Социализация и адаптация 2 страница

Результаты исследований Д. Боллингера, Ш. Паффер, Э. Джонса, Г.У. Солдатовой, Н.М. Лебедевой свидетельствуют о промежуточном поло­жении России на шкале индивидуализма—коллективизма. Авторы отмеча­ют изменения в культуре России, фиксируемые на шкалах культурных из­мерений. В настоящее время наметился переход русской культуры от кол­лективистского полюса к индивидуалистскому; русские в бывших союзных республиках отличаются меньшим по сравнению с титульным населением коллективизмом. При контакте с коллективистскими культурами русские отмечают у себя индивидуалистические черты, а с индивидуалистически­ми культурами — черты коллективизма. Хотя традиционно Россию относи­ли к феминным культурам (Н.А. Бердяев, В.В. Розанов), в настоящее вре­мя индекс мужественности повышается. Согласно данным Ш. Паффер и А.И. Наумова¹⁸ (выборка — 250 человек), в середине 1990-х гг. в сознании россиян выявлены средний уровень индивидуализма, маскулинности и вла­стной дистанции, умеренно высокий — патернализма и избегания неопределенности. Молодое поколение россиян, вступившее в производ­ственную жизнь в эпоху перестройки, имеет высокие показатели по шкале мускулинности и низкие по шкале патернализма. Если раньше Н.А. Бердя­ев, В.О. Ключевский и Г.П. Федотов отмечали большую дистанцию власти в России, то сейчас ее показатель уменьшается¹⁹.

Вместе с тем все отчетливее просматривается тенденция: при сохране­нии ментального вектора идет зарождение некоторых новых черт характе­ра на индивидуальном уровне. Или, говоря словами И. Ильина, в России совершается «незримое возрождение в зримом распаде».

Адаптация (лат. adaptation — приспособление) — процесс физического, психофизиологического и социального приспособления к среде. Термин введен в научный оборот физиологами в конце XVIII в. В самом общем виде он означает приспособляемость — способность некоего объекта сохранять свою целостность при изменении параметров среды. Начало научным ис­следованиям положили работы У. Кеннона, изучавшего физиологические

Naumov A., Puffer S. Measuring Russian Culture using Hofstede's Dimensions // Appl. Psychology. _: 2000. №49(4). P. 709-718. См.: Кочетков В.В. Социология межкультурных различий. М., 2000.

изменения под воздействием голода, боли, страха и гнева. В первой четверти XX в. Кеннон в качестве наиболее общих ответов живых организмов на опасность описал две основные реакции — нападение и бегство. Он первым указал на то, что активизация энергетических ресурсов организма может по­рождаться не только физическими, но и эмоциональными факторами.

В биологии — это совокупность поведенческих механизмов, обеспечи­вающая живым существам возможность сохранить специфический образ жизни в определенных условиях, в медицине — привыкание к чему-либо, в социологии — особый процесс взаимодействия личности или группы с со­циальной средой, когда индивид усваивает социальные нормы и традиции субкультурных ценностей определенной группы (напр., профессиональ­ной). Если речь идет об усвоении индивидом не частных (субкультурных), а общих (культурных) ценностей и традиций, характеризующих общество в целом, то говорят не об адаптации, а о социализации (как макропроцес­се). Социальная адаптация — это не адаптация к социуму в целом, ибо по­следний разделен в соответствии с различными системами ценностей его членов. Это искусство строить поведение в соответствии с системой ценно­стей определенной группы даже при встрече с иными (в том числе проти­воположными) системами ценностей (К. Левицкий).

В ходе физической адаптации чело­век приспосабливается к иному клима­ту, в ходе социальной адаптации он при­спосабливается к требованиям иной культуры, общества. Новоселы, осваи­вающие северные районы страны, ис­пытывали физическую, но не соци­альную адаптацию. Эмигранты, поки­нувшие Россию и выехавшие в сходные по климатическим параметрам страны, вынуждены проходить социальную, но не физическую адаптацию. Если вто­рая требовала серьезной перестройки мировоззрения, культурных установок и ценностей, изменения образа и стиля жизни, а стало быть, и освоения но­вых социальных ролей, то адаптация перерастала в социализацию. А точнее, в повторную социализацию, которую еще называют ресоциализацией.

