Въ чемъже суть покаянія?

Мы не мало слышали о покаяніи, но мало понято самое его дѣло. Въ чемъ же суть покаянія? Бить себя въ грудь? Послушно твердить "Меа кульпа", даже не понявъ своей вины? Изнурять себя постомъ? Поставить себя на столпъ для неизмѣннаго пребыванія въ молитвѣ? Кто опишетъ, какими внѣшними путями поведетъ человѣка его сердце, когда Богъ ему дастъ согрѣться внутреннимъ обращеніемъ.

Дѣйствительно, ожидаемый отъ насъ актъ покаянія состоитъ во внутреннемъ, а не во внѣшнемъ. Требуется внутреннее обновленіе, совершить которое, собственно говоря, довольно просто. Въ пользу этого обращенія говорятъ всѣ данныя, обнаруженныя передъ нами въ событіяхъ современности. Актъ внутренняго обращенія состоитъ въ томъ, чтобы каждый изъ насъ перемѣнилъ свой взглядъ на окружающій міръ и на самого себя.

Революція сдѣлалась возможна не только по той причинѣ, что кто-то цѣликомъ отрекся отъ Бога, назвавъ себя атеистомъ. Какъ бы важнымъ ни былъ этотъ безумный актъ, гораздо большее значеніе для успѣха революціи было то, что цѣнности земной жизни, жизни временной, пріобрѣли въ глазахъ русской общественной мысліи значеніе б о льшее, чѣмъ цѣниости жизни вѣчной. Вотъ гдѣ "Меа кульпа" русской общественной мысли. Само христіанство стало оцѣниваться, какъ учрежденіе, призванное облегчать человѣку его земную жизнь и облагораживать ее, — и только. Качества человѣка стали оцѣниваться въ зависимости отъ его служенія земнымъ интересамъ и даже Церкви были предъявлены требованія не столько заниматься душепопеченіемъ, сколько земнымъ благотвореніемъ. Больше, чѣмъ, чѣмъ бы то ни было другимъ. Тѣ, кто звалъ къ Царству Небесному, потеряли популярность.

Отверженіе Вѣчности есть то абсолютное Міролюбіе, которое во время земной жизни Богочеловѣка толкнуло іудейскихъ первосвященниковъ завершить свои злодѣянія отверженіемъ Христа и богоубійствомъ, а въ послѣднія времена міра то же самое отверженіе Вѣчности толкнетъ міролюбцевъ принять Антихриста и воздать ему божескія почести, какъ то предвидѣлъ Христосъ Богъ, сказавъ: "Азъ пріидохъ во имя Отца Моего, и не пріемлете Меня: аще инъ пріидетъ во имя свое, того пріемлете" (Ін. V, 43) (Еп. Игнатій Брянчаниновъ).

Удивительно ли, что общество, отвергнувшее Вѣчность, не распознало волка въ овечьей шкурѣ? Удивительно ли, что оно пришло къ революціи, а Россія оказалась низринута въ Ганину яму. Нашъ Царь убитъ. Нашъ народъ терпитъ скорби.

Выходъ мыслимъ только черезъ покаяніе.

Въ чемъ же оно? — спросимъ еще разъ.

Нужно ли говорить, что настроеніе міролюбія продолжаетъ бытовать и въ нашихъ сердцахъ. Міръ живетъ, чуждаясь Вѣчности, и если мы говоримъ о покаяніи, то его то и надо осуществить въ томъ смыслѣ, чтобы омірщвленное, матеріалистически настроенное, земное міровоззрѣніе подвергнуть коренному измѣненію, внести въ него переворотъ. Нужно обратиться къ Вѣчности!

Да. Въ событіи Екатеринбургскаго злодѣянія мы увидѣли отраженіе исконной космической трагедіи. На минуту для насъ разверзлось Небо, и извѣчная борьба зла противъ Добра явилась намъ, какъ причина страшныхъ событій, происходящихъ у насъ на родинѣ. Мы коснулись чувства, говорящаго, что страшныя судьбы, о которыхъ идетъ рѣчь, есть наши судьбы, есть судьба каждаго изъ насъ, ибо судьба каждаго русскаго человѣка вписана въ ту грандіозную картину, что изображена въ Библіи.

Да. Передъ нами разверзлась дверь въ Вѣчность и этотъ мгновенный бликъ, подобный свѣту молніи, освѣщаетъ нашу задачу, ставитъ передъ нами ясную цѣль: ощутить свою сопричастность съ Вѣчностью, уже окружающей насъ. Отсюда выясняется и задача: каждому ощутитъ себя существомъ, предназначеннымъ къ соучастію во внѣвременной Побѣдѣ Добра и именно по этой причинѣ подвергающемся страшному нападенію силъ зла, въ концѣ концовъ обреченнаго на страшное и безпощадное истребленіе.

