ДИКАЯ ПЕСНЯ 7 страница

– Похоже... – пробурчал Джон Картер.

– Печально... – покачал скорбно головой Ли Мань. – И еще. Я заметил,

чем ближе подходило время к «этому», тем меньше, меньше, меньше гуманизма

оставалось в самих фильмах. Исчезли «золушки» и смешные, добрые

старухи из их кино. А «врагов» с сигарами и виски, «битв» и «сражений»,

«военных тайн» и «подвигов разведчиков» – все больше, больше, больше...

– Похоже, они готовили народ к войне. Психологически... – сказал

Джон задумчиво. – Потому все так и получилось.

* * *

Недолго постояли у стендика «ДЕНЕЖНЫЕ ЗНАКИ, ИХ ЭКВИВАЛЕНТЫ

И ДРУГИЕ ЦЕННЫЕ БУМАГИ», где под стеклом были выложены

разноцветные бумажки. Синие – с нарисованным шахтером, держащим

на плечах механический отбойный молоток, и надписями: «пять

рублей», зеленые – с двумя молодцеватыми солдатами с винтовками – номиналом

в три рубля.

Были еще какие-то красивые белесые бумажки. Тоже с гербом и красиво

нарисованными высотными зданиями, комбайнами на обильно ко

лосящихся полях, плотиной гидростанции и многотрубно дымящим заводом.

«№ 131235... № 11... ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЗАЕМ РАЗВИТИЯ

НАРОДНОГО ХОЗЯЙСТВА СССР. Выпуск 1952 года» – гласила надпись

на красивой, плотной бумажке. – «Облигация на сумму ДЕСЯТЬ

РУБЛЕЙ... № 11... № 131235».

– Это что? Деньги или акции? – спросил у Джона Ли.

– Что ты, парень? Какие акции в СССР при Сталине? – довольно хмыкнул

Джон, для которого пришел его «звездный час» – блеснуть знаниями

и интеллектом перед китайцем, который так хорошо рассказал про «комсомол

», но кое-чего и он, оказывается, не знает. – Это «ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ЗАЕМ» и облигации – читай вот сам! – ткнул в стеклоДжон Картер.

– Такие, никому не нужные, бумажки выдавали после окончания Великой

войны трудящимся в Стране Советов вместо заработной платы, иногда до

половины месячного заработка. Но продать свободно их тогда в Союзе

было невозможно, и в качестве платежных средств эти бумажки никто не

брал. Государство, выпуская их и насильственно реализуя населению вместо

денег, обещало «все вернуть» по номиналу, когда «восстановят разрушенное

Великой Отечественной войной народное хозяйство СССР»...

Уже в конце восьмидесятых товарищ Горбачев возвращал за них уже порядком

обесцененные деньги – какие-то проценты от их старой номинальной

стоимости. Вот такой финансовый обман народа.

– Да, невесело... – заметил Ли Мань, и оба перешли к стендам под

заголовком «ЮМОР И САТИРА», где цветною грудой лежали журналы

«Крокодил», а в застекленных рамочках висели карикатуры.

На одном таком рисунке был изображен безобразно-толстый человек

в военной форме, с черепом и скрещенными костями на высоченной фуражке

и с веревочной петлей вместо аксельбанта. Перед человеком горками

лежали монеты. Ниже красовалась надпись: Ю. Ганф. «Иуда Тито.

Коллекция монет. В ней помимо 30 сребренников имеется большое количество

долларов».

– А, вот и наш знакомый – югославский лидер Тито! – усмехнулся

Джон и даже подмигнул толстопузому вояке на картинке.

Другой «шедевр» изображал сухие старческие руки в кольцах и перстнях,

которые держали над открытой посылочной коробкой картонный

поддон с разнообразным съестным, а на дне коробки сидели субъекты

уголовного вида, вооруженные до зубов. У некоторых были нарукавные

повязки с нацистской свастикой. На боку посылочного ящика надпись:

«Made in USA» и нарисован герб Соединенных Штатов. – Ю. Ганф.

«Американская посылка с двойным дном» – как бы орала большая надпись.

А маленькая надпись шептала вкрадчиво и доверительно: «Американские

оккупационные власти под видом оказания продовольственной

помощи Восточному Берлину не прекращают попытки спровоцировать

фашистских наймитов и уголовные элементы».

На третьей картинке три безобразных толстяка в коричневых рубахах

и штанах, в беретах и пилотках с буквами «USA»... обряжали большую

черную бомбу с огромной надписью «US». Притом один из господ натягивал

на бомбу голову белой голубки. Второй приделывал ей ножки. А

третий втыкал в стабилизатор бомбы оперенье. Вся троица была в черных

очках и нагло курила сигары. «ХОТЬ МАСКИРУЮТ И ХИТРО, НЕ

СПРЯЧУТ ПОДЛОЕ НУТРО!» – что есть мочи вопила надпись на этом

безобразии.