Важнейший момент адаптации — согласование собственных требований и притязаний с реальными возможностями окружения (физического, куль­турного). Переезд в другую страну, даже в иной город предполагает, что че­ловеку придется от многого отказаться: пожертвовать насиженным местом, привычной работой, сложившимися социальными связями и друзьями. Со­гласование в процессе адаптации, таким образом, предстает как процесс принесения в жертву одного, ценимого достаточно высоко, ради другого, ценимого не менее высоко (если, разумеется, переезд был акцией доброволь­ной). Адаптация превращается в процесс социального обмена, но в данный момент неэквивалентного, так как привычное, знакомое и известное меня­ется на непривычное, мало- или незнакомое и неизвестное. Вот почему адаптацию в просторечии именуют привыканием.

Существует большое количество как способов адаптации к изменившим­ся условиям среды, так и критериев их типологизации. Достаточно различ-

ны и понимания самой адаптации как процесса и результата приспособле­ния индивида к условиям изменившейся среды.

Необихевиористы, в частности Г. Айзенк и его последователи²⁰, опреде­ляют адаптацию двояко: а) состояние, в котором потребности индивида, с од­ной стороны, и требования среды — с другой, полностью удовлетворены. Это состояние гармонии между индивидом и природной или социальной средой; б) процесс, посредством которого это гармоничное состояние достигается.

Согласно интеракционистской концепции, которую развивает, в частно­сти, Л. Филипс²', все разновидности адаптации обусловлены как внутрипси-хическими, так и средовыми факторами. Адаптивное поведение характери­зуется успешным принятием решений, проявлением инициативы и ясным определением собственного будущего. Представители этого направления проводят различие между адаптацией и приспособлением. Так, например, Т. Шибутани пишет: «Каждая личность характеризуется комбинацией при­емов, позволяющих справляться с затруднениями, и эти приемы могут рас­сматриваться как формы адаптации (adaptation). В отличие от понятия "при­способление" (adjustment), которое относится к тому, как организм приспо­сабливается к требованиям специфических ситуаций, адаптация относится к более стабильным решениям — хорошо организованным способам справ­ляться с типическими проблемами, к приемам, которые кристаллизуются путем последовательного ряда приспособлений»²².

В книге Э. Фромма «Бегство от свободы»²³ ставился вопрос о необходи­мости различать адаптацию статическую и динамическую. Статическая

адаптация — это приспособление, при котором характер человека оста­ется неизменным и постоянным и возможно появление только каких- либо новых привычек. Динамическая адаптация — приспособление к внеш­ним условиям, стимулирующее процесс изменения характера человека, в ко­тором проявляются новые стремления, новые тревоги.

Примером статической адаптации может служить переход от китайско­го способа приема пищи с помощью палочек к европейскому способу вла­дения вилкой и ножом. Так, приехавший в Америку китаец приспосабли­вается к общепринятому способу приема пищи, но такая адаптация не слу­жит причиной изменений его личности. Примером динамической адаптации может являться случай, когда ребенок боится отца, подчиняется ему, становится послушным, но во время приспособления к неизбежной ситуации в его личности происходят существенные изменения, связанные с развитием ненависти к отцу-тирану. Это чувство, будучи подавленным, становится динамическим фактором характера ребенка.

Адаптация предполагает, что существуют какие-то новые или неожидан­ные условия, к которым индивид должен со временем привыкнуть, приспо­собиться. При этом он не обязательно должен их глубоко усвоить, напри-

₂° Encyclopedia of Psychology / Ed. by H. Eysenck, W. Arnold, R. Meili. N.Y., 1972. Vol.1. P. 25. ^ Philips L. Human adaptation and his failures. N.Y., 1968. ₂₃ Шибутани Т. Социальная психология. М., 1969. С. 78. Фромм Э. Бегство от свободы: Пер с англ. / Общ. ред. и послесл. П.С. Гуревича. М., 1989.

