Тройнойзаговор 9 страница. Голос хаджи Даниля прервал его мысли

Голос хаджи Даниля прервал его мысли.

- Казбек! - крикнул он, - Нам надо ждать здесь. Здесь мы договорились встретится с англи­чанами.

Казбек приподнялся в стременах и оглянулся.

- До побережья еще далеко? Хаджи Даниль покачал головой:

- Три часа езды. Не больше.

Даниль приказал воинам спешиться. Малень кий Нахо быстро соскочил с коня. Он совсем не устал. Хаджи Даниль сел рядом с ним на траву, подстелив свою дорогую одежду. Он представил мальчику своего младшего сына. Это был краси­вый двенадцатилетний паренек по имени Аслан. Хаджи Даниль испытывал симпатию к внуку Казбека, отчасти потому, что тот так сильно любил своего деда, отчасти из-за того, что его собствен­ные сыновья уже почти выросли.

- Иди-ка сюда, маленький воин.

Нахо с удовольствием повиновался этому боль­шому улыбающемуся человеку, который так нра­вился его деду.

- Когда мой сын Аслан был в твоем возрасте, - продолжал хаджи Даниль, - я подарил ему его первый кама. Но тебе... Тебе я подарю кое-что получше...

Он порылся в переметной суме, лежавшей на земле рядом с ним. При этом он с улыбкой под­нял брови, как бы говоря мальчику: «Угадай, что это?»

Нахо даже и представить не мог, что бы это могло быть, и, когда хаджи Даниль достал кра­сивый вышитый кожаный пояс и кобуру с ма­леньким револьвером, у него глаза полезли на лоб. Будучи хорошо воспитанным, он не взял подарок сразу, а с мольбой посмотрел на Казбе­ка, ожидая его разрешения. Казбек улыбнулся и кивнул. Нахо взял в руки пояс и погладил вели­колепное оружие так осторожно, словно это была пойманная им птичка. Хаджи Даниль удовлетво­ренно усмехнулся и велел своему сыну Аслану помочь Нахо приладить пояс.

- Ты действительно собираешься воевать вмес­те с нами? - спросил Нахо Аслан. - Мы ведь с тобой еще совсем молоды, - добавил он. Вид младшего товарища словно уменьшил его собствен­ные страхи. Ведь он был лишь немногим старше.

- Да, но у меня хорошая подготовка, - скром­но сказал Нахо.

Казбек наблюдал за ним со смешанным чувством. Конечно же, он гордился, что Нахо так смел. Однако ему было больно от того, что внук слишком сильно напоминал ему погибшего сына Имама.

- Тебе не стоило так беспокоиться, - сердито сказал он хаджи Данилю. - Но в любом случае, большое спасибо.

Хаджи Даниль был в прекрасном расположе­нии духа:

- Мне кажется, что Нахо уже пора иметь свое собственное оружие. Ведь он скоро примет учас­тие в своей первой битве.

Казбек внезапно почувствовал, что все его су­щество сопротивляется этому.

- Не знаю, как насчет участия, - сурово ска­зал он. - Мальчик будет смотреть на бой из без­опасного места. Думаю, что он получит представ­ление о том, что это такое.

Хаджи Даниль почувствовал тревогу в голосе Казбека, и не стал отвечать ему. Он принялся показывать Нахо, как действует оружие, каким образом спускается курок. Но в этом не было необходимости. Внезапно Нахо резко повернулся, прицелился в дерево и метким выстрелом сбил с него небольшую ветку. Аслан издал торжествую­щий крик. Казбек невольно почувствовал удо­вольствие, а Нахо был в восторге.

На полянку выехали всадники. Это были Лонгворт, Белл и Талустан.

- Мы слышали выстрел, - с тревогой сказал Талустан.

Хаджи Даниль рассмеялся:

- И мы тоже. Это наш маленький воин учится стрелять. Вы ничего не видели?

У Белла тоже было прекрасное настроение, благодаря чему его черкесский язык стал более беглым:

- Мы видим много войска. Строят укрепле­ние... Много ружье... Внизу - берег море...

Он отчаянно жестикулировал, пытаясь объяс­нить, что русские быстро сооружают еще одну крепость на побережье Черного моря, где они только что провели разведку.