– Послушайте, и это юмор? Вас еще не тошнит от этого? – спросил

участливо Ли Мань. – У нас, конечно, тоже бывало всякое... Но, чтоб такое!..

Простите, но это – полная мерзость! А ведь русские и янки вместе

воевали с немцами...

– Ничего, мой друг, – заметил хмуро Джон. – Я говорил всегда: «красные

» – есть «красные», и не стоит удивляться. И в Великую войну мы

знали, с кем имеем дело в лице Иосифа Джугашвили и его холуев. Давайте

лучше полистаем старые журналы? «Крокодил» не только политический

журнал, в нем и юмор должен быть!

На цветной обложке «Крокодила» – 1953 красовался рисунок. Трое

перепуганных, жалких личностей в американских военных мундирах, а

у них за спиной... На одной картиночке солдат в шинели и папахе, рабочий

в пиджаке и кепке и матрос в тельняшке и бескозырке, вооруженные

винтовками и гранатами, стоят под красным знаменем – «ЗА ВЛАСТЬ

СОВЕТОВ!». На другой – рабочий в робе и крестьянка со снопом – под

знаменем – «ЗА МИР»! И общий заголовок – Б. Ефимов. «Жалоба поджигателей:

«Увы, господа, ни их прошлое, ни их настоящее не внушают

надежд на наше будущее...».

Джон Картер принялся с остервенением листать журнал, поминутно

приговаривая: «Сейчас, сейчас, Ли!», – натыкаясь взглядом на заголовки

статей: «Агрессивные планы США» – «Клевета на СССР» – «Хижина

Дяди Сэма» – «Иуды из Нью-Йорка»… и «Организованные гангстеры»:

«... в центре Осло разрешена стоянка только американским машинам…» –

врал истошно «Крокодил» и продолжал дальше: «Во власти всемогущего

доллара». И тут же: «Верноподданные доллара». И снова: «Позор Америки...

» и – «Американский «друг» – хуже старых двух»...

– Ну, нашли что-нибудь сносное, господин лейтенант? – спросил Джон

Картер, оторвавшись на минуту от журнала.

– Ничего смешного. Одни нападки, с фанатизмом, хамством, глупостью...

Нет, я вам не покажу... – запротестовал Ли Мань, когда Джон

стал вырывать у него журнал с каким-то рисунком... Под картинкой была

надпись: «Светская американская семья (судя по фильмам голливудских

сценаристов): отец-подлец, мамка-хамка, племянница-пьяница, брат-

дегенерат... На картинке были изображены все четыре персонажа...

– Это еще ничего! Нам не привыкать. Им до Америки не дотянуться,

вот и бесятся... – ухмыльнулся Джон. – Они тут своих сограждан травят.

Вот, полюбуйтесь! Почитайте! – сказал майор и протянул номер «Крокодила

», где пониже фельетона Леонида Ленча «Случай с космополитом»

– сатирические стихи Масса и Червинского «Сноб-космополит»...

Он написал немало вздора

О психотехнике актера,

О языке индусских драм,

О плясках племени ньям-ньям...

А на следующей странице – карикатура «Смотри на Голливуд», с подзаголовком:

«В кино они мешали работать советским режиссерам и сценаристам,

нагло размахивая перед объективом старой ковбойской шляпой

американца Гриффита, подобранной ими на голливудской свалке».

– А, вот и смешное! – друг оживился Ли Мань. – Послушайте, смешно,

как эти «красные» ослы изображали Запад! Журнал «Крокодил» № 10 за

1949 год. – Ли Мань показал обложку номера. Пишет некая В. Лимановская.

Фельетон «Дом веселья». Итак, читаю: «Весь второй этаж занимает

дансинг. День и ночь там воет джаз, и белокурые, черноволосые, рыжие

девушки безотказно танцуют с любым гостем, лишь бы он платил по прейскуранту

за каждый танец...».

– Надеюсь, это не бордель? Или в советском журнале «такого» не скажут?..

