Начало. 9 страница. Касситы привнесли в Месопотамскую традицию несколько новшеств

Касситы привнесли в Месопотамскую традицию несколько новшеств.

Во-первых, произошёл перерасчёт всех денежных сумм с серебра на золото. Касситы впервые вводят золото в качестве обменного эквивалента, чего раньше в Месопотамии просто не было. При этом золото считается эталоном. Им реально никто не расплачивается. Непосредственные расчеты по-прежнему ведутся в серебре и ячмене, но с обязательным пересчётом на золото. С чем это связано, мы не знаем. Почему касситы так любили золото, нам тоже не понятно. Это не традиционно для Месопотамии, которая всегда любила серебро. И не просто любила серебро, а как бы боготворила его, в шумерском языке слово святой означает серебряный, наверное, из-за свойства серебра исцелять и очищать раны. Золото никогда никакой символики не имело и вдруг у касситов появляется такая страсть к золоту, и они начинаются измерять всё в золоте. И вот также на ювелирных украшениях того времени золото имеет преобладающее значение. По-прежнему сохраняется лазурит, очень много используется сердолик и очень большое количество ювелирных изделий являются сочетанием золота, лазурита и сердолика.

Вторая особенность. В касситском искусстве появляется такой знак как крест. И очень часто на изображения вельмож на печатях идёт крест и под крестом текст кому эта печать принадлежит такой-то раб такого-то бога. И вот что это значит, мы тоже не знаем. Касситы нам этого не объяснили.

Третья особенность культуры касситского времени заключается в том, что в это время появляются представления о зодиаке. Сперва это два зодиака – лунный и солнечный. Потом остаётся только солнечный. И мы знаем уже все 12 зодиакальных созвездий, которые потом переходят к грекам. Всё, начиная от овна и заканчивая рыбами, уже существовало в Вавилонии времён касситского периода. Зодиак называется «двенадцатью стоянками Солнца». И это, конечно, существенное астрономическое открытие. По сути дела, это открытие солнечной эклиптики. Касситы очень большое внимание уделяли культу солнца, в то время как предыдущие цари больше обращали внимания на Луну. В шумерское время особо почиталась именно Луна, а Солнце было на втором плане.

В вавилонском пантеоне появляются два касситских божества – Шукамуна (мужское божество) и Шималия (женское божество). Это божества связанные с войной и с земледелием, по-видимому, это племенные божества, вписанные в Вавилонский пантеон, и о них упоминают как молитвы, так и заговоры вплоть до начала первого тысячелетия. То есть явно были какие-то попытки внедрения касситской религии в Вавилонский пантеон, но попытки до конца не доведённые. Мы, например. не знаем гимнов, которые были бы адресованы Шукамуне и Шималии.

Даша Тузова

1.10.11 – 3.10.11

§9. Вавилонская культура и литература

1. Политическая идеология Вавилона

В период господства Вавилона с 18 по 11 век постоянно увеличивалось число писцовых школ, появлялось всё больше и больше образованных людей. Но поскольку образованных людей было много, им надо было себя чем-нибудь занимать, и они создавали многочисленные литературные и религиозные тексты, которые определяли политическую идеологию страны. Если говорить о политической основе Вавилонского периода, то это миф, который изложен на семи глиняных таблицах и называется Энума-Элиш (переводится как «когда вверху») Это представленный в виде эпоса миф о борьбе бога Мардука (главного бога Вавилона) с чудовищем по имени Тиамат. У этого чудовища был ещё и соратник Хапсу. Это основные герои вавилонского эпоса. Содержание вкратце.

