Неделя первая 6 страница

По крайней мере, что‑то общее у них было.

Они с Майки условились встретиться в десять, и в десять ноль пять из‑за угла появился Майки за руку со своей подругой Патрицией. Было очевидно, что они без ума друг от друга. Вас почувствовал укол зависти. Казалось, им ни до кого нет дела, они просто рады, что могут быть вместе и даже не думают о том, как удержать на плаву бар. Брэд объяснил ему, что если «Братство» выберет «Клуб грешников», то Элисон сделает все возможное, чтобы выкинуть кафе «Луна» из бизнеса.

В Майки было что‑то, из‑за чего Вас чувствовал себя не в своей тарелке. Ничего плохого, просто ощущение, что Майки всегда на один шаг его опережает. Замечание, которое Майки сделал на общем собрании, о том, что ему известны истинные цели Васа, разбередили ему душу. Вас хотел бы довериться кому‑то, но, учитывая дружбу Майки с Брэ‑дом, он был не самой подходящей кандидатурой.

С другой стороны, было в Майки что‑то, из‑за чего Вас хотел ему довериться. Он обладал какой‑то скрытой мудростью, к тому же Вас чувствовал, что они похожи. Ни один из них не повелся на туфту, которую вкручивали гидам компании, и ни один не участвовал в соревновании. Вас видел, что Майки, как и он сам, слегка старомодный романтик.

Майки отпустил руку Партиции и достал из кармана огромную связку ключей.

— Прости, мы опоздали, — сказал он Васу со спокойной улыбкой. — Ты уже знаком с Патрицией?

— Неофициально.

Патриция улыбнулась, и они расцеловались в обе щеки. Он заметил, как она красива естественной красотой. На лице у нее не было и следа косметики, а длинные рыжие волосы были стянуты в конский хвост. Ее кожу покрывал ровный загар, и от этого зеленые глаза сверкали еще ярче.

— Так значит, это была идея Брэда? — спросил Майки, отпирая дверь.

— Ну, частично его, а частично — моя. Он сказал, что для участия в этом конкурсе диджеев я должен больше практиковаться, и я попросил его узнать, могу ли я делать это здесь.

— На то есть особые причины? — спросил Майки, отпирая дверь и проводя их в темную комнату, все еще пахнувшую прокисшим пивом и сигаретным дымом.

— Здесь отличное оборудование и акустика. Странный вид, когда жалюзи опущены. И к тому же вы с Брэдом близкие друзья.

Майки улыбнулся.

— Тогда я лучше подниму жалюзи.

— Я собираюсь поставить чайник, — сказала Патриция. — Хочешь чашечку чаю, Вас?

— Да, спасибо.

— ОК, где вертушки, ты знаешь, — сказал Майки, впуская в комнату солнечный свет. — Я подключу питание и оставлю тебя. Нам нужно разобраться со складом, он у нас в дальней комнате. Если что‑то понадобится, кричи.

Вас кивнул.

— Понял.

Он включил вертушки, поставил первую пластинку и через несколько минут уже был мыслями очень далеко...

Грег тоже был мыслями далеко, когда проснулся утром. Он знал, что лежит не в кровати, но знал также, что ему достаточно удобно, и поэтому, не выясняя своего точного местонахождения, опять провалился в сон. Тремя часами позже он окончательно проснулся и растерянно стал осматриваться по сторонам. Пока он лежал там, перед его мысленным взором вставали события предыдущего вечера. Прежде всего, очевидно было, что кто‑то принял слишком много бутирата. Он вспомнил все вплоть до момента, когда они пришли в жилой корпус, но остальное было окутано мраком.

Он не замечал трусиков Имоджен, пока не встал. Это хороший знак, подумал он. По крайней мере, он заработал свои три очка и у него есть доказательство, чтобы предъявить Хьюи.

Ему потребовалось некоторое время, чтобы понять, что он голый. Сначала он это принял за хороший знак. Он подумал, что вырубился после секса, и Имоджен не смогла его разбудить.