- Ехать? - предложил он. - Воевать сейчас?

Казбек улыбнулся стараниям Белла. Молодые люди все друг на друга похожи, неважно, на каком языке они говорят.

- Да, англичанин, мы пойдем и сбросим рус­ских прямо в море. Может быть, Вы и Ваш друг останетесь позади? Так будет безопаснее.

Белл перевел его слова Лонгворту. Тот был неприятно поражен:

- Скажи ему, что я воевал не меньше, чем он. В Индии, - он вынул саблю и полоснул ею в воздухе, чтобы всем стали ясны его намерения. Все поняли.

- Веди, Талустан. Ты знаешь дорогу лучше нас, - велел Казбек.

Отряд двинулся вперед.

Когда они подошли к русским укреплениям, наступали сумерки. С вершины утеса Казбек и его товарищи наблюдали идиллическую картину: красивый залив с песчаным пляжем был защи­щен скалами со всех сторон. По дну единствен­ной расщелины бежал ручей, впадающий в море. Только этим путем можно было атаковать рус­ских с тыла.

- Да, а как насчет этого? - вздохнул Хаджи Даниль, указывая кнутовищем на орудийную позицию, где располагалась самая тяжелая пуш­ка, какую он когда-либо видел. Жерло ее, на­ правленное на скалы, было готово немедленно отразить любую атаку с тыла.

- Ну, что ж, - сказал Талустан, - какой- нибудь спуск ведь здесь должен быть. Давайте посмотрим.

Пять или шесть человек поползли к кустам, растущим на краю утеса, остальные стояли на прежнем месте, ожидая распоряжений.

Через некоторое время Казбек остановил раз­ведку.

- Нужно дождаться темноты, - сказал он, - Участок слишком ограничен.

Белл и Лонгворт поняли его и согласились. Лонгворт достал хорошую подзорную трубу, что­бы предводители отряда могли наблюдать за местом расположения русских и поставить своих воинов в наиболее выгодную позицию.

- Орудие прикрывает единственный спуск к бухте. Есть соображения? - спросил Лонгворт у Белла шепотом, прежде, чем передать Казбеку подзорную трубу. Тот рассмеялся.

Казбек понял, что они замышляют.

- А вы сможете сделать это? - спросил он спокойно.

- Да, друг. Сможем. Мы пойти поздно... тем­но... мы пойти стрелять ее...

После быстрого обсуждения, отряду было при­казано стоять на своих позициях, приготовив­шись к атаке и ждать полного наступления тем­ноты. Было разрешено есть только холодную пищу. Никаких костров. Как можно меньше шума.

Ежи подошел к Казбеку. Он был обеспокоен.

-Тхамада, позвольте мне участвовать. Нахо смо­жет остаться здесь, наверху, разве нет?

Казбеку было жаль лишать Ежи случая побы­вать в бою - он был профессиональным военным.

Но Нахо...

Вмешался хаджи Даниль:

- Давай повременим, Ежи. Сейчас твоя задача - держать маленького Тхамада в безопасности. Понимаешь?

Но Ежи горел нетерпением.

- Русский генерал отверг мирные предложения три раза... Да кто он такой?! Сегодня мы научим его вести себя! - он потряс кулаком.

Казбек жестом успокоил его.

- Будем надеяться на это, Ежи, - тихо сказал он. - Наши люди должны вернуться домой с доброй победой. Теперь тебе тоже, надо отдохнуть. Бери Нахо и идите под те деревья.

Потом он сам лег на землю и прикрыл глаза.

Казбек обладал огромной силой воли и умел дер­жать себя в руках. Он и не мог иначе: роль предводителя обязывала его всегда быть твердым, уверенным в себе и передавать это чувство под­чиненным.

Белл и Лонгворт, наблюдая за Казбеком, рас­тянувшимся на травянистой лужайке, не могли не восхититься его хладнокровием.

- Доложу Вам, дружище, - проговорил шепо­том Лонгворт, - что это все чертовски здорово. Напоминает мою непродолжительную службу в Пенджабе... Аж слюнки текут...

