Иллюстрации в тексте 3 страница

На более примитивных стадиях особенности строения тела или умственные качества партнера не имеют никакого значения, при условии, что он или она способны возбудить и удовлетворить физиологическую потребность. Но когда сексуальной увлеченности сопутствует эмоциональный фактор, объект притяжения уже не является просто обладателем полового органа, а рассматривается как имеющий человеческие черты. В живописи, например, сексуальный объект уже представляется не йони или фаллосом, а фигурой красивой девушки или мужественного юноши. К этой фазе отно-

Источник психической энергии

сится культ «ню» в живописи⁶. Но даже при этом притягивающий объект не имеет никаких индивидуальных отличий: он все еще остается неопределенной красивой девушкой или неопределенным привлекательным мужчиной. Для любовника желаемый объект не является той или иной конкретной личностью; реальной любви к объекту как к личности пока еще не существует. Эту позицию мужчины невольно выдают такими высказываниями, как: «Я люблю девушек» или «Мне нравится секс», а женщины — такими выражениями, как: «Мне нужен мужчина, с которым я могла бы выходить в общество» или «Мужчины такие славные». Абсолютное сходство мужского и женского вариантов этого состояния в совершенстве иллюстрирует сцена «петуха» из «Оперы нищего», в которой герой расхаживает меж дам, как хозяин, напевая: «Я собрал медок с каждого цветка»; и слова хора из «Терпения»: «Нет сомненья, что в море рыб осталось больше, чем вышло из него», которыми отвергнутые девушки заявляют о своей готовности сойтись с другим мужчиной, любым другим мужчиной, если возлюбленные оставят их.

Легенды и мифы, отражающие эту психологическую позицию мужчины, изображают его в окружении множества обольстительных женских образов, таких как девушки-цветы из сцены искушения Парсифаля. Прекрасные девушки представляют его собственные изменчивые эротические импульсы. Они совершенно неотличимы одна от другой, и герой не может узнать, что в действительности они собой представляют. Это не женщины, а лишь персонифицированные страстные стремления. Они — «отчасти души», его души. Классический пример предоставляет нам эпизод из путешествия Одиссея, кргда на пути домой его окружили сирены, соблазняя его повременить с возвращением домой и заманивая в глубины океана на поиски немыслимого блаженства. Эти искусительницы пытались подавить у путешественников чувство ответственности по отношению к своим женам и детям и удержать их пустым времяпрепровождением в чувственных удовольствиях. На языке психологии это означает, что, поддавшись искушению, путешественники оказались бы в глубинах бессознательного в результате регрессии к стадии идентификации с сексуальным инстинктом. Одиссей очень мудро велел своим мореплавателям заткнуть уши, дабы не слышать колдовской музыки и не последовать за сиренами к своей погибели.

В другом варианте легенды Улисс (или Одиссей, как его называли ранее) велел своим товарищам привязать его к мачте, так

М.Э. Хардинг

как не был уверен, что способен противиться соблазнительницам. Эта сцена представлена на рис. 5, где мы видим Одиссея, окруженного, по-видимому, не очень желанным вниманием трех крылатых сирен. На рис. 6 показана сирена из бестиария двенадцатого столетия. Она также изображена крылатой и с птичьими лапами, но ее рыбий хвост, похоже, указывает на некоторое родство с русалкой, которая по поверьям также завлекает моряков к погибели.

Рис. 5. Привязанного к мачте Одиссея окружили три крылатые сирены

Для этих легендарных мореплавателей очарование таких фантомных существ, как сирены и русалки, представляло весьма серьезную опасность. Ибо они воплощают в себе образ анимы в коллективной и недифференцированной форме, и представляют желание, мечту человека, у которого развитие эроса еще не продвинулось дальше аутоэротической стадии. Такой индивид мечтает о ситуации райского наслаждения, например, о пребывании в гареме восточного правителя, где его будут привлекать и возбуждать чувственные женские танцы и очаровывать отчасти скрытая и отчасти выставленная напоказ красота девушек, единственная забота которых — угодить ему. Это другая стадия аутоэротизма, себялюбия, хотя и более прогрессивная, чем чисто соматическая, которой она приходит на смену.