Грег все еще был возбужден. Он с удовольствием повидал бы Имоджен, чтобы начать день с секса, но не знал, в каком она номере, а потом вспомнил, что сейчас она живет с родителями.

Одно из темных пятен в его памяти скрывало тайну местонахождения его одежды. В процессе поисков он подобрал трусики Имоджен.

Потом он заметил, что на них написано. Это был уже не такой хороший знак. Грег попытался напрячь память и вспомнить, чем же он мог обидеть ее, но ничего хорошего из этого не вышло.

Зато он постепенно понял: что бы он ни натворил, это несомненно связано с исчезновением его одежды.

Он осмотрелся в поисках чего‑нибудь, чем можно было бы прикрыть стыд, но единственной альтернативой были трусики Иможден. Он попробовал их надеть, но они налезли только до колен. Он не мог вернуться в отель в таком виде, там мог оказаться кто‑нибудь из «Братства». Ближайшим прибежищем было кафе «Луна», но он не был уверен, что Майки или Патриция уже там в такой ранний час.

К счастью, он был на задворках Сан‑Ан, так что большая часть маршрута пролегала по тихим улицам.

Хоть трусы и не подошли, он все равно взял их, чтобы предъявить Хьюи. Он решил отправиться в путь, прикрыв причинные места руками, и молиться, чтобы по пути ему не встретилась полиция.

По дороге он прихватил со стены цветочный горшок, чтобы было чем занять руки. Несмотря на наплевательское настроение, Грег пережил пару приступов смущения, когда начал приближаться к Сан‑Ан и прохожие, мотоциклисты и обитатели близлежащих домов все чаще провожали его недоуменными взглядами.

Подходя к одной из центральных улиц, он завернул за угол и, к своему ужасу, наткнулся на толпу примерно из пятидесяти туристов, выгружавшихся из автобуса. Пытаться бежать было поздно. Вместо этого он, улыбаясь, протянул им горшок.

— Привет, народ, надеюсь, детей среди вас нет? Хорошо. Я участвую в нудистском пробеге, мы собираем средства для местных благотворительных учреждений. Если вы можете пожертвовать какую‑нибудь мелочь, бросьте ее в этот горшок.

К его удивлению, никаких возражений не последовало, и хихикающие туристы, при том что почти все они были средних лет, с радостью подчинились.

Грег решил использовать этот прием со всеми встречными. Очень скоро горшок был наполовину полон.

Может, двигаться кружным путем в обход центра Сан‑Ан было не такой уж плохой идеей, подумал он.

Музыка настолько поглотила Васа, что он не заметил Майки, который наблюдал за ним минут десять, не меньше. В конце концов Майки похлопал его по плечу. Вас снял наушники и убавил звук.

— Не хочешь чайку, приятель? — спросил Майки.

— Спасибо. — Вас остановил пластинку.

— Не останавливай. Мне нравится.

— Спасибо. Но, честно говоря, я и сам бы посидел на солнышке минут десять.

Они вышли на террасу и сели за столик. Сан‑Антонио просыпался, засновали группки отдыхающих с полотенцами и пляжными сумками.

Одни спешили к катерам и паромам, другие направлялись к лежащему поблизости пляжу Кало‑дес‑Моро.

— Ты действительно собираешься участвовать в конкурсе диджеев в воскресенье? — спросил Майки.

— Да, хотелось бы.

— Там будет кое‑кто из промоутеров. И несколько известных диджеев, насколько я знаю.

Васу показалось, что во взгляде Майки что‑то мелькнуло.

— Правда? — он постарался не показывать волнения.

— Да. Если будет участвовать новый диджей, это может стать для него первой ступенькой к успеху.

— Может, ты и прав, — ответил Вас как можно спокойнее.

Майки отхлебнул чаю.

— Играешь только ты и гид из «Клуба грешников»?

