Маркиз Де Сад. Жюльетта: роман. Том 1 2 страница

В начале 30-х годов генералы Араки Садао и Мадзаки Дзин­дзабуро вместе с несколькими офицерами (в основном из «группы Сага»), создали новую группировку Кодбха (Группа император-] ского пути), идеология которой — «государственный социализм»! — была очень близка популярной среди гражданских фашистских! групп концепции «национального социализма». В противовес Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) группе аракистов генералы Нагата, Тодзе, Мутб создали другую группировку—Тбсэйха (Группа контроля). Обе группировки объединяло стремление создать в Японии политическую систему «государства военного времени», или, дру­гими словами, государства, способного вести «большую войну». Различие между ними касалось выбора средств, методов и путей для создания такой политической системы. По этому критерию группу Кодоха можно определить как ультрарадикальную, а Тб­сэйха —как умеренно-радикальную. В Тбсэйха были представлены, в основном, высшие офицеры старшего поколения, сохранявшие строгую лояльность государст­ву. Поэтому эта группа отвергала экстремистские действия, пред­почитая путь постепенного установления контроля (отсюда ее на­звание) над существующими государственными институтами. Иначе говоря, приверженцы Тбсэйха стремились произвести кон­центрацию власти в своих руках конституционным путем. В противоположность «умеренным», радикалы из группы Ко­доха собирались прийти к власти путем военного переворота, при­остановки действия конституции и установления диктатуры. Не­смотря на широковещательные заявления о «почитании императо­ра», они, по меткому определению японских журналистов, соби­рались реставрировать политическую систему сёгуната — разуме­ется, в обновленном варианте. Другими словами, сторонники этой группы собирались править от имени императора, фактиче­ски узурпировав его полномочия. В своей борьбе с оппонентами группа Араки умело использо­вала фашистские организации Кита Икки и Окава Сіомэй и «мо­лодых офицеров», чьими руками совершались террористические акты. Выступления фашистов в армии позволяли аракистам обви­нять противостоявшую им группировку «умеренных радикалов» в высшем руководстве вооруженных сил в «неспособности нала­дить дисциплину», а террористические акты фашистов в отноше­нии гражданских политических деятелей давали им пищу для на­падок на правительство, которое «было не в состоянии поддержи­вать порядок в империи». Последний аргумент, кстати, часто ис­пользовался против политических партий обеими противоборст­вовавшими армейскими группировками. _, Говоря о японском фашизме, сле- Становлениефашистско- дует цетко разделять понятия «фа_ го движения в Японии ШЙСтский режим» и «фашистское движение». Фашистский режим — это сформированная на основе идеологического монизма тоталитарная политическая структура, Часть 3. Япония на пути военных авантюр для которой характерна абсолютная концентрация власти в руках ее лидеров. А фашистское движение — это оппозиционное нацио­налистическое движение, как правило носящее террористический характер и стремящееся к установлению диктатуры в той или иной форме. Далее речь пойдет именно о фашистском движении. Предшественниками японского фашистского движения были организации ультранационалистов, сформировавшиеся во второй половине XIX в., и выдвигавшие, в основном, внешнеполитиче­ские лозунги, такие как тайрику синсюцу (продвижение на мате­рик). Их целью было усиление влияния Японии в сопредельных странах и расширение границ империи. Позднее идеологи националистиче­ского движения восприняли идеи соци­ального протеста, получившие большую популярность на волне революционных процессов в Европе, и выдвинули отве­чавшие духу времени лозунги «нацио­нального» или «государственного» со­циализма (очень близкие по сути). Но­вые идеи придали националистическому движению в Японии новое качество: оно приобрело признаки фашистского (мес­сианство, борьба за власть и стремление к диктатуре). Однако неверно было бы относить все японские правые организации к фа- Тояма Мицуру шистским. Среди них можно выделить 3 течения. Прежде всего, это возникшие еще в период Мэйдзи ор­ганизации ультранационалистического толка — Гэнъёся (Общест­во черного океана, основано в 1881 г.), Кокуркжай (Общество черного дракона, 1901) и др., созданные на их основе. Это течение положило начало организованному правому движению в Японии и было наиболее консервативным, т.