Адаптация человека — процесс многоаспектный, трудный и непрерывный

мер, ценности и нормы группового поведения, которое человек не прием­лет по нравственным соображениям. Усвоение, превращение таких норм в свои собственные принципы — это скорее социализация, нежели адапта­ция. При адаптации индивид, допустим, новичок на предприятии, просто не вступает в конфликт с существующими в группе нормами, приспосаб­ливает к ним свое поведение, избегая конфликтов и напряжения. Исследо­ватель сталкивается с формой демонстративного поведения, разновидно­стью конформности, которое на самом деле может быть внешним прияти­ем при внутреннем несогласии. Индивид как бы маскируется под внешние обстоятельства, становится своим для «значимых других», мимикрирует.

При социализации же следует говорить о кардинальной психологической перестройке всей ценностной системы, убеждений, привычек, принципов. А кроме того, об активной защите вновь усвоенных ценностей как своих собственных. Индивид социализируется, т.е. «врастает» в социальные ин­ституты (семья, школа, производство) и большие социальные группы (мо­лодежные, профессиональные), но адаптируется к малым группам и соци­альным механизмам.

Адаптация — это вынужденная уступка индивида давлению, которое зри­мо, а еще чаще незримо, общество оказывает на каждого отдельного чело­века. Давить на всех оно не может, а на каждого порознь способно. Причем результат такого давления оказывает­ся позитивным как для индивида, так и для общества. Приспособившись, человек становится законопослуш­ным (адаптация к социальным нор­мам и юридическим законам страны) и воспитанным (адаптация к культур­ным нормам данного народа).

Но оказывается, что речь должна идти не только о приспособлении к об­ществу. Человеку приходится приспосабливаться буквально ко всему, что его окружает и с чем он хочет подружиться, ибо когда он не хочет подружиться, то нельзя говорить об адаптации. Можно говорить о чем-то другом, напри­мер, о неприятии окружения, вражде с ним и т.п.

Адаптация предполагает потребность и желание индивида усвоить новые для себя нормы и ценности, причем усвоение происходит только в совмест-

ной деятельности. Адаптация — скорее пассивный, чем активный процесс. Поступая на работу, первое, что делает индивид, это входит в новый круг обязанностей и требований, знакомится с предприятием и коллективом (как бы примеряет их к себе). Если по прошествии времени он, что называется, «вписался» в социальную структуру, стал в коллективе «своим», то, значит, адаптация прошла успешно.

Любая разумно устроенная система, а таковой является организация, пред­приятие, фирма, учреждение, заботится об облегчении процесса адаптации новых работников. Это выгодно не только экономически (минимизируются потери от прогулов, нарушений дисциплины, текучести кадров), но и соци­ально (уменьшается социальная на­пряженность, возрастает стабильность коллектива, улучшается психологиче­ский климат).

Таким образом, профессиональная адаптация в индустриальном обще­стве включает отбор, обучение и оцен­ку личных и деловых качеств работни­ков. Институт профессиональной адаптации — сложнейшая система практических мероприятий вхожде­ния работника в среду. Здесь тренин­ги и деловые игры, управленческое консультирование и механизмы пси­хологической разгрузки,участие в уп­равлении и стимулирование труда, мотивация и изменение психологи­ческого климата, организационная культура и стабилизация кадров. Эти и многие другие средства нацелены на одно — успешную адаптацию индиви­ да к организации. Эффективной счи­тается такая адаптация, которая ха­рактеризуется: 1) успешным выполнением своих профессиональных и со­циальных ролей; 2) конформным, лояльным, бесконфликтным поведением, терпимостью к окружающим; 3) положительной реакцией на позитивные стимулы (признательность за повышение оклада, должности, одобрение на­чальства и т.п.); 4) нейтральной (сдержанной) реакцией на негативные сти­мулы и раздражители; 5) высоким уровнем доверительности в отношениях с равными себе, умеренно высоким — с превосходящими себя и средним — с нижестоящими.

