З.И. Пейкова

Врезка

Вы читаете или не читаете евангелие и другие тексты, положенные для чте­ния (апостольские послания, ветхий завет)? если да, то как часто вы читаете евангелие и другие положенные для чтения тексты?

Источник: Фонд «Общественное мнение»: Религиозность и воцерковленность (http://bd.fom.ru)

Знание религиозного учения, желание читать Библию, посещение церкви и приобщение к православным таинствам с научной точки зрения выступают вполне объективными критериями религиозности, которые трудно поставить под сомнение или опровергнуть. Одна сторона вопроса — заявления респон­дентов о своей вере, не подтвержденное делами, другая сторона — реальные поступки, которые заставляют сомневаться в искренности слова. Расхождение между словом и делом в России велико и составляет 10-кратную величину. Иными словами, по самоидентификации верующих от 60 до 80%, а тех, кто посещает церковь не реже раза в месяц и часто молится — всего 6—7%.

Поданным фонда «Общественное мнение», в 1993 г. среди респондентов, считающих себя православными, 57% никогда не исповедовались и не при­чащались, 44% — не читали Евангелие. По данным Центра социологии ре-

⁰ Кравченко А.И. Социология. Общий курс. М., 2002. С. 163.

тональных и национальных отношений ИСПИ РАН, в 1998 г. среди веру­ющих (по самооценке) москвичей только 24% всегда соблюдали религиоз­ные предписания, 34% регулярно посещали богослужения. Более того, кон­фессиональная самоидентификация человека может обосновываться сугу­бо этнокультурными мотивами и ничего общего не иметь с религиозным мировоззрением. Так, среди опрошенных москвичей, самоопределивших­ся как православные, 11% считали себя при этом неверующими⁷¹. Особен­но несоответствие религиозной самооценки и религиозного поведения ха­рактерно для православных респондентов. Например, среди москвичей, на­звавших себя православными, 20% респондентов регулярно (не реже 1 раза в месяц) посещали богослужение, а среди опрошенных москвичей-мусуль­ман — 52%. Правда, активность религиозного поведения повышается: в 1996 г. 9% опрошенных москвичей регулярно посещали богослужения, в 1998 г. — 15%⁷². Но это не меняет главного вывода: религиозность респондентов при­мерно в двух случаях из трех свидетельствует скорее об их мировоззренчес­ких намерениях, нежели о традиционной вере в соответствии с конфессио­нальными канонами⁷³.

В табл. 19 рассмотрено посещение религиозных служб в церкви по годам (1991-1999).

Таблица 19 Посещение религиозных служб в церкви (в % к числу опрошенных).

Частота посещений
От одного до нескольких раз в месяц
От одного до нескольких раз в год
Реже одного раза в год	—	—		—
Не посещали

Источник: Дубин Б. В. Православие, магия и идеология в сознании россиян (90-е годы) // Куда идет Россия? Кризис институциональных систем: Век, десятилетие, год. М., 1999. С. 363.

Однако разрыв между «вербальной» и «поведенческой» религиозностью, если здесь уместны подобные термины, сами по себе могут не сказать по существу проблемы ровным счетом ничего, если не учитывать другие, на этот раз более масштабные факторы. Важнейший среди них — непрерывность религиозной практики, свобода вероисповедания, непрерывное воцерков-ление людей и преемственность религиозных традиций из поколения в по­коление. В западноевропейских, североамериканских, южноазиатских и ближневосточных обществах такие условия существовали. В США или во Франции, в Японии или Иране религию отцов дети и внуки наследовали через живую эстафету поколений. Там не уничтожали тысячи храмов, не убивали миллионы верующих, не запрещали религию и не насаждали вме­сто нее атеизм. Но Россия пережила в XX в. трагическую судьбу.

В нашей стране были уничтожены даже не тысячи, а десятки тысяч хра­мов. Так, в 1917 г. в стране насчитывалось 77 тыс. храмов, из них разруше-

⁷¹ Традиционные и нетрадиционные религиозные объединения в столице. М., 1998. С. 4

⁷² Данные Института социально-политических и региональных исследований РАН.

⁷³ Покосов В.В. Динамика уровня религиозности населения // Наука. Политика. Предприниматель­
ство. 2001. № 1-2(7-8).