Вверху не было неба, внизу не было земли, и воды пресные и солёные смешивались друг с другом. Это значит что был хаос. Ничего не существовало. Но потом внутри Тиамат стали зарождаться боги. Кто такая Тиамат? Тиамат – это богиня солёной воды, воплощение морской стихии. Так вот внутри этой морской стихии стали зарождаться боги сами собой. И дальше перечисляются эти боги: Аншар, Кишар, (Ну и конечно же Азис, Максим,куда же без него) несколько поколений богов. И вот, наконец, рождается бог мудрости, которого в этом эпосе называют Эа. И с его рождением богов становится слишком много, они бегают по Тиамат, шумят, мешают ей жить. И вот Тиамат собирает нескольких своих советников, там был Апсу бог пресной воды, и ещё был такой советник, которого звали Мумму (и опять же, Максим, это не собака). Апсу сказал, что богов надо убить. Он поплатился за это. Бог Эа хорошо его слышал, он наслал на Апсу богатырский сон и разрубил его на части и из них создал свой дом святилище, которое так и назвал Апсу!! И в это святилище он ввёл свою жену - Дамкину! И там у них родился сын! Мальчика нарекли Мардуком (ребёнок солнца). Но когда он родился, заметили, что ребёнок-то выдающийся! У него четыре глаза и четыре уха, что свидетельствовало о его великой мудрости. Узнав об этом, боги выстроились в очередь у колыбели Мардука и стали подносить ему дары. Самым ценным даром стал подарок бога Анна - четыре ветра, которые стали помощниками Мардука. Мардук рос очень быстро и когда он подрос, все поняли, что он обладает неким могуществом, и его надо вводить в народное собрание. Его ввели в собрание и сказали

-Мардук ты могущественный！(Йоу) А теперь докажи это. Вот видишь звезду на небе?

-Вижу, - сказал Мардук.

-Скажи ей ‘’исчезни’’!

-Исчезни, - сказал Мардук, и звезда исчезла.

- А теперь скажи ей ‘’Появись!’’

- Появись! - сказал Мардук, и звезда появилась.

-Ты могуч!

И сознание того, что он могуч, подействовало на Мардука как-то опьяняюще, так что он захотел сказать царём всех богов.

-Раз я так могуч, то вы все должны мне подчиняться!

-Э, нет! - сказали Боги, - раз ты так могуч, сначала избавь нас от нашего главного противника - Тиамат!

Мардук решил, что раз он так могуч, то он избавит. Он сказал, что объявит Тиамат войну. Боги сказали, что передадут Мардуку все полномочия, и он будет править один, если победит Тиамат. Они же будут его придворными. И тут в тексте появляется странный бог-предатель - Кингу. Он перебегает на сторону Тиамат и соглашается стать её полководцем. Она вешает ему на шею таблицу судеб, предварительно украденную у бога Ана. Таблица делает его неуязвимым. Но он не успел вступить в бой. Увидев Мардука, Тиамат открыла пасть чтобы его проглотить. Мардук пустил вперёд своих волшебных помощников и пасть Тиамат залетел ветер. Залетел так хорошо что он не смогла пасть закрыть. После этого в пасть Тиамат торжественно зашёл сам Мардук с длинным копьём наперевес и пронзил ей глотку - Тиамат издохла. Мардук встал на Тиамат и разрубил ей глотку (как бы тем самым повторяя подвиг своего отца). Но ему этого было мало. Из двух частей Тиамат он создал не святилище и не спаленку, а весь мир! (Дальше следует теоретическое руководство Максима по созданию мира) Из верхней части он создал небо и звёзды, планеты, знаки зодиака, города храмы и реки, а из нижней части Тиамат он создал копии городов, храмов и рек. На небе подлинники, а на земле – копии. Центром мироздания он сделал Вавилон. Когда Мардук закончил с творением мироздания, он создал три звёздных пути, день и ночь, времена года. После этого ему привели пленного Кингу. Он сорвал с его груди таблицу судеб и вернул её богу Ану. Потом он стал думать – а что же ему из этого Кингу делать? И он ничего лучше не придумал, как убить Кингу, смешать его кровь с глиной и получить человека. Таким образом, природа человека согласно вавилонской мифологии двойственна - с одной стороны он создан из глины, с другой – из праха бога-предателя. После этого Мардук напоминает богам об их обещании, и последняя глиняная таблица содержит те имена, которыми прославляют Мардука другие боги. Он теперь и бог мудрости, и бог власти и т.д.

Читали этот миф с утра до вечера на четвёртый день Нового Года. Но этот текст – текст благополучного периода жизни в Вавилоне. С 13 века появляется литература религиозно-этического характера.