Источник психической энергии 139

Рис. 6. Сирена

Соответствующее женское состояние представлено сиенами похищения и изнасилования сатирами, кентаврами и дикими по-лу-людъми. Хорошим примером служит похищение сабинянок. Фантазии женщин на соответствующей стадии развития могут быть связаны с «пещерным человеком», так называемые любовные ласки которого кажутся в фантазии столь желанными. Такая женщина может мечтать о властном и сильном мужчине, полностью поглощенном желанием пленить ее. Его привлекательность заключается в грубой силе, контрастирующей с ее беспомощностью, и исключительном интересе к ней. Она хочет, чтобы этот пещерный человек похитил и изнасиловал ее. Таким образом, оставаясь внешне холодной и сопротивляющейся, она смогла бы предаться оргии противоречивых эмоций. На фризе из храма Зевса в Олимпии, изображающей драку между кентаврами и ла-пифами во время свадебного пира, представлено и похищение двух женщин кентаврами. (См. фрагмент на вкладной иллюстрации IV.) Во многих уголках мира «похищение с целью женить-

М.Э. Хардинг

бы», такое как мы видим здесь, было прежде широко распространенным обычаем. Юноша, искавший себе жену, тайком пробирался в деревню другого клана, хватал там девушку и уводил ее как свою будущую невесту. Возможно, иногда случалось так, что юноша и девушка ранее уже были хорошо знакомы, но они могли быть и совершенно незнакомыми людьми. Но в любом случае вполне вероятно, что она не сопротивлялась, хотя ее братья и родственники в гневе преследовали бежавшую пару, досадуя из-за потери одной из своих женщин.

Даже сегодня, на современной свадьбе, это давно отжившее свое «похищение с целью женитьбы» часто имитируется обычаем преследования супружеской пары, как если бы жених похищал невесту. Молодожены убегают, а преследующие их друзья играют роль разъяренных родственников невесты, спешащих освободить ее и наказать похитителя.

На этом уровне женский инстинкт выражается почти неутолимым желанием быть использованной другим человеком. Такая женщина ощущает себя опустошенной, ничем; она страстно желает не что-то делать или как-то действовать, а действия над собой — не создавать, а быть заполненной. Это не бескорыстие или самоотречение, как может показаться с первого взгляда; ее действия и позиции могут диктоваться весьма активным себялюбием и эгоизмом, даже если эти мотивы остаются скрытыми от нее самой. Такое состояние обычно представляет скорее бессознательный, чем сознательный аутоэротизм и часто вводит в заблуждение сексуального партнера. Или же он может действительно желать такую женщину, ибо ее инстинктивная позиция является полным соответствием его собственного физиологического влечения.

Сегодня этот аспект женской сексуальности, как правило, скрыт за светской маской, современная женщина редко принимает его за то, чем он является. Однако он часто просматривается в том случае, когда женщина не осознает, что делает. Наиболее выраженные примеры такого бессознательного поведения наблюдаются во время истерических припадков, когда установки и жесты женщины могут быть вульгарно сексуальными, хотя сама она может совершенно не осознавать сексуального мотива своего заболевания. Аналогичная позиция полного самоотречения, самоотдачи, взывания к сильному мужчине заполнить пустоту, ясно просматривается в душевном состоянии, описанном в нижеследующей поэме Лоренса Хоупа:

Источник психической энергии

«Меньше, чем пыли под колесами твоей Колесницы, Меньше, чем ржавчины, никогда не пятнавшей твой Меч, Меньше, чем доверие твое ко мне, о Владыка, Даже меньше всего этого!

Взгляни на свой Меч, Я сделала его острым и блистающим; Любви последняя награда, Смерть, придет ко мне сегодня ночью. Прощай, Захир-у-дин»⁷.

