Церковная археология в России

Билет № 5

Крестово-купольный храм.

Крестово-купольный храм, тип христианского храма, сложившийся в развитом средневековом зодчестве Византии. В классическом варианте К.-к. х. четыре свободно стоящие в середине здания опоры соединены арками, на которые опирается барабан, перекрытый куполом; переходом от арок к барабану служат паруса. Между опорами по осям храма крестообразно расходятся к внешним стенам сводчатые проходы, а образующиеся в результате угловые помещения также покрываются небольшими куполами или сводами. Эта устойчивая система взаимосвязанных пространств, ячеек обусловливает стройную композицию К.-к. х. Главную роль в ней играет центральный купол, высоко поднятый на барабане. Ярусом ниже располагаются сводчатые рукава креста, ещё ниже — угловые помещения. Эта композиция наглядно обозрима и изнутри, и снаружи храма. Наряду с организацией пространства большую роль в создании архитектурного образа играет пластическая выразительность массивных стен и опор. В композицию интерьера К.-к. х. с его большими поверхностями стен и сводов органично включается византийская система храмовой росписи,

Тип К.-к. х., возникнув в 6 в., окончательно сформировался в 9—12 вв. в константинопольской школе. В др. школах византийского зодчества развились варианты К.-к. х.: храмы с куполом на тромпах, укрепленных на восьми опорах; храмы с куполом, опирающимся на две свободно стоящие опоры и на две стены; храмы, в которых добавлены по два столба со стороны апсид и входа (в средневековой Греции). Известны также К.-к. х. с куполами, перекрывающими рукава креста, и др.

Интерес к археологии возник на Западе в XVIII веке и был связан с раскопками легендарных городов Помпеи и Геркуланума. В России археология как наука начала зарождаться в начале XIX века. Основателем русской церковной археологии можно по праву назвать замечательного иерарха Русской Церкви Киевского митрополита Евгения (Болховитинова). Он один из первых провел научные раскопки древнейшего Десятинного храма в Киеве. А научный термин «церковная археология» впервые был использован в 1829 году иеромонахом Иоанникием (Вертинским) в одном из своих трудов по описанию памятников древнего Киева. К середине XIX века интерес к национальным древностям возрастает. Связано это было с тем, что в сознании общества пробудился интерес к вековым традициям России, культуре наших предков, ведь в XVIII столетии стали забывать свою культуру и грезить в чужими западными образами и традициями.

Интерес рус. Православия к святым местам был давним, описания паломничеств и хождений восходят к XII в. (см. в статьях: «Даниил, игум.», «Иоанн (Вишенский), мон.», «Григорович-Барский В. Г.», «Норов А. С.»). Основу коллекций А. х. составили церковные собрания почитаемых евлогий, в XVIII-XIX вв. пополненные приобретением объектов античного, визант., средневек. искусства, а позже найденными при раскопках в Крыму и на Кавказе вещами. Тогда же было положено начало составлению корпуса христ. древностей (П. И. Севастьянов) и осуществлены «ученые путешествия» на Афон и Ближ. Восток за рукописными источниками (А. А. Дмитриевский).

Предпринимались первые попытки раскопок храмов (50-60-е гг. XIX в., базилика свт. Николая в Мирах Ликийских). Во 2-й пол. XIX в. толчок развитию А. х. дала организация археологических учреждений в России, деятельность В. А. Прохорова и особенно А. С. Уварова.

Стимулирующее воздействие на развитие рус. А. х. оказала византинистика, важной частью к-рой являлись специальные дисциплины археологического круга (хронология, нумизматика, палеография и др.). РАИК под рук. Ф. И. Успенского организовал экспедиции на правосл. Восток, создал музей древностей и начал натурные работы в К-поле, где была изучена базилика прп. Феодора Студита, V в. (Б. А. Панченко); в Палестине зафиксировали мозаики 2-й пол. VI в. (Мадаба, см. Медева) с изображением главных пунктов паломничеств в Палестине, Сирии и Египте; экспедиция во главе с Успенским (1900) занималась изучением жизни христ. общин V в. С 1915 г. ППО работало над проектом «Института палестиноведения» и Рус. археологического ин-та в Иерусалиме, к-рый не был осуществлен. После Октябрьской революции 1917 г. работы на Ближ. Востоке надолго стали недоступны ученым из России.