2. Религиозно-этическая литература

Литература религиозно-этического характера возникла в Вавилоне во второй половине Касситского периода, то есть в незабвенных 13-11 веках. Это, разумеется, её современное название. Она представлена тремя памятниками, которые также носят условные заглавия, поскольку в Месопотамии литературные произведения всегда назывались по первой строчке. К ним относятся:

1. «Повесть о невинном страдальце»
2. «Вавилонская Теодицея» (досл. «оправдание божества»)
3. «Разговор господина с рабом»

Поскольку в это время еще не было богословия, то все религиозные доктрины древнего мира мы реконструируем по литературным произведениям. Именно из них мы узнаем, что происходило в умах жителей Месопотамии в бурные 13-11 века.

3. «Повесть о невинном страдальце»

«Повесть о невинном страдальце» (13 век) имеет длинную предысторию. Еще в шумерское время был написан текст «Человек и его бог». В этом тексте изображен мужчина среднего возраста, знатный и уважаемый, который внезапно заболевает, теряет работу, семью, друзей. И тогда он обращается с мольбой к своему богу, к личному богу, который по представлениям шумеров был у каждого нормального человека. Главный вопрос, который мучает человека: «За что мне эти страдания? Я ведь никогда не забывал богов, приносил жертвы».

И бог, сходя к нему, говорит, что «ни одно дитя не безгрешно, отроду не было в мире беспорочного младенца. Из материнского лона выходят преступники». В чем тут дело? – Когда человек появляется на свет, он начинает нарушать многочисленные табу по своему младенческому незнанию. Поэтому любой живущий человек что-то нарушает. Со временем количество таких преступлений накапливается, и он начинает страдать. Следовательно, каждый живой страдает уже по факту рождения.

Вавилонская же эпоха дала свой собственный, отличный от подобного ответ. В «Повести» ситуация та же: человек умирает, у него отнялись ноги, паралич, сердечный приступ, и вообще все болезни, какие только можно себе представить. К этому приему автор текста прибегает для того, чтобы читатель сам выбрал ту, которая его лично беспокоит. Получается своеобразный каталог всевозможных болезней. Умирающий взывает к своему богу:«Мне молитва закон, мне жертва обычай, день почтения бога мне радость сердца и т.д.» Речь далее идет о том, что смертный не может понять, чего собственно от него хотят боги. Может они хотят от него более, нежели он делает? Может боги перестали слушать людей или престали заниматься их делами, или люди их не понимают? Таким образом, в произведении констатируется разрыв коммуникаций между богом и человеком.

Личный бог долго молчит, позволяя высказаться клиенту до конца, и все время чего-то ждет. Очевидно, он ждет того, что человек начнет возводить хулу на богов. Но этого он не дожидается, и терпению бога настает конец. И настаёт Happy end! Он приближается к человеку и говорит:

«Вел ты себя как муж; сердце твое зла не творило!
Кончились годы, исполнились дни наказанья!
Если б никто не судил тебе жизни,
Как дошел бы, как вынес болезнь всю тяжкую эту?
Беду безысходную ты видел,
Дошел до конца, нес тяжкое бремя;
Была закрыта дорога, - теперь для тебя открыта:
Выровнена стезя и установлена милость!
В будущем не забывай твоего бога, -
Создателю твоему каким добром отплатишь?
Я - твой бог, твой создатель, твоя защита!
Тебя бережет мой страж, и силен мой
Гений-хранитель!..................................
Смотрю на тебя и долгую жизнь дарую.
И ты не бледней, возьми умащенья,
Голодного накорми, жаждущего напои водою;
И кто сидел, чьи глаза горели,
Пусть на еду твою поглядит,
П усть проглотит, возьмет, пусть возликует.
Открыты тебе врата мира и жизни;
Обернись и вступи в них, выйди!
Да будешь благополучен!»

Итак, мы узнаем, что все эти страдания были испытанием веры человека, личной способности совершать добро. Бог ждал проявлений зла от своего подопечного, но не дождался, и решил освободить его от страданий. Но вместе с тем, этот человек больше никогда не вернется к прежней жизни. Он фактически начинает новую, потому что на него возложена беспрецедентная обязанность. Теперь он будет помогать таким же страдальцам как он сам.

