Часть 1 4 страница. Ллойд подскочил к Сидни и схватил его за грудки

Ллойд подскочил к Сидни и схватил его за грудки. Эван рванулся было на подмогу, но Честер его остановил.

– Как ты меня назвал?! – сказал Ллойд.

– Малышом... – Сидни задумался. – Ты прав, прошу прощения. Малыш способен к развитию, если на голову часто не падал. А ты уже достиг своего максимума. Уступите дорогу молодым, мистер Бэйкон, – Сидни развел руками. – Мир принадлежит нам!

Ллойд наотмашь ударил Сидни ладонью по лицу, но тот лишь рассмеялся.

– Я расскажу тебе кое-что еще, пацан! – Ллойд отпустил Сидни. – Знаешь, что люди делают с муравьями, которые забрались на стол за одной-другой крошкой? Если повезет – брезгливо смахнут, не повезет – раздавят и не заметят! Я живу как бродячая собака. Жду, когда со стола упадут объедки, и спешу схватить, да ботинком под ребра стараюсь не получить! Вы, муравьи, не представляете, какого масштаба люди имеют виды и зуб на эту корпорацию! Вы же еще студенты – жизнь только открывает двери. Не лезьте выше дозволенного, если она вам дорога. Муравьи хоть и безобидные, но их никто не любит. Даже собаки.

– Внушительная речь, – сказал Сидни и повернулся к друзьям. – По-моему, достаточно?

Честер кивнул. Джей, уткнувшись в телефон, сказал:

– Сейчас, пару секунд. Обрежу и перешлю.

– Что достаточно? – спросил Ллойд.

– Проверяйте почту, мистер Бэйкон, – сказал Сидни.

Ллойд, забеспокоившись, подошел к компьютеру.

– Во что ты со мной играешь, парень? – спросил он. – В почте ничего нет.

– Личную, не корпоративную, – уточнил Джей.

Через несколько секунд из колонок компьютера зазвучал голос Сидни: «Мы вступили в некие отношения с некоей корпорацией «Наследие Локсли»... Джей прислал Ллойду запись их сегодняшней встречи – видимо, Сидни тогда включил камеру в кармане рубашки. Ллойд сокрушенно опустился в кресло, понимая, что если они выложат запись в сеть, это обернется большими проблемами для его карьеры.

– Напрасно вы так, ребята, – сказал он.

– Напрасно? Напрасно, говоришь? – сказал Сидни. – Эван, только посмотри, от кого мы тебя спасли! Кого на чистую воду вывели! Черт возьми, кому вообще можно доверять в этой стране?

– Я вам только помочь хотел, – сказал Ллойд на выдохе. – Сами потом увидите.

Он рассчитывал, что гости будут счастливы уйти в безопасности, но Сидни перешел в наступление. Вытрясти из Ллойда какие-то имена не удалось, зато он назвал полдюжины изданий, получивших из правительства заказ на очерняющую статью о корпорации.

Спасла Ллойда Маргарет. Она снова вошла в кабинет с подносом, потяжелевшим на три миски печенья.

– Как насчет легкого ланча? – сказал Ллойд.

Он достойно встретил поражение, и так же достойно следовало вести себя победителям. Чаепитие проходило в спокойной обстановке. Ллойд оформил гостям бесплатную полугодовую подписку и доступ к базам данных «Уикенд Ролл» – скорее для очистки совести, чем в качестве откупа.

К концу ланча Ллойд совершил последний дипломатический подход, тоже для очистки совести, но совести уже другого рода:

– Сейчас вы меня скотиной считаете, я понимаю. Но и вы должны меня понять. Инсайдерская информация о «Наследии Локсли» – это гораздо больше, чем материал для крутой статьи. Это рычаг обратного давления на тех, кто одним телефонным звонком, одним росчерком пера может закрыть непослушное издание, – лицо Ллойда как-то осунулось. – Ты не этого ожидал, Эван. Я знаю твой идеализм – желание рассказывать людям правду, несмотря ни на что. Я тоже таким был. Но проходит время, и понимаешь: люди потребляют информацию, а не правду. Если ты не напишешь заказную статью – напишет кто-то другой. Ничего не изменится, только у тебя будет пустой карман. А у меня сейчас жена и дети. У меня тридцать пять человек работают. И мне нужна защита. Собаке нужна защита...