нию подверглись от 50 до 60 тыс. Что касается убитых священников, то их насчитывалось не десятки, а сотни тысяч: по данным председателя Комис­сии по реабилитации жертв политических репрессий А.Н. Яковлева было уничтожено 200 тыс. священнослужителей и еще полмиллиона подверглись репрессиям⁷⁴.

Советская политическая система считала религию своим злейшим вра­гом, идеологией, направленной на одурманивание трудящихся и отвлечение их от классовых интересов. Согласно теории марксизма, «религия будет исчезать в той мере, в какой мере будет развиваться социализм»⁷⁵. Иными словами, отмирание религии считалось одним из показателей развития со­циализма. Руководители партии даже заявляли, что «Советский Союз стал первый в мире страной массового ате­изма». Считалось, что уровень религи­ озности населения в конце 1970-х гг. не превышает 20% и имеет тенденцию к снижению. По данным А.И. Демьянова, в начале 1980-х гг. в Воронежской области оставалось лишь 9,8% верующих⁷⁶. Страну почти удалось сделать безрелигиозной.

Естественно, что при таком давлении, длившемся на протяжении не­скольких поколений, спасти живую цепочку поколений, передающих рели­гиозные традиции и религиозные знания от отца к сыну, от матери к доче­ри, вряд ли удается. Ни одна страна мира, попади она в условия атеистичес­кого террора, будь она христианской, буддийской или исламской, не смогла бы сохранить высокий уровень религиозности и культурное многообразие религиозной практики. Очень многое за это время потеряла и Россия.

Вот почему не чисто формальные критерии⁷⁷ — посещение богослужения, чтение Библии или приобщение к таинствам — должны служить показате­лем религиозности, а какие-то другие, более глубокие, внутренние. Десят­кам миллионам россиян прежде надо залечить свои духовные раны, а потом уже с них можно спрашивать широкие познания.

Однако К. Каариайнен и Д. Фурман идут формально-логическим путем, не желающие считаться с историческими особенностями развития церков­ного сознания. С усердием начетчиков⁷⁸ они требуют очень жесткие крите­рии: для определения «настоящих» верующих они сначала отобрали тех, кто заявил о себе как о верующем (самоидентификация дала им 40%). Из их числа ученые отобрали тех, кто посещает церковь не реже раза в месяц, — таких оказалось 9%, затем из них выделили тех, кто причащался не позже чем месяц назад (их набралось 4%). Но и на этом они решили не останавли­ваться. Если еще ужесточить критерии и добавить, например, соблюдение поста, или прочтение хотя бы раз Нового Завета, или отсутствие веры в ас­трологию и переселение душ, то группа «настоящих» верующих вообще ис­чезнет, превратившись в статистически незначимую величину, не превыша-

⁷⁴ Известия. 1995. 29 нояб.

⁷⁵ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.45. С. 474.

Демьянов Л.И. Факты против измышлений. Воронеж, 1989. С. 17.

Формальную религиозность именуют отбыванием «ногами» обязательных служб.

Свящ. Вигилянский Вл. Новое исследование по старым рецептам // Новый мир. 2001. № 4.

ющую десятых долей процента. В итоге «религиозного возрождения», о ко­тором пишут СМИ и подтверждают своими исследованиями социологи, в России никогда не существовало⁷⁹.

Более существенным критерием религиозности надо считать знание не буквы, а духа Священного Писания. По мысли С.Н. Булгакова, основным представляется минимальный опыт веры, встречи Бога с человеком в живом личном опыте: религиозный «опыт каждого отдельного человека не дает ощутить всю полноту религии, однако бывает достаточно живого касания к религиозной реальности, которое дается верою, в одном только месте, и тогда принимается как постулат, как надежда, как путь, и все остальное со­держание религии, все ее обетования... Поэтому совершенно нет нужды каждому в своем личном опыте веры иметь все содержание данного рели­гиозного учения, подобно тому, как нет необходимости для того, чтобы по­стигнуть природу науки, пройти весь научный путь человечества в своем личном опыте, достаточно познать ее на любом частном случае»⁸⁰.

Дата добавления: 2015-06-04