Беллу уже приходилось видеть черкесов в бою, и он пребывал в менее восторженном настроении. Он перевернулся и улегся таким образом, чтобы удобно было смотреть со скалы вниз, где вовсю кипела работа: русские солдаты-новобранцы уста­навливали частокол, рыли траншеи. Внутри лаге­ря жизнь шла своим чередом, и это тоже было хорошо видно: лошади стояли у импровизирован­ной кузницы, несколько поваров суетились у костров, часовые дежурили у сооружения, где находился, по-видимому, штаб. Все выглядело так мирно, по-домашнему. В замершем вечернем воз­духе разносились спокойные приветливые голоса, где-то пели или насвистывали. Бедняги и не подозревали, какой удар им уготовлен.

- Не знаю как Вы, но я волнуюсь. Как мы спустимся, туда, к этой пушке так, чтоб нас никто не заметил?

Лонгворт хитро подмигнул ему:

- Я все продумал, старина. Только сначала все это нужно обсудить с нашим кабардинским пред­водителем. Помогите мне с переводом, идет?

Англичане направились к тому месту, где от­дыхал Казбек. Белл осторожно кашлянул. Казбек открыл глаза, и Лонгворт начал излагать свой план.

Несколько часов спустя Казбек со своим отрядом в полной темноте ждал сигнала к атаке.

Англичане обещали незаметно подкрасться к пушке с охраной, «освободить» ее, а затем развернуть, направив жерло на лагерь. Было услов­ленно, что услышав сигнал, основные силы пере­йдут в атаку на укрепления.

Лошадь хаджи Даниля плясала, нервничала и ему пришлось осадить ее.

- Сейчас они должны были уже дать выстрел, - сказал он нетерпеливо.

- Пушка тяжела. С ней придется повозиться, - отозвался Казбек.

- Боюсь, никто из нас не смог бы сделать этого. Только инглизы, или никто.

Хаджи ничего не ответил на это. Белл и Лон­гворт сейчас как раз должны находиться около пушки. Над черкесами повисла такая густая ти­шина, что ее, казалось, можно резать ножом.

Казбек вгляделся во мрак и ему удалось, на­конец, различить маленького Нахо, который сидя рядом с Ежи и юным Асланом, играл со своим пистолетом. Каждый раз, когда он поднимал руку, блики лунного света играли на рукояти. Еще блик, еще и еще... Он ловко управлялся с ору­жием...

- Слава Аллаху! - воскликнул хаджи Даниль, когда вдруг оглушительный взрыв потряс утес, на котором они стояли. Это выстрелила пушка – и тут же весь лагерь, лежащий внизу, был охвачен огненным заревом. Палатки разлетались на кус­ки, страшная сила подбрасывала в воздух челове­ческие тела.

Ночную тьму пронзили душераздирающие кри­ки. Засверкали клинки, со всех сторон загремели ружейные выстрелы. Кони бросились вперед, в лунном свете сверкала их упряжь. Воины Казбе­ка беспорядочно понеслись вниз, к лагерю.

Лонгворт и Белл занимали ключевую пози­цию. Услышав сзади нарастающий топот лоша­дей, они начали быстро перезаряжать орудие.

- Прицеливай! - орал Белл. - Устроим им преисподнюю!

Лонгворт, потея, как землекоп, нацеливал ору дие на небольшую палатку, где, по его предпол­ожению, находился склад боеприпасов: солдаты оттуда панически разбегались во все стороны. Он выстрелил вновь - и все вокруг содрогнулось от ужасного взрыва, наполнившего воздух порохо­вой гарью, запахом крови, дыханием ада.

- Господи! - выдохнул Белл, видя как черкесы черными волнами обтекают его с двух сторон и просто косят русских налево и направо. Против­ник был парализован не столько пушечным огнем или превышающей численностью нападающих, сколько быстротой и яростью атаки.

