Такое же несть

В ПОЛНОЩНОЙ СТРАНЕ»

В 1888 г. в надежде открыть руины княжеского дворца А. В. Селиванов приступил к раскопкам холма на берегу северо-западной части Южного городища. Под ним оказались остатки церкви, разобранной целиком, включая фундамент. Это был выложенный из кирпича четырехстолпный трехапсидный храм с двумя приделами, имевшими свои алтарные выступы. Пол здания выложен из кирпичей. Церковь погибла в огне: при разборке строительного мусора обнаружено много угля и золы, куски сплавленного стекла, меди, олова, вероятно от кровли. Снаружи и внутри здания расчистили около 60 погребений. Часть из них относилась к кладбищу XIII в. возле алтарной стены. Покойников хоронили в деревянных гробах, в изголовье клали кирпич или камень. Положенные вместо подушки, они подчеркивали аскетический, праведный образ жизни усопших, служили орудием усмирения плоти, залогом загробного спасения. Эта черта погребального ритуала, бедность одеяний покойников и отсутствие при них вещей говорят о строгом следовании христианским заповедям нестяжания. На груди одного из скелетов оказался кожаный плетеный крест. {132}

Поскольку деталей постройки А. В. Селиванов не выявил и составил крайне схематичный план, собор вновь раскопали в 1968 г. Обнаружена важная деталь — обломки штукатурки с фресковой росписью. Тщательная зачистка фундаментных рвов, засыпанных землей и щебнем, позволила воссоздать облик уничтоженной церкви. Она принадлежала к новому направлению в развитии русской архитектуры. На смену уравновешенным храмам со спокойным ритмом закомар и массивной главой в конце XII в. приходят здания с подчеркнутой остротой силуэта и богатством декоративной обработки фасадов, как бы знаменующие торжествующий взлет человеческого духа. Башнеобразно поднятая центральная часть, высокая глава и вытянутые пропорции создают впечатление динамического порыва вверх.

Заново исследованный рязанский памятник близок по плану сохранившейся до сих пор церкви архангела Михаила в Свирской слободе в Смоленске: они почти «близнецы». В некрологе смоленскому князю Давиду Ростиславичу, скончавшемуся в 1197 г., отмечено, что он имел обычай «...по вся дни ходя ко церкви святаго архистратига божия Михаила, юже бе сам создал во княженьи своем, такое же несть в полунощной стране, и всим приходящим к ней дивитися изрядней красоте ея». Так же дивились новому храму и все приходившие в Рязань простые люди и вельможи, священнослужители, игумены и весь черноризчий чин. Он приводил в изумление даже повидавших многое иноземцев.

Перед зрителем представала легкая, устремленная вверх церковь с четкой центричной композицией и идеальными пропорциями. К трем порталам примыкали притворы, причем северный и южный имели самостоятельные апсиды и главки, что придавало памятнику пирамидальную стройность. Ее подчеркивали сложнопрофилированные («пучковые») пилястры с тонкой полу колонкой на оси каждой — целый каскад тяг, воспринимаемых как могучий аккорд. При раскопках от них найдены плинфы с закругленными углами. Богатую фантазию проявил зодчий при оформлении верхних частей здания с трехлопастными завершениями фасадов и вторым ярусом декоративных кокошников под стройным барабаном главы. Думается, что кладка рязанской церкви, как и Свирской, была очень живописна: ее оживляли аркатурные пояски, декоративные ниши и кресты, бровки над окнами.

Почти полное тождество рязанского храма с памятниками древнего Смоленска позволяет утверждать, что его {133} возвели не только под руководством смоленского зодчего, но и силами смоленских мастеров-каменщиков. Новизна и своеобразие архитектурного облика смоленских церквей привлекли к ним внимание мастеров всей Руси. К началу XIII в. среди земель, не зависимых от Киева, самым сильным и наименее раздробленным выступало Смоленское княжество, связанное с Рязанью традиционными союзническими отношениями. Так, в 1155 г. «Ростислав Мъстиславич, смоленьский князь, целова хрест с братьею своею с Рязаньскими князи, на всей любви».

1198 год ознаменован отделением Рязанской епархии от Черниговской: поставленный киевским митрополитом игумен Арсений стал первым епископом Рязани. Утверждение Рязанской епархии как самостоятельного церковного центра связано с усилением Рязанского княжества, ростом его населения, расцветом городов. По каноническим правилам русской церкви разрешалось открывать новые епархии в экономически и политически развитых местностях, «когда это угодно первому стольнику (князю. — В. Д.) и когда желают того местные жители».

Воздвижение третьего — Спасского собора артелью, присланной смоленским князем, стало необходимостью после образования рязанской епископии, названной Борисоглебской. Построенный ранее, княжеский Борисоглебский собор стал и местопребыванием епископской кафедры. Для самоутверждения князя, прославления его богатства и могущества потребовался новый придворный («домовый») храм-монумент, рядом с которым мог находиться дворец властителя. Таким храмом и явился Спасский: в древнерусском культе Спаса главнейшей стала функция заступничества от врагов. Для образа княжеского памятника как нельзя лучше подходила идея могучего роста и движения ввысь. Можно представить, как выделялся этот столпообразный храм среди окружающих построек городского пейзажа! Зодчие проявили свой талант прежде всего во внешнем облике здания с его высотным объемом, нарастающим от краев к центру, с живописной пластикой фасадов. Внутреннее пространство княжеской церкви уменьшается: ведь она была предназначена для избранного круга молящихся. Но несмотря на сокращение объема, интерьер с открытыми в основное помещение высокими приделами производил сильное впечатление свободой и рабана*, многокрасочность убранства создавали феерическое зрелище. {134}

Спасский собор Рязани — один из памятников общенационального стиля в архитектуре, который отразил подъем городской культуры Руси.

Дата добавления: 2015-06-27