В Сирии и Палестине интересы России в большой мере представляла Русская духовная миссия в Иерусалиме во главе с еп. Чигиринским Порфирием (Успенским), позже архим. Антонином (Капустиным) и архим. Леонидом (Кавелиным). Они активно собирали церковные древности и проводили важные для развития А. х. работы. Создание ППО расширило в 80-х гг. XIX в. возможность отправки экспедиций, публикаций источников и периодики (Православный Палестинский сборник, Сообщения ППО). Стремление к протекторату над святыми местами и созданию сети паломнических центров выразилось в приобретении земель в местах возможных раскопок: Мамре, участки с гробницами «жены царя Соломона» в дер. Силоам и «гробами пророческими» в Иерусалиме, с древнеевр. гробницами Эр-Румание и др. Рус. А. х., т. о., вошла в круг международной религиозно-научной жизни, а ее представители стали участниками дискуссии наряду с учеными - протестантами и католиками. Работы 1883 г. на «русском месте» положили начало археологическим исследованиям храма Гроба Господня.

Для палестинской А. х. основополагающими стали путешествия, организованные ППО и РАИК. Экспедиция 1891-1892 гг. в Иерусалим охватила также Сирию и Палестину, были привезены фотографии, обмеры, рисунки и музейные экспонаты. Труд Н. П. Кондакова «Путешествие по Ливану и Палестине» стал введением в А. х. этих стран, а изучение храма Гроба Господня («пропилей Мартириона», арки ворот Иерусалима с визант. капителями VII-VIII вв., аканфа вост. типа V в. и др.) - образцом научного анализа. Кондаков отказался от «научно-религиозного» подхода, «монументального богословия» Св. земли в пользу «положительного знания», он опирался на сравнительно-иконографический метод и анализ художественных форм в искусстве I-VIII вв. Он подчеркивал особое значение литургического устройства ранних церквей, влияние иерусалимского образца и константиновских базилик Палестины. Кондаков хотя и следовал традиц. в религ. археологии двухуровневой процедуре реконструкции, но не признавал первенства письменных свидетельств и работал в рамках комплексного подхода, активно опираясь на археологию и архитектуру. Большой научный результат дали путешествия Кондакова на Синайский п-ов, где удалось отснять сотни древних объектов в мон-ре вмц. Екатерины.

Анализ А. х. Ближ. Востока Кондаковым поставил рус. науку на уровень, методологически равный европ., и ввел в ее оборот материал, накопленный на Западе. В кон. XIX в. рус. А. х. проникла в «святая святых» рим. школы, в Италию, где Кондаков изучал визант. миниатюры, его ученики (Д. В. Айналов, Е. К. Редин) - мозаики, а Н. Д. Протасов обследовал т. н. василианские гроты - пещерные мон-ри Калабрии и Апулии в окрестностях Бари, Монополи и Бриндизи - и установил их визант. происхождение.

