Земельных правоотношений 21 страница

Как предусмотрено ст. 387 ГПК, основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права.

Согласно ст. 14 и 27 СК РФ брак признается недействительным, если хотя бы одно из лиц, вступающих в брак, уже состоит в другом зарегистрированном браке.

Судом установлено, что Г. и Ш. зарегистрировали брак 1 августа 1948 г. Не расторгнув брака с Ш., 3 января 1978 г. Г. зарегистрировал брак с Х.

Из содержания ст. 28 СК РФ следует, что с требованием о признании брака недействительным вправе обращаться другие лица, права которых нарушены заключением этого брака.

В соответствии со ст. 532 ГК РСФСР при наследовании по закону в первую очередь наследниками в равных долях являются дети и супруг.

А. и И. в силу закона являлись наследниками имущества, оставшегося после смерти их отца. В результате регистрации в 1978 году брака Г. с Х. последняя также в силу закона стала наследницей имущества в равных с А. и И. долях, от чего их доли в наследственном имуществе уменьшились. Следовательно, А., считая свое имущественное право в результате заключения Г. брака с ответчицей нарушенным, был вправе на основании ст. 28 СК РФ просить суд о признании брака недействительным.

Вывод же суда (поддержанный впоследствии судами кассационной и надзорной инстанций) о том, что заключением брака между Г. и Х. права А. не нарушены, сделан ввиду неправильного применения норм материального права.

Обстоятельства принятия истцом наследства не влияли на его право обратиться в суд с заявлением о признании брака недействительным.

Доводы суда о том, что А не подал в установленный законом срок заявления о принятии наследства, не могли служить основанием к отказу в удовлетворении его иска о признании брака недействительным.

Согласно разъяснениям Пленума Верховного Суда РФ, содержащимся в п. 11 Постановления от 23 апреля 1991 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникающих у судов по делам о наследовании", получение свидетельства о праве на наследство - право, а не обязанность наследника (ст. 557 ГК РСФСР). Поэтому отсутствие свидетельства не может служить основанием для отказа в принятии искового заявления по спору о наследстве (ст. 129 ГПК РСФСР).

Однако суд этих разъяснений во внимание не принял и имеющегося между сторонами спора об имуществе не разрешил.

В силу ст. 546 ГК РСФСР (действовавшего на момент возникновения спорных правоотношений) признается, что наследник принял наследство, когда он фактически вступил во владение наследственным имуществом.

Поскольку каких-либо оговорок о том, какое это должно быть имущество, вышеназванная норма закона не содержит, вывод суда о том, что пользование А. некоторыми личными вещами наследодателя не может служить основанием для признания факта принятия им наследства, ошибочен.

Суд счел, что принятые А. личные вещи отца не являлись наследственным имуществом, а потому нельзя говорить о его фактическом вступлении во владение наследственным имуществом, состоящим лишь из дома и надворных построек. Однако это противоречит требованиям закона, поскольку к наследственному имуществу относится любое принадлежавшее наследодателю на день открытия наследства имущество, включая вещи, имущественные права и обязанности.

Так, согласно ст. 213 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент открытия наследства Г.) в собственности Г. могло находиться любое имущество, за исключением отдельных видов имущества, которое в соответствии с законом не могло принадлежать гражданам.

В силу п. 12 упомянутого Постановления Пленума Верховного Суда РФ под фактическим вступлением во владение наследственным имуществом, подтверждающим принятие наследства (ст. 546 ГК РСФСР), следует иметь в виду любые действия наследника по управлению, распоряжению и пользованию этим имуществом: поддерживание его в надлежащем состоянии, уплата налогов, страховых взносов, других платежей, взимание квартплаты с жильцов, проживающих в наследственном доме по договору жилищного найма, производство за счет наследственного имущества расходов, предусмотренных ст. 549 ГК РСФСР, или погашение долгов наследодателя и т.п. При этом следует иметь в виду, что данные действия могут быть совершены как самим наследником, так и по его поручению другими лицами в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

Сославшись на приведенные положения, суды кассационной и надзорной инстанций указали на то, что А. домом не пользовался, коммунальные услуги не оплачивал, следовательно, во владение наследственным имуществом фактически не вступил.