— Да, один парень, Смиффи. Неожиданно Майки поставил чашку и вздохнул.

— Вас, это не имеет значения.

— Что?

— Не важно, что ты пошел работать гидом «Молодых и холостых» только для того, чтобы приехать на Ибицу и попытаться стать диджеем.

Вот он и произнес это вслух. Он все знал. Но Вас еще не был готов сознаться.

— С чего ты взял? Мне нравится моя работа. Майки рассмеялся.

— Я не собираюсь бежать и все рассказывать Брэду, да ему и дела нет. Эта работа просто пока подходит ему, как она подходит тебе и как в свое время подходила мне. Думаешь, от тебя ждут, что ты будешь гидом всю жизнь? Да большая часть гидов работает не дольше одного сезона. Я думаю, если кто‑то занимается этим больше трех сезонов подряд, у него серьезные личные проблемы.

Дольше этим занимаются только унылые придурки, которым плевать на собственное будущее.

— Грег мне таким не показался.

— Грег — исключение, единственный в своем роде. И при этом у него тоже есть причины, которые заставляют его приезжать сюда год за годом.

— Например?

— Например... — Майки пригубил чай. — Знаешь, мне не хотелось бы вдаваться в подробности наших разговоров с Грегом, так же как я никому не собираюсь рассказывать, о чем мы тут говорим с тобой.

— Понял.

— Я хочу только сказать, что некоторые гиды — это больше, чем бейдж, и правильно, что они используют эту возможность.

Некоторые попадают в зависимость от этой таблички, особенно парни. Я называю их бейдж‑бойз. Дома они ничто — дерьмовая работа, с девчонками познакомиться не могут. Они живут от лета до лета, ждут, когда опять на шесть месяцев окажутся в центре внимания.

До того как я получил эту работу, я мечтал открыть бар в Испании, даже толком не знал, где именно. Мне только было ясно, что Британией я сыт по горло. Потом я подумал, что, работая гидом, смогу познакомиться с нужными людьми. Я понял, что владельцы баров и все остальные смотрят на гидов как на неизбежное зло: гонору много, но, к счастью, задерживаются не больше чем на один‑два сезона. Поэтому я и решил особенно не высовываться, когда работал. Я не учел одного — того, что эта работа очень затягивает. Несколько раз я был готов махнуть рукой на свою мечту и улететь домой.

— Так как же случилось, что ты сидишь здесь?

— Может, помогло то, что я встретил Патрицию. Мне нужен был человек, которому я мог бы довериться. Который не варился бы в той же каше, что и я.

— И поэтому ты сейчас решил поговорить со мной?

— Я просто хочу помочь тебе не забыть, зачем ты приехал сюда.

Они помолчали. Потом одновременно заметили голого мужчину, который переходил дорогу с цветочным горшком в руках.

— Грег!

Глава 18

Трев не часто просыпался так рано, чтобы насладиться завтраком в «Боне». Сегодня на то была своя причина.

Гостиничная дворняжка появилась из‑за угла в тот момент, когда Трев доедал булочку. Увидев Трева, пес гавкнул и, завиляв хвостом, потрусил к нему. Трев взял последний ломтик бекона с тарелки и поболтал им в воздухе. Через пару минут на террасу вышли две девушки в купальниках и саронгах и уселись за соседний столик. Их появление заставило Трева отвести взгляд от бекона. Пес незамедлительно воспользовался представившейся возможностью, подпрыгнул повыше и цапнул лакомый кусок, прихватив заодно и кончики пальцев Трева.

— Ах ты засранец!

Трев затеял шутливую возню с псом, размахивая кулаком у него перед мордой, а тот пытался ухватить его за руку. Наконец Трев повалил собаку на спину и принялся чесать ему пузо, а пес тявкал каждый раз, стоило ему остановиться. Игра наскучила обоим одновременно, и Трев оставил пса гоняться за собственным хвостом.