Проблема адаптации рассматривается в тесной связи с механизмами организационного поведения по вертикали и горизонтали, т.е. поведения в терминах позиционной и персональной власти, признания и автономности, подчинения и исполнения социальных ролей.

Накануне Второй мировой войны Жорж Фридман, проведший большую часть жизни в России, изучал то, в какой степени этнокультурные (нацио­нальные) черты характера влияют на реакции респондентов в опросе. Он нашел, что шведы и американцы в основном склонны к оценкам по «плю-

совой» части шкал, а евреи и поляки тяготеют к минусовому полюсу: жалу­ются на то и это. Русские (живущие много хуже шведов или американцев) в основном оптимистичны: по ментальное™ страдальцев, которые никог­да хорошо не жили и не ждут лучшего в будущем. И вот что с ними случи­лось. Накануне дефолта 1998 г. сотрудники Института социологии РАН (рук. В.А. Ядов) опросили поляков и русских о том, как они перенесли экономи­ческие реформы — переход от социализма к капитализму. У нас, как извест­но, выбрали постепенный переход, в Польше — шоковую терапию. Оказа­лось, что поляки легче перенесли свой «шок», нежели мы — неторопливые реформы. Размышляя над этим парадоксом, В.А. Ядов²⁴ полагает, что причин тому несколько, в том числе солидарность общества: все поляки — верхи и низы — ориентированы на Запад и хотят жить как там; в России верхи уст­ремлены на Европу, а низы нет. Что же получается — терпение хуже зависти? В самом деле, россияне более терпеливы к жизненным невзгодам, поляки, если верить Ж. Фридману, более завистливы к преуспевающим народам, ска­жем, тем же немцам. Первые хотят жить своим умом и идти своей дорогой, вторые все перенимают у соседей и стараются побыстрее их догнать.

Принадлежность человека к тому или иному народу определяется обсто­ятельствами его рождения, происхождения, но главное — воспитанием и обучением, в процессе которых человеку прививаются черты той этнической среды, в которой он оказался. Чем более длительный путь воспитания и обу­чения прошел человек в данной культуре, тем труднее ему ориентировать­ся в новой культуре.

Способность к адаптации, так же как и к социализации, с возрастом уга­сает. Американские социологи установили, что, скажем, английский про­фессор (т.е. человек, говорящий на том же языке, что и американцы) может прожить в США 5—10 и больше лет, но так и не станет американцем, хотя он говорит на том же языке и обладает очень схожей культурой. А полугра­мотный сын итальянских эмигрантов, говорящий с сильным сицилийским

акцентом, к 10 годам «выучится на американца» и ничем не будет отли­чаться от сверстников-американцев. Профессор ведет себя еще как англи­ чанин, а мальчик — как американец. Адаптация в первом случае идет слож­нее, хотя она возможна, но полная социализация вряд ли наступит. В одном случае происходит только адаптация, а во втором — полная социализация. Когда взрослый человек приезжает в другую страну, ему приходится со­циализироваться, а не просто адаптироваться еще и потому, что, получая гражданство и работу в другой стране, человек осваивает новые социальные роли и приобретает новые статусы, а это уже процесс социализации.

Причины того, почему социализация взрослых и социализация детей происходит по-разному, изучал Орвиль Г. Брим-мл. (1966). Он обнаружил следующие различия:

1) у взрослых социализация видоизменяет внешнее поведение, а у детей она трансформирует базовые ценности;

²⁴ Ядов В.А. «Шок» легче переносим, нежели российская политика неторопливых реформ // Бюл. Рос. соц. сети № 5—6 (22—23) от 24 мая 2001 г. (http://www.socio.ru).

2) взрослые способны оценивать нормы, корректировать их, а дети ус­ваивают все некритически;

3) социализация в зрелом виде вносит дополнительные оттенки между черным и белым, а дети учатся различать только контрастные цвета в оцен­ках и суждениях о других людях. Взрослые выпол-няют множество соци­альных ролей (отец, работник и т.п.), а дети — нет;

4) социализация взрослых идет по линии профессиональной специали­зации, а дети обучаются общим принципам жизни, правилам вежливости, моральным ценностям.