Если вы намерены идти в этом деле до конца, вам тоже потребуется защита. Очень скоро вы об этом узнаете. Как передумаешь, Эван, возвращайся. Мы все прозрачно пропишем. Никто из твоих ребят в накладе не останется.

– Будем иметь в виду, Ллойд, – ответил за него Сидни. – Хорошие часы. Старые.

Они покинули здание журнала, воровато озираясь по сторонам, и спешно двинулись на восток.

***

Срывать злость на Эване за неудачный выбор друзей никто не стал. Все понимали, что часть его мира рухнула за пару минут. Дело было не столько в самом Ллойде. Многие цепочки связей и знакомств Эвана в журналистике проходили именно через него. Что будет после сегодняшней встречи, Эвану страшно было подумать. Как общаться с этими людьми? Сколько еще среди них «бывших идеалистов», пересмотревших приоритеты в сторону личной выгоды и «рычагов обратного давления»?

Сидни, напротив, переживал эмоциональный подъем. Когда они зашли в переулок, чтобы перевести дух и обсудить случившееся, он сосредоточился на плюсах:

– Во-первых, человек готов пустить в расход приятеля и будущего коллегу ради информации о нашей таинственной компании. Значит, мы не зря тратим на нее время, верно? Во-вторых, теперь мы знаем список изданий, которым нашу будущую – честную – статью отправлять точно не стоит, и «Уикенд Ролл» возглавляет этот список... Кстати, соболезную твоей потере, дружище, – Сидни с веселой улыбкой похлопал Эвана по плечу.

– Да и к черту, – Эван махнул рукой. – Хуже было бы туда устроиться и не знать, что над тобой вот такой подонок.

– Относительно он, я думаю, не самый подонок, – сказал Честер. – Нам еще повезло.

Эван усмехнулся и отвел грустный взгляд.

– В-третьих, – продолжил Сидни, – мы наконец осознали, что полагаться нам надо только на себя. Как бы далеко ни зашло наше расследование, придется тянуть его впятером...

– Или вчетвером, – сказала Кейт.

– Ну вот, – сказал Джей, – бабенка первой слилась. Почему я не удивлен?

– В чем дело, Кейт? – спросил Сидни.

– Непонятно, мистер Этерингтон? Вы предвидели, что разговор с Ллойдом может пойти именно так, потому и продумали финт с записью. Вчетвером. Без меня. Это неприемлемо. Это не будет работать, джентльмены. Леди нужны равные права, чтобы удержать ее на вашем веселом паровозике. Пассажиром я не буду.

– Ого! – воскликнул Сидни. – Ведь вы, мисс Кейт, и правда говорите как настоящая леди!

Он засмеялся, но взгляд Кейт, который им вчера удалось растопить, снова был холоден.

– Прям так и уйдешь? – спросил Джей. – Из-за ерунды? Не дури. Ты помнишь наше правило? Говорить только правду. Но скрывать-то никто не запрещал. Идейка пригодилась. Наше расследование благодаря ней спасено. В чем дело?

– Отныне ничто важное скрывать нельзя, – отрезала Кейт. – Хотите, чтобы я была полноценным членом команды? Меняйте свои дурацкие правила.

Джей снова открыл было рот, но Кейт вынула из кармана значок клуба и протянула Сидни. Эван хлопнул того по спине и выбил из него слова, которые сдерживала гордость:

– Вы правы, мисс Кейт. Тысячу раз правы! Отныне никаких серьезных решений без всеобщего обсуждения.

– Вот и спасибо, – сказала Кейт. Она спрятала значок обратно, и Сидни выдохнул. – Еще что-нибудь утаили?

