Деградация и крах большевистской элиты 2 страница

Методы рекрутирования привлеченных участников

Круг индивидов, которые в результате социальной дея­тельности второго вида могут рассчитывать на получение по-зитивного баланса потраченных и приобретенных первич-ных ценностей, чаще всего очень узок. Как показывает Историческая практика, любые социальные катаклизмы (и революции, и консервативная реакция) приводят к вре­менному ухудшению положения большинства неэлитной части общества. В этой ситуации сыграть роль «свободных всадников» и, не напрягаясь, выиграть от изменения или на­сильственного сохранения социального порядка удается ЛИШЬ немногим.

Чаще всего львиную долю преференций от социальных пе-pемен делят между собой представители новой элиты, а так­им те бывшие «свободные всадники», которые благодаря сво­им социальным и личностным характеристикам со временем попадают в их число. При этом «свободные всадники» впо-следствии зачастую замещают в правящей элите инициато­ров перемен из бывшей контрэлиты (характерный пример — формирование элиты постсоветской России).

Радикальные насильственные социальные изменения (ИЛИ борьба с их угрозой) обычно связаны со строгим, основанным на угрозе репрессий, контролем со стороны элиты или контрэлиты за полноценным участием в них других обществ. В этой ситуации только немногим инди­видам удается гарантированно избежать угрозы сущест венных потерь жизненных ресурсов и стать «свободными всадниками».

Инициаторы склоняют индивидов к иррациональным дей­ствиям не только с помощью репрессий. Для того чтобы кон­тролировать действия большинства, не дать ему выйти из по­виновения, одних репрессий недостаточно. Большинство, если не создать у него внутренний настрой на повиновение и следование за меньшинством, не может быть управляемо си­лой. Насилие, чтобы быть эффективным, всегда сочетается с манипуляцией.

Инициаторы социального действия привлекают к участию в нем других индивидов следующими способами:

• с помощью насилия создается ситуация, когда последствия всех альтернативных вариантов социального поведения оказы­ваются для индивида еще хуже, чем те, которые наступят, если он примит участие в действии, в котором заинтересованы инициаторы. Таким образом, потенциальные участники дей­ствия ставятся перед искусственным выбором — между пло­хим и ужасным, между двумя вариантами иррационального поведения. То есть между участием в действии (например, в войне) и отказом участвовать в нем, ведущим к репресси­ям — насильственному лишению жизненных ресурсов. Так, несмотря на иррациональность участия в любой войне, боль­шинство индивидов безропотно идет на бойню, так как об­щество, по выражению Льва Троцкого, «ставит солдата перед альтернативой возможной смерти впереди и неизбежной смерти позади окопов».

• с помощью создания ложных ценностей, ради которых совершаются данные социальные действие. Созданные лож­ные ценности не имеют отношения к рациональным моти­вам индивидов. Среди них — религиозные, традиционные, патриотические, идеологические ценности и т. д. Крайняя форма результатов такой манипуляции — действия камикадзе по поддержанию величия японской империи, террористи­ческие акты шахидов, направленные на разрушение обществ, являющихся для них религиозными антагонистами, — США, Израиля или России.

• с помощью создания ложных представлений о результа­тах, которые ожидают индивида благодаря участию в дан­ном действии. Пример такой манипуляции — «великая аме­риканская мечта», являющаяся едва ли не основным факто­ром поддержания лояльности американского общества к существующей там социальной системе. Даже такой апо­логетически настроенный к американскому обществу автор, как Збигнев Бжезинский, пишет: «Стремление к личному бо­гатству— сильнейший социальный импульс в американской жизни и основа американского мифа... Число неудачников неизбежно превышает число добившихся успеха, но именно последних пропаганда популяризирует, фокусируя мечты Миллионов на заманчивой Америке» [2]. То есть миллионам американцев внушается вера в высокую вероятность выдаю­щегося социального успеха, при том что для большинства из них, не обладающих выдающимися личными и социальны­ми качествами, данная вероятность близка к нулю. Тем не менее большинство американцев, уверенных в том, что су­ществующий порядок способен принести им крупный соци­альный выигрыш, привлекается к действиям по его поддер­жанию.