В советский период исследования в области А. х. смогли уцелеть и развиваться в России вопреки атеистической идеологии, благодаря источниковедческим основам, выработанным на рубеже XIX-XX вв. Решающая роль в процессе закладки основ принадлежала группе ученых, сложившейся вокруг Кондакова. Предпосылки метода Кондакова, заложенные работами Ф. И. Буслаева, были впосл. развиты М. В. Алпатовым, Н. И. Бруновым, В. Н. Лазаревым, Л. А. Мацулевичем и др. Я. И. Смирнов доработал методику Кондакова, включив в процедуру археологического анализа приемы, принятые в филологической критике; Айналов воспитал учеников-искусствоведов В. К. Мясоедова, Н. П. Сычёва, Н. Л. Окунева, К. В. Шероцкого, А. Грабара и др. В 20-50-х гг. выдающиеся рус. ученые (Кондаков, А. А. Васильев, М. И. Ростовцев, Грабар и др.), вынужденные после Октябрьской революции 1917 г. уехать из страны, способствовали развитию А. х. в Европе и Америке. Оставшиеся подвергались преследованиям (Айналов, Мацулевич, Ф. И. Шмит), многие погибли. В России были закрыты Херсонесская комиссия ГАИМК (1927), «Византийский временник» (1928), отд-ние визант. искусства в ГЭ (1931) и Византино-русская комиссия. Но сохранялась возможность изучать А. х. в рамках поздней античности, истории искусства, строительства и ремесел, национальных культур СССР, прежде всего Армении и Грузии.

Победа в Великой Отечественной войне ослабила идеологические преследования и открыла возможность активизировать изучение визант. древностей юга СССР и Балкан. Был возобновлен «Византийский временник» (1947), издавались труды по визант. искусству и архитектуре, в к-рых затрагивались темы А. х. (Лазарев, Брунов, А. Л. Якобсон), устраивались выставки музейных собраний, включавших раннехрист. памятники, велись раскопки в Крыму и на Кавказе. Несмотря на изолированность советской науки, ученые получали информацию о развитии А. х. на Западе, публиковали обзоры выставок и книг; появились рецензии С. А. Кауфман на учебник П. Тестини, на свод баптистериев А. Хачатряна, на работы о монастырских древностях Антиохии, о базилике Сан-Лоренцо Маджоре в Милане и др.

Развить методическую основу и заложить фундамент совр. А. х. позволила работа в музеях страны по реставрации и атрибуции. Ведущей фигурой в этом процессе стала А. В. Банк, исследовавшая в основном средневизант. материал. Ее труды не имели равных по широте охвата и глубине методического подхода, разработанные под ее руководством каталоги памятников и курс археологии и искусства Византии стали уникальными явлениями в СССР. Не меньшее значение для сохранения и развития традиции А. х. имели раскопки памятников раннего христианства в Крыму, на Кавказе и в Азии, продолжающиеся и в наст. время. В 90-х гг. XX в. возможности прямого изучения А. х. в России были восстановлены, эта отрасль научного знания, успешно выйдя на международный уровень, опирается в своих исследованиях на лучшие традиции дореволюционной науки.

В XVI-XIX вв. развитие теологии, библеистики, церковной истории и связанных с ними дисциплин сформировало 3 специальные отрасли, изучающие историю Свящ. Писания и Церкви при опоре на данные археологии: библейская базируется на материалах Ближ. Востока и Египта позднего каменного, бронзового и раннего железного веков; христ. изучает жизнь христ. мира в период от Рождества Христова до VII-VIII вв.; церковная исследует богослужение и церковную жизнь средневек. и постсредневек. периода.

В российской науке церковная археология является одной из дисциплин восточнохрист. исторической литургики, изучающей правосл. богослужение и символические толкования Божественной литургии (см. также Т. РПЦ. С. 459-463). Сюда относят также область археологии, занимающуюся материальными памятниками Церкви эпохи средневековья и Нового времени (древнерус., средне- и поздневизант., в основном IX-XVII вв.). Этот термин широко распространен в странах Сев. Европы (в Англии, Германии и др.), где используется в качестве синонима А. х. и в приложении к натурному изучению и реставрации церковных зданий как синоним архитектурной археологии (англ.- Church Archaeology, нем.- kirchliche Archäologie и т. д.). В период с 50-х гг. XX в. в России и на Западе сфера изучения церковных древностей расширилась до изучения храмов и мон-рей с их природной или городской средой, ролью в экономике и др. вопросов исторической экологии. С 90-х гг. XX в. по наст. время церковная археология играет все большую роль в обретении и сохранении правосл. святынь.

Дата добавления: 2015-06-30