утверждается, что стереотипы западного
поведения построены на абсолютизации ценностей индивидуализма и
восхождения к личному успеху, поэтому они уводят человека в мир
вещей, целерационального стиля мышления и секуляризации. Все это
не находит отклика в других странах, а зачастую и прямо осуждается.
Поэтому в национальных рамках модель прав человека, построенная
на базе исключительно западных ценностей, и не получает прямого
копирования.

Сказывается и еще одно важное обстоятельство. Когда речь захо-
дит о присутствии прав человека в неевропейских обществах, то
имеют место две ошибочные точки зрения. Первая целиком и полностью
приписывает процесс возникновения прав в восточных социумах ис-
ключительно западному влиянию, т.е. вестернизации. Вторая выража-
ет убеждение, что вообще нет смысла говорить о правах человека вне
европейского мира, поскольку права — уникальный продукт западной

¹ Ипако Цунэо. Право и политика современного Китая М, 1978. С 25, его же
Современное право Японии. М., 1981 С 33.

² См. Василенко ИА Политическая глобалистика М, 2000. С. 29—30

178 Глава 4. Универсальность и социокультурный релятивизм прав человека

цивилизации. Оба подхода есть результат европоцентризма, не при-
знающего общих тенденций развития человечества.

В Западной Европе права человека формировались в течение дли-
тельного исторического периода, методом проб и ошибок, постепенно
вырастая из архаических институтов (например, дарованных грамот),
которые постоянно корректировались и приспосабливались к потреб-
ностям усложняющегося общества. В других регионах мира права че-
ловека получили развитие лишь в XX в. и во многом сознательно, под
воздействием западного примера и целенаправленной деятельности
элиты общества и государственных властей, пытавшихся интенсивно
трансформировать традиционные структуры и переориентировать на-
селение к существованию в условиях рыночной экономики и демо-
кратии.

Но из этого не следует, что права человека — исключительно за-
падное явление или что в незападных регионах они могут считаться
таковыми только будучи точной копией западного варианта. «Хотя
впервые принципы прав человека и современной демократии сформу-
лированы и в значительной степени претворены в жизнь в странах
европейской цивилизации, они не принадлежат только этим странам,
этому культурному ареалу, — пишет суданский ученый А. Ан-Наим. —
Не принадлежат ему так же, как не принадлежит арабам открытая
ими алгебра, или китайцам — изобретенная ими бумага. Права челове-
ка — это в некотором роде тоже открытие, только больших масштабов.
И как любое открытие, оно совершается в каких-то определенных об-
стоятельствах, в определенное время и определенном месте, но, воз-
никнув, распространяется по всему миру. Только в соответствии с его
масштабами усвоение его, овладение им — процесс неизмеримо более
трудный, чем усвоение любого частного открытия, требующий пере-
стройки целых обществ, растянутый иногда на сотни лет и залитый
кровью»'.

Возникновение прав человека и других институтов демократии
есть составная часть общемирового процесса модернизации народов,
перехода от традиционных культур к современным, от системоцент-
ристкого общества к персоноцентристскому. Информационно-техно-
логические и экономические достижения, становление постиндустри-
ального общества, процессы глобализации, потребности развития и
интенсивного преодоления отсталости требуют для своей устойчивос-
ти и продолжения появления особого типа личности и определенного

* Ан-Наим А. На пути к исламской реформации (гражданские свободы, права че-
ловека и международное право). М., 1999. С. 283.

§ 1. Национально-государственные парадигмы прав человека 179

типа социальных связей, т.е. самоопределяющегося творческого чело-
века, осознающего ответственность за судьбы своего народа и мира в
целом.

Тенденции созревания такой личности имеют место в настоящее
время как в странах Запада, так и Востока и Юга. Другое дело, что на
Западе этот процесс возник несколько раньше, обрел законченные
формы, осуществлялся преимущественно в юридическом ключе, что и
сделало западный регион историческим инициатором прав человека,
и иным государствам приходится ориентироваться сегодня на евро-
пейские образцы. Демонстрационный эффект западных прав, послу-
живших инструментом достижения высокого уровня процветания,
бросается в глаза, что является дополнительным социально-психоло-
гическим стимулом их усвоения.

Современные социальные условия позволили возникнуть ситуа-
ции повышенной востребованности прав. Заимствование форм и
практики прав человека происходит в настоящее время повсеместно в
силу проявившей себя эффективности этого института для целей мо-
дернизации. Однако заимствование при этом осуществляется выбо-
рочно и частично, сочетая основные европейские постулаты демокра-
тии с национально привычными представлениями и верованиями.

Облегчает процесс заимствования формальный характер прав че-
ловека, позволяющий наполнить форму содержанием, адекватным
культурно-психологическим стереотипам (архетипу идентификации,
дифференциации или подчинения¹). Попадая в национальный кон-
текст, иные общественные традиции, связанные, например, с коллек-
тивными способами общежития или более весомой ролью государства,
права человека модифицируются, и порой значительно, подталкивая
тем самым к появлению разных версий прав человека. Поэтому наци-
онально-государственные системы прав не равнозначны первоначаль-
ной европейской конструкции.

Наиболее удачно адаптированы европейские стандарты прав в
Японии (а также в Южной Корее, Тайване, Гонконге), которая проде-
монстрировала необычный для остального неевропейского мира по-
тенциал умения отбирать заимствования, а главное — их оптимально
приспосабливать.

В других странах, ориентированных на социальную перестройку,
права человека существуют благодаря их продвижению силовыми ад-
министративными институтами государств. Они сосуществуют рядом
с традиционными структурами, несколько ослабляя потенции послед-

¹ См.: Рулон Н. Юридическая антропология / Пер. с франц. М., 1999. С. 236—241.

180 Глава 4. Универсальность и социокультурный релятивизм прав человека

них, но пока не в состоянии преодолеть социопсихологические стерео-
типы, которые продолжают удерживать большую часть населения в
плену привычного для их предков образа жизни. Здесь права человека
зримо контрастируют с повседневными практиками, 'присутствуют
формально, мало известны или неизвестны вообще широким слоям,
воспринимаются как необходимая символика аппарата государствен-
ности. Но это не означает их консервации, вкупе с другими института-
ми демократии и частнособственническими тенденциями они посте-
пенно проникают в повседневность и подвигают общества в сторону
модернизации.

Таким образом, можно выделить три сложившихся типа нацио-
нальных систем прав человека в современном мире: 1) основанные на
вестерн-образцах (собственных или заимствованных); 2) являющие
собой синтез западных и традиционных социокультурных стереоти-
пов, т.е. переработанные, интеграционные, качественно новые модели
прав; 3) сосуществующие на основе симбиоза европейских и традици-
онных ценностей.

Дата добавления: 2015-05-10