Пес упорно, но безуспешно пытался схватить хвост за кончик, и это напомнило Треву его самого. Почти неделю он уговаривал Элисон провести с ним еще одну ночь, но чем упорнее он настаивал, тем меньше интереса выказывала она.

Может, ее разочаровали их последние встречи? Нет, не то чтобы Элисон не получала удовольствия от секса — Трев был достаточно опытен и знал, на какие кнопки нажать. Но факт оставался фактом, она так его возбуждала, что сам половой акт не длился столько, сколько ему хотелось бы. Вряд ли секс продолжительностью в восемнадцать секунд мог удовлетворить вообще кого бы то ни было. Элисон даже в шутку засекала время на секундомере, что тоже не способствовало успеху.

Сегодня Элисон обещала прийти к нему, когда ее гиды уедут в клуб на вечеринку‑маскарад. Трев тут же запрыгнул в машину и помчался в секс‑шоп у порта и среди прочего купил то, что, как он надеялся, станет его спасением — спрей для продления полового акта «Ретардо».

А его ранний подъем объяснялся вот чем — Элисон сказала, что в десять утра Кит из «Братства» заберет ее и отвезет на собрание. Трев хотел своими глазами увидеть, как она уедет, и убедиться, что их ночи страсти ничто не угрожает.

Он был так увлечен возней с собакой, что не заметил, как к «Бону» подъехал Кит, и пропустил бы и Элисон, если бы вдруг не почувствовал знакомый аромат ее духов. Она не ожидала увидеть Трева так рано и прошла совсем рядом с его столиком. Он окликнул ее.

— Ой, привет, Трев. — Она подождала, пока Кит дойдет до машины. — Прости, я немного спешу. У нас собрание, а по пути мне нужно заскочить в бар к Майки. Как дела? Надеюсь, не собираешься продинамитъ меня сегодня?

Трев вздохнул с облегчением.

— Нет, нет. Все в порядке. Совсем наоборот. У меня есть для тебя пара сюрпризов.

— О‑о‑о, отлично, — хохотнула она, — обожаю сюрпризы.

Но она даже представить не могла, какой сюрприз ее ждет. Когда они подъехали к кафе «Луна», то увидели, как по ступеням поднимается совершенно голый Грег с цветочным горшком, полным денег, в руках. Учитывая, что рядом с ней в машине сидел Кит, Элисон сама не сочинила бы сценария лучше.

А Грег тем временем чувствовал себя хуже некуда. Остатки кайфа теперь полностью вытеснила дикая головная боль. После ночи, проведенной под кустом, он чувствовал себя абсолютно разбитым, его мучил отходняк, а адреналин в крови, который дал ему силы на этот побег нагишом, выветрился окончательно и бесповоротно.

И самое ужасное, он вляпался по уши. То, что его в таком виде засекла Элисон, уже было достаточно плохо, но в машине сидел еще и Кит...

Элисон наслаждалась каждой секундой. Кит молчал. Грег истратил весь задор и энергию на то, чтобы совершить этот марш‑бросок, и сил защищаться у него больше не было. Поэтому он просто со всех ног бросился в заднюю комнату, где с прошлого года пылился чемодан с его старыми вещами.

До того как Майки купил кафе, это было просто тихое и не особенно раскрученное заведение у пляжа. Майки первый стал рекламировать его как прибежище для гидов. Им приходилось платить за выпивку, зато здесь никогда не появлялись их клиенты. К августу «Луна» давала приют едва ли не всем гидам на побережье.

Тогда же в августе Грег придумал соорудить небольшой гоночный трек с игрушечными машинками, по одной на каждого гида, участвовавшего в соревновании. Трек установили на второй барной стойке, и собираться раз в неделю, чтобы отдохнуть от клиентов и передвинуть машинки в соответствии с набранными очками, стало для гидов традицией. В последний день сезона Грег, победивший с большим отрывом, был награжден Золотым Членом.

Раньше Грег оставлял кое‑какую одежду до следующего лета в «Боне». Но в конце прошлого сезона не было уверенности, что «Молодые и холостые» продлят контракт с «Боном» и на следующий год, поэтому Грег попросил присмотреть за вещами Майки, остававшегося на зиму.

Покопавшись в чемодане, Грег натянул штаны от спортивного костюма «Молодых и холостых». Поддавшись меланхолии, он начал перебирать старые пожитки. Кроме одежды там были и памятные вешицы — любовные письма от бывших клиенток, фотографии, старая форма «М&Х».

Грег посмотрел на групповое фото двухлетней давности. Трудно было поверить, что он так сильно изменился. Он знал, глобальные перемены начались в тот день, когда он попробовал экстази.

Безусловно, он контролировал ситуацию. Хотя первая таблетка и послужила стимулом к тому, чтобы нюхать больше кокаина или принимать наркотики вроде бутирата, он не испытывал ни малейшего позыва к более тяжелым наркотикам, вроде героина или крэка, — не стал же он пить метиловый спирт после того, как впервые в жизни выпил кружку пива. И он не подсел на наркотики. Он подсел на антураж.

Но, рассматривая свои вещи, он не мог избавиться от беспокойства. Грег был социальным животным и отлично контактировал с людьми. Но он также понимал, что работать гидом так долго, как он, ненормально. Как бы ни хотелось ему это скрыть, но Грег тоже временами был склонен к рефлексии, особенно прогулявшись нагишом по Сан‑Антонио.

Майки несколько сгладил углы, признавшись Киту, что он подбил Грега на спор перебежать через дорогу и обратно нагишом. Кит принял это объяснение и явно задумался о чем‑то более важном. Элисон, однако, продолжала выспрашивать:

— А где же тогда его одежда? Почему у него был такой замученный вид? Почему он нес женские трусы и горшок с деньгами?

Майки удалось ответить на все вопросы, но к концу разговора у него не оставалось сомнений в том, что в случае победы «Клуба грешников» Элисон уничтожит его бар.

Он не собирался винить в этом Грега, для того чтобы не сотрудничать с его заведением, Элисон всегда могла найти любой повод.

Заглянув в кладовую, он увидел Грега, сидящего над чемоданом. Майки некоторое время наблюдал за ним. Грег не замечал его и все крутил в руках письмо и фотографию.

— О чем задумался?

— А? — Грег очнулся и быстро бросил письмо и снимок. — Прости за все это. Я трахал вчера эту барменшу из «Пьяной ящерицы» и принял слишком много бутика. Хуй знает, что там произошло, но я проснулся в кустах, и она спрятала всю мою одежду. Она оставила мне это, — он помахал трусами, — с сопроводительной надписью, так что, видимо, я чем‑то ее расстроил. Я пришел сюда, потому что это было ближайшее место. И надо же, как повезло, Элисон с Китом тоже решили заехать.

— Что она сказала?

— Она просто говнилась. Кит не особенно удивился. Я сказал ему, что это было просто дурацкое пари.

— Ты меня спас. Майки сел на коробку.

— Ностальгируешь?

— Просто копаюсь в своем старом барахле. Майки кивнул на письмо и фото.

— Особый случай? Грег снова взял снимки.

— Она? Нет, ничего такого. Ну, уже нет. Я познакомился с ней, когда работал гидом первую неделю. Много лет назад. Каким же зеленым я тогда был. Дон.

— Я удивлен, что ты помнишь ее имя. Грег ничего не ответил.

— Ты встречался с ней, когда вернулся домой? Грег покачал головой.

— Нет. Я же говорю, совсем зеленый был. — Потом, уже тише, добавил: — На самом деле я с ума по ней сходил. Поверить не мог, что вот, я здесь всего несколько дней и уже встретил девушку своей мечты. Вот что с тобой делает Иби‑ца, если до этого никогда не бывал за границей.

— Думаешь, в этом дело? — Майки приподнял бровь.

— Наверняка. У меня было... много девушек с тех пор. Но ни разу больше я не чувствовал ничего подобного, значит, это была магия места.

— Или это была та самая девушка.

— Не обижайся, друг, но если тебя окрутили в первый же год, не нужно думать, что так бывает со всеми.

Майки засмеялся.

— Да, мне, наверное, повезло. И что было дальше?

— Обычная история.

— Та «обычная история», о которой ты предупреждаешь всех гидов?

— Ага. Мы писали друг другу письма, созванивались чуть ли не каждый день. Она была с юга Англии. Прошел месяц или два, она собиралась вернуться в августе, а потом... бах. Она делает мне ручкой и сообщает, что вернулась к своему бывшему бойфренду. Я пытался звонить, слал письма, но она не отвечала на звонки и ни разу не написала. В конце концов, подумал я, ну и хрен с ней.

— И превратился в прожженного циника, которого мы все имеем счастье знать и любить.

— Ты хочешь сказать, в реалиста.

— Грег, не все девушки такие, как она Я сто раз слышал, как ты поучаешь молодежь, но каждый год по крайней мере один из нас заводит здесь отношения, которые продолжаются и дома.

— Это просто исключения из правил. — Грег встал и подошел к старому гоночному треку. — Пожалуй, нужно перетащить это к себе.

— В этом году опять борешься за Золотой Член?

— Иду первым, как всегда. — Но это прозвучало как‑то безжизненно. Он взял свою прошлогоднюю машинку и сел на край стола, крутя ее в руках. — Знаешь, я даже не уверен, что уважаю женщин. Я, конечно, не женоненавистник...

— Грег, откуда ты знаешь это слово?

— В прошлом году я трахал одну студентку и пернул, когда она была под одеялом.

— Тогда ясно.

— Пару недель я думал, что так называют того, кто пердит в постели.

Майки рассмеялся:

— Тогда это и мне бы подошло.

— Но если серьезно, я обожаю женщин, — продолжал Грег. — Мне просто трудно их уважать. Раньше этого не было. Меня таким сделала работа. Я хочу сказать, Иисусе, ты ведь видел, что они творят. Помнишь ту девицу в прошлом году, которая проводила здесь неделю перед свадьбой? Она трахалась с Эйсом во вторник, — даже без сраного презерватива, — улетела домой в пятницу и вышла замуж в субботу. А Брэда поимел монстр на восьмом месяце беременности, у которой был медовый месяц.

— Да, я ее помню.

— А все эти цыпочки, которые сначала говорят, что дома у них остались бойфренды, а через час уже трахаются с кем‑то из нас?

— Ну, если ты хотя бы не попытаешься найти девушку, которую захочешь уважать, то в конце концов перестанешь уважать себя.

— Майки, для меня главное не уважать себя, — к Грегу вернулось самообладание, он зажал игрушечный трек под мышкой и ссыпал машинки в пакет, — а ублажать.

Глава 19

— Это птица? Это самолет?

— Нет. — Эйс протянул Треву грамм «Чарли». — Это просто мудозвон в костюме Супермена.

Тем не менее, Трев и Эйс видели, как Марио притягивает восхищенные взгляды клиенток «Клуба грешников», собравшихся в баре «Бона» для конкурса на лучший костюм.

— Что они в нем нашли? — спросил Трев.

— Хуй его знает. Но я не отказался бы заполучить немного долбаного криптонита. — Они обменялись смешками. — Ты давно не покупал у меня порошок. Что за особый случай?

Он взглянул на Элисон, что‑то говорившую через окно сидящему в машине Лукасу.

— Ее светлость.

— Что, до сих пор трахаешь старушку Элисон? Трев кивнул.

— Не могу удержаться. Она такая развратная. Когда вся эта банда отчалит, мы собираемся устроить у меня дома ночную оргию.

— Неплохо. Виагру не хочешь купить?

— А у тебя есть? Эйс кивнул.

— Сколько?

— Пятнадцать евро, для тебя две за двадцать. Трев твердо решил устроить Элисон такое, что она запомнит на всю жизнь. Две виагры плюс спрей «Ретардо» — успех гарантирован. Он сунул Эйсу деньги, взял голубые пилюли, закинул обе в рот и запил пивом. Эйс в изумлении смотрел на него.

— Нельзя было есть сразу обе! Они по тысяче миллиграмм!

Трев пожал плечами.

— Я сто раз их принимал. Эйс засмеялся.

— Надеюсь, ты не передознешься. А то будешь неделю ходить со стояком. — Он похлопал Трева по плечу. — Желаю хорошо провести ночь.

— Сделаю все возможное.

Элисон закончила разговаривать с Лукасом, помахала Треву и направилась к Марио, наслаждавшемуся вниманием, которое привлекал его наряд. Она отвела его в сторону.

— Ты уже поговорил с ней?

— Я встречаюсь с ней позже.

— Ты думаешь, она сделает это?

— Конечно, сделает. Арабелла готова для меня на все и ненавидит Васа.

— Убедись, что Арабелла знает, что делать.

— Она должна выяснить, какую пластинку Вас будет ставить первой, и поцарапать ее.

— Да, но не до конца. Иначе он сразу услышит, что пластинка скачет.

— Да. А потом она должна заменить пластинки в его ящике на те, которые я ей дам.

— Правильно. Они у меня будут позже. Надеюсь, Вас оставит ящик с пластинками в задней комнате клуба.

— А почему это не может сделать Стиг?

— Потому что у нас с «М&Х» разные комнаты. Большую часть времени там никого не будет, но нужно подстраховаться на всякий случай, если кто‑нибудь вдруг зайдет, он ничего не должен заподозрить.

— А какие пластинки ты собираешься ему подсунуть?

— Просто дерьмовые старые альбомы или запоротые двенадцатидюймовки с заклеенными названиями.

— А Вас не поймет, что пластинки не те, когда увидит их или услышит в наушниках?

— Да он от волнения ничего не заметит.

Большая раковина в красных трусах Марио начала вибрировать, и девчонки неподалеку расхохотались. Заморозив их презрительным взглядом, он не спеша извлек мобильный.

— Только черта помянешь... — сказал он, взглянув на дисплей. — Это Арабелла.

— Я тебя покидаю. Загоняй всех в автобус. — К ней уже шел Трев. Она бесстыдно улыбнулась ему, потом снова повернулась к Марио. — Удачи с Арабеллой.

Пару часов спустя дела у Трева шли не очень.

Он пригласил Элисон пропустить по паре стаканчиков, чтобы привести ее в нужное настроение. Но не успела она выпить и глотка, как позвонил Лукас. Он был на встрече с представителями «Братствам, там же присутствовал один из их основных инвесторов с женой. Существовала вероятность, что Элисон придется присоединиться к ним чуть позже, и он строго наказал ей быть в форме.

Когда они пришли к Треву, почти все угощение, которое он с таким трудом изготовил, пришлось свалить в миску и выставить за дверь для гостиничной дворняги. Он забыл, что у Элисон аллергия на дары моря.

Следуя инструкциям Лукаса и памятуя о своих хмельных выходках на незабвенной вечеринке в «Raison D'Etre», Элисон решила не рисковать и не пить алкоголя вообще. Трев надеялся как следует подбодрить себя выпивкой и кокаином, но не хотел делать это один, поэтому обстановка не получилась такой расслабленной, как он надеялся.

Воздержание Элисон хоть и лишило ее спиртного, но на кокаин никак не распространилось, и с граммом она расправилась практически в одиночку. Трев снюхал всего две дорожки. Хоть он и знал, что виагра никак не влияет на либидо и работает только при наличии естественного возбуждения, одного взгляда на Элисон ему хватило, чтобы обзавестись твердокаменной эрекцией.

Элисон гоняла по тарелке лазанью из микро‑волновки и смотрела, как ест Трев. Его монументальная эрекция не осталась незамеченной.

— Если бы я знала, что спагетти настолько хороши, тоже съела бы немного.

Она скользнула под стол и расстегнула его ремень.

— Трев, он никогда не был таким большим! Что ты добавил в спагетти?

Трев не стал говорить ей про виагру, лучше пусть думает, что все это аи naturel

Она взяла его в рот, медленно скользя все ниже. Трев, не сдержав глухого стона, откинулся в кресле.

— Нет, продолжай есть, — прошептала она. — Представь, что мы в ресторане и никто не видит, что я делаю с тобой под скатертью. — Она провела языком по головке. — Тебя это возбуждает? — Она крепче сжала член у основания и несколько раз заглотила его целиком. — Ммм, — простонала она, размазывая слюну по всей длине, — тебе нравится вот так, правда, Трев?

Треву больше всего понравилось бы избавиться от ощущения, что его яйца вот‑вот взорвутся и ошметки разлетятся во все стороны.

Он вытащил член у нее изо тра.

— Что случилось?! — спросила она, утирая рот тыльной стороной ладони, словно работяга, испачкавший подбородок яичницей в придорожной забегаловке.

— Эл, ты безумно меня возбуждаешь. Такой, как ты, я никогда не встречал. Я ужасно хочу от‑трахать тебя, а мне приходится только смотреть. — Он потянулся назад и поднял с пола пакет из супермаркета. — Я говорил, что у меня есть для тебя сюрприз.

— Что это?

— Это спрей для продления полового акта.

— Как он действует? Что делает?

— Парень в магазине сказал, что нужно просто спрыснуть им головку члена, подождать минуту, и бинго — проблема решена.

— Как у мужчины в твоем возрасте может быть преждевременная эякуляция? — довольно зло спросила Элисон. — Я думала, это случается только с тинейджерами.

— Это может случаться в любом возрасте... особенно с такой страстной девушкой, как ты, — галантно добавил он.

Он отодвинул стул от стола и наклонился, чтобы поцеловать ее, скользнув рукой ей между ног. — А много ты знаешь тинейджеров, которые могут сделать вот так?

Элисон застонала, когда он ввел в нее два пальца, медленно провел по кругу, потом быстро потянул на себя. Ее короткие вскрики становились все громче и не прошло тридцати секунд, как она, застонав, обмякла на его руке.

— О боже, — выдохнула она, — как ты это делаешь?

Никто не мог заставить ее кончать так часто и так сильно, как Трев. Сам секс был так себе, да и внешне он ее совсем не привлекал. Но стоило ей в очередной раз подумать, что больше не стоит с ним связываться, как она вспоминала эти оргазмы.

Она встала с пола и пошла к дивану, прихватив по пути спрей.

— «Ретардо», — прочла она.

— Это значит «продление».

Она посмотрела на него: с выпиравшим под брюками членом, раскрасневшимся лицом, мокрым от пота лбом.

— Ты уверен, что он продляет эрекцию, а не наоборот?

— Смейся, смейся. Посмотрим, как ты будешь смеяться через три часа.

— Обещания... Раз так, иди сюда, и я тебе побрызгаю. Только сними сначала брюки.

Трев повиновался, и Элисон, почему‑то смутившись, спрыснула спреем головку.

— Ну вот, готово, — сказала она с видом парикмахера, довольно осматривающего результаты своего труда. — Что теперь?

Трев вернулся на свой стул.

— Думаю, нужно немного подождать.

Они посидели немного молча, Элисон то и дело поглядывала на его член, Трев барабанил пальцами по столу.

— Не смейся.

— Ну, ты должен признать, в книжках страсть описывается несколько иначе. Что, предполагается, мы должны делать, пока средство не подействовало?

Дата добавления: 2015-06-27