е. наименее восприимчивым к социальным идеям новой эпохи. Его лидерами были Тояма Ми­цуру и Утида Рёхэй. Другим крылом японского правого движения было национал-социалистическое (государственно_-социалистическое) течение, которое возглавляли Кита Икки и Окава Сюмэй. Оба они в свое время были членами группы Кокуркжай, но социалистические взгляды, которые проповедовал Кита Икки, не были восприняты консервативными националистами, что привело к обособлению национал-социалистического течения. Впрочем, противоречия Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) между ними не носили непримиримого характера и не мешали в дальнейшем проводить совместные акции. Основными национал-социалистическими организациями были Юдзонся (Общество критикующих, 1919), Гётися (Общество действия, 1925) и др. Промежуточную позицию занимало третье течение, которое условно можно обозначить как центристское. Оно было представ­лено обществом Кокухонся (Общество государственных основ, 1918) и теми организациями, которые вокруг него группирова­лись. Основателем Кокухонся был барон Хиранума Киитирб, во главе общества стояла группа государственных деятелей высоко­го ранга. Течение отражало взгляды националистических элемен­тов в высших слоях государственной бюрократии, которые были обеспокоены ширившимся вовлечением больших масс населения страны в политическую борьбу. Из всех вышеперечисленных фашистскими в точном смысле слова были только организации национал-социалистического (госу­дарственно-социалистического) течения. Только там достаточно от­четливо проявились основные признаки фашистского движения. Несомненным лидером национал-социалистического движе­ния в Японии был Кита Икки (настоящее имя — Кита Тэрудзирб). Он родился 3 апреля 1883 г. на о-ве Садо в семье богатого хозяина пивоваренного завода. В юности он изучал труды Маркса, Ласса-ля, Бебеля, Бернштейна, Дарвина. Первая его работа «Теория по­кушай и чистый социализм», в которой он изложил свои социал-дарвинистские взгляды на японскую историю, была запрещена за критику теории кокутай. В качестве представителя Кокурюкай Кита активно участвовал в Синхайской революции в Китае. Наиболее известна его вышедшая в 1919 г. работа под назва­нием «Основные положения проекта реконструкции Японии» (в 1923 г. она была переиздана под названием «План реконструкции Японии»). Эта книга стала своего рода библией японских наци­онал-социалистов. «План реконструкции» Кита заключался в по­строении «государственного социализма», под которым он пони­мал военную диктатуру, уничтожение всех демократических ин­ститутов и установление тоталитарного режима. После стабили­зации внутреннего положения, по плану Кита, Япония должна бы­ла начать войну за передел мира. Высказывания Кита Икки были близки нацистской идее о пре­допределенности господства «высшей расы», делавшей «справед­ливыми» войны за его установление. Как программная работа «План реконструкции Японии» соответствовал по духу «25 пунк­там НСДАП» и книге «Моя борьба» А.Гитлера. Его можно назвать Часть 3. Япония на пути военных авантюр настоящей программой фашистского движения, программой соз­дания тоталитарного общества. Если Кита Икки был идеологом фашистского движения, то ве­дущим его организатором стал Окава Сюмэй. Сын врача из дерев­ни Нисиарэ (префектура Ямагата), Окава родился 6 декабря 1886 года. По окончании школы он решил посвятить себя индийской философии, однако после заинтересовался современной полити­кой. В 1916 г. он познакомился с Тояма Мицуру, Утида Рёхэй и другими представителями течения коккасюги («государственника­ми»). Благодаря своей энергии и личным способностям, Окава в 1919 г. возглавил редакционный отдел департамента исследования экономики Восточной Азии Южно-Маньчжурской железной до­роги (ЮМЖД), а вскоре стал и директором департамента. Первой организацией фашистского типа можно назвать обще­ство Юдзонся, образованное в августе 1919 г. Его организаторами были Окава Сюмэй, Мацукава Комэтаро и Кита Икки, которые надеялись реализовать на практике идеи Кита. В декларации по поводу образования общества утверждалось, что «японское госу­дарство является единственным, которое может претворить в жизнь