Танцуют... Ну, глупость какая-то! Нашли, за что критиковать! А

впрочем... – замялся он слегка. – Тут у меня легендарный номерок! – «Крокодил

», март 1949 г., № 7. – Вот, на странице десятой, Д. Беляев, фельетон

«СТИЛЯГА». Из серии: «Типы, уходящие в прошлое»... – «В дверях зала

показался юноша. Он имел изумительно нелепый вид: спина куртки ярко-

оранжевая, а рукава и полы зеленые; таких широченных штанов канареечно-

горохового цвета я не видел даже в годы знаменитого клеша; ботинки

на нем представляли хитроумную комбинацию из черного лака и красной

замши. Юноша оперся о косяк двери и каким-то, на редкость развязным,

движением закинул правую ногу на левую, после чего обнаружились носки,

которые слепили глаза, до того они были ярки… Теперь вы знаете,

что такое стиляга? – спросил сосед-студент. – Тип довольно редкостный.

Однако находятся такие парни и девушки, которые завидуют стилягам. –

«Завидовать? Этой мерзости? – воскликнула с негодованием одна из девушек.

– Мне лично плюнуть хочется».

С такого фельетона начиналась травля тех, кто танцует «не по-

нашему». После этого была «Плесень» Б. Протопопова и В. Шатуновского

в «Комсомольской правде» и рисунок в том же «Крокодиле» Б. Пророкова

– знаменитая «Папина «ПОБЕДА» – картинка с пьяным пареньком, вылезающим

из папиной машины. На голове у него большой бриолиновый

кок, на шее – галстук с обезьяной, во рту – сигарета. Стиляга! Так вот он

какой! Ату его, ату! – заголосила тогда пропаганда, выйдя в «священный

поход» с «низкопоклонством перед Западом»...

А вот и знаменитая в те годы критика – на уровне управдома. Полюбуйтесь

на рисунок, – упер палец в рисуночек Джон. – А называется карикатура

– «Открытие»… Посреди грязного, замусоренного двора стоит придурковатого

вида мужик с папиросой в зубах и огромной папкой подмышкой.

Рядом с ним усатый старый дворник в белом фартуке и с помелом, и лукаво

улыбаясь, говорит: «Товарищ управхоз, а там, на дне – асфальт!..».

– А вот в номерах за пятьдесят третий год – одна тема для карикатур!

БДИТЕЛЬНОСТЬ! – оживился вдруг Ли Мань, отложив в сторонку пяток

номеров. – Вот, полюбуйтесь, господин майор! И как прикажете все объяснить,

как не военными приготовлениями Советов?

– Спасибо, Ли... – это становится действительно интересно. – Джон

стал рассматривать журналы.

* * *

На одной картинке был нарисован переполненный салон автобуса и

двое мужчин, одетых в зимние пальто и шапки и беседующих меж собой.

Мужиков со всех сторон обступает плотная толпа, в которой некоторые

пассажиры с интересом вслушиваются в разговор. Вот прислушался мужичек.

А вот старуха навострила уши... Один из мужиков в испуге прикрывает

рот ладонью... Под картинкой – надпись: Ю. Узбяков. «Язык мой

– враг мой». «– Что, Иван Петрович, зубы? – Хуже. Душа болит. Завтра

завод принимает заказ – боюсь, как бы об этом не проболтаться».

– Прекрасная картина! – процедил Джон. – Похоже, накануне новой

войны в Союзе снова пошла волна шпиономании.

– Или вот! Полюбуйтесь – протянул Ли Мань журнал, где был нарисован

человек глуповатого вида, видимо, важный чиновник или, как было

принято выражаться в СССР, «большой начальник» и уборщица с ведром

и тряпкой. И их диалог: «– Это вы нашли секретный документ, который

я потерял? – Я нашла его в корзине для бумаг. – Объявляю вам благодарность

за бдительность».

– А вот еще! – усмехнулся Джон. – Тут какие-то стихи... сейчас прочитаю.

Но пригвожденный к делу взглядом,

Не озирается кругом.

Недосмотреть легко, что рядом

Ползет, смертельным полный ядом,

Злой гад, подосланный врагом.

(Демьян Бедный)

На картиночке был нарисован здоровенный коричневый змей в шляпе

и черных очках, на боках которой были надписи: «шпионаж, диверсия,

террор». Злобный змей выглядывал из-за плеча простоватого на вид

мужичка в очках-велосипедах, в зеленоватой помятой шляпе, в черных

нарукавниках, который, ничего не замечая, уткнулся, как дурак, в какие-

то служебные бумаги, на уголках которых были небольшие надписи «секретно

».

– И еще... – стал подсовывать Ли Мань майору номера журнала, где

пестрели картинки на тему «бдительности» или «угрозы шпионажа».