Такая позиция описывается также в весьма популярных среди молодежи романах со следующей распространенной темой: молодая девушка становится жертвой какого-нибудь незначительного несчастного случая, предпочтительнее как раз с наступлением ночи, оказываясь в условиях, оставляющих ее беспомощной в руках мужественного героя.

Страстное желание снять ощущение томящей пустоты, которая является выражением женской восприимчивости на этом уровне, часто выступает темой сновидений и других продуктов бессознательного. Фантазии и рисунки на вольную тему, так же как и сновидения, могут отображать это желание с удивительной прямотой, делая его легко распознаваемым для специалиста. Но вместе с тем, женщина, рождающая такие образы, может совершенно не осознавать этого желания.

Говоря о физиологической стороне сексуального влечения, я не хочу внушить мысль, что в собственно физиологическом аспекте есть нечто предосудительное или даже нежелательное. Он — не только существенно необходимый фактор процесса воспроизведения, но и крайне важная, возможно даже наиважнейшая основа любовных отношений между партнерами. Однако сам по себе он не имеет ценности для психологических взаимоотношений, и при определенных обстоятельствах удовлетворительная физическая близость невозможна при отсутствии психологической связи между партнерами, которая позволяет им свободно любить друг друга⁸. Только при наличии такой связи половая близость может быть действительно удовлетворяющей. Или, подходя с другой стороны, если психологическая структура не будет построена на фундаменте физиологической сексуальности, то для любовной связи постоянной основы не будет. Физиологичес-

М.Э. Хардинг

кое желание и удовлетворение играют важную роль во всей психической деятельности, основанной на инстинкте. Аналогично тому, как прием пищи играет определенную роль в дружеских отношениях и даже в религиозных ритуалах, так и сексуальные объятия могут служить проводником эмоциональных или психических переживаний, превосходящих физические ощущения.

Когда чисто физиологические аспекты сексуальности уже не удовлетворяют потребностей индивида, существование которого включает не только животные функции, но и психологические, то есть, духовные и эмоциональные стремления, тогда меняется характер привлекающего его сексуального объекта. Эту перемену можно легко наблюдать в поведении подростков, когда они перестают интересоваться исключительно физиологической сексуальностью и открывают для себя романтическую любовь. Их развитие соответствует культурному изменению, произошедшему в период средневековья, вследствие которого в западном человеке впервые зародилась, а затем приобрела огромное значение романтическая любовь, в то самое время, когда человек завершал эволюционную стадию, характеризующуюся акцентированием физической доблести и грубой силы.

На этой новой стадии психической трансформации сексуальности объект желания дифференцируется от всех остальных как любимый; однако любовь индивида относится здесь не к самому объекту, а к ценностям, проецируемым из собственного бессознательного индивида⁹. Это ясно демонстрирует частота, с которой романтическая любовь возникает полностью сформированной, — «с первого взгляда» — и аналогичным образом может также неожиданно и необъяснимо исчезнуть. Очевидно, объект любви — например, женщина, привлекательная и очаровательная — любим не сам по себе, ибо любящий не может знать его реальных качеств; скорее сексуальную и романтическую любовь субъекта привлекают ценности, отражаемые или символизируемые объектом. Возможно, более правильным будет сказать, что объект любви инициирует некоторые вибрации глубоко в бессознательном любящего и они вызывают иллюзию наличия у объекта определенных атрибутов. Этот процесс во многом аналогичен тому, как некоторые раздражители могут вызывать зрительные иллюзии. Например, — «искры в глазах» после удара по голове. А некоторые яды вызывают галлюцинации, представляющиеся объективной реальностью. В обоих случаях кажущийся зритель-

Источник психической энергии

ный образ, очевидно, является иллюзией, зарождающейся в самом субъекте.