революционные идеи», но для решения поставленных задач необходима «реконструкция государства» с целью создания «ре­волюционной Японии». Идейные установки общества характери­зовались откровенным национализмом, мессианством и стремле­нием к насильственному изменению социального порядка путем установления диктатуры во главе с императором. Несмотря на то, что общество Юдзонся не пользовалось суще-, ственным влиянием в политической жизни страны, оно стало своеобразным идеологическим центром японского фашистского движения. Основой его деятельности была агитационно-пропаган­дистская работа. В середине 1923 г. общество распалось, но это не привело к забвению идей Кита Икки. Можно сказать, что Юд­зонся выполнило свою пропагандистскую миссию. Продолжателем принципов Юдзонся стала созданная в конце 1924 г. при участии Окава новая организация Гётися (Общество действия). После того, как Окава стал во главе организации (1927), деятельность общества стала быстро расширяться, в ряде городов (Осака, Киото и др.) были созданы его отделения, в него стала активно вовлекаться молодежь. Гётися взяло на воору­жение тактику «прямого действия». При нем были созданы неле­гальные боевые отряды, налажены тесные связи с «молодыми офицерами» в армии и на флоте. По мнению Окава, только таким Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) путем можно было содействовать «укреплению императорской власти», «подрываемой» парламентскими партиями. Приблизительно тогда же Окава сблизился с офицерами гене­рального штаба, которые учились в Токийском императорском университете — Итагаки Сэйсиро, Коисо Куниаки, Доихара Кэн-дзи и др. В недалеком будущем им предстояло стать ведущими фигурами в стране. Хотя Окава разошелся с Кита по организаци­онным вопросам, он продолжал поддерживать его идеи и знако­мить с ними своих новых друзей — будущих членов «группы Са­га», а позже — группы Кбдбха. Тем временем Кита вместе со своими последователями в 1924 году создал боевую организацию Хакурбкай (Общество белого волка). В отличие от Окава, Кита считал, что главная задача за­ключалась в создании не широких массовых организаций, а не­больших замкнутых групп, которые при помощи террора сумеют повлиять на политику правительства. Японское фашистское движение тесно связано с именем еще одного сподвижника Кита Икки, бывшего армейского лейтенанта Нисида Мицугу. Один из лидеров Гётися, ярый сторонник идей Кита Икки, Нисида занимался изучением социальных проблем; особенно привлекала его кемалистская революция в Турции. В 1928 г. он вышел из организации Хакурбкай и, не порывая связей с Кита, создал свое общество Сиринсо (Собрание самураев). Эта организация сочетала пропаганду паназиатских и национал-соци­алистических идей с тактикой «прямого действия». Основным на­правлением своей деятельности Сиринсо избрала работу с офи­церской молодежью и с членами Императорского союза резерви­стов (Тэйкоку дзайгбгундзин кай). Деятельность Нисида и его об­щества среди «молодых офицеров» активизировали создание ор­ганизаций фашистского типа в армии и на флоте. Фашистское движение На начальном этапе основным на-в вооруженных силах правлением деятельности гражданских фашистских организации была агита­ция и пропаганда, и они практически не совершали актов террора. В дальнейшем, по мере переноса акцента на террористические методы, появилась потребность не просто в боевиках, а в специали­стах. Поэтому лидеры фашистского движения активизировали свою деятельность среди военных. Военно-фашистское движение, как правило, ассоциируется с появлением такой организации, как Сакуракай (Общество виш­ни). Оно было создано в сентябре 1930 г. группой офицеров воен­ного министерства во главе с подполковником Хасимото Кингорб, Часть 3. Япония на пути военных авантюр побывавшим в Турции и восторгавшимся диктатурой Кемаля Ата-тюрка. В эту группу входил также генерал-лейтенант Татэкава Ёсицугу, создавший вскоре аналогичную организацию из офице­ров действительной службы — Кодзакуракай (Малое общество вишни). Несколько позже на базе этого общества была создана организация под названием Сэйэйкай (Общество избранных), объединявшая офицеров армии и флота. На учредительном соб­рании последнего присутствовало только 187 офицеров, но уже через 2 года в это общество входило около 4 тыс. чел., или при­мерно 1 /6 