Этот вывод сделан судами без учета того, что приведенный в Постановлении Пленума перечень действий, совершаемых наследником по управлению, распоряжению и пользованию наследственным имуществом, не является исчерпывающим и не исключает фактического вступления наследника во владение имуществом путем принятия его части.

Поскольку между А. и Х. имеется спор о праве на имущество, который судом не разрешался, Судебная коллегия не нашла возможным разрешить требования А. об установлении факта принятия наследства по существу.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ решение Правобережного районного суда Республики Северная Осетия - Алания от 12 августа 2002 г., Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда Республики Северная Осетия - Алания и Постановление Президиума этого же суда отменила, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Недвижимое имущество не может быть исключено из состава наследства в связи с тем, что не произведена государственная регистрация права собственности наследодателя на это имущество, установленного решением суда. Отсутствие у завещателя при составлении завещания либо на день открытия наследства права собственности на завещанное имущество не может служить основанием для признания завещания недействительным <1>.

--------------------------------

<1> Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28 декабря 2004 г. N 18-В04-93.

С. обратилась в суд с иском к К. о признании недействительным завещания от 6 октября 2000 г., по которому Г., умершая 7 сентября 2001 г., завещала ему квартиру в г. Сочи, и признании за ней права собственности на эту квартиру согласно ранее составленному в ее пользу завещанию от 23 апреля 1993 г. В обоснование своих требований истица указала на то, что Г. заключила с ней 10 июня 1995 г. договор пожизненного содержания с иждивением, по которому передала ей в собственность спорную квартиру, после чего не могла распоряжаться этой квартирой, в том числе завещать ее.

Решением Центрального районного суда г. Сочи Краснодарского края от 26 сентября 2002 г., оставленным краевым судом без изменения в кассационном и надзорном порядке, исковые требования удовлетворены, завещание от 6 октября 2000 г. в пользу К. признано недействительным, за С. признано право собственности на спорную квартиру на основании завещания от 23 апреля 1993 г.

Определением судьи Верховного Суда РФ от 17 ноября 2004 г. дело по надзорной жалобе ответчика передано для рассмотрения по существу в Судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ.

Судебная коллегия удовлетворила надзорную жалобу, указав следующее.

Согласно ст. 387 ГПК основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права.

Удовлетворяя заявленные требования, суд исходил из того, что спорная квартира не принадлежала наследодателю на момент составления завещания (6 октября 2000 г.) и на день ее смерти (7 сентября 2001 г.), поскольку право собственности Г. на квартиру было прекращено в связи с заключением ею 10 июня 1995 г. договора пожизненного содержания с иждивением, а после расторжения этого договора решением суда от 24 июля 2000 г., вступившим в законную силу 23 августа 2001 г., не было зарегистрировано в учреждении юстиции по регистрации прав.

Последующие судебные инстанции согласились с таким выводом, указав также на то, что Г. не являлась собственником спорной квартиры на день составления завещания в пользу К., так как решение суда о расторжении договора пожизненного содержания с иждивением на это время не вступило в законную силу, а на день открытия наследства государственная регистрация права собственности наследодателя не была произведена.

Такие выводы судебных инстанций не основаны на законе.

В силу подп. 3 п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из судебного решения, установившего гражданские права и обязанности.

Согласно ст. 28 Федерального закона от 21 июля 1997 г. N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" права на недвижимое имущество, установленные решением суда, подлежат государственной регистрации на общих основаниях. Копии вступивших в законную силу решений и определений судов в отношении прав на недвижимое имущество подлежат в трехдневный срок обязательному направлению судебными органами в учреждение юстиции по регистрации прав.

Из содержания приведенных норм применительно к настоящему делу можно сделать вывод о том, что на день открытия наследства спорная квартира принадлежала на праве собственности Г. на основании вступившего в законную силу решения суда от 24 июля 2000 г., в резолютивной части которого прямо указано, что квартира возвращается в ее собственность, о чем Краснодарскому краевому учреждению по государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним надлежит сделать соответствующие изменения в регистрации права собственности на квартиру.