Когда мужчина влюбляется в женщину с первого взгляда, в его глазах она обладает всеми самыми желанными для него качествами. Вдобавок он ощущает в себе тонкую, почти чудесную проницательность в том, что касается ее. Он заявляет, что хорошо знает ее, знает, о чем она думает и что она чувствует, даже если не слышал от нее ни единого слова и совершенно незнаком с ней. То же самое может происходить и в случае с женщиной. Просто удивительно, какую слепоту и неразборчивость может проявить женщина к чувствам мужчины, завладевшим ее воображением и желанием. Она как будто зачарована и убеждена, что он тоже любит ее. И что бы он ни сделал — ничто не может вывести ее из заблуждения. Ибо ее убежденность проистекает из собственного бессознательного инстинкта, а не от объективной реальности ситуации. Там, где проекция взаимна, мужчина и женщина ощущают удивительное родство душ, необъяснимое взаимопонимание и гармонию. Они естественно принимают это за чудо, особое благословение, дар богов и считают себя избранниками благосклонности небес. И, возможно, они правы — если любовь не угасает. Именно здесь находится уязвимое место данной ситуации: их ощущение единства основывается на иллюзии, которая может рассеяться при первом соприкосновении с реальностью.

Это явление вполне объяснимо, если понимать, что такое притяжение обусловлено тем, что мужчина видит в женщине отражение своей другой стороны, а в женщине работает аналогичный механизм. Качества, проецируемые индивидом, бессознательны, неизвестны ему самому и не являются его собственными качествами. Он никогда сознательно не считал их своими и не развивал их. Возможно, он даже подавлял их зачаточное существование, ибо они противоречили тем факторам, на которых он решил построить свою сознательную личность. Тем не менее, они представляют латентные потенциальные возможности его собственного характера. Они являются психическими факторами, избежавшими его сознательной адаптации, и их отсутствие означает его односторонность и неполноценность. Сам факт необычного распознания этих качеств при встрече с женщиной, которая может их представлять, доказывает их принадлежность его собственной психике.

М.Э. Хардинг

Каждый человек состоит из элементов, унаследованных от предков обоих полов. В мужчине доминантными являются мужские элементы, а рецессивными — женские, тогда как для женщины верно обратное. Эта двойственность существует как в биологической сфере, так и в психологической. Так, целостный человек должен быть и мужественным и женственным. Общая сумма присущих индивиду элементов противоположного пола (женских в мужчине и мужских в женщине) составляет душу¹⁰. Юнг, следуя классической формулировке, дал этому комплексу души в мужчине название «анима», а комплексу бессознательных мужских элементов в женской психике — «анимус». Он отмечает, что эти рецессивные аспекты психики, будь то мужские или женские, обращены к бессознательному и формируют автономный комплекс. Как и другие аналогичные комплексы, он стремится быть персонифицированным и функционировать в качестве отдельной личности или части души, как его называют народы примитивной культуры.

Индивид, создающий такую персонификацию, как правило, не видит в ней внутренний фактор собственной психики. Но многие люди время от времени слышат внутренний голос, отличающийся от собственного, или ощущают себя одержимыми другой личностью, вызывающей настроения и аффекты, которые не могут привести в соответствие с более одобряемой и сознательной частью самих себя. Чаще всего этот автономный комплекс души обнаруживает себя благодаря проекции на подходящий объект внешнего мира. В этом случае женские элементы в мужчине находят свое воплощение в проекции на женщину, тогда как мужские элементы в женщине ищут мужчину, способного их выражать.

Взаимное притяжение полов всегда содержит элемент этой проекции анимы или анимуса — элемент, увеличивающийся пропорционально недостаточности развития индивида. Когда психическая функция, замещающая комплекс души, развита недостаточно, тогда архетип существа противоположного пола — женского в случае мужчины и мужского в случае женщины — властвует безраздельно, делая индивида слепым в отношении фактических черт и качеств реальной личности. Мужчину, например, может привлечь женщина, более или менее точно отражающая состояние его души, во всем остальном он будет пребывать в иллюзии, что она полностью воплощает в себе искомые душев-

Источник психической энергии

ные свойства и будет реагировать на нее так, как если бы она имела над его судьбой власть, в действительности присущую его собственной душе. Так как его душа — это неотделимая часть его совокупной психики, он будет безоговорочно привязан к женщине, воплощающей образ его души.