Этот вариант манипуляции также распространен при контрсистемных действиях, когда контрэлита внушает не-элитному большинству, что в результате перемен его жизнь изменится к лучшему (на этом мифе были основаны практи­чески все революции Нового и Новейшего времени).

• с помощью рационального согласования интересов ини­циаторов действия и его привлеченных участников. При этом следует учитывать, что рациональное согласование интере­сов членов группы — идеально-типическая модель, в чистом виде нереализуемая, можно говорить только о движении к ней (см. подраздел «Рациональность формы проведения со­циальных преобразований»). ВИДЫ ДЕЙСТВИЙ ВТОРОГО ТИПА И ИХ РЕЗУЛЬТАТЫ

Социальные действия второго типа по их результату можно разделить на ведущие к перераспределению первичных цен ностей и позиций социального статуса в обществе в пользу:

• правящей элиты — действия по поддержанию социаль ного порядка;

• отдельных социальных групп — действия по локальному изменению социального порядка;

• контрэлиты — действия по радикальному изменению со­циального порядка.

Действия по поддержанию социального порядка

Любая социальная система требует от индивидов действий, направленных на поддержание ее существования. Индивид платит налоги, участвует в выборах, служит в армии — то есть осуществляет так называемые гражданские обязанности. При этом, чем бы ни объяснял сам индивид цель своих действий — «долгом перед Родиной» или «патриотическим рвением» — подлинный их смысл в поддержании существующей социаль­ной системы. Только в случае, если возможное изменение су­ществующего социального порядка противоречит подлинным интересам индивида, у него может быть рациональная моти­вация выполнять свой «гражданский долг».

То есть для индивида рационально поддерживать своими действиями только тот порядок, который дает ему наиболее полную возможность потреблять первичные ценности по сравнению со всеми возможными на данном этапе развития общества альтернативами. Все остальные мотивации к граж­данской лояльности основаны на манипуляции или угрозе со­циальных репрессий и насилия со стороны государства.

Любые социальные перемены могут быть опасны прежде всего для элиты, ей есть что терять в отличие от непривилеги­рованных граждан, которым, по меткому выражению Маркса, нечего терять, кроме своих цепей. Таким образом, деятельность по поддержанию существующего порядка рациональна Прежде всего для правящей элиты, в наибольшей степени поль-зующейся теми преимуществами, которые дает существующий в обществе порядок распределения первичных ценностей.

Поддержание социального порядка является для правящей элиты и страт управления функциональной деятельностью. Для остальной части общества это обязанности второго типа по сравнению с первым — функционально-профессиональ­ной деятельностью.

Так как большинство индивидов рационально не заинте­ресовано выполнять свои обязанности, элита мотивирует их еочетанием насилия и манипуляции. В результате происхо­дит манипулятивный обмен первичными ценностями между Правящей элитой и обществом. Общество отдает свои жиз­ненные и социальные ресурсы, получая взамен усилия элиты ПО организации поддержания существующего социального порядка, невыгодного значительной части общества. Только в случае, если элита поддерживает порядок, наиболее рацио­нальный для данного уровня развития, ее деятельность пере­стает носить манипулятивный характер (об этих редких в ис­тории случаях было написано выше).

Элита ставит индивидов в условия, когда отказ от дейст-вий по поддержанию социальной системы становится нера­циональным, так как ведет к государственным репрессиям по отношению к отказавшемуся. Пассивный отказ от выпол­нения действий по поддержке социальной системы не может дать индивиду существенных социальных преференций. На­против, отказ от таких повинностей, как налоговое бремя или обязательная военная служба, может повлечь за собой репрессии и потребовать от индивида потери еще больших ценностей. Отказ от повинностей рационален только относи­тельно отдельных гражданских обязанностей, неисполнение Которых не карается репрессиями со стороны государства. Например, сегодня большинству рядовых избирателей демо­кратических стран рационально не участвовать в выборах, так как исход этих выборов в подавляющем большинстве слу­чаев никак не влияет на жизнь избирателей. Однако при этом участие в них требует отдачи, пусть минимальных жизнен ных ресурсов (время и усилия, затраченные на приход на уча сток и голосование) политикам, действительно социально за интересованным в результатах выборов.

