О Сильмарилях и омрачении Валинора

Фразы об изменчивости языка нолдор в рукописи не было. Ср. с отрывком о том же в «Ламмас» § 5.

§ 41 С первым предложением касательно формы имен нолдорских принцев ср. отрывок, добавленный в конце «Ламмас» (§ 11): «Имена номов в «Квэнта» даны в форме нолдорина, которую тот приобрел в Белерианде, все, кроме имени Финвэ, отца нолдор, которое осталось в древней форме». В рукописи говорится: «используя имена в той форме речи номов, на которой долго говорили на земле», как и в К (т. IV, с. 87). Вместо «дух его горел будто пламя» в рукописи сказано, что «у него было пламенное сердце». Ср. с поздним переводом имени «Фэанаро» как «Дух Огня» в «Сильмариллионе», с. 63 (в «Этимологиях», корень PHAY, имя переводится как «сияющее солнце»). – Имя «Келегорн» здесь и далее в КС до § 141 – это раннее изменение в рукописи из «Келегорм», как в АВ 2 и в АБ 2. – Утверждение (которого нет в рукописи), что Дамрод и Дириэль были близнецами, здесь появляется впервые, хотя, возможно, так было задумано с самого начала (см. т. IV, с. 46).

§ 42 В АВ 2 (аннал 2993) все еще сохраняется ранняя схема взаимоотношений принцев-нолдор, где Инглор Фелагунд – друг Фингона и Тургона, сыновей Финголфина, а его братья Ородрет, Ангрод и Эгнор – друзья сыновей Фэанора, в особенности Келегорма и Куруфина. В АВ 2 это было изменено на версию КС, где Ородрет вместе с Инглором дружат с сыновьями Финголфина.

§ 44 В рукописи «Они сотворили много жемчужин», как и в К (т. IV, с.88). Описания кораблей тэлери в рукописи нет; в машинописи оно вновь появляется из «Утраченных Сказаний» (т. I, с. 124-125).

§ 45 В рукописи «Тун» здесь не заменено на «Туна» и там есть и примечание к тексту, написанное, без сомнения, в то же время что и примечание к § 39: «Который позже называли лишь на языке номов» (потому, что линдар ушли).

Конец этой главы сильно расширился по сравнению с рукописью, где нет упоминания ни о сближении языков Туны и Альквалондэ после ухода линдар (ср. с «Ламмас» § 5), ни о знании Келегорном языков зверей и птиц. Также отсутствует там и очень любопытный отрывок касательно наличия в Валиноре всех живых созданий, которые когда-либо существовали на земле (за исключением тварей Мелько).

[С того момента, как машинопись подходит к концу, в рукопись до главной правки, проведенной много лет спустя, кажется, было внесено немного изменений. Небольшое количество поправок определенно принадлежит к раннему периоду, хотя некоторые случаи в этом отношении сомнительны].

§ 46 С того времени, когда все три рода эльдар собрались, наконец, в Валиноре, наступил Полдень Благословенного Края, расцвет его счастья и славы, что длился много лет. В то время, пять веков спустя после прихода нолдор, когда достигли они вершин знания и мастерства, Фэанор, сын Финвэ, начал долгий и достойный изумления труд; и призвал он все свое знание, и силу, и искусность; ибо замыслил он создать творение более дивное, чем создавали доселе эльдар, которое сохранится, когда все остальное будет разрушено. Сотворил он три самоцвета и назвал их Сильмарилями. В тех драгоценных камнях горел живой огонь, в котором смешался свет Двух Дерев. Даже во мраке они испускали сияние; и всякий свет, даже тусклый, что падал на них, Сильмарили вбирали в себя и лучились изумительными красками, коим их внутреннее пламя придавало несравненную красу. Ни смертная плоть, ни нечистые руки не могли коснуться их, дабы не обжечься и не иссохнуть. Эти самоцветы эльфы ценили больше всех своих творений, и Манвэ благословил их; а Варда предсказала, что в Сильмарилях заключена судьба Мира. И сердце Фэанора крепко привязалось к творению его рук.

§ 47 Более двух веков длился расцвет славы Валинора. Ибо семь веков, как и приговорили Боги, Мелько провел в чертогах Мандоса, и с каждым веком страдания его уменьшались. Когда же прошло это время, как и было обещано, Мелько предстал перед собранием Богов. Взглянул он на величие Валар, и алчность и злоба пробудились в его сердце; взглянул он на прекрасных Детей Илуватара, что сидели у ног Богов, и исполнился ненависти; взглянул он на множество самоцветов и возжелал обладать ими; но скрыл он свои думы и отложил месть.