Важнейший момент адаптации — согласование собственных требований и притязаний с реальными возможностями окружения (физического, куль­турного). Адаптация школьников к учебной нагрузке зависит от внутрен­них факторов (возраст, состояние здоровья, индивидуально-типологические качества, физическое развитие, функциональные перестройки в организ­ме в связи с половым созреванием) и от внешних факторов (условия жизни в семье, правильный режим дня, питание, организация учебных занятий в школе и дома и т.д.). В начале каждого учебного года наблюдается времен­ная дезадаптация учащихся, обычный рабочий стереотип восстанавливается через 3—6 недель, а после каникул — в течение недели. В периоды дезадап­тации снижается работоспособность, быстро наступает утомление, преоб­ладает неблагоприятный тип биологических ритмов недельной и дневной динамики показателей умственной работоспособности, отмечается низкая точность выполнения заданий. Школьники, имеющие признаки неустой­чивой дезадаптации или отсутствия адаптации, составляют группу риска по

отношению к нервно-психическим и соматическим заболеваниям и нужда­ются в проведении педагогической, психологической и медицинской кор­рекции²⁵.

При переходе от централизован­ной экономики к рыночной необхо­дима адаптация предприятий и их ра­ботников к рыночной среде и к рыночным отношениям. Чем выше мера адаптации, тем надежнее система, тем выше степень ее выживаемости. Социологи выяснили, что, вопреки ожиданиям, низкая адаптация к рыноч­ным условиям, к которым Россия перешла в конце 1980-х гг., характерна для наиболее активного возраста — от 30 до 50 лет. Решая эту загадку, ученые пришли к выводу о том, что лица моложе 30 лет в социальном плане более мобильны, менее зависимы от сложившегося образа жизни, привычек и сте­реотипов, а также от должности и профессии. К тому же многих все еще опе­кают родители, а они — самый сильный агент социализации. Люди старше 50 лет легко адаптировались потому, что к этому времени у них были уже взрослые дети, которые сами могли позаботиться о себе, накоплены опре­деленные материальные ценности (квартира, дача, жилье, машина), было устойчивое социальное положение (хорошая профессия или высокая долж­ность). Все это облегчало вхождение в рынок. Напротив, человек в 30—50 лет озабочен тем, как утвердиться в выбранной профессии, сделать карьеру, как

Адаптация // Педагогический энциклопедический словарь (http://dictionary.fio.ru).

обеспечить детей и поставить их на ноги, как решить жилищную пробле­му²⁶.

Обнаружены и другие любопытные особенности адаптации россиян к рынку, в частности: чем выше уровень образования, тем выше степень адап­тации; чем выше возраст, тем в целом ниже степень адаптации; чем выше материальная обеспеченность, тем в целом выше степень адаптации.

Основной реакцией населения российской провинции на усиление ры­ночной экономики явилось не приспособление к ней, а бегство от нее в до-рыночные уклады, в частности, в рас­ширение личного подсобного хозяй­ства. Современное российское общество как бы переживает своеоб­ разный ренессанс исторически из­живших себя форм хозяйствования. Основная причина — уменьшение денежных доходов у большинства насе­ления, его неумение активно участвовать в рыночном секторе.

Рыночная экономика и простой советский человек

²⁶ Сметанин Е.Н. Адаптация населения к современной экономической ситуации//Социс. 1995 № 4. С. 82-87.

Социальную адаптацию относят к основным механизмам социализации личности. Важным аспектом социальной адаптации выступает принятие индивидом определенной социальной роли; этот аспект детально изучается в рамках особой теории ролей.

Тем не менее адаптацию неправомерно отождествлять с социализацией. Первое — частный случай второго. Адаптация возможна в локальном мас­штабе и на короткое время. Социализация представляет собой глобальный процесс, продолжающийся всю жизнь. Можно представить себе социализа­цию как непрекращающуюся серию актов адаптации, если мыслить окружа­ющую среду как нечто постоянно меняющееся. Но мы действительно живем в меняющемся мире. Адаптироваться к меняющемуся миру можно, но адап­тироваться к меняющемуся обществу, в котором индивид постоянно живет, нельзя. Точнее, говорить надо о социализации в обществе, но не об адапта­ции к обществу.