Сидни задумался и стал почесывать подбородок. Эван его опередил:

– Утром перебирал вчерашний улов со склада и наткнулся на набор отмычек. Ну, мы решили взять на всякий случай.

– Договорились же: никакого криминала, – сказала Кейт.

Эван потупил взгляд.

– Это я надоумил, – сказал Джей. – Я же взломщик – только взломщик сайтов. А тут: вдруг и замочек какой подвернется.

Он виновато шаркнул ногой.

Кейт думала целую минуту, держа всех в напряжении.

– Герцогиня вас прощает, мой друг, – сказала она и кокетливо протянула руку для поцелуя.

– До чего прелестное зрелище! – сказал Сидни. – В путь, друзья! Впереди столько волнующего!

Одним жестом Кейт вернула компании дух легкости и авантюризма и не скрывала наслаждения силой своего воздействия. Честер заметил сей тревожный факт, и Кейт заметила, что он его заметил. Пока Сидни расписывал перед Джеем и Эваном прелести погони за таинственной корпорацией, Честер и Кейт отстали от них на несколько шагов.

– Сопротивление сильной женщины давлению в обществе мужчин, мисс Кейт, – сказал Честер, заложив руки за спину, – имеет не меньшую силу, чем само давление, вы согласны?

– Согласна, – сказала Кейт. – Мы можем хотя бы один на один говорить по-человечески?

– Я так выражаюсь не забавы ради. Выверенная форма слов извиняет их содержание. Так что я прошу прощения и возвращаюсь к теме. Ты достаточно нас узнала, чтобы понимать: мы к давлению не склонны. Не надо нас испытывать, не надо добиваться власти, даже если это твое любимое занятие. Говоря твоими словами, «это не будет работать».

– Да я уже над тобой власть имею, мистер психолог, – сказала Кейт. Честер удивился. – Брось. Прошлой ночью, сидя у окна... таких слов равнодушный не придумает.

– Это лишь привычка фантазировать... впрочем, – Честер пожал плечами, – твоя правда. Всякий, кто нам не безразличен, имеет над нами власть.

Он прибавил шаг в несвойственной для себя торопливой манере.

Недалеко от моста, на перекрестке им встретился темно-синий столб, росший из асфальта не к месту, как сорняк. На таких столбах обычно висят светофоры, только этот был выше и с крупными указателями. Одна из стрелок указывала на Музей искусства современности, а в углу красовался овальный логотип корпорации. Вчера они решили, что музеем искусства современности в письме назван Тейт Модерн, но сейчас засомневались.

Вновь Эван первым стал искать сторонней помощи и выцепил из потока пешеходов очень кстати проходившего мимо полисмена:

– Сэр, я прошу меня извинить.

Рыжий констебль с густыми усами обернулся на зов и расплылся в широкой улыбке.

– Видите тот столб? – спросил Эван. – Как давно он тут стоит?

– Совсем недавно.

– А на кой хре... как вы думаете, зачем он? Кто его поставил?

– Кто его знает, зачем... Знаки иногда обновляют. Скоро, говорят, вообще на электронные панели все поменяют, – констебль грустно вздохнул. – А поставила его какая-то компания. За пару дней налепили их по всему городу. Я штук пять видел точно.

– Вы не в курсе, – сказал подошедший Честер, – почему Тейт Модерн указан на табличке как Музей искусства современности?

– Это другой музей. Недавно появился, прямо рядом. Народ говорит – безвкусица. Но идет. Это же искусство.

Будто уступая дорогу новому, взбалмошному веку, констебль бессильно вздохнул и двинулся дальше по улице.

Они последовали указателю и вскоре вышли на мост. Джей искал в интернете информацию о новом музее и зачитывал отзывы, которые в массе своей подтверждали слова констебля. Эван после беседы с ним был переполнен негодованием и не сдерживал его.

– Безвкусица, но «это же искусство»! – повторил он слова полисмена. – Невообразимо! Надо вывалить ему на лужайку бак мусора и назвать искусством... А столб у него «просто так» стоит. Здесь ему не хренова Ирландия, чтобы какие-то столбы стояли просто так!