§ 48 Перед вратами Валмара Мелько склонился у ног Манвэ и молил о прощении, и Ниэнна, сестра его, поддержала эту мольбу. Но Боги не хотели дозволять ему скрыться от их взора. Поэтому Мелько дали скромное жилище в пределах города; но столь благородными с виду были его деяния и слова, что через некоторое время ему разрешили ходить свободно по всей земле, и большую помощь оказал Мелько и Богам, и эльфам. Но Ульмо в сердце своем не доверял ему, и Тулкас сжимал кулаки всякий раз, когда видел Моргота, своего врага, свободным. Ибо Тулкас быстро гневается и медленно прощает.

§ 49 И наибольшее дружелюбие проявлял Моргот к эльфам, и помогал им во многих трудах, если они дозволяли. Линдар, народ Ингвэ, не доверяли ему; ибо Ульмо предостерег их, и они вняли его словам. А номы радовались многим тайным знаниям, что Мелько открывал им, и некоторые прислушивались к речам, которые лучше бы им никогда и не слышать*. И при любой возможности сеял он среди них семена лжи и злых советов. Горько заплатили в грядущие времена нолдор за свою глупость.

* Примечание к тексту: Говорится, что среди прочего Мелько поведал номам об оружии и доспехах и о силе, что дают они вооруженному, дабы (как он говорил) защитить себя. Эльфы раньше владели лишь охотничьим оружием – копьями, луками и стрелам – и со времен пленения Мелько оружейные Богов были заперты. А теперь номы узнали, как ковать мечи из закаленной стали и плести кольчуги; и делали они в те дни щиты, и выкладывали их серебром, золотом и самоцветами. И Фэанор стал весьма искусен в этом ремесле, и много оружия выковал он тайно, пока росла зависть меж ним и Финголфином. Так и случилось, что во время Исхода нолдор были вооружены. Однако и зло Мелько обернулось против него, ибо мечи номов причинили ему больше вреда, чем что бы то ни было во все время владычества Богов на земле. Но все же, мало было им радости от науки Моргота; ибо все печали номов произошли от их мечей: от несправедливой битвы в Альквалондэ и от многих лихих деяний после. Так написал Пенголод.

(прим. авт.).

§ 50 Часто нашептывал Моргот эльфам, что Боги призвали эльдар в Валинор из зависти, испугавшись, что их изумительное мастерство, краса и магическая сила возрастут так, что Валар не смогут ими управлять, когда эльфы достигнут расцвета и расселятся по земным просторам. И создавал он в их душах видения могучих королевств на востоке, которыми они могли бы свободно править в силе и славе. Более того, хотя Валар и знали о грядущем приходе людей, в те дни эльфы ничего о них не ведали; ибо Боги не открыли им этого, и время то еще было неблизко. Но Моргот тайно говорил эльфам о смертных людях, хотя и мало знал о них правды. Один Манвэ ясно понимал замыслы Илуватара касательно людей и всегда был их другом. А Моргот распускал слухи, что Боги держат эльдар в плену, дабы пришедшие люди обманом лишили их владений в Средиземье; ибо Валар считают, что более слабым и короткоживущим народом будет легче править. Мало правды было в этих речах, и редко Валар подчиняли себе волю и судьбы людей, и еще реже это приводило к добру. Но многие из эльфов поверили или наполовину поверили злым словам. И по большей части это были номы.

§ 51 Так и случилось, что до того, как Боги встревожились, покой Валинора был отравлен. Номы начали роптать против Валар и собственных родичей; и многие исполнились тщеславия, забыв о том, что Боги им даровали и чему научили. Самое горячее пламя Морготу удалось разжечь в неистовом сердце Фэанора, хотя сокровеннейшей мечтой Мелько было завладеть Сильмарилями. Их Фэанор носил на челе и груди по великим праздникам, но в другое время они были тщательно сокрыты, запертые в глубоких сокровищницах Туна, ибо хотя тогда еще не было в Валиноре грабителей, Фэанор возлюбил Сильмарили алчною любовью и стал неохотно показывать их кому-либо кроме сыновей.

§ 52 Сыновья Финвэ были горды, но самым гордым был Фэанор. Моргот лгал ему, говоря, что Финголфин и его сыновья замышляют лишить Фэанора и старший дом первенства, занять его место в сердце отца и милости Богов. От этой лжи родились раздоры среди детей Финвэ, а от этих раздоров пришел конец расцвету Валинора, и закатилась его древняя слава; ибо Фэанор произносил мятежные речи против Валар и замыслил уйти из Валинора обратно во внешние земли и так избавить, как он говорил, номов от рабства.

§ 53 И Фэанора призвали пред лицо Валар в Круг Судьбы, и там перед всеми, кто желал видеть, обнаружилась ложь Моргота. По приговору Богов Фэанор был временно изгнан из Туна, ибо он возмущал покой города. Но с ним ушел и Финвэ, его отец, который любил его больше остальных сыновей, и много других номов. На севере Валинора в горах недалеко от чертогов Мандоса возвели они крепость и сокровищницу; и собрали там множество драгоценных камней. А Финголфин правил нолдор в Туне; и так, казалось, что в этом слова Моргота стали правдой (хотя собственные деяния Фэанора привели к их исполнению). И горечь, что посеял Моргот, дала всходы, хотя ложь его и раскрылась, и долго после этого царила вражда меж сыновьями Фэанора и Финголфина.

§ 54 Прямо со своего совета Валар послали Тулкаса схватить Моргота и вновь привести его на суд, но Моргот скрылся неведомо куда; и все тени в то время удлинились и почернели. Говорят, что долгое время никто не видел Моргота, пока не явился он тайно к Фэанору, искусно притворившись, что хочет предложить ему дружбу и подстрекая к бегству, о котором думал ранее Фэанор. Однако Фэанор захлопнул перед ним двери, если не сердце; Финвэ же послал весть в Валмар, но Моргот в гневе ушел.

§ 55 Когда прибыл вестник от Финвэ, Боги сидели на совете перед вратами, страшась удлинившихся теней, но до того, как Тулкас отправился на север, из Туна пришли другие вести. Ибо разгневанный Моргот промчался через горные перевалы, и эльфы с Кора видели его, подобного грозовой туче. Оттуда направился он в землю под названием Арвалин - это узкая полоска суши у восточного подножия Гор Валинора, что находится к югу от залива Земли Эльфов. Там лежат глубочайшие и чернейшие тени мира. В той земле скрытно и никому неведомо жила Унголиантэ, Ткущая Тьму, приняв облик паука. Не говорится, откуда она явилась; возможно, из Внешней Тьмы, что лежит за Стенами Мира. Она жила в ущелье и ткала свои сети в расщелинах гор; она пила свет и пожирала все, что светилось, дабы, переварив сияние, вновь ткать черные сети удушающей тьмы и липкого тумана. И она вечно алкала еще пищи.

§ 56 Моргот встретил Унголиантэ в Арвалине и составил план мщения, в коем она должна была ему помочь; но перед тем как отважиться бросить вызов опасностям Валинора и силе Богов, она потребовала великой и ужасной награды. Унголиантэ сплела вокруг них защитную тьму, и выпустила черные паучьи нити и перекинула их с вершины на вершину; и таким образом она взобралась на высочайший пик к югу от Таниквэтили. Здесь бдительность Валар была слаба, ибо на юге Валинора лежат непроходимые леса Оромэ, а восточные склоны гор глядят на нехоженые земли и пустынные моря; и Боги больше охраняли север, где встарь Моргот установил свои трон и крепость.

§ 57 И тогда Унголиантэ сплела лестницу, и по ней взобрался Моргот, и сел рядом; и взглянул он вниз на сияющую равнину и на далекие купола Валмара, сверкавшие в смешанном свете Дерев. Тогда Моргот захохотал и поспешил вниз по пологим западным склонам рядом с Унголиантэ, и обоих объяла ее тьма.

§ 58 Это был день праздника, и большая часть народа Валинора собралась на горе Манвэ, некоторые пели перед ним в его чертогах, а другие играли в садах радости на склоне Таниквэтили. Там были линдар и многие нолдор. На улицы Валмара пала тишина, и мало кто ступал по лестницам Туна; лишь на берегах Залива Дома Эльфов пели и играли тэлери, мало заботясь о летах, или временах года, или о грядущей судьбе. Сильпион угасал, а Лаурэлин разгоралась, когда, хранимые судьбой, Моргот и Унголиантэ пробрались на равнину. Черным копьем Моргот пронзил оба древа до самой сердцевины, и когда хлынул сок, Унголиантэ выпила его; и яд ее поганых губ вошел в плоть Дерев, и иссушил их – и листья, и ветви, и корни. Высасывая свет, Унголиантэ испускала черный дым; и раздулась она до чудовищных размеров.

§ 59 И когда внезапные сумерки и поднимающаяся вверх тьма объяли землю, страх и удивление пали на Валинор. Черные тучи летели над башнями Валмара; и мрак плыл по его улицам. Варда посмотрела с Таниквэтили и узрела, что Древа утонули в тумане и сокрылись. Слишком поздно бежал народ с горы и из врат города. Два Древа умерли и не сияли более, а плачущие эльфы во множестве стояли вокруг и взывали к Манвэ, дабы он спустился. По равнине скакали кони Оромэ, и стук тысяч их копыт был подобен грому, и во мраке высекали они искры. Однако еще быстрее, чем они, бежал впереди Тулкас, и свет гнева в его очах был подобен сигнальному огню. Но преследователи не нашли того, кого искали. Куда бы ни шел Моргот, вокруг него были тьма и смятение, сплетенные Унголиантэ, так что ноги преследователей шли не туда, а глаза слепли, и так Моргот ускользнул от погони.

Дата добавления: 2015-06-04