Историческая преамбула. мать. Врожденные родительские программы поведения также иногда запускаются одновременно с впечатыванием в память образа того

мать. Врожденные родительские программы поведения также иногда запускаются одновременно с впечатыванием в память образа того, кого они впредь будут считать своим детенышем. Так, однажды у молодой пары цихлидовых рыб, выводившей свой первый приплод, подменили икру, подложив им икру другого вида. Приемные родители успешно вы­растили рыб этого другого вида. Но после этого они стали пожирать мальков своего вида, так как цихлидовые рыбы обычно пожирают рыб близких видов величиной с их собственных мальков. Способность вы­ращивать собственное потомство была полностью утрачена — родите­ли упорно поедали всех своих мальков, как только они появлялись на свет. Следовательно, в память родителей прочно впечатались какие-то характерные признаки первых выведенных ими мальков как собствен­ных¹. А значит, эти рыбы должны уметь «с первого раза» автомати­чески выявлять признаки и в последующем их распознавать.

К. Лоренц утверждал, что при определенных условиях впечатан может быть любой объект. Он приводил случай, когда попугайчик запе­чатлел в качестве брачного партнера целлулоидный шарик для пинг-понга и ласкал этот шарик так, как будто это была голова самки. Неко­торые виды птиц не узнают своих брачных партнеров, если не видят их головы, т. с. именно голова является объектом для запечатления свое­ го партнера. Описывается случай, когда в зоопарке самец лебедя напал на свою подругу, погрузившую голову в воду. Но как только самка под­няла голову, нападение тут же прекратилось. Какое же сложное разли­чение параметров зрительного образа надо уметь производить, чтобы впечатать в свою память зрительный образ головы своей самки!

Считалось, что сознание и психика нужны человеку для того, что­бы отражать действительность и регулировать деятельность. Мол, если психика не регулирует деятельность, она не нужна, а если не отражает Действительность — невозможна. С этой позицией и спустя почти сто лет после появления работ Джеймса соглашаются почти все психологи. Однако именно эта позиция ошибочна. Выяснилось: всё, что обычно отно­сится к отражению действительности и регуляции деятельности — на­пример, способность опознавать сигналы, запоминать, производить слож­ные действия, синхронизировать процессы во времени, совершать вычислительные операции и многие другие совершенно необходимые способности для любого живого существа, — вполне может быть опи- сано без допущения о каких-то особых механизмах человеческой пси-хики. Как отражение, так и регуляция обеспечиваются физиологически ми механизмами и являются по существу физиологическими процессами. [окончание cтраницы 165]

__________________________

¹ Шовен Р. Поведение животных. М., 1972, с. 54.

Раздел второй

Неудивительно, что почти любой (по крайней мере, на сегодня понят­ный ученым) аспект процесса отражения и регуляции деятельности пытаются — и зачастую небезуспешно! — зарегистрировать на заве­домо непсихическом уровне активности отдельных нейронов мозга или смоделировать на не имеющем сознания компьютере.

Но если отражение и регуляция могут протекать совершенно авто­матически, зачем нужны психика и сознание? Какие приспособитель­ные задачи они решают? Функционалисты не нашли ответ на эти вопро­сы. Они лишь утверждали, что психика животных и сознание человека предназначены решать очень сложные задачи, которые иначе организм никак решить не сможет. Но они не смогли выявить эти задачи, понять, что конкретно при их решении делает сознание. Такую позицию очень трудно использовать на практике, хотя именно практическая полезность— основное требование функционалистов. Прагматическая польза функ­ционализма оказалась весьма сомнительной. Джеймс в 1905 г., подводя итог своим психологическим изысканиям, в статье под характерным названием «Существует ли сознание?», отвечает на поставленный им же самим вопрос: нет.

Среди крупных европейских психологов, концептуально близких к функционализму, был и Э. Клапаред. Он полагал, вслед за последова­телями Джеймса, что психическая активность не затрагивает сознание до тех пор, пока организм успешно осуществляет свои функции. Клапа­ред также вполне отчётливо понимал обсуждаемую выше проблему: переработка любой информации может осуществляться без какого-либо привлечения сознания. Но его интерес к психике детей позволил ему из всего этого сформулировать оригинальный «закон развития сознания». Этот закон утверждал, что когнитивные процессы, обеспечивающие самые ранние стадии развития, в силу своей автоматичности не требу­ют осознания и потому позже всего «перехватываются» сознанием. От­сюда выводимо важное и неожиданное следствие: поскольку логичес­кие рассуждения являются одним из самых поздних приобретений сознания, то неосознанное использование логических механизмов дол­жно относиться к самым ранним когнитивным способностям ребёнка¹. Как мы увидим, психологика, с определёнными оговорками, готова при­нять и этот вывод функционализма.

Кратко сформулируем итоги обсуждения позиции Джеймса и функ­ционалистов: [окончание cтраницы 166]

_____________________

¹Шихи Н., Чепман Э., Копрой У. (ред.). Психология. Биографический библиогра­фический словарь. СПб, 1999, с. 313.

Дата добавления: 2015-06-04