– Что ты накинулся? – спросила Кейт. – Нормальный дядька.

– Не люблю равнодушие, – Эван свирепо нахмурился. – Дебильные столбы, музей с безвкусицей. Какой чинуша дал разрешение уродовать город? Надо с такими разбираться!

– Да! Да, мать твою! – воскликнул Сидни и потряс его за шею. – За Лондон! За королеву!

«Да!» – Честер и Джей стали орать и прыгать вокруг Эвана как футбольные фанаты, и Кейт не могла сдержать смеха.

– Ах, какой чудный день! – воскликнул Сидни. – И нежданное ноябрьское солнце, и новые открытия! Какое прекрасное время быть человеком!

Он в два прыжка вскочил на ограду моста и пошатнулся в сторону Темзы. Взглянув на реку с благоговением, он повернулся к друзьям. Эван покачал головой и подошел к нему с улыбкой на лице.

– Слезь оттуда, идиот! – крикнула Кейт.

Сидни почувствовал дуновение ветра, закрыл глаза и распростер руки.

– Ветер шепчет мне – что-то случится... – сказал он. – Кто мы есть и что несем с собой? О, время! Замирало бы ты в день на пять минут, и мы бы знали все ответы!

Сидни увидел, как несколько прохожих остановились, думая, что наблюдают постановку уличного театра.

– Прочь! – он взмахнул рукой. – Давайте гимны молодости петь! Они о том, что никогда к своей судьбе мы не готовы и не хотим готовы быть!.. О чем вы думаете, Кейт, скажите?

– О том, что жить быстро и умирать молодым уже не в моде, – сказала Кейт, сложив руки. – Слезай.

Сидни опять закрыл глаза и стал медленно падать назад. Кейт вскрикнула, но Эван в последний миг ухватил Сидни за пояс и спас от падения с моста с таким спокойствием, будто делал это каждый день.

***

В Саутварке реклама музея попадалась на глаза через каждые полсотни метров – не заблудишься.

Выходка Сидни слегка выбила Кейт из колеи. Она искала возможности снова обрести уверенность в себе. На подходе к музею она увидела на противоположной стороне улицы светскую леди и стала подбивать Эвана на глупость: взять у нее интервью под видом корреспондента «Уикенд Ролл».

– Неужели ты не такой отчаянный, как твой друг? – спросила Кейт, чем и сломила волю Эвана. Повернувшись к Честеру, она сказала одними губами: «Власть».

Жертва – дама за сорок пять – была одета в пальто, носила экстравагантную шляпу с широкими полями и на быстром шаге слегка покачивалась, как метроном.

Эван достал из кармана диктофон, пару раз махнул расческой по волосам и принял профессионально-доброжелательный вид.

– Эван, журнал «Уикенд Ролл». Доброго дня... мэм.

Его обращение привлекло внимание. Женщина оценивающе осмотрела его и кивком разрешили самой себе с ним заговорить.

– Да-да?

– Скажите, вы бывали в Музее совре... искусства современности?

– Да, заходила. Если вам нужно мое мнение: люди совершенно правы, там нечего делать.

– Зачем же тогда заходили?

– Что тут сказать? Вы знаете, как бывает: хочется чего-то нового. Тот же Тейт Модерн – приелся.

– Но ведь это настоящий музей, а не абы что. И совсем рядом. Проверенное место неужели не лучше?

Дама снова оглядела Эвана.

– Вы настоящий журналист?

Эван нашел в себе смелости на снисходительную улыбку.

– Конечно. Я из глянца, не удивляйтесь. Вопросы составляю не я.

Перспектива попасть на страницы глянцевого журнала явно обрадовала респондентку. Она сократила дистанцию до интимной и, взяв Эвана под руку, чуть наклонилась к диктофону.

– Посмотрите на эту сумочку. Разумеется, в моем гардеробе есть другие, и есть лучше. Но какая леди станет каждый день ходить с одной и той же? Понимаете, что я хочу сказать? Давать людям возможность выбора – это ли не современно? И пускай новый музей не чета... – она подбирала подходящее слово, – не чета столпам Лондона, но люди могут сравнить и понять, что они имели лучшее. Могут ценить то, что у них есть, понимаете меня? – последняя фраза точно прыгнула к ней на язык из просмотренной вчера киноленты.

Эван не выглядел счастливым после своего первого ненастоящего интервью, но сдержал в себе новую волну возмущения. Он знал, что друзья снова начнут над ним потешаться. Раньше он был бы только рад. Но нельзя же в глазах Кейт... то есть в глазах девушки выглядеть шутом, коим он по натуре вовсе не является.

Здание музея улыбалось цветами британского флага и весело светило рекламой, несмотря на дневное время. Стоящим рядом домам-ветеранам пристало бы сбежать на другую улицу от такого соседства.

Внутри все оказалось еще хуже, чем ожидал Честер, считавший себя каким-никаким любителем искусства, – начиная со стендов, заваленных буклетами под названием «искусство для чайников».

Он даже не мог назвать это место музеем. Экспозиции были ужасны – и неслучайно экспонаты можно было трогать. Гидом, коими кишело первое помещение, мог работать на волонтерской основе любой желающий. Достаточно было арендовать синий костюм в сувенирной лавке и вооружиться книжечкой с ироничным названием «путеводитель для гида».

Также сюда приходили работать торгаши, уличные художники, иллюзионисты, мастера игрушек, цыгане и бог знает кто еще. Штатных сотрудников – десятка полтора, и никто не знал ни владельцев музея, ни руководства. Так называемый «Зал становления» был напичкан работами любителей. С помощью оценок посетителей в специальном журнале они имели шанс получить место в одной из экспозиций.

По убеждению гида Джона, лишь так и надо определять ценность произведения – а не по указке каких-то якобы компетентных критиков. Рассказывая об устройстве музея, он не мог скрыть гордости, ведь был причастен к его самоуправлению – для него, работавшего ночью грузчиком в порту, бесплатный труд в музее был настоящей отдушиной.

Музей представился Честеру странной экосистемой, населенной людьми, которые не нашли себе лучшего применения. А для гостей он был вовсе не музеем, а натуральным цирком. Они не искали здесь знаменитых оригиналов, ведь культурный фастфуд не нуждается в изысканных блюдах. Почтение к истории и трепет перед величием он заменил развлечением.

Честер был удивлен не столько тем, какого пика достигало здесь массовое потребление в искусстве. Его поражало, как легко люди все это воспринимали. Он был рад, что пришел сюда не воспринимать искусство. Однако его заочное мнение о «Наследии Локсли», по-видимому, владевшей музеем, резко ухудшилось.

Побродив по залам, друзья увидели служебную дверь на второй этаж с логотипом корпорации и сразу забыли о музее. Парни, особенно Сидни, с возбуждением предвкушали встречу с ее представителем, а вот Кейт почему-то одного расследования было мало – она продолжила хулиганить.

Ей пришло в голову, что на второй этаж пускают только персонал, и нужно переодеться в местные костюмы. Будто бы невзначай Кейт взяла в сувенирной лавке костюм, который оказался ей мал. Выйдя из раздевалки, она жаловалась на короткую юбку. Пыталась немного опустить ее за подол, сжимала колени, как смущенная школьница, и краснела от подколов своих спутников. Честер оценил на удивление хорошую актерскую игру для того, кто не любит театр.

Меньше всех стройными ногами Кейт был занят Сидни, который спешил «на встречу своей судьбе» – на второй этаж. Но судьба в очередной раз преподнесла пару сюрпризов.

Для начала, вместо сотрудников «Наследия» приглашение на встречу выдавал какой-то старый смотритель. Он обменивал пейджеры на конверты с соответствующим порядковым номером. И все. Он не помнил, сколько конвертов уже выдал за сегодня, и даже не помнил лица джентльмена, поручившего ему это ответственное задание. Запомнил лишь его внешний вид: черный костюм, фетровая шляпа и белые перчатки.