Отсутствие государственной регистрации установленного судом права собственности на недвижимое имущество не лишает собственника признанного за ним права. Такое последствие законом не предусмотрено, не определен законом и срок регистрации права на недвижимое имущество, установленного решением суда. Поэтому спорная квартира на день смерти Г. принадлежала ей на праве собственности, а значит, входила в состав наследственного имущества.

Не основан на нормах материального права и вывод судебных инстанций о недействительности завещания от 6 октября 2000 г. в пользу К.

Согласно ст. 7 Федерального закона от 26 ноября 2001 г. N 147-ФЗ "О введении в действие части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" к завещаниям, совершенным до введения в действие части третьей Кодекса (т.е. до 1 марта 2002 г.), применяются правила об основаниях недействительности завещания, действовавшие на день совершения завещания.

В соответствии со ст. 57 Основ законодательства РФ о нотариате, утвержденных Верховным Советом РФ 11 февраля 1993 г. N 4462-1, при удостоверении завещаний от завещателей не требуется представления доказательств, подтверждающих их права на завещаемое имущество.

Гражданским законодательством не предусмотрено таких оснований для признания завещания недействительным, как отсутствие у завещателя права собственности на наследственное имущество в момент составления завещания или на день открытия наследства. Отсутствие у наследодателя на день его смерти права собственности на имущество, указанное им в завещании, является основанием лишь для исключения этого имущества из состава наследства.

Завещание является односторонней сделкой, к нему применяются правила о недействительности сделок, предусмотренные главой 9 ГК РФ (ст. 166 - 181), действовавшей на день совершения завещания. Перечень оснований для признания сделок недействительными, а значит, и завещаний, предусмотренных названной главой ГК РФ, является исчерпывающим. Ни на одно из этих оснований судебные инстанции не ссылаются, делая вывод о недействительности завещания от 6 октября 2000 г.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ решение Центрального районного суда г. Сочи Краснодарского края от 26 сентября 2002 г. и последующие судебные постановления отменила, вынесла по делу новое решение, которым в иске С. отказала.

8. ДЕЛА, ВЫТЕКАЮЩИЕ ИЗ СЕМЕЙНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ

Постановление суда надзорной инстанции об отмене исполненного решения суда о расторжении брака, вынесенное после смерти одного из супругов, признано незаконным <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 10.

Р. обратился в суд с иском к Л. о расторжении брака, ссылаясь на то, что супружеские отношения с ответчицей прекращены более трех лет назад, он имеет другую семью.

Решением Волжского городского суда Волгоградской области от 8 апреля 1996 г. брак был расторгнут.

Постановлением Президиума Волгоградского областного суда от 24 января 2003 г. решение отменено со ссылкой на нарушение судом при рассмотрении дела правил о подсудности и об извещении сторон о времени и месте слушания дела; дело возвращено в тот же суд на новое рассмотрение.

Определением судьи Волжского городского суда от 24 марта 2003 г. дело передано по подсудности в Среднеахтубинский районный суд Волгоградской области по месту жительства ответчицы.

Определением судьи Среднеахтубинского районного суда Волгоградской области от 26 июня 2003 г. по заявлению Л. производство по делу прекращено в связи со смертью Р. и недопустимостью по данному делу правопреемства.

В надзорной жалобе Е., с которой Р. после развода с ответчицей зарегистрировал новый брак, ставился вопрос об отмене постановления Президиума Волгоградского областного суда и последующих судебных постановлений как вынесенных с нарушением норм материального и процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 26 марта 2004 г. жалобу Е. удовлетворила по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 387 ГПК основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права.

При рассмотрении дела Президиумом Волгоградского областного суда такие нарушения были допущены.

Как видно из материалов дела, после вынесения 8 апреля 1996 г. решения Волжского городского суда Р. зарегистрировал брак с Е. Данное обстоятельство свидетельствует о том, что семейные отношения между истцом и ответчицей на момент вынесения оспариваемого постановления суда надзорной инстанции были и юридически, и фактически прекращены. Восстановление этих отношений в форме отмены решения суда о расторжении брака не может быть признано законным в силу того, что на момент внесения протеста и постановления Президиума Волгоградского областного суда Р. уже умер (30 марта 2002 г.) и не мог принять участие ни в рассмотрении дела в суде надзорной инстанции, ни в новом рассмотрении дела в суде первой инстанции.