Различие между двумя явлениями — социализацией и адаптацией — мож­но проиллюстрировать на примере феральных людей, воспитанных зверями. Когда детей-зверенышей возвратили в общество, обнаружилась удивитель­ная гибкость человеческого организма: после долгого обучения они наконец-то усвоили элементарные социальные навыки, овладели устной речью, со­стоящей приблизительно из 30 слов. Но еще более удивительное в том, что в человеческом обществе они не смогли жить дольше 10 лет. Таким образом, они смогли адаптироваться к новой для них среде, но не смогли пройти со­циализацию и стать полноправными людьми. В принципе любой человек приспосабливается к любым физическим условиям. Но изоляция его от со­циального контекста — верный путь к нравственной деградации и гибели. Одиночество — это тоже форма социальной изоляции, хотя и без утраты на­выков к социализации. Одиночество возможно только в зрелом или преклон­ном возрасте, когда пройдены главные этапы социализации.

Согласно учению Ж. Пиаже, динамический аспект человеческого пове­дения представлен адаптацией, которая состоит в балансе процессов асси­миляции и аккомодации. В результате внешних воздействий у субъекта про­исходит включение нового объекта в уже существующие схемы действия. Этот процесс называется ассимиляцией. Если новое воздействие не полно­стью охватывается существующими схемами, то происходит перестройка этих схем, их приспособление к новому объекту. Процесс прилаживания схем субъекта к объекту получил у него название аккомодации.

По мнению некоторых социологов, в адаптации тоже необходимо выде­лять те же самые две стороны (или два вида): ассимиляцию — приспособле­ние ситуации через изменение условий к человеку, его индивидуальному стилю умственной деятельности и аккомодацию — приспособление человека к изменяющейся ситуации через перестройку стиля мышления. В психоло­гии их различают следующим образом. Аккомодация (лат. accomodate — при­способление к чему-либо), приспособление схемы поведения человека к конкретной ситуации за счет его активности, в результате чего эта схема из­меняется. Ассимиляция (лат. assimilatio — слияние, уподобление, усвоение) — усвоение материала за счет его включения в уже существующие схемы по­ведения.

В культурологии и социологии два понятия выражают более глубокие процессы. В результате ассимиляции члены одной этнической группы ут-

рачивают свою культуру и усваивают культуру другого народа, с которым они находятся в непосредственном контакте. Этот процесс может происходить стихийно, а может управляться административно. К примеру, в годы совет­ской власти русские и латыши жили бок о бок и никто не помышлял о куль­турном растворении одного народа в другом. После распада СССР русские

превратились в национальное мень­шинство, и их стали принудительно изгонять из страны, а оставшихся ас­симилировать. Подобная политика противоречит международным нор­мам, которых придерживается Евро­ пейский Союз, куда вступила Латвия и стремится вступить Россия, которая старается защитить права русскоязычного населения. Европейский Союз и Россия выступают за иную стратегию, а именно аккомодацию, которая предполагает сохранение национальной и культурной идентичности каж­дого народа, уважение их прав и мирное сосуществование. Иначе такая политика называется мирной интеграцией двух народов в единую общность. Это и есть самый гуманный способ адаптации больших социальных групп к изменившимся в 1990-е гг. политическим условиям.