В тексте содержится концептуально новая мысль – человек страдает, не просто, потому что родился на свет, а потому, что каждому бог посылает личные испытания. Если человек выходит из них с честью, то его страдания облегчаются, но взамен он становится альтруистичным существом, способным к состраданию ближнему, способным проявлять милосердие. Здесь уже впервые в истории общественной мысли проступают религиозно-этические идеи, которыми наполнена Библия; и впоследствии «Повесть о невинном страдальце» станет прототипом Книги Иова.

4. «Вавилонская теодицея»

«Вавилонская теодицéя» (12 век) - это уже не монолог, а диалог двух персонажей, один из которых страдалец, а второй условно называется «друг». Они стоят на диаметрально разных позициях. Страдалец заявляет, что был благочестив, молился великим богам, но не добился успеха, и более того его постигло горе. Так что он отказывается молиться богам, ибо это бесполезно. Его друг занимает консервативную позицию, и говорит, что существуют веские аргументы в защиту богов.

Каковы эти аргументы:

1) Существует лишь кратковременный успех, благодаря которому можно достигнуть очень многого, преступая закон.

2) В долговременной перспективе мошенник обязательно будет наказан законом, потому что за законом стоят великие боги.

Следовательно, здесь противопоставляются кратковременный успех мошенника и праведные жизненные достижения. «У влачащего божье ярмо достаток скромный, но верный», - говорит друг страдальца. Его не отнимет у человека никто, потому что он заработан честным трудом. Это и есть решающий аргумент, заставляющий страдальца вернуться к благочестию, потому что ничего в принципе плохо с тобой не случится, так как на твоей стороне великие боги.

Этот текст раскрывает такое понятие, как нравственность, потому что следование закону, обеспечивает защиту со стороны высшие силы и уважение власти. В это же время, сам мир мстит за нарушение закона. Таким образом, «Теодицея» заканчивается победой традиционализма и ставит под сомнение скептицизм и пессимизм по поводу необходимости религиозного служения.

Характерная особенность «Вавилонской Теодицеи» в том, что это первый в мире акростих. Если прочитать первые буквы всех строчек сверху вниз то получится имя и должность автора - вавилонского жреца-заклинателя Эсагил-кини-уббиба («жрец, чтящий бога и царя»). В «Теодицее» торжествует оптимизм и вера в великих богов, поскольку тогда в 12 веке люди еще верили, что все образуется, беспорядки отступят, и жизнь пойдет на лад.

5. «Разговор господина с рабом»

«Разговор господина с рабом». (10 век) Однако в 10 веке так уже мало кто думал. В последнем великом произведении вавилонской литературы используется абсолютно та же логика, что и в «Теодицее» - долговременные достижения противопоставляются кратковременному успеху. Но эта логика на этот раз полностью оборачивается в сторону пессимистов.

Это диалог соглашение. Господин изъявляет желание, а раб тут же его подтверждает. Но тут же господин меняет решение, и раб мгновенно приводит веские аргументы в пользу бездействия. Получается парадоксальная ситуация, явно доказывающая, что в перспективе всё плохо, и делать что-либо чревато неблагоприятными последствиями. Нет ничего такого, что бы сулило благо. Центральный вопрос произведения – что же такое благо?

I
"Раб, соглашайся со мной!" "Да, господин мой, да!"
"Поскорей приведи колесницу, ее запряги,
во дворец я поеду!"
"Поезжай, господин мой, поезжай.
Благоволение царя с тобою будет.
Если ты в чем и провинился,
он окажет тебе милость".
"Нет, раб, не поеду я во дворец!"
"Не езди, господин мой, не езди.
Царь в дальний поход тебя отправит,
Пошлет неведомою дорогой,
Днем и ночью страдать он тебя заставит".

<…>

VI
" Раб, соглашайся со мной!" - "Да, господин мой, да!"
Учиню-ка я злодейство!" -
"Учини, господин мой, учини.
Коль не учинишь ты злодейства,
где найдешь ты одежду,
Кто поможет тебе наполнить брюхо?"
"Нет, раб, не учиню я злодейства!"
"Кто учиняет злодейство, того убьют
или живьем сдерут с него кожу,
Либо его ослепят, либо схватят и бросят
в темницу".