Согласно ст. 219 ГПК РСФСР (действовавшего на момент вынесения оспариваемого Постановления Президиума Волгоградского областного суда от 24 января 2003 г.) суд прекращает производство по делу, если после смерти гражданина, являвшегося одной из сторон по делу, спорное правоотношение не допускает правопреемства.

Спорное семейное правоотношение правопреемства не допускает, в связи с чем суд надзорной инстанции не мог пересмотреть исполненное решение суда первой инстанции о расторжении брака после смерти одного из супругов. Также о правильности выводов Волжского городского суда в решении от 8 апреля 1996 г., устанавливающем факт прекращения семейных отношений между Р. и Л., свидетельствует регистрация Р. 15 ноября 1996 г. брака с Е. Поэтому выводы Президиума Волгоградского областного суда о том, что дело было рассмотрено с нарушением правил о подсудности и порядка извещения участвующих в деле лиц о месте и времени судебного разбирательства, основаниями для возбуждения надзорного производства и отмены решения суда по делу не являются.

Кроме того, эти выводы основаны на непроверенных данных. В деле есть заявление от ответчицы Л. в Волжский городской суд с просьбой рассмотреть дело о разводе в ее отсутствие, где указано, что названному суду она полностью доверяет. Поскольку достоверность заявления в суде первой инстанции никем не оспаривалась, суд имел основания расценить его как подтверждение согласия ответчицы на рассмотрение дела именно в Волжском городском суде (договорная подсудность).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ Постановление Президиума Волгоградского областного суда, определение судьи Волжского городского суда и Определение судьи Среднеахтубинского районного суда Волгоградской области отменила, оставила в силе решение Волжского городского суда.

Спор о месте жительства и воспитании несовершеннолетних детей, постоянно проживающих на территории Российской Федерации, подлежит рассмотрению компетентным судом Российской Федерации и по законодательству Российской Федерации <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 2.

Коростышевский районный суд Житомирской области Украины 5 декабря 2003 г. удовлетворил иск К. об отобрании несовершеннолетних детей у их матери - С. Истцу переданы для осуществления ухода и воспитания его дети - сын Сергей, 23 апреля 1992 года рождения, и дочь Виктория, 9 мая 1996 года рождения.

К. обратился с ходатайством к компетентному суду Российской Федерации о разрешении принудительного исполнения на территории Российской Федерации названного судебного решения, поскольку С. (ответчица) с детьми проживает на территории Архангельской области.

Определением Архангельского областного суда от 31 марта 2004 г. в удовлетворении этого ходатайства отказано.

В частной жалобе К. поставил вопрос об отмене определения Архангельского областного суда, считая его незаконным и необоснованным.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 20 июля 2004 г. отказала в ее удовлетворении, указав, в частности, следующее.

Согласно ч. 1 ст. 409 ГПК решения иностранных судов признаются и исполняются в Российской Федерации, если это предусмотрено международным договором Российской Федерации.

Российская Федерация и Украина являются участниками Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам от 22 января 1993 г.

В соответствии со ст. 53, 54 данной Конвенции суд, рассматривающий ходатайство о признании и разрешении принудительного исполнения решения, ограничивается установлением того, что условия, предусмотренные Конвенцией, соблюдены. В случае если условия соблюдены, суд выносит решение о принудительном исполнении.

Основания к отказу в признании и исполнении решений судов Договаривающихся Сторон содержатся в ст. 55 Конвенции и ч. 1 ст. 412 ГПК РФ.

Решение Коростышевского районного суда Житомирской области Украины не может быть признано и принудительно исполнено Российской Федерацией по причине нарушения ст. 32 упомянутой Конвенции.

Указанной статьей установлено, что правоотношения родителей и детей определяются по законодательству Договаривающейся Стороны, на территории которой постоянно проживают дети. По делам о правоотношениях между родителями и детьми компетентен суд Договаривающейся Стороны, законодательство которой подлежит применению.

Так как дети Сергей и Виктория проживают постоянно с матерью на территории Российской Федерации, возникший между родителями спор о месте жительства и воспитании их подлежит разрешению согласно ст. 32 Конвенции компетентным судом Российской Федерации и по законодательству Российской Федерации. Коростышевский районный суд Житомирской области Украины не компетентен рассматривать спор об отобрании несовершеннолетних детей у матери С. и передаче их на воспитание отцу К.

