Объектные отношения и Самость

Хайнц Кохут выделил и описал специфический тип объектных отношений, непосредственно участвующий в формировании Я. Самость, личностное Я ⁴¹, понимаемое в широком смысле как естественная подлинная сущность конкретного индивида, нуждается во внешних объектах, с помощью которых развивается и переживает свою це­лостность. Сэлф-объекты — это люди из ближайшего ок­ружения ребенка (чаще всего мать и отец), удовлетворя­ющие его потребности в личностном росте. Таких потребностей, по мнению Кохута, три: грандиозно-эксгибиционистская (желание младенца ощущать свое величие и совершенство, потребность в том чтобы родители "отражали" это величие как в зеркале, восхищаясь ребен­ком, подчеркивая, что он самый лучший, самый умный, самый красивый и вообще самый-самый); потребность в идеагьном имаго (идеализированном родительском образе, во всемогущих и никогда не ошибающихся маме и папе) и потребность в альтер-зго (в том, чтобы быть похожим на других, в схожести с окружающими)*.

Кохут пришел к выводу, что развитие объектных отно­шений личности и развитие ее сущностного ядра (сэлф) совпадают лишь относительно, и в некоторых случаях оба направления конкурируют друг с другом. Используя фрейдовские представления об ограниченном количестве энергии либидо у отдельного индивида, можно сказать, что, чем больший объем энергии направляется на объект­ные отношения, тем меньше ее остается для нарциссиче­ских состояний и переживаний. Зрелая здоровая лич-

* Более подробное описание этих потребностей и динамики личност­ного развития при их фрустрации можно найти в прекрасной, про­сто написанной книге М. Кана "Между психотерапевтом и клиен­том: новые взаимоотношения" [25].

[183]

ность находится скорее в объектной зависимости, неже­ли в состоянии нарциссизма. Последний, однако, необ­ходим для развития Самости.

Нарциссизм у Кохута — естественный и нормальный процесс, посредством которого либидо "вкладывается" в развитие Самости. Эта часть психической энергии, назы­ваемая нарциссическим либидо, используется как для лич­ностного роста, так и для взаимодействия со значимыми другими, удовлетворяющими сэлф-потребности. Разви­тие Самости во многом определяется интернализацией (усвоением) связей с людьми, обеспечивающими любовь, поддержку, принятие, позитивную самооценку.

В раннем детстве нормальное развитие могут обеспе­чить лишь хорошие сэлф-объекты, то есть родители, удовлетворяющие перечисленные выше потребности лич­ностного роста. Такие объекты называют инфантильными или архаическими, подчеркивая примитивный характер объектных отношений младенца. Фрустрация всех трех базовых сэлф-потребностей, по Кохуту, ведет к тяжелым расстройствам личности (self-disorders, "неупорядоченная Самость"), но если хотя бы одна из них удовлетворялась достаточно, то человек имеет возможность компенсации.

Тем не менее, зависимость от людей, которых мы вос­принимаем как идеальных или от тех, кто, в свою оче­редь, воспринимает нас в качестве идеальных и замеча­тельных, существует в любом возрасте. Она в той или иной степени присуща всем, однако у лиц с расстройст­вами Самости она выходит на первый план и становится ненасыщаемой. Идеализируемые, отражающие, соперни­чающие сэлф-объекты определяют восприятие окружаю­щих людей, а сильное напряжение соответствующих потребностей видоизменяет мотивацию общения и меж­личностных взаимодействий.

Дальнейшее развитие сэлф-теорий позволило уточнить и конкретизировать природу ядерного личностного обра­зования, называемого Самостью. Последняя рассматри­вается не только как динамическая структура психи­ческих свойств, но и как устойчивая конфигурация объектных отношений и связанных с ними потребностей.

[184]

Кохут говорит о биполярной природе Самости, развива­ющейся между полюсом потребностей и влечений и по­люсом идеалов и норм. Первоначально ожидания и пред­почтения родителей формируют виртуальную Самость — идеальный образ будущего Я ребенка. На втором году жизни в качестве устойчивой организации психических структур возникает ядерная Самость, на основе которой развивается связная Самость взрослого человека. "Терми­ном грандиозная Самость принято описывать нормаль­ную эксгибиционистскую Самость младенца, в структуре которой преобладают переживания беззаботности и сре­доточия всего бытия" [53, с. 162].

Кохут предлагает развернутую классификацию патоло­гических форм Самости, хорошо приспособленную к нуждам психотерапии. Архаической Самостью называют проявления младенчески-грандиозного Я у взрослых лю­дей. Таким клиентам и в зрелые годы свойственен дет­ский эгоцентризм, неумение представлять себе чувства и переживания окружающих, примитивно-эгоистические, потребительские формы взаимодействия с людьми. При этом сами они жалуются на холодность и равнодушие, требуют усиленного внимания и заботы.