Классики Чикагской школы Р. Парк и Э. Берджесс в своей книге «Вве­дение в социологическую науку» подробно проанализировали соотношение понятий ассимиляция, аккомодация, конфликт, кооперация, свобода, кон­куренция, интеракция и контроль в их связи с адаптацией²⁷. Аккомодация предстает у них процессом внутреннего приспособления индивида или груп­пы к социальной ситуации, протекающим через конкуренцию и конфликт. К примеру, война или политические выборы приводят к изменению суще­ствующего положения дел, но после соревновательной борьбы и конфлик­тов общественность приспосабливается к новому социальному порядку. Вскоре новый порядок становится повседневной привычкой, он входит в традиции и обычаи, становится ежедневной практикой социальных инсти­тутов. Таким образом, считают американские социологи, аккомодация должна идти в тесной связке с социальным порядком, а тот в свою очередь служить проводником традиций и обычаев. Если аккомодация описывает изменение социальной организации общества, то ассимиляция — измене­ние в психологии и менталитете людей.

Термин «адаптация» был введен в научный оборот Ч. Дарвином, а затем из биологии перекочевал в социологию. В процессе межвидовой борьбы за существование выживают те, кто лучше адаптировался к изменившемуся ок­ружению. Неудачники всемирного процесса адаптации исчезают. Аккомо-• дация — родственное адаптации понятие, полагают Р. Парк и Э. Берджесс. Разница между ними лишь в том, что адаптация остается в области биоло­гии, а аккомодация лучше применима в социологии. Но оба понятия выра­жают по существу одинаковые процессы: в первом случае речь идет об из­менении организма, а во втором — об изменении человеческих привычек и навыков, а это уже область культурных традиций. К той же области отно­сится и ассимиляция, но она указывает на более глубокие изменения: в

²⁷ Park R.E., Burgess E.W. Introduction to the Science of Sociology. 2d ed. Chicago, IL, 1924.

процессе миграции человек забывает свое культурное достояние, растворя­ется в новой стране, усваивает чужие ценности и тем самым как бы денаци­онализируется. В результате китайские американцы совсем непохожи на китайцев, живущих в Китае, а американские негры — на африканских со­племенников. Лучше всего ассимиляционные процессы описывает понятие мультикультурного плавильного котла, которым являются Соединенные Штаты.

Для социолога аккомодация представляет процесс примирения вражду­ющих партий и достижение согласия после продолжительного или непродол­жительного конфликта, а вот ассимиляция предполагает практически пол­ное растворение в новой культуре и забвение своей прежней идентично­сти. Именно такой нелегкой ценой достается адаптация к новым соци­альным и культурным условиям. В первом случае индивиды, группы и институты остаются после небольшой встряски тем же, чем и были, во вто­ром случае у индивидов и групп меня­ется практически все, чем была запол­нена их социальная и культурная жизнь — менталитет, чувства, уста­новки, привычки, культурная память, идентичность²⁸. Но что это означает с точки зрения социализации? Ассимиляция означает по сути дела десоциа-лизацию — перечеркивание прежнего жизненного опыта, вычеркивание из памяти всего, чем человек жил прежние годы, и переобучивание заново, т.е. ресоциализацию. По своим функциональным наклонностям она представ­ляет собой способ преодоления культурного шока, противоположный гет-тоизации. В этом случае индивид стремится максимально быстро отказаться от своей культуры и усвоить культуру страны пребывания. Такие люди в Аме­рике гораздо большие американцы, чем те, чьи предки высадились в Новом Свете сотни лет назад²⁹.

Альтернатива «аккомодация или ассимиляция» ныне очень остро стоит перед этническими мигрантами в США — китайцами, японцами, мексикан­цами, европейцами и др. Их становится все больше, а потому в стране фор­мируются многомиллионные этнические общины, представляющие собой небольшой сколок соответствующей культуры. Здесь можно всю жизнь го­ворить на родном языке, полностью не растворяясь в американском обще­стве. Примером служит известный район Брайтон-Бич (Brighton Beach) в Нью-Йорке, заселенный сплошь выходцами из бывшего СССР. Это срав­нительно отдаленный район Нью-Йорка, где живет много эмигрантов из России и других советских республик, расположен на берегу Атлантического океана. Brighton Beach в русском переводе звучит как «пляж Брайтон», его называют еще «Маленькой Одессой». Здесь по-прежнему преобладает ат­мосфера 1970—1980-х гг. советской эпохи, перенесенная в Америку. Дух того

Дата добавления: 2015-06-04