При таких обстоятельствах определение суда является законным и обоснованным и отмене по доводам, изложенным в частной жалобе, не подлежит.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ Определение Архангельского областного суда от 31 марта 2004 г. оставила без изменения, а частную жалобу К. - без удовлетворения.

9. ДЕЛА, ВЫТЕКАЮЩИЕ ИЗ ЗЕМЕЛЬНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЙ

Вывод суда о том, что определение порядка пользования земельным участком, не переданным в аренду или собственность владельцам жилого дома, расположенного на этом земельном участке, относится к компетенции местной администрации, признан ошибочным <1>.

--------------------------------

<1> Определение судьи Верховного Суда РФ от 30 ноября 2005 г. N 77-В05-13.

С-а обратилась в суд с заявлением об оспаривании отказа администрации города Ельца в определении порядка пользования земельным участком, ссылаясь на то, что ей и С-овой на праве собственности принадлежит по 1/2 доле жилого дома в г. Ельце, в их общем пользовании находится прилегающий к дому земельный участок, относящийся к муниципальной собственности, официального раздела которого между ними не было. Администрация города Ельца отказала в удовлетворении заявленных требований, рекомендовав обратиться по этому вопросу в суд.

Решением Елецкого городского суда Липецкой области от 25 декабря 2003 г., оставленным без изменения Определением Судебной коллегии по гражданским делам Липецкого областного суда от 15 марта 2004 г., отказ администрации города Ельца признан незаконным.

В надзорной жалобе администрация города Ельца просит судебные постановления, состоявшиеся по данному делу, отменить и направить дело на новое рассмотрение.

Судья Верховного Суда Российской Федерации Определением от 30 ноября 2005 г. передал дело по надзорной жалобе администрации города Ельца для рассмотрения по существу в суд надзорной инстанции - Президиум Липецкого областного суда по следующим мотивам.

В соответствии со ст. 387 Гражданского процессуального кодекса РФ основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора являются существенные нарушения норм материального или процессуального права.

В надзорной жалобе администрация города Ельца указывает, что судом были допущены существенные нарушения норм материального права, выразившиеся, по ее мнению, в следующем.

Удовлетворяя заявленное требование, суд не учел, что в соответствии с п. 1 ст. 64 Земельного кодекса РФ земельные споры рассматриваются в судебном порядке.

Дела об определении порядка пользования имуществом, включая земельные участки, подсудны мировым судьям в силу прямого указания закона.

Согласно подп. 8 п. 1 ст. 3 Федерального закона "О мировых судьях в Российской Федерации", в редакции, действовавшей на момент разрешения спора, мировой судья рассматривает в первой инстанции дела об определении порядка пользования земельными участками, строениями и другим недвижимым имуществом.

Аналогичная норма содержится в п. 7 ч. 1 ст. 23 ГПК.

Довод надзорной жалобы о том, что при вынесении решения суд неправильно руководствовался ст. 11 Земельного кодекса РФ, которая определяет полномочия органов местного самоуправления в области земельных отношений, заслуживает внимания.

Названная правовая норма к полномочиям органов местного самоуправления в области земельных отношений относит изъятие, в том числе путем выкупа, земельных участков для муниципальных нужд, установление с учетом требований законодательства Российской Федерации правил землепользования и застройки территорий городских и сельских поселений, территорий других муниципальных образований, разработку и реализацию местных программ использования и охраны земель, а также иные полномочия на решение вопросов местного значения в области использования и охраны земель.

Ссылка кассационной инстанции на ст. 29 Земельного кодекса РФ ошибочна, поскольку данная статья предусматривает предоставление гражданам и юридическим лицам земельных участков из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности. Данный земельный участок был предоставлен в бессрочное пользование под строительство индивидуального жилого дома на праве собственности (л.д. 38 - 39).

Вышеприведенным правовым нормам противоречит вывод суда о том, что определение порядка пользования земельным участком, не переданным в аренду или собственность владельцам жилого дома, расположенного на этом земельном участке, относится к компетенции администрации города Ельца. Определение порядка пользования земельным участком не зависит от вида прав на земельный участок.