На протяженіи долгихъ десятилѣтій эмигрантскаго быта мы привыкли рисовать себѣ будущее въ формѣ легкой и быстрой побѣды, которая осуществится въ давно понятныхъ намъ формахъ, здѣсь и теперь. До сихъ поръ, къ сожалѣнію не смолкли рѣчи, говорящія о той или иной формѣ реставраціи, связанной съ низверженіемъ большевизма. До сихъ поръ у насъ продолжаютъ говорить о томъ, какъ на бѣломъ конѣ русскій царь въѣдетъ въ бѣлокаменную Москву, и если такъ толкуютъ легкомысленныя единицы, то въ принципѣ мы внутренне всѣ согласны въ томъ, что какой-то неизвѣстный вѣтеръ понесетъ нашу ладью противъ всемірнаго потока зла. Почему?? На основаніи какого закона?.. Нѣтъ отвѣта.

Господа! Станемъ говорить отчетливо и прямо, и мы должны будемъ понять, что прежде, чѣмъ маленькіе побѣги добра пробьютъ путь къ ожидаемому нами торжеству Россіи, всему міру очевидно придется пройти черезъ пропасть глубокаго паденія въ ровъ зла, а выйти изъ него міръ сможетъ только при условіи, если силы добра окажутся достаточно сильными, чтобы выдержатъ предстоящія испытанія и восторжествовать въ предстоящей борьбѣ. Это торжество возможно только для тѣхъ, кто беззавѣтно преданъ Христу Спасителю, а беззавѣно преданнымъ Ему можетъ быть только тотъ, кто способенъ презрѣть всѣ блага временной жнзни ради царства славы въ Вѣчности.

Путь нашъ впереди дологъ. Онъ изнурительно труденъ. Это... путь узкій и прискорбный.

Все то, изъ чего могло произрасти Добро, было подавлено Зломъ сначала въ 1920-е годы, а потомъ въ 1941-45 годахъ. Подавлено зломъ не только въ силу количественнаго превосходства, но такъ же и въ силу качественной недостаточности предложеннаго добра. Рѣчь шла о поверхностномъ, точно говоря — о производномъ добрѣ. Живое слово о Вѣчности если и произносилось, то такъ неслышно, что до народной массы оно не дошло. Была искра, но она не попала на сухой трутъ и пламя не вспыхнуло. Не возникло духовное возрожденіе.

Но допустимъ теперь, что какое-то число изъ нашего стана съ помощью Божіей стало въ русло интегральнаго Добра, стало на путъ жизни въ руслѣ Добра, Истины и Красоты. Можно ли этому малому стаду гарантировать скорое торжество? Будетъ ему обеспечена побѣда?

Увы. Въ перспективѣ не видно. Почему?

Потому что въ ночь 4-го іюля 1918 года въ подвалѣ дома Ипатьева въ Екатеринбургѣ прогремѣли роковые выстрѣлы, и отверзе Ангелъ четвертую печать... и се конь блѣдъ, и сѣдящій на немъ, имя ему смертъ: и адъ идяше вослѣдъ его (Апок. VI, 8), и пришло отступленіе, въ которомъ открылся сынъ погибели, противящійся и превозносящійся превыше всего называемаго Богомъ, или святынею, такъ что въ храмѣ Божіемъ сядетъ онъ, какъ Богъ, выдавая себя за Бога (2 Сол. II, 3-4).

Посмотрите на разлившееся въ мірѣ безуміе примиренія со зломъ, посмотрите на безуміе безчинствующаго студенчества, на цѣлое движеніе сопротивленія всему, что до сихъ поръ было авторитетнымъ, посмотрите на общую воленаправленность къ самопревозношенію. Вникните въ его суть и вы увидите, что корнемъ и здѣсь является отказъ отъ Вѣчности. Безнадежность временной жизни. Пустота. Но всмотритесь и вы увидите, что отсюда происходитъ мысль, присваивающая человѣку первенствующее мѣсто въ мірозданіи, и вы увидите, что въ переживаемые нами дни этотъ беззаконникъ, антихристъ, имѣющій явиться лично, сегодня является въ видѣ нѣкоего знаменія въ студенчествѣ, возставшемъ и на своихъ родителей, и на своихъ учителей. Почему возстало это студенчество? Потому, что прежнія поколѣнія не принесли покаянія въ томъ, какъ они презрительно говорили о христіанской морали: "Nous аvons change tout сеla!" ("Мы перемѣнили все это!").

Дата добавления: 2015-07-02