Локальные действия по изменению социальной системы

Действия, направленные на локальное перераспределение первичных ценностей и позиций социального статуса в пользу тех или иных тендерных, социальных, национальных и профес­сионально-функциональных групп, не преследуют цели ради­кального изменения социальной системы и смены правящей элиты. Более того, в условиях современной представительной демократии перманентный процесс локального перераспреде­ления — важнейшее условие нормального функционирования социальной системы. Для осуществления этих действий рабо­тают различные социальные институты современного общест­ва. Среди них — профсоюзы, ассоциации потребителей и пред­принимателей, организации различных меньшинств, женские организации, политические партии и т. д. Задача этих органи­заций — повысить оценку общества определенных групп инди­видов, сделать для них более выгодным социальный обмен.

Профсоюзы, организации предпринимателей, нацио­нальные и женские организации, союзы всевозможных меньшинств добиваются повышения общественной оценки соответствующих характеристик социальных потенциалов данной группы, данного пола, данного меньшинства, дан­ной национальности. Отраслевые и профессиональные ас­социации радеют за социальные интересы соответствую­щей страты рода деятельности в целом или ее отдельных сегментов, то есть за повышение оценки обществом значе­ния соответствующей профессиональной специфики функ­ционального потенциала их членов. Ассоциации потребите­лей и производителей помогают индивидам в социальной роли потребителей или производителей избегать манипуля­ции в ходе процесса социального обмена. Современные политические партии на Западе лоббируют интересы целого набора социальных, национальных, куль­турных, профессиональных, экономических групп, в том чис­ле и вышеперечисленных. О том, что современные партии и политическая система в целом становятся заложниками интересов организованных меньшинств, которые благодаря своей организованности в значительной мере определяют исход выборов, сказано немало. Хотелось бы отметить дру­гое: их деятельность, преследуя цели локального социаль­ного перераспределения, на практике поддерживает леги­тимность существующей социальной системы и правящей элиты. Зачастую политические партии добиваются перерас­пределения первичных ценностей в пользу отдельных орга­низованных меньшинств в обмен на гарантии незыблемости системного перераспределения в пользу правящей элиты. в результате выигрывают меньшинства и элита и проигры-вает большая часть общества.

Борьба за перераспределение в пользу социальных групп мо­жет предполагать манипуляцию обществом или, наоборот, борь­бу с манипуляцией со стороны общества относительно данной приоритетной группы. Это зависит от того, насколько рацио-нальна оценка социумом данной группы. Если цель — более ра­циональная, недискриминационная оценка группы социумом, более эквивалентный обмен между группой и обществом, тогда деятельность рациональна и для группы, и для общества. Если действия направлены на утверждение или сохранение иррацио-нальных привилегий, на сохранение манипулятивных возмож­ностей группы, тогда деятельность рациональна для группы, но носит характер манипуляции для общества.

На уровне каждого социального института можно выде­лить идеальные декларируемые цели защиты интересов тех или иных приоритетных групп и социальные цели бюрокра­тии данного института. Любая организация порождает бю­рократию, которая манипулирует рядовыми участниками движения. Соотношение идеального и социального в ее дея­тельности динамично и зависит от внешних и внутренних субъективных факторов.

Действия по радикальному изменению социального порядка

Рациональная цель действий индивида по радикальному изменению социального порядка — повышение жизненной социальной траектории по отношению к той, которая про­гнозируется в существующей социальной системе исходя из существующей оценки его потенциалов социального статуса. Позитивное изменение социальной траектории индивида может произойти в результате реорганизации со­циальной системы, ведущей к повышению оценки его по­тенциалов.

Причина любых социальных преобразований — в стрем­лении индивидов полнее реализовать свой социальный ин­стинкт.

Индивиды зачастую сталкиваются с невозможностью реа­лизовать в данном обществе свои социальные амбиции или с тем, что решение этой задачи требует неприемлемого для них объема расходуемых жизненных ресурсов. Иными слова­ми, с тем, что данная система в силу специфики оценки лич­ных и социальных характеристик (потенциалов социального статуса) не может дать данному индивиду чаемые перспекти­вы. В таком случае индивиду остаются два варианта решения задачи: первый — смена страны проживания; второй — из­менение социальной системы в стране.