В данном случае земельный спор между администрацией г. Ельца и собственниками жилого дома по вопросу установления границ земельного участка отсутствует. Распоряжением главы администрации города Ельца от 6 мая 2003 года N 469-р утвержден проект границ земельного участка при жилом доме согласно плану от 21 апреля 2003 года. Разногласия возникли между сособственниками дома по вопросу пользования общим земельным участком, предоставленным им в установленном порядке.

Определение момента начала приватизации земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения относится к полномочиям субъекта Российской Федерации <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 1.

Прокурор Читинской области обратился в суд с заявлением о признании противоречащей федеральному законодательству и недействующей ст. 1 Закона Читинской области от 17 декабря 2003 г. N 518-ЗЧО "О начале приватизации земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, находящихся в государственной или муниципальной собственности, расположенных на территории Читинской области", ссылаясь на то, что данной нормой Закона определен срок начала приватизации земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, находящихся в государственной или муниципальной собственности, расположенных на территории Читинской области, с 1 января 2003 г. Тем самым, как он считал, нарушаются конституционные права граждан, в том числе право иметь в собственности землю, допускается неравенство при реализации этого права в Читинской области, три поколения граждан не смогут реализовать свое право. Оспариваемая норма Закона Читинской области, указывал прокурор, противоречит ст. 19.1 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" (в ред. от 7 июля 2003 г.), определяющего максимально допустимый срок, по истечении которого должна осуществляться приватизация названных земель на территориях субъектов Российской Федерации, - с 1 января 2004 г.

Решением Читинского областного суда от 29 марта 2004 г. постановлено признать противоречащей федеральному законодательству и недействующей со дня принятия Закона ст. 1 упомянутого Закона Читинской области.

В кассационной жалобе Читинской областной Думы ставился вопрос об отмене решения ввиду неправильного применения норм материального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 30 июня 2004 г. жалобу удовлетворила по следующим основаниям.

Удовлетворяя заявление прокурора, суд сослался на подп. 1 п. 1 ст. 19.1 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения", согласно которому в тех субъектах Российской Федерации, в которых на день вступления в силу Федерального закона не был принят закон, обеспечивающий его реализацию, приватизация земель сельскохозяйственного назначения, находящихся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется с 1 января 2004 г.

С выводом суда о противоречии ст. 1 Закона области федеральному законодательству согласиться нельзя.

Названный Закон области был принят Читинской областной Думой 17 декабря 2003 г. в соответствии с п. "в", "к" ч. 1 ст. 72 Конституции РФ и Федеральным законом "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения". Им установлено начало приватизации указанных земель (с 1 января 2053 г.) уже после вступления в силу названного Федерального закона (т.е. после 28 января 2003 г.) и Федерального закона "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" (10 июля 2003 г.). Согласно п. 4 ст. 1 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" приватизация земельных участков из земель сельскохозяйственного назначения, находящихся в государственной или муниципальной собственности, расположенных на территории субъекта Российской Федерации, осуществляется с момента, установленного законом субъекта Российской Федерации.

Таким образом, определение момента начала приватизации земельных участков названной категории земель относится исключительно к полномочиям субъекта Российской Федерации. Конечный срок начала приватизации земель в Федеральном законе не указан.

Пунктом 2 ст. 19.1 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения" предусмотрено, что нормы этой статьи (в том числе и подп. 1 п. 1) действуют до вступления в силу закона субъекта Российской Федерации, регулирующего данные правоотношения.

Суд в решении не привел эту норму Федерального закона и не применил ее в единстве и во взаимосвязи с положениями федерального законодательства.

Следовательно, суд, приняв во внимание требование п. 1 ст. 19.1 Федерального закона "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения", не учел положения п. 2 этой же статьи.

Доводы о том, что установленный Законом области момент начала приватизации указанных земель (с 1 января 2053 г.) противоречит федеральному законодательству, являются несостоятельными.

В соответствии со ст. 10 Конституции РФ государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Органы законодательной, исполнительной и судебной власти самостоятельны.

Дата добавления: 2015-07-02