всех офицеров действительной службы. Немаловажной причиной быстрого роста военно-фашистского движения стали итоги Лондонской конференции 1930 г. На осно­вании подписанного на ней соглашения Япония должна была не­сколько сократить свой военно-морской флот, что, соответствен­но, сопровождалось урезанием расходов на ВМФ, увольнением в запас немалого числа офицеров, а также сокращением жалования офицерам действительной службы. Поэтому Лондонское соглаше­ние было воспринято офицерством крайне враждебно. Професси­ональные военные обвиняли правительство и политические пар­тии, «которые экономят на армии и флоте, но покрывают скан­дальные прибыли спекулянтов-финансистов», в «подрыве могуще­ства империи». Сближение военных с фашистскими организациями, распро­странение фашистских идей в армии и на флоте и появление «во­енно-фашистского движения» представляло собой закономерный процесс. По времени он пришелся на годы экономического кризи­са, который лег тяжким бременем, в первую очередь, на плечи крестьян. Из деревни тогда рекрутировалась подавляющая часть младшего офицерства, которое поэтому стало питательной средой радикализма и антикапиталистических настроений. Молодые офицеры, считавшие виновниками всех бед парламентские пар­тии и «паразитирующие на народе» монополии, активно вступали в имевшиеся фашистские организации и создавали новые. _ Рост влияния фашистских груп- Первые военные заговоры пировок на руководство армии пришелся на время, когда военным министром стал Минами Дзирб. Тогда же военные стали постепенно укреплять свои поли­тические позиции, оттесняя лидеров политических партий, став­ленников финансовых кругов. Так, в марте 1931 г. группа военных во главе с Минами потре­бовала отставки премьера Хамагути Осати. Одновременно гото­вился и антиправительственный переворот («мартовский инци­ Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) дент»), который, однако, был раскрыт полицией. В полицейском отчете в качестве руководителей готовившегося «мартовского за­говора» прямо назывались генералы Угаки и Минами, а исполни­телями должны были стать организации Гётися, Дайкбся, Сирин­со и Сакуракай. Заговорщики ставили целью вооруженный захват здания парламента, узлов связи и редакций либеральных газет. Поскольку в заговоре было замешано руководство армии, пра­вительство Хамагути постаралось замять скандал. Практически никто из участников не был серьёзно наказан: лишь несколько че­ловек, в том числе руководители общества Сакуракай, были пере­ведены в Квантунскую армию. Безнаказанность вдохновила военных заговорщиков. 17 октя­бря 1931 г. полиция раскрыла новый антиправительственный за­говор, участниками которого были в основном те же лица, что го­товили переворот в марте: руководители и активисты организа­ции Сакуракай (Хасимото Кингорб, Нэмото Хироси), а также чле­ны организации Гётися во главе с Окава Сюмэй. Заговорщики ста­вили своей задачей убийство премьера-министра Вакацуки Рэй-дзирб, министра иностранных дел Сидэхара, министра двора Ма­кино Нобуаки (Синкэн), после чего предполагалось объявить в столице военное положение и ввести войска. По их планам новым пре_мьер-министром должен был стать генерал Араки, министрами — Окава, Хасимото, Нага и др. На этот раз по приказу военного министра руководители заго­ворщиков Хасимото и Нага были арестованы, и заговор предот­вращен. В то же время, наказание опять ограничилось понижени­ем в должности руководителей заговора и переводом их на новое место службы. Правда, после октябрьского провала общество Са­куракай распалось. Спустя всего полмесяца, 3 ноября 1931 г., группа генерала Араки, а также ряд группировок, входивших в Кокухонся, в том числе и люди генерального секретаря Социал-демократической партии Японии (Сякайминсютб) Акамацу Кацумаро, подготовили новый переворот. Начать его должен был митинг резервистов в день рождения императора Мэйдзи 3 ноября, который затем дол­жен был перерасти в шествие перед императорским дворцом. Од­новременно социал-демократы должны были вывести на улицу рабочих и организовать погромы редакций ведущих газет. Вызван­ные для разгона толпы солдаты и императорские гвардейцы вме­сто подавления бунта должны были соединиться с рабочими, а за­тем вместе с резервистами собраться перед дворцом, подать пети­цию с просьбой об объявлении военного