Иногда от людей с архаической Самостью можно ус­лышать весьма оригинальные объяснения собственного поведения. Так, один из клиентов, рационализируя при­чины неудач в общении, заявил: "Да, конечно, я очень эгоистичен в отношениях с окружающими. Но мне сей­час в жизни очень плохо, навалились всякие неприятно­сти. Поэтому я не могу думать о людях, я думаю только о себе. Когда ситуация изменится, я буду общаться с кол­легами и близкими иначе, а сейчас эгоизм для меня — жизненная необходимость".

Фрагментированная Самость — это нарушение связно­сти, чреватое распадом Самости на отдельные части. Фрагментация может быть следствием регрессии, одино­чества; "раздробленное Я" возникает из-за плохого удов­летворения сэлф-потребностей. Это состояние сопровож­дается тревогой, в критических ситуациях переходящей в панику. Поведение подростка, перешедшего в другую

[185]

школу и с трудом адаптирующегося к новым условиям, неуверенность и депрессия безработного эмигранта — вот типичные примеры. Иногда к фрагментации Самости мо­жет привести неумелая групповая гештальт-терапия, ис­пользующая диссоциативные техники (т.наз. выделение субличностей и работа с ними).

В отличие от фрагментированной, опустошенная Са­мость связана с более длительной депрессией, при кото­рой человек уже не способен радоваться развитию и ут­верждению собственногоЯ. Он разочарован и утомлен, жизненные силы утекают и, как выразился один клиент, "нет настроения — оно упало, как строение".

Перегруженная и перевозбужденная Самость развивают­ся из-за фрустрации эмоциональных потребностей лично­сти. В первом случае человек неспособен облегчить свои страдания (воссоединиться со всемогущим сэлф-объектом и успокоиться), во втором — неадекватная (чрезмерная или искаженная) зеркализация держит Я в постоянном напряжении, заставляя искать все новые и новые ситуа­ции эмпатии и межличностного оценивания. Это явление часто наблюдается в терапевтических группах — один или несколько участников ненасытно требуют обратной связи, сосредотачивая остальных только на своих собственных переживаниях и блокируя групповую динамику.

Несбалансированная, неупорядоченная Самость (ее, собст­венно, чаще всего и описывают как self-disorders) является результатом дисгармоничного развития объектных отноше­ний в раннем детстве и, в свою очередь, порождает множе­ство проблем в межличностном общении и взаимодейст­вии. Кохут описывает три типа личностного дисбаланса:

"Несбалансированная Самость есть состояние непрочнос­ти составных частей Самости. При этом ода из них, как пра­вило, доминирует над остальными. Если слабый оценочный полюс не может обеспечить достаточного "руководства", Са­мость страдает от чрезмерной амбициозности, достигающей уровня психопатии. При чрезмерно развитом оценочном полюсе Самость оказывается скованной чувством вины, стес­ненной в своих проявлениях. Третий тип несбалансирован­ности Самости характеризуется выраженной дугой напряже-

[186]

ния между двумя относительно слабыми полюсами (полюсом идеалов и полюсом притязаний — Н.К.). Такой тип Самости является, так сказать, отстраненным от ограничивающих идеалов и личностных целей, в результате чего индивид от­личается повышенной чувствительностью к давлению со сто­роны внешнего окружения" [53, с. 163].

Психология Самости рассматривает психические конфликты в качестве главных факторов, определяющих развитие объектных отношений. В зависимости от типа конфликта поведение личности и ее взаимоотношения с окружающими описываются в рамках моделей, которые Кохут называет "виновной" и "трагичной". Виновная лич­ность целиком сосредоточена на удовлетворении влече­ний и характеризуется многочисленным противоречиями в системе психики (главным образом, конфликтами с участием Сверх-Я). Это классический фрейдовский не­вротик с высоким уровнем объектной фрустрации, осо­бенно в сексуально-эротической сфере.

Трагичная личность характеризуется проблемами на уровне Самости — желанием выйти за пределы поведе­ния, регулируемого принципом удовольствия, высокой чувствительностью в сфере сэлф-потребностей, неудовле­творенным желанием трансцендировать собственную сущность в объектных отношениях. Такие люди недо­вольны собой и окружением в несколько ином плане.

Принято считать, что развитие сэлф-психологии в це­лом было инициировано дальнейшими нуждами психоте­рапии в 60-70-е годы. Ни фрейдовская теория влечений, ни представления о психологических защитах Эго, ни кляйнианские идеи не могли объяснить проблемы клиен­тов определенного типа — хорошо приспособленных, адекватных и вполне успешных, но страдающих от внут­ренней пустоты, экзистенциальной неустойчивости и фор­мулирующих свой запрос примерно так: "вроде все в жиз­ни есть, а чего-то не хватает, неизвестно чего... жизнь не та". Н.Мак-Вильямс описывает их следующим образом:

"Складывалось впечатление, что проблемы подобных па­циентов заключались в их чувствах относительно того, кто

[187]

они такие, каковы их ценности и что поддерживает их само­уважение. Они иногда могли говорить, что не знают, кто они такие, и что для них имеют значение только уверения в том, что они сами что-то значат. Эти пациенты часто вовсе не ка­зались действительно "больными" с традиционной точки зрения (контролировали свои импульсы, обладали достаточ­ной силой Эго, стабильностью в межличностных отношени­ях и так далее), но они не ощущали радости от своей жизни и от того, кем являются" [41, с.57].