Понятие анимы и анимуса — сложное¹¹. В начальных главах оследней книги Юнг в системной форме обсуждает свои идеи о лоях психики. Вначале идут эго и персона, — более или менее ознательные факторы психики; за сознательным эго стоит тень, бессознательная или полусознательная фигура, персонифицирующая личное бессознательное, а далее следует анима, в случае мужчины, и аниму с, в случае женщины. Эта схема связывает личностную часть психики с безличной, где господствуют архетипы. Так как тень и анима (анимус) являются бессознательными компонентами психики, они обычно проецируются на внешний мир, где персонифицируются в какой-нибудь подходящей личности, которая выступает носителем представляемых ими ценностей.) Данная теория постепенно развивалось и дополнялось Юнгом как соответствующая реальным проявлениям человеческой психики, открывшихся ему в наблюдениях на протяжении многолетних профессиональных исследований. Он определяет аниму как психическую функцию, цель которой состоит в том, чтобы связать человека с содержанием коллективного бессознательного — архетипами, психическими паттернами или склонностями функционирования, являющимися психологическими репрезентантами физиологических инстинктивных механизмов.

Когда анима или анимус еше не развились до статуса психической функции, они остаются автономными и проявляются в сновидениях в персонифицированной форме, — в образе женщины у мужчин, и в образе мужчины у женщин — а в реальной жизни в виде проекций на других людей. Комплекс души в мужчине представляет женские элементы его психики, поэтому проекция его анимы падает на женщину, которая, как ему кажется, вследствие этой проекции воплощает все его неосознанные потенциальные возможности, как полезные, так и деструктивные. В случае же женщины мужчина, удостоившийся проекции ее анимуса, аналогичным образом будет обладать очарованием и неотразимой притягательностью ее собственных нераспознанных мужских способностей.

М.Э. Хардинг

Таким образом, характер сексуальной проекции индивида отражает состояние его анимы, то есть незнакомой части его собственной психики, комплекса души. Если она примитивна и не-дифференцирована, то не сможет эффективно выполнять свою интрапсихическую функцию посредника между сознательной личностью и коллективным бессознательным. Приливные волны этого обширного внутреннего океана не встретят на своем пути никакого действенного барьера и нахлынут непосредственно на психику, в результате чего человек окажется подвержен необъяснимым настроениям и компульсивным влечениям, характерным для инстинктивного поведения. Когда бы проекция анимы ни произошла, такой индивид будет действовать почти автоматически, находясь под полным влиянием возникающей в нем страсти, подталкиваемый безотлагательностью, с которой природа заставляет свои творения служить ее целям. Околдованный такой проекцией мужчина едва ли отвечает за свои поступки. Когда им овладевает инстинктивное влечение, ничто не может удержать его от подчинения. Он подобен гонимому зверю и приходит в себя, снова становясь человеком только после того, как инстинкт настоит на своем. Такой тип проекции, очевидно, связан не с индивидуальной женщиной, а с женщиной в ее биологической роли — наименьшим общим знаменателем женственности.

Проекция комплекса души выступает психологическим явлением, лежащим в основе сексуальной притягательности. Мужчина и женщина взаимно дополняют и притягивают друг друга, стремясь к физическому слиянию и биологической целостности не только на физиологическом уровне. Аналогичное страстное стремление к подобной цели действует — очень сильно — и на психологическом уровне.

В долгой истории культурного развития человечества и, соответственно, в истории личного развития индивида мы наблюдаем теперь постепенное изменение характера удовлетворения, требуемого сексуальным инстинктом. Libido sexualis, уже больше не довольствующееся одной целью, начинает требовать дополнительного удовлетворения в совершенно иной плоскости. Физического удовольствия, хотя оно и остается важным, больше недостаточно. Его первенству бросает вызов настоятельное желание эмоционального удовлетворения. Физиологический аспект полового акта во все большей мере оказывается зависимым от эмоционального фактора. Если не будет сформирован надлежащий ка-

Источник психической энергии

нал для выхода эмоции и будет отсутствовать ответная эмоциональная реакция партнера, физический контакт не сможет удовлетворить настойчивого влечения мужчины или женщины; в действительности сам сексуальный механизм может быть заторможен до наступления временной или постоянной фригидности у женщины и функциональной импотенции у мужчины. Но если вдобавок к физическому притяжению между двумя любовниками существует еще и эмоциональный раппорт, полученное ощущение усиливается не только благодаря эмоциональному или духовному значению, но и вследствие повышения качества физиологического удовлетворения.

При достижении этой стадии психической модификации сексуального инстинкта его выражение больше не служит единственной цели воспроизведения рода. Вмешательство сознания вызвало раскол единства первостепенной задачи природы. Рождение нового поколения всегда будет оставаться первоочередной целью, которой природа заставляет служить своих доверчивых детей посредством взаимного притяжения полов и удовольствия полового сношения. Но по мере постепенной модификации сексуального инстинкта он в своем отношении к психике становится более тесно связанным с сознанием и из бессознательного появляется другая цель — эмоциональная или духовная. Психологическая энергия или либидо, присущие этой дополнительной цели, также разделяются на два потока, внешний и внутренний. Первый из них имеет объективную цель, а второй — субъективную. Исходящий поток либидо направлен на построение долговременных взаимоотношений с любимым объектом и на создание семьи — то есть, он имеет социальную цель. Внутренний или субъективный поток, в первую очередь, касается эмоционального переживания, достигаемого благодаря половой любви, и внутренней или психологической сферы, куда он нацелен; следовательно, он имеет психологическую цель.

Социальная направленность либидо, приведшая к формированию семейной ячейки, самой основы общества, в течение многих столетий цивилизации оказывала самое глубокое и существенное влияние на сдерживание и дисциплинирование сексуального влечения, вдобавок стабильная эмоциональная обстановка, которая обеспечивалась младшему поколению семейной жизнью, и продление периода воспитания, которое она сделала возможным, оказались культурными факторами величайшего значения.

М.Э. Хардинг

Так, репродуктивный инстинкт, первоначально функционировавший исключительно как физическое влечение, со временем привел к развитию человеческих взаимоотношений и появлению любви. Ибо когда половой партнер становится постоянным, взаимодействие двух личностей делает необходимым развитие дальнейших взаимоотношений. Создание общего дома и воспитание детей вывели часть сексуального либидо в родительскую стадию выражения репродуктивного инстинкта, где умеряются и дисциплинируются личные аутоэротические желания родителей нуждами и потребностями потомства.

Семейная ячейка, в свою очередь, связана с другими аналогичными структурными единицами, и ее члены учатся занимать свое место в общине. Таким образом, в результате реализации того, что представляется в высшей степени личным физиологическим и эмоциональным влечением, мужчины и женщины приходят к выполнению социальной обязанности безличного, или лучше будет сказать, не личного характера. Дисциплина этого пути, вместе с постепенным изменением цели при его прохождении, обеспечат дальнейшее развитие самого инстинкта в той мере, в какой он будет принимать участие в реальной жизни и окажется задействованным в ситуации; к тому же будут развиваться и созревать характер и личности вовлеченных индивидов. Они больше не будут интересоваться только своим собственным удовлетворением, освободятся от исключительного господства аутоэротического принципа, и в их сознании появится более далекоидущая цель. Таким образом, эго заменит аутос.

Появление эго как руководителя сознательной личности открыло широкую дорогу прогрессивному развитию. Ибо только эго обладало достаточной ясностью для эффективного противостояния примитивным и инстинктивным потребностям чисто физиологического или аутоэротического характера. В естественных условиях индивид живет настоящим, реагируя на импульсы, вызываемые реальной ситуацией, в которой он оказался, не принимая во внимание иные ситуации или интересы, которым может навредить эта однонаправленная реакция. Но с появлением эго — центра сознания — становится возможным сохранение памяти о прошлых событиях. Это приводит к конфликту между различными импульсами и желаниями, возникающими у индивида непрерывным потоком, и он вынужден выбирать из них, согласуясь с какой-то шкалой ценностей. Выбор может определяться на осно-

Источник психической энергии

вании себялюбивых или эгоистических желаний, отражающих низкий уровень развития; или же может определяться более важными целями, которые, однако, все равно представляют собой волеизъявления эго, хотя уже и не такие глубоко эгоистичные.

На более прогрессивной стадии развития выбор может пасть на ценность, которая превосходит даже высшие цели эго. Например, если мужчина и женщина действительно любят и уважают друг друга, между ними со временем может установиться подлинная психологическая взаимосвязь¹². В таком случае может представляться, что сама эта взаимосвязь имеет большее значение, чем какие-либо из обычных удовольствий эго — такие, как желание добиться своего или всегда быть правым. В других случаях деятельность, предпринимаемая для поддержания семьи и поэтому своим энергетическим содержанием косвенно зависящая от сексуального инстинкта, приобретает собственную ценность совершенно независимо от радостей, которые она приносит эго в смысле «возврата вложенного» или престижа. Такие ценности можно найти, например, в служении отечеству, в борьбе за права человека, в посвящении себя научным исследованиям, в заботе о людях в сфере образования, медицины и социального обеспечения или же в почти религиозной позиции художника либо ремесленника по отношению к своему творческому идеалу.

В каждой из этих типичных ситуаций, где личная цель замешена, по крайней мере отчасти, безличной, психологическая эволюция индивида может продвинуться еще на шаг вперед. Ибо эго, как имеющее центральное значение в психике, начинает вытесняться новым фактором.

Значение роли, которую сыграло становление супружества и семейной жизни как социальных институтов в психологическом и культурном развитии человека нельзя переоценить. Действительно, современный человек обязан, возможно, много большим, чем он осознает, этой конкретной социальной форме, столь много сделавшей для контроля и обуздания энергии примитивной сексуальности и позволившей творчески использовать ее в областях, непосредственно не связанных с сексуальностью. Так, благодаря дисциплине брака сексуальный инстинкт подвергся существенной психической модификации. Однако, запреты и правила, предназначенные сдерживать этот мощный инстинкт, обеспечивали эффективный контроль и трансформацию только части его энергии. Всю силу и потенциальную возможность первичного

М.Э. Хардинг

инстинкта они обуздать не могли, и значительная часть его энергии — насколько значительная определить невозможно, ибо резервы инстинктов кажутся безграничными — неизбежно вытеснялась и терялась в бессознательном.

С течением столетий вытеснение ширилось и в конце концов стало таким чрезмерным, что возникла угроза почти полного отсечения современного человека от этого источника энергии. В пуританских странах вытеснение достигло такой величины, а вытекающий внутренний раскол индивида стал настолько серьезным, что в начале нынешнего столетия его состояние напоминало то, что, по словам вавилонского мифа, постигло мир, когда Иштар, богиня плодородия и сексуальной любви, отправилась в подземный мир в поисках своего сына Таммуза, бога весны. Пока она отсутствовала, все пребывало в состоянии застоя, депрессии и инертности; ничего не происходило, ничто не свершалось, все чахло до ее возвращения на землю.

Страх и сопротивление, встретившие открытие Фрейдом пути восстановления контакта между сознательным человека и сексуальными корнями инстинкта за порогом его сознания, а также активность, с которой оно позднее было подхвачено, раскрывают, насколько современный человек был отделен от внутреннего источника жизни и каким важным это восстановление контакта представлялось.

Дата добавления: 2015-06-27