положения. После заня­ Часть 3. Япония на пути военных авантюр тия министерств, отделений ведущих политических партий Мин-сэйто и Сэйюкай, а также Банка Японии и других финансовых уч­реждений, по всей стране должна была быть установлена дикта­тура во главе с императором. Заговор провалился, но как и прежде, каких-либо значитель­ных мер к организаторам заговора принято не было: после ареста участников лишь один из заговорщиков — полковник Нэмото — был отправлен в Маньчжурию, а все остальные отпущены. Такая безнаказанность в отношении заговорщиков объяснялась прежде всего тем, что задачи, которые ставили перед собой заговорщики, находили отклик среди как представителей высшего командова­ния армии, так и парламентариев и даже членов правительства. Националистические идеи были весьма популярны в японском обществе, и официальная пропаганда не осуждала и даже зачас­тую превозносила заговорщиков как «радетелей нравственности», «хранителей чистоты японских традиций». Радикально настроенные военные активно использовали для обвинения «партийных правительств» в «недостатке патриотиз­ма» договор об ограничении морских вооружений, подписанный на Лондонской конференции в 1930 г. Ратификация Лондонского соглашения вызвала ярость фашистских групп. Утром 14 ноября на платформе Токийского вокзала выстрелом из пистолета был тяжело ранен премьер-министр Хамагути. Преступником оказал­ся молодой человек Сагоя Томэо, член организации Айкокуся (Общество патриотов), руководимой Ивата Айносукэ. * * *. Премьер-министр Хамагути так и не смог оправиться после по­кушения, и 13 апреля 1931 г. подал в отставку (26 августа он скончался от последствий ранения). Уже на следующий день, 14 апреля, было сформировано новое правительство во главе с Вака-цуки Рэйдзирб. Большая часть членов предыдущего правительст­ва вошла и в новый кабинет, в том числе министр иностранных дел Сидэхара Кидзюрб, министр финансов Иноуэ Дзюнносукэ и военный министр Минами Дзирб. Развитие японской агрессии в Китае Ситуация в Маньчжурии постепенно менялась не в пользу Японии. Ежегодный прирост населения там составлял примерно 1 млн. чел., в основном за счет миграции из собственно Китая. Сре­ди переселенцев были как крестьяне, стремившиеся на «свобод­ные земли», так и рабочие, и ремесленники. В немалой степени Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) сюда перемещался и китайский национальный капитал, привле­ченный стремительным ростом маньчжурской экономики, в ос­новном за счет развития сырьевых и добывающих отраслей. Перед лицом японской экспансии национальный капитал ока­зывал помощь Чжан Сюэляну, сыну убитого японцами маршала Чжан Цзолиня, стремясь подтолкнуть его на путь объединения усилий с правительством Гоминьдана. Поэтому, вопреки на­деждам японских генералов, Чжан Сюэлян стал проводить поли­тику сближения с Чан Кайши. В декабре 1928 г. Чжан Сюэлян признал власть нанкинского правительства и поднял над своим дворцом национальный флаг Китайской республики. Это не могло не встревожить японскую армию. На совещании командиров диви-«Маньчжурскии инцидент „, 1Г.П1 г Jt зии 4 августа 1931 г. военный ми- нистр Минами заявил о необходимости решить военной силой «вопрос о Маньчжурии и Монголии». Его выступление было ши­роко опубликовано. Надо сказать, что средства массовой инфор­мации весьма активно поддерживали «патриотические стремле­ния» военных, подготавливая общественное мнение к будущим «активным шагам» в Маньчжурии. В период экстенсивного разви­тия народного хозяйства в японском обществе существовало ощу­щение ограниченности «жизненного пространства», которое уме­ло подогревалось идеологической обработкой. Поэтому планы во­енщины по расширению территории империи за счет соседей на азиатском материке находили отклик среди населения Японии. В такой обстановке в августе 1931 г. в одном из отдаленных пунктов на северо-западе Маньчжурии местными китайскими войсками были убиты двое японских военнослужащих, которые, переодевшись в гражданскую одежду, занимались сбором разве­дывательной информации. Для японских военных, которые искали только подходящего случая для того, чтобы начать активные действия, этот инцидент был хорошим предлогом. Командование немедленно предъявило ультиматум Чжан Сюэляну, а в самой Японии началась мощная антикитайская пропагандистская кампания. 18 сентября в 10 час. вечера в Лютяогоу, севернее Мукдена (ныне Шэньян), произошел новый инцидент — взрыв на железной дороге. Относительно этого события есть несколько версий. В от­чете комиссии Лиги Наций под председательством лорда Литтона взрыв был назван «незначительным и случайным», поскольку он не помешал своевременному прибытию в Чанчунь следовавшего всего через 15-20 мин. после него поезда. А тогдашний государ­ Часть 3. Япония на пути военных авантюр ственный секретарь США Стимсон в своих мемуарах утверждал, что никакого взрыва вообще не было, просто «японская армия пришла в движение согласно заранее разработанному стратегиче­скому плану». Так или иначе, обвинив во взрыве китайскую сто­рону, японская армия, расположенная в Маньчжурии, напала на казармы китайских войск. Утром 19 сентября над Мукденом уже развивался японский флаг. В течение последующих пяти дней все важнейшие населенные пункты маньчжурских провинций Мук­ден и Гирин были оккупированы японскими войсками. Известие о молниеносной акции японской армии в Маньчжу­рии повергло мир в изумление. В не меньшей растерянности от такого самоуправства армии было и японское правительство. На экстренном заседании кабинета 19 сентября было решено не до­пустить дальнейшего расширения инцидента в Маньчжурии. На заседании кабинета 21 сентября предложение военного министра Минами послать в Маньчжурию подкрепления вызвало воз­ражения министра иностранных дел Сидэхара и министра фи­нансов Иноуэ. Тем не менее, в тот же день японские войска, дис­лоцированные в Корее, без императорского приказа, по личному распоряжению генерала Хаяси Сэндзюрб перешли китайскую границу и вступили в пределы Маньчжурии. Правительство Вакацуки потеряло контроль над ситуацией, и ему ничего не оставалось, как 22 сентября санкционировать дей­ствия армии задним числом. Правда, в официальном заявлении, опубликованном 24 сентября, говорилось, что правительство стремится не допустить дальнейшего расширения конфликта и. желает уладить его как можно скорее. Однако Квантунская ар­мия, фактически вышедшая из-под контроля правительства, про­должала расширять свои действия. Много позже, давая показания Токийскому трибуналу, Сидэхара заявил, что кабинет министров принял решение пресечь «незаконные и самовольные» действия Квантунской армии, но приказы военного министра не выполня­лись его подчиненными. 21 сентября Китай официально внес на заседании Лиги Наций вопрос об агрессивных действиях Японии. На следующий день Лига направила Японии и Китаю одинаковые телеграммы с пред­ложением приложить усилия для ограничения масштабов ин­цидента и немедленно отозвать войска обоих государств. В ответ японское правительство заявило, что Япония не имеет никаких территориальных претензий в Маньчжурии и в кратчайший срок отведет свои войска из зоны железной дороги. Однако события развивались независимо от обещаний японских дипломатов. 8 ок­ Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) тября Квантунская армия подвергла бомбардировке г. Цзинь-чжоу, что вызвало новое заявление со стороны Лиги Наций. Беспомощность японского правительства усугублялась' тем, что военные получали поддержку со стороны как значительной части общественности, так и ведущих политических партий. Так, в специальной резолюции партии Сэйюкай было заявлено, что армия «поступила правильно», и в инциденте виновата «слабая» политика правительства, которая привела к агрессивным дейст­виям китайских войск против Японии. В заявлении партии Мин-сэйто говорилось, что Япония проявила исключительное терпение в отношении Китая, который в течение последних лет проводил «антияпонскую» политику, и что японцам пришлось «оборонять­ся» от китайских войск, которые первыми на них напали. Поэто­му, несмотря на вызывающие действия армейского командования, правительство Вакацуки продолжало удовлетворять все возрас­тающие финансовые запросы военных. В то же время реакция междуна­родного сообщества не была под­креплена реальной силой: позиции имеющих непосредственные инте­ресы в Маньчжурии Великобрита­нии и США оставались довольно пас­сивными. Правда, государственный секретарь США Стимсон 7 января 1932 г. обратился к Японии и Ки­таю с идентичными нотами, в кото­рых говорилось, что США не наме­рены признавать положение, вхо­дящее в противоречие с Париж­ским договором 1928 г., подписан­ным как США, так и Японией и Ки­таем. Однако Великобритания не поддержала позицию США. 11 ян­варя 1932 г. британское правитель­ство заявило о своем стремлении продолжать политику «открытых дверей» и о том, что оно «не счита­ет необходимым направлять япон­скому правительству какую-либо официальную ноту». Немецкая карикатура тех лет наглядно объясняет при чины попустительства запад­ных держав в отношении японской агрессин: самурай вышвыривает вон «русског медведя». Часть 3. Япония на пути военных авантюр Комментируя это решение британского правительства, газета «Тайме» писала, что Япония не может считаться с Китаем, кото­рый даже не представляет собой целостного государства: «Эта целостность не существовала в 1922 г., не существует она и сего­дня. Со времени подписания договора 9-ти держав не было ни одного случая, когда центральное правительство Китая продемонстрировало бы свою реальную административную власть над обширными и раз­нообразными районами его громадной территории». Пассивная позиция ведущих западных держав объяснялась их обеспокоенностью усилением советского влияния на Дальнем Востоке и, прежде всего, в Китае, где благодаря советской под­держке все более укреплялись политические и военные позиции местных коммунистов. По мнению держав, японские войска в Маньчжурии должны были стать противовесом «советской экс­пансии». Кроме того, Великобритания, чьи интересы были особен­но велики в центральном Китае, рассчитывала, что, направив аг­рессию японской военщины в северном направлении, она сумеет избежать столкновения с ней. Таким образом, агрессия Японии в Маньчжурии не вызвала серьезного противодействия. Поэтому всего за 3 месяца Квантун-ская армия полностью овладела тремя провинциями на северо-востоке Китая. Легкость, с какой армия провела «Шанхайский инцидент» операции в Маньчжурии, и значи- тельные ассигнования, полученные ею на «чрезвычайные военные расходы», не могли оставить безучастным постоянного соперника армии — японский флот. Уже 23 января 1932 г. под предлогом защиты японских резидентов в Шанхае началась высадка на берег контингента японской морской пехоты (всего 2800 солдат). Японцы потребовали от шанхайского муниципалитета вывести из города китайские войска и в одностороннем порядке стали расширять границы японского сеттльмента, что привело к воору­женному столкновению японского десанта с китайскими вой­сками. Начались бои, в которых японцы применили морскую авиацию. В Шанхай стали перебрасываться новые подкрепления. В шанхайской операции участвовали войска, в 2 раза превы­шавшие по численности контингент, осуществивший захват Мань­чжурии. Но в отличие от Маньчжурии, где японцы имели дело с войсками Чжан Сюэляна, в Шанхае японцы встретили хорошо ор­ганизованное сопротивление армии Гоминьдана и жителей горо­да. К тому же Великобритания и США, имевшие интересы в этом Глава 1. Рост политического авантюризма (1931-1936) районе, заявили резкий протест против действии японцев и на­правили в Шанхай свои военные корабли. Однако прекратить военные действия удалось только 3 марта 1932 г., когда командование японских войск в Шанхае опублико­вало заявление о прекращении операций. 5 марта было подписано соответствующее соглашение, после чего японские войска были выведены из Шанхая. _ К началу января 1932 г. Квантунская Создание Маньчжоуго армия практически заверШИла окку- пацию Маньчжурии; далее встал вопрос о статусе оккупирован­ных областей. С самого начала маньчжурского конфликта прави­тельство Вакацуки заявило, что не имеет никаких территориаль­ных притязаний в отношении Маньчжурии. И, действительно, Маньчжурия не была включена в состав Японской империи. Ей была уготована судьба марионеточного государства. Идея образования «независимого государства в Маньчжурии» выдвигалась задолго до «маньчжурского инцидента». В качестве первых шагов по ее реализации сначала в Мукдене, а затем и в других занимаемых японскими войсками городах создавались ав­тономные правительства, номинально возглавляемые местными деятелями, сотрудничавшими с японскими военными властями. Для организации центральной власти в Мукден был доставлен из Тяньцзиня Пу И — последний император из маньчжурской дина­стии Цин, свергнутой Синхайской революцией 1911 г.

Дата добавления: 2015-06-04