Эмиграция далеко не всегда возможна и социально пер­спективна. «Если система не может оценить меня по достоин­ству, я изменю систему», — говорит амбициозный индивид и начинает работать на изменение существующего устройст­ва общества. В этом выборе индивидов — единственное рациональное объяснение всех контрсистемных революци­онных и социально-протестных действий, какими бы краси­выми словами и идеями они ни прикрывались.

Естественно, так поступают не все и не при любых обстоя­тельствах. Для того чтобы индивид начал бороться с систе­мой в силу общей рациональной природы человеческого по­ведения, у него должна быть определенная, реальная или внушенная манипуляцией надежда на реальность решения поставленной задачи.

В центре любых серьезных антисистемных движений сто­ит контрэлита, которая 1) сама верит в возможность успеха и 2) внушает эту уверенность массам. У среднего, ничем не выдающегося человека нет возможности даже в случае соци­альных изменений радикально и надолго повысить свой социальный статус. Это может произойти только в случае ред­кой социальной случайности, а, как мы уже писали, результа-ты подобных случайностей постепенно нивелируются. Напро-тив, участие в социальных переворотах часто требует даже от рядовых участников серьезного риска и траты жизненных ре-сурсов. Поэтому большинство рядовых участников процесса находится под воздействием социальной манипуляции.

Ее источник — контрэлита, члены которой действуют ис­ходя из относительно рациональных соображений и поэтому имеют реальные возможности радикально, позитивно изме­нить свою социальную участь. Поэтому контрэлита формиру­ется из представителей имманентных элит — обладателей высоких значений определенных потенциалов социального статуса, не включенных в правящую верхушку, которые в си­лу этого обстоятельства имеют шансы в случае перемены сис-темы стать членами статусной элиты.

Контрэлита ориентируется на организацию социальной системы, дающую более высокие значения потенциалам со­циального статуса ее членов. Привлеченные участники соци­альных переворотов могут также быть заинтересованы в пла­нируемом изменении системы, но в отличие от контрэлиты и "свободных всадников» вынуждены платить слишком высо­кую цену за свои ограниченные социальные достижения.

Например, во время утверждения власти большевиков в России жертвами манипуляции явились не только участники fix групп (часть дворян или казаков, которая поддерживала большевиков), которые заведомо не могли выиграть от но­вой социальной реальности. Большая часть индивидов (рабо­чие, бедные крестьяне или евреи), чей социальный потенци­ал в результате Октябрьского переворота вырос, также стали объектом манипуляции. Только меньшинство из них, члены которого принадлежали к имманентной элите динамическо­го и функционального (по новым требованиям болыпевист ского общества) потенциала, смогло войти в новую правя­щую элиту и хотя бы на время резко улучшить свое социаль­ное положение. Большинство представителей этих групп выиграли от нового строя ничтожно мало по сравнению с те­ми лишениями, которые требовала от них социальная дея­тельность по его утверждению.

Представители контрэлиты, так же как и привлеченные ими участники, в реальности не могут полностью адекватно оценить последствия своих действий для себя. Для точности такого анализа не может быть необходимой полноты инфор­мации. В условиях неполноты информации представления о последствиях действий могут основываться только на прибли­зительной оценке шансов на тот или иной исход ситуации.

У членов контрэлиты (состоящей из соответствующих им­манентных элит потенциалов социального статуса) сущест­вуют реальные шансы на социальный выигрыш (то есть их действия относительно рациональны). Напротив, у других участников такие шансы крайне низки, соответственно они являются объектом манипуляции со стороны контрэлиты.

Известно, что члены антимонархической контрэлиты рево­люций 1917 года — лидеры эсеров, меньшевиков, кадетов — в подавляющем большинстве ничего не выиграли от револю­ции и кончили эмиграцией или тюрьмой при большевиках. Их расчеты на социальное продвижение в силу неблагоприят­ного развития политических событий не реализовались. Од­нако у них, безусловно, были определенные шансы повернуть Россию на западноевропейский демократический путь разви­тия и стать ее правящей элитой. У рядовых революционеров и оппозиционеров (обладателей низких значений потенциалов социального статуса) в принципе не было перспектив сущест­венного социального роста.