На одной, где стояла подпись: «Ю. Ганф. Ротозейская идиллия, или

волк в овечьей шкуре», – был нарисован беспечно улыбающийся служащий

в уже знакомых очках и нарукавниках, с блаженною улыбкою уткнувшийся

в бумаги, горка которых образует подобие овечьей шкуры, под

которой затаился подозрительный субъект в «ненашей» шляпе. На носу у

негодяя темные очки, а длиннющие, крючковатые руки тип протягивает к

печати и открывает ящики стола, из которых тянет листочки с надписью

«секретно».

Вторая выглядела комиксом из трех рисунков. На первом важного вида

мужчина, озираясь, запирает здоровенный сейф. На втором тот же герой

осмотрительно запирает массивную входную дверь. А вот на третьем он,

находясь в компании друзей, разговаривает с кем-то о делах. При этом его

слушатель с хитрейшим видом ухмыляется, а сам оратор так увлекся, изо

рта у него летит слюна... Вокруг толпятся люди. Иные навострили уши

и улыбаются, вслушиваясь в эту болтовню. Иные – хмурятся неодобрительно,

глядя на собеседников сердито... Под рисунками: Н. Лигогорский.

«Иван Петрович тщательно запер сейф. Не забыл запереть дверь кабинета.

И только рот забыл закрыть.»

– Не правда ли – прелестно? – заметил Ли Мань. – Вот их борьба «за

бдительность»... Да, такое возможно только накануне войны или уже в ее

ходе!

Да, вы правы! – отозвался Джон Картер, – вся история их системы представляла

себой стройную цепочку из чередующихся войн и подготовки к

новым войнам! Вспомните! Сперва – гражданская война. Потом НЭП, который

кончился насильственной коллективизацией деревни, то есть, фактически

– созданием базы продовольствия и организованной живой силы

для будущей мировой войны. В ходе коллективизации большевики изымают

из деревни хлеб и другое продовольствие. И продают его на Запад. Рос

и креп ГУЛАГ, куда брошены миллионы раскулаченных. А ГУЛАГ – добыча

угля и древесины для продажи за валюту. А еще – добыча золота... Большевики

продавали в эти годы за границу все, что только мжно продать.

Хлеб и уголь, древесину, хлопок, нефть... и картины «Эрмитажа»... словом,

все, и на вырученные деньги приглашают в Страну Советов инженеров и

техников капиталистического Запада. Благо, в начале тридцатых там кризис

и безработица. Многие свободные специалисты валом повалили тогда

на заработки в СССР... А еще большевики закупают на Западе проекты гидростанций

и заводов. И прежде всего – автомобильных (тут и знаменитые

сделки с Генри Фордом – строительство заводов в Горьком и в Москве) и

тракторных (которые на самом деле – танковые, в Ленинграде – знаменитый

Кировский, в Харькове, в Сталинграде, в Челябинске, в Ростове-на-

Дону), авиационных, артиллерийских... Кстати, о рекордах своей авиации

большевики трубили все тридцатые. Все эти сверхдальние полеты... Да

один сверхдальний перелет на бомбовозе из СССР в Америку чего стоит!..

Так большевики провели в СССР индустриализацию промышленности,

создали, прежде всего, энергетические и добывающие, транспортные

и военные отрасли. А делалось это головами инженеров с Запада и руками

крестьян, бежавших из деревни и вербовавшихся на стройки, а также заключенными.

В СССР были созданы тогда целые экономические отрасли.

А это и была массированная подготовка к будущей войне.

Мировую войну или, как они тогда болтали, «Мировой Октябрь» большевики

хотели! Они мечтали о такой войне! О войне пели песни! О войне

снимали фильмы! Военная романтика… Сколько ее насаждалось в

те года! И ярким примером жанра был в тридцать девятом фильм Ивана

Пырьева «Трактористы». Кино и танцы – любимейшие развлечения советской

молодежи. Парашютная вышка и тир с грошовыми призами при

парке отдыха в каждом городке. И песни, уж эти песни… «В далекий край

товарищ улетает…» – А куда улетает? – Не сказано… В Испанию? В Китай?

Или в Америку он улетает? Летчик – освободитель, мужественный

«сокол товарища Сталина», мужчина и герой… Или эта: «Малой кровью,

могучим ударом…»! – Красота-то какая!.. Эх, веселая война! Настоящее

дело для советских мужчин!..

Война!.. О ней ставили спектакли!.. На такой «войне» не было смерти

и крови, не было мук совести и грязи. Разумеется, что в такой «войне»

были только «наши» и «не наши», только «красные» и «белые», только

«злодеи-фашисты» и «герои»!.. С молодых ногтей детские писатели-коммунисты,

наподобие Аркадия Гайдара, пичкали детские души всякими

завиральными «мальчишами» и «военными тайнами»… Радостная пора

тридцать девятого – веселое время расширения границ, горячая эпