Критики, — а затем и ее еще превзошла анонимная книга

Служить пародией на критику упомянутой раньше критики всякой

Серьезная мысль, или она должна была только

Толком не знали и не знают, лежала ли в этой последней парадоксальности

Гилизму. В конце этого ряда стоит странная книга Штирнера25

Релятивизму и теоретическому и практическому ни-

При том обостренном значении, которое тогда придавали

Произошло какое-то опьянение критикой, перешедшее

У таких людей, как Бруно Бауэр23 и Эдгар Бауэр24, действительно

Около 1840 г. к последним и самым радикальным выводам.

О ней романтизм в лице Новалиса, де Бональда или Конта, перешла

С одной стороны, и на радикальный социализм — с другой.

Состоянии, обнаруживается в крайностях, на которые

Но странное смешение, которое господствовало в этом духовном

Непримиримой, отчасти горькой оппозиции.

Оставить родину и оказалась в Париже или Лондоне во все более

Либеральных гегельянцев вынуждена была потом, как известно,

В Галле и позже немецких ежегодников. Большая часть этих

У Арнольда Руге, Эхтермейера22 — основателей ежегодников

Молодой Германии, у политико-философских вождей левых гегельянцев,

Мы встречаем в науке, в параллельном явлении литературной

В лице таких людей, как Гейне, Берне20, Гуцков21. То же самое

С социализмом, которое составило духовный тип молодой Германии

Реальности всей жизни. Так произошло смешение демократизма

В XIX в. просветительский индивидуализм идеей высшей

Великому движению, которое в учении об обществе заменило

И социалистические идеи. Он не мог также противиться

Моменты французского духовного движения, он воспринял космополитические

Клерикальному и легитимистскому романтизму и усвоив известные

Получил универсалистскую окраску. Находясь в оппозиции

Согласно которой целое возникает раньше частей, этот либерализм

Тому, что он опирался на гегелевскую идею государства,

Глубочайшей сущности имеет демократическую структуру. Но благодаря

Постулатов кальвинистского пуританизма19, он по своей

Сам по себе и в своей первоначальной форме он носит

вполне индивидуалистический характер: происходя из религиозных

оно в конце концов распалось: на ярко выраженный индивидуализм,

«Критика», как будто желая подтвердить то, что утверждал

этому слову, от критики религии и критики государства к «критике

критики», к полнейшему разложению, к абсолютно софистическому

«Единственный и его собственность», относительно которой

«Рассудочность и индивид», которая завершалась выспренним

утверждением: «Я — только я сам».

Дата добавления: 2015-06-26