Другой пример — победившая большевистская контрэлита. Бьльшая ее часть тоже была обманута в своих ожиданиях (созна­тельных или неосознанных) на пожизненное пребывание у руля страны. Все же на протяжении достаточно длительного перио­да времени (для одних — до конца 20-х, для других — до конца 10-х годов) их социальная траектория шла по восходящей. На­против, у большинства красноармейцев и партактивистов, кото­рые не принадлежали к имманентным элитам, но не меньше, чем большевистские вожди, рисковали жизнью и вкладывали свои жизненные ресурсы в общую победу, шанс хотя бы на вре­менный существенный социальный выигрыш от революцион­ных событий был крайне незначительным.

Таким образом, участие контрэлит (инициаторов) в дейст-в иях по радикальному изменению социального порядка практически всегда хотя бы относительно рационально и со­пряжено с манипуляцией привлеченными участниками, к ко­торым относится значительная часть общества.

Действия по радикальному изменению общественного по­рядка чаще всего связаны с низкой оценкой социального по­тенциала индивидов системой. Поэтому они чаще всего про­исходят в обществах, где социальный потенциал являлся доминантным. В обществах с высоким значением динамиче­ского потенциала его обладатели (которые вообще наиболее склонны к подобным действиям) имеют объективные осно­вания рассчитывать на высокую социальную оценку. В обще­ствах с высоким значением функционального потенциала Индивиды могут строить иллюзии, что, получив образование, развив свои способности, они получат возможности реализо-вать социальные амбиции. В обществах с высоким значением фактора случайности индивиды могут надеяться на социаль­ное везение. В консервативных обществах с определяющим |начением наследственных социальных характеристик (соци­ального потенциала) таких надежд быть не может. Дискрими­нируемый индивид в таких обществах знает, что социальные характеристики, доставшиеся ему от рождения, будут всю жизань, как кандалы на ногах каторжника, препятствовать его социальному продвижению. Если человек родился евреем И царской России, или крестьянином в феодальной Европе, или рабом в Риме, единственная надежда на быстрое повыше­ние социального статуса — революция, именно при таких обстоятельствах индивиды готовы рисковать своими жизня ми, участвуя в социальном насилии.

Таким образом, социально депревированные индивиды, лишенные обществом позитивных жизненных перспектив, являются наиболее удобным объектом для манипуляции со стороны контрэлит. В тех обществах, где такие индивиды со ставляют большинство населения, социальные потрясения неизбежны. Наоборот, в обществах, где социальный потен циал не определяет судьбу индивидов, человеческие ресурсы для действий по радикальному изменению системы недоста точны. Индивиды с помощью манипуляции со стороны элит (см. рассуждения Бжезинского о великой американской меч­те) в большинстве своем сохраняют надежду на достижение успеха в рамках существующей системы и не готовы расходо­вать свои жизненные ресурсы для ее изменения. Этим надеж дам трудно противопоставить убеждения контрэлиты.

Данная ситуация объясняет то, что контрсистемные мыс­лители последние полвека постоянно ищут социальные слои, способные стать новой революционной силой в обществе. По нятно, что пролетариат недостаточно дискриминируем обще­ством для того, чтобы стать революционной силой. Поэтому радикальные авторы, такие, как Маркузе, Фанон, Дебре и дру­гие, ищут «подлинно революционную силу» среди разного рода маргинальных групп, безработных, студентов, расовых и национальных меньшинств, эмигрантов, «внешнего проле­тариата в странах третьего мира и т. д. Однако в современном обществе и эти группы не настолько дискриминируемы, что бы активно добиваться социальных перемен.

Отсутствие критической массы социально депревированных людей в значительной степени объясняет прекращение радикаль­ных социальных изменений и массового политического насилия в современных развитых странах, после того как социальный потенциал перестал там быть доминантным (после крушения сословного устройства общества в XVIII—начале XX века).

Раздел 5. СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ

Дата добавления: 2015-05-26