Помогать клиентам подобного типа сложно прежде всего потому, что аналитические отношения рассматри­ваются и переживаются ими как компенсация сэлф-по­требностей. Терапевт в качестве сэлф-объекта ценится за возможность заполнить эмоциональную пустоту собст­венного Я и фактически представляет собой нарциссиче­ские расширение личности клиента. Сэлф-переживания структурируют терапию, зачастую превращая ее в серию однообразных попыток подтверждения ценности и само­уважения пациента.Их количество не имеет значения (потребность ненасыщаема), а уставшего, недовольного собой и ходом терапии аналитика можно поменять на другого, третьего, пятого...

Расстройства самости всегда сказываются на отношени­ях с людьми. В "тяжелых" случаях развивается картина, сходная со злокачественным нарциссизмом (см. ранее, гл. 3, с. 106-107). Часто межличностное взаимодействие пытается компенсировать ту из сэлф-потребностей, кото­рая не удовлетворялась в детстве. Всем знакомы люди, настойчиво и ненасытно требующие подтверждения соб­ственной значимости или исключительности (плохая зеркализация в детстве), навязывающие друзьям и родствен­никам всемогущество и всезнание (тоска по идеальным образам), наконец, личности, чувствующие себя "стран­ными", особенными, не такими как другие. Такие про­блемы часто служат "крючками", на которые ловят лю­дей опытные манипуляторы. Как говорится, ловкая женщина может женить на себе почти любого мужчину, если будет достаточно часто повторять ему всего четыре слова: "Какой ты замечательный человек!" Другие при-

[188]

меры можно найти в книгах пресловутого Дейла Карнеги и многочисленных пособиях аналогичного плана.

В моей практике был случай, связанный с чрезмерно акцентированной потребностью в зеркализации и тоской по идеалу. Клиент, господин Н., обратился ко мне пото­му, что, по его словам, "много слышал о том, какой Вы замечательный психотерапевт". На первой встрече он за­явил, что проблемы как таковой у него нет, а поводом для обращения послужило желание "пообщаться" с хоро­шим профессионалом. Господин Н. был успешным бизнесменом и поначалу вел со мной вполне светские разговоры на различные темы. Когда количество компли­ментов в мой адрес трижды превысило норму обычной вежливости и благожелательности, я поинтересовалась, не скрывается ли за таким поведением конкретная трево­га. Г-н. Н. хорошо воспринял интерпретацию о возмож­ной защитной природе своего поведения и, немного по­размышляв, сказал примерно следующее:

"Понимаете, мне всегда было очень важно, чтобы мною восхищались, завидовали мне. Действительно, я за­висим от оценок окружающих людей, и даже не обяза­тельно значимых. Я могу не уважать человека, считать его ничтожным и мелким, но мне все равно нужно, чтобы он был от меня в восторге. В деловых отношениях мне это мешает, но я научился "не ловиться" на лесть. И тем не менее, всегда переживаю — а что Х или У обо мне дума­ют? Не то, чтобы я действительно зависел, но мне это очень нужно — просто для себя. Успех успехом, но если никто не восторгается, радости мало. Хотя я и понимаю, что успешно сделал то или другое. Идеальный вариант — это "кукушка хвалит петуха за то, что хвалит он кукуш­ку". Мне приятно общаться с людьми, которым я нрав­люсь, и я всегда рад сказать им что-нибудь приятное".

В дальнейшем, когда мы подробно разобрались в глу­бинных основах его потребности в признании и восхище­нии, господин Н. стал настойчиво требовать похвалы и одобрения, подчеркивая, что аналитик — "это не кто по­пало", и моя позитивная оценка его стараний очень важ­на. Я прокомментировала это в свете сэлф-психологии и

[189]

высказала догадку, что первоначальная любезность г-на Н. — типичная тоска по идеалу. Клиент принял интер­претацию.

Терапевтическая работа с господином Н. продолжалась недолго, но была вполне успешной. Интересно, что кли­ент, осознав причины столь сильной потребности в вос­хищении и пересмотрев под этим углом свои отношения с людьми, все же оставил себе некоторое количество сэлф-объектов для ее удовлетворения. Так, случайно встретившись со мной после выхода в свет моей очеред­ной книги по психотерапии, он заметил: "Вы блестяще описали случай с X, я знаю этого человека. Жаль, что я не попал в число Ваших "кейзов". Ну ничего, я еще при­ду к Вам с какой-нибудь сногсшибательной проблемой". Я оценила шутку господина Н. и выполняю его желание быть позитивно отраженным на этих страницах.

Современный психоанализ предлагает множество концептуальных схем и теорий возникновения межлич­ностных проблем, обусловленных ранними стадиями развития объектных отношений. Основные из них пред­ставлены ниже:

[190]

Дата добавления: 2015-06-04