VII

"Раб, соглашайся со мной!" - "Да, господин мой, да!"
"Женщину я полюблю!" - "Полюби, господин мой,
полюби!
Кто любит женщину, забывает печали и скорби".
"Нет, раб, не полюблю я женщину!"
"Не люби, господин мой, не люби.
Женщина - яма, западня, ловушка,
Женщина - острый железный нож,
взрезающий горло мужчины".

VIII
" Раб, соглашайся со мной!" - "Да, господин мой, да!"
"Поскорее неси мне воду для рук, ее полей мне,
Совершу я жертву своему богу!" -
"Соверши, господин мой, соверши.
Кто свершает жертвы своему богу,
у того хорошо на сердце,
Один заем за другим дает он".
"Нет, раб, не свершу я жертвы!"
"Не свершай, господин мой, не свершай.
Приучишь ли ты своего бога ходить за тобой
как собака,
Раз он требует то обрядов, то послушанья, то еще чего-то!"

<…>

X
"Раб, соглашайся со мной!" - "Да, господин мой, да!"
"Свершу-ка я доброе дело для своей страны!" -
"Верно, сверши, господин мой, сверши.
Кто делает добро своей стране,
Деянья того - у Мардука в перстне".
"Нет, раб, не свершу я доброго дела для страны!"
"Не свершай, господин мой, не свершай.
Поднимись и пройди по развалинам древним,
Взгляни на черепа простолюдинов и знатных,
Кто из них был злодей, кто был благодетель?"

XI
"Раб, соглашайся со мной!" - "Да, господин мой, да!"
"Если так, то что ж тогда благо?"
"Шею мою и шею твою сломать бы,
В реку бы броситься - вот что благо!
Кто столь высок, чтоб достать до неба?
Кто столь широк, чтоб объять всю землю?"
"Нет, раб, я тебя убью, отправлю первым!"
"А господин мой хоть на три дня меня переживет ли?"

Оказывается, что благом является вообще небытие. Если ни одно желание человека не приносит ему абсолютное благо, то лучше и совсем не жить. Здесь очень важно понимать одну тонкость, связанную с мировосприятием вавилонян. Дело в том, что для древних жить и действовать было одно и тоже. Если человек совершает позитивное действие, то он живет. Для нас сегодня очевидно, что жить не значит только делать нечто активное: можно жить внутренним миром, искусством, творчеством; однако вавилонянам это явно известно не было. Если ты не воюешь, не любишь, не бунтуешь, не имеешь семью, не возделываешь хлеб, ты не живешь, перестаешь быть.

Но что породило именно эту мысль? Её породила ситуация сложившаяся в 13-11 веках, когда что бы ты ни делал, ты никогда не можешь быть уверен в успехе. Налетят какие-нибудь амореи, нападет эламский царь, иерархические связи разрушены, и в дальнейшем будет только хуже, потому что уже несколько веков было только так. В 7 строфе содержится четкая подсказка к датировке произведения – «Женщина - острый железный нож» Железо появилось в Месопотамии как раз в 10 веке, поэтому раньше «Разговор» написан быть не мог.

Итак! Вот набор религиозно-этических представлений вавилонян, которые сформировались в конце второго тысячелетия до нашей эры и которые четко делят образованное население Междуречья на две группы – консерваторов и пессимистов.

Идея традиционалистов заключается в том, что благочестие в долговременной перспективе вознаграждается, даже если ты сейчас терпишь убытки, потому что на твоей стороне великие боги.

Главный тезис пессимистов таков, что боги передают людям информацию, которую те больше не воспринимают. Связь с богами нарушена, а, следовательно, нет нужды им молиться, да и лучше вообще умереть. Однако такой подход шумеров мало привлекал, потому что загробный мир у шумеров был довольно безрадостным: ты вечно голоден и ждёшь жертв от потомков в темном склепе.

Вавилонский человек не надеялся ни на что позитивное: он знал, что будет плохо на том свете, и от завтрашнего дня ему тоже ничего хорошего ждать не приходится. Выход из этого положения, возможно, указал бы монотеизм со своей идеей страданий на земле, воздаяния человеку за них, идеей недеяния. Однако до монотеизма вавилонская религиозно-этическая мысль, к сожалению, не дошла.

Даша Тузова, Темный Лорд

Глава 3

Дата добавления: 2015-06-04