Ребятам оставалось открыт конверт, на котором с обратной стороны было написано: «Какова цена вашего любопытства?» Внутри оказался лотерейный билет букмекерской конторы «Бет ит Райт» с выигрышем почти в пятьдесят тысяч фунтов.

***

– Пятьдесят тысяч, мои милые, пятьдесят! – продолжал повторять Эван в кэбе на пути в ближайший офис букмекерской конторы. Он ликовал больше всех. – Наконец-то сумасшествие Сида принесло дивиденды!

Эван вслух мечтал о том, как обновит набор гаджетов и недостойный джентльмена гардероб или проведет капитальную модернизацию Сэйнта в складчину с друзьями.

– Жаль только, что на деньги корпорации, устроившей такой притон, – сказал Честер. – Я начинаю думать, что очерняющая статья о «Наследии» – не самая ужасная идея.

– Притон – хорошее слово, – сказал Эван. – Мне кажется, он специально для этого сделан: чтобы высмеивать, выставлять напоказ... пороки человека-потребителя. Это как порноактриса, вышедшая в свет... забыл, как зовут.

– Прямо так и забыл, – сказал Джей.

– Вот такой открытостью, без стеснений, она, ненавидимая миллионами, показывает, что ее тело, вожделенное миллионами, – лишь инструмент порицания общества. Правильно?

– Ты сравниваешь музей с порноактрисой? – смеясь, сказал Сидни. – Чего только не намешано у вас в голове, мистер Эмерсон. Вы – находка для любой газеты!

Сидни ехал обналичивать большой выигрыш в обнимку с прекрасной дамой, но счастьем не искрился.

– Обычное сборище клоунов, – сказал Джей. – Как на второсортном фестивале. Ничего они не символизируют.

– По-моему, отличное место, – сказала вдруг Кейт.

– Это самое ужасное из всех мест, – сказал Честер. – Принеся нам пятьдесят тысяч, оно лучше не станет.

– Тамошний «Зал становления» – апогей сближения творца и потребителя. Люди сами оценивают искусство, никто не навязывает им понятие прекрасного. Это будущее.

– Это бред, – сказал Честер. – У среднего взрослого человека испорченный вкус. И нет времени вырабатывать хороший.

– Хочешь сказать, людям «хороший» вкус надо навязывать? – спросила Кейт.

– Именно так.

Джей оторвал взгляд от ног Кейт, чтобы послушать их спор.

– Какой ужас, мистер Брэди! – сказала Кейт. – Нужно уважать чужое мировосприятие, даже если тебя от него тошнит. Вот одна страна послала на Евровидение бородатую женщину. Потому что свобода! Свобода дороже благочестия! – закончила она и засмеялась.

– Я согласен с леди, – послышался голос кэбмена Эрни.

– Люди не умеют пользоваться эстетической свободой, – сказал Честер. – Половина сокровищ мира – на расстоянии одного авиарейса, вторая половина – в одном клике мышкой. А они предпочитают вот это. Храм праздности, неспособный ни родить, ни сохранить что-то ценное. Таковы вкусы толпы. Может быть, и в Кембридже изменим программы курсов? Учтем мнение каждого недоумка и изменим, чтоб университет соответствовал запросам народа.

– Ты смотри! – сказал Сидни. – Честер в гневе.

– Я не в гневе.

– Бывает же такое! Как тебе удалось? – он похлопал Кейт по плечу. – Ладно, давайте сменим тему. Я думаю, что выражу общее мнение, мисс Кейт: короткие юбки вам замечательно идут!

– И чем короче, тем более идут, – сказал Джей.

Кейт, будто прячась в смущении, нежно прильнула к Сидни и забралась рукой под его пиджак. Лицо его наконец посветлело. Но в коротком взгляде Кейт, брошенным в сторону Честера, тот увидел все ту же насмешку и равнодушие. Они буквально оживили нарисованный словами Эвана образ порноактрисы, понимающей свое тело лишь как инструмент и безразличной к своему падению в глазах общества. Этим коротким взглядом Кейт сказала Честеру: я тоже так могу! Да, возможно, он, как случается, увидел то, чего нет. Однако он ясно понял, что перед ним натура, искавшая и принимавшая любой вызов реальности.

Офис «Бет ит Райт» пестрел салатовыми и оранжевыми тонами и привлекательным дизайном не отличался. Они прошли к пункту выдачи наличных и сели на неудобные стулья в ожидании, когда освободится кассирша.

Занимал ее грузный, большой парень в спортивном костюме, типичный откормыш ресторанов быстрого питания. Закрытые наушники висели у него на шее плотным ошейником, из динамиков звучал победоносный хип-хоп. Парень слегка пританцовывал жирным задом и стучал по стойке ладонями в такт музыке.

– Вы уверены? – спросила хрупкая девушка. – Сорок девять тысяч триста фунтов наличными, по сто и пятьдесят? Может, все-таки на счет?

– Только кэш, пупсик, только кэш! – толстяк продолжал самозабвенно барабанить.

Сидни взглянул еще раз на билет и кивнул остальным: там была указана ровно такая же сумма.

– Сэр, вам упаковать наличность? – кассирша отсчитывала деньги.

– Упакуй их, детка! – пропел клиент. – Упакуй их! Упакуй их!

Его сумка заполнилась пачками банкнот. Счастливо улыбаясь, толстяк направился к выходу.

– Отличная игра! – мимоходом он неожиданно пожал руку Эвану.

Распознал он другого охотника за сокровищами или просто хотел разделить с кем-то радость – непонятно. Так или иначе, Эван вдохновился, взял билет и поспешил испытать схожие чувства. Но Честер схватил его за руку и усадил на место.

– Чего еще? – спросил Эван, у которого в глазах уже стояли десять тысяч фунтов.

– Подожди, – он подошел к кассирше и доверительно подался вперед. – Скажите, мисс, многие вот такие забирали сегодня большой выигрыш с запозданием?

– Я тоже удивилась! – сказала мисс. – Знаете, у нас контингент не такой. И лотерея эта – акция закрытая, для постоянных клиентов. Стою, гадаю, как эти, с позволения сказать, господа стали нашими постоянными клиентами.

– То есть много приходило?

– Достаточно, и некоторые спрашивали, куда пойдут деньги, если не забирать выигрыш. Странно!

– И куда же?

Кассирша вдруг вспомнила о корпоративной этике и, вынырнув из глаз Честера, приклеила к лицу приветливую маску.

– Извините, сэр. Не уверена, что могу раскрывать эту информацию.

– Но это очень важно! – с чувством сказал Честер и взял ее за руку. – Без вас мы просто пропадем!

– Хорошо-хорошо, не надо сцен, – сказала она, понизив голос, но руку освобождать не стала. – Как вы знаете, в субботу срок действия билета истекает. Вся оставшаяся от розыгрыша сумма пойдет в благотворительный фонд «Первые шаги». Не так давно приходили люди. Очень странные, в черных костюмах – будто агенты. Мне кажется, они связаны с этим фондом. Потому что он тоже странный.

Честер поцеловал руку кассирши. Вернувшись, он кивнул Сидни и сел на место.

– Придется оставить деньги инвалидам, – сказал Сидни.

– Твою мать... – выдохнул Джей.

– Ты сдурел?! – Эван вскочил. – Какие инвалиды? А мы? Бедные студенты! Я уже планов понастроил...

– Да черт возьми, Эван, не важно, куда пойдут деньги. Мы их просто не заберем, – Сидни присел на корточки и сложил ладони перед носом. – Корпорация сказала: заберите свое приглашение. Представьте, что оно стоит пятьдесят тысяч: только ты не платишь, а отказываешься от денег. Мы ввели код на сайте, потом получили билет по своему пейджеру. То есть корпорация узнает, кто именно заберет деньги, а кто – нет. Если хотите, это викторина: продолжим игру или заберем выигрыш?

– Господи, но зачем же такие сложности? – сказала Кейт. – Это уже ненормально.

– Не думаю, что в «Наследии Локсли» работают нормальные люди. Впрочем, все это не лишено смысла. Корпорация пытается заочно отсечь всех людей, которые связь с ней оценивают меньше, чем в пятьдесят тысяч. «Какова цена вашего любопытства?» – написано на конверте. Спрашивают прямым текстом.

Джей бессильно наблюдал, как у Сидни разгорались глаза от новой сумасбродной идеи.

– Уверен, леди и джентльмены, что все именно так! – Сидни хлопнул себя по бедрам и встал. – Честер тоже так считает. Подумать только, деньги чуть было не затмили наш разум!

– Да к черту вы оба послали разум! – сокрушался Джей, сидевший черной тенью на своем стуле. – Вы вдвоем – одна сплошная катастрофа!

Сидни покачал головой и повернулся к Эвану.

– Ну а ты, друг? Как же наше расследование? Остановимся на самом интересном?

– Я и не думал останавливаться. Просто не вижу тут связи. Глупо упускать такую добычу.

– Да что тебе деньги! – Сидни всплеснул руками. – Это же не миллион! Ты ведь слышал Ллойда. Как можно из-за десяти кусков рисковать такой историей?

– У нас с тобой разные понятия о сумме, ради которой можно рисковать, – сказал Эван. – Из-за твоей затеи я уже лишился работы. Непонятно, как скоро смогу найти другую.

– Вот только не надо, – Сидни сморщился. – Не надо ныть! Ты же студент Кембриджа, подбери сопли!

Он окончательно потерял клиента.

– Я хочу забрать деньги, господин ведущий, – твердо сказал Эван.

Сидни отвернулся от него, как от глупого ученика, и снова обратился к Джею.

– Почему ты артачишься, Пи? Вспомни, что случилось за пару дней. Когда последний раз было так весело? Неужели наше любопытство так дешево стоит?

– Нам не по восемнадцать лет! – вспылил Джей. – Любознательность продлевает жизнь, любопытство ее сокращает – так говорят в хреновой Индии! Приключение клевое, окей. Ну и хватит. Мы студенты старших курсов, Сид. Дело не в деньгах. В январе я уже планирую устроиться. Через год-два буду зарабатывать эти десять штук за месяц. Тебя отец который год пилит насчет работы. Такие места тебе предлагает! Жизнь удалась, как говорят. А ты продолжаешь бегать за бабочками и миражами! И других тянешь черт знает во что. Хотим мы влезть черт знает во что? – почему-то он ткнул пальцем в Честера, не смотря на него. – Подумайте над этим.

Лицо Сидни посуровело. Он сел, достал чековую книжку и начал писать.

– Выигрыш нельзя обналичить частично. Выкуплю их доли в билете. Необязательно все делать вместе.

Кейт осуждающе посмотрела на Честера. Тот молчал.

– Что вы, в самом деле? – сказала она недоуменно.

– Правда, Сид, – сказал Эван. – Не нужны нам твои подачки.

– Это не подачка. Я выкупаю доли паритетных участников.

– Да что вы такое делаете! – сказала Кейт зло и одновременно так прочувственно, что голос ее немного подвел.

Кассирша откашлялась. Все посмотрели на Кейт недоуменно, как на пожарного, приехавшего тушить спичку. Сидни вырвал выписанный чек и скомкал его.

– Да это мы так дурачимся, не глупи, – он закинул ногу на ногу и подпер рукой щеку. – Итак, влезть ли нам черт знает во что, господа?.. Как решить?

Беззаботность голоса Сидни рассказала Кейт, насколько мало значат для него «бабочки и миражи» по сравнению с согласием остальных.

– А я знаю, – бойко отозвался Джей. – Двое «за». Двое «против». Есть еще кое-кто. Кое-кто очень хотел принимать участие в каждом решении. Не быть пассажиром. Вот и пожалуйста.

– Да Кейт, – подхватил Честер. – Не побоюсь этого сказать: мы в полной твоей... власти.

Дата добавления: 2015-05-26