Маленький Нахо наблюдал за происходящим с вершины утеса. Едва услышав грохот пушечного выстрела, юный Аслан канул куда-то во тьму. С Нахо остался только Ежи. Мальчику казалось, что сейчас у него остановится дыхание, так силь­ны были его возбуждение и ужас. До него доно­сились звуки, совершенно незнакомые ему рань­ше, среди дыма и огня он успевал разглядеть жестокие сцены, запомнившиеся ему навсегда: вот покатилась голова, а тело продолжает дергаться в конвульсиях,- вот одним ударом сабли перерубили винтовку в руках солдата, вот штык легко про­шел сквозь человека и пригвоздил его к дереву... И в самом центре этого пекла он видит своего дедушку в белой бурке, каракулевой папахе, с руками до локтей в запекшейся крови. Это зре­лище парализовало мальчика.

Ежи слегка встряхнул Нахо и посадил его к себе на колени.

- Добрая битва, а? Правда, малыш? Твой де­душка - великий воин. Легендарный.

Нахо и до этой ночи боготворил дедушку, но сейчас он стал его обожаемым кумиром. Мальчик и раньше не сомневался в доблести деда, но эта битва навеки отпечатала в его душе преклонение перед Казбеком - так раскаленное железо выжи­гает клеймо. Он продолжал смотреть, пока не упал в изнеможении на широкую теплую грудь Ежи.

Когда Нахо проснулся, то сразу почувствовал, что его тело задеревенело от холода и утренней росы. Некоторое время мальчик не мог понять, случилось ли все, что он видел на самом деле, или было лишь ночным кошмаром. Однако, про­терев глаза, он увидел длинную череду перема­занных кровью пленников, тяжело бредущих по тропинке вверх на гору. Рядом цепочкой двига­лись черкесы-охранники, а замыкали шествие хаджи Даниль, Аслан, невозмутимые англичане и Казбек.

- Вставай, Ежи. Иди сюда, Нахо, - почернев­шее лицо Казбека озарилось улыбкой, блеснули зубы. Он нагнулся, подхватил мальчика и поса­дил его на луку своего седла. - Прокатись со мной немного, сынок.

- Мы едем домой, дедушка? - тихо спросил Нахо.

- Да, мы едем домой.

Нахо прислонился к груди Казбека. Его ноз­дри затрепетали, услышав острые запахи пота, крови и металла.

Казбек повернулся к хаджи Данилю и англи­чанам:

-Нам нужно двигаться быстро. У русских мо­гут быть подкрепления неподалеку. Нельзя, что­бы нас прихватили за умыванием, господа англи­чане!

Белл с Лонгвортом подъехали поближе.

- Теперь нам надо попрощаться, инглизы, - сказал Казбек, протягивая руку. - Мы с внуком едем домой.

- Да, хаджи, мы есть готов... ехать, - кивнул Белл.

Лонгворт толкнул его:

- Спросите, зачем они уничтожили такую хо­рошую пушку? Ее можно было бы использовать потом. У них появилась бы своя артиллерия...

Белл улыбнулся:

- Я сам могу ответить. Как Вы думаете, они смогут затащить пушку на эти скалы? Ладно, давайте двигаться.

- Искренне сожалею о вашем отъезде, - сказал Белл, прощаясь с Казбеком. - Если вернетесь, проведем еще одну битву, ладно?

- Да, инглиз, - согласился Казбек. - Мы еще повоюем. Иншаллах!

Они двинулись вперед. Маленький Нахо, сидя на коне, протянул руку Аслану, который выгля­дел таким же потрепанным и утомленным бит­вой, как и взрослые.

- До свидания, сын хаджи Даниля, - вежливо сказал он.

- Прощай, меткий стрелок! - выговорил Аслан с большим усилием, но улыбка расцвела на его закопченном лице.

Потом Нахо выглянул из-за плеча Казбека и долгим внимательным взглядом посмотрел на уез­жающих иностранцев. Он смущенно поднял руку и помахал вслед доброму англичанину. Лонгворт коротко салютовал пареньку. Что ждет его на жизненном пути?

Белл толкнул его в бок:

-«Ну, инглиз», - проговорил он низким, роко­чущим голосом, подражая Казбеку, - «тебе нравится битва, мне нравится битва... ненавижу кровь!»

Лонгворт улыбнулся.

- Поехали, - небрежно бросил он. - Пожалуй, я с удовольствием просплю целую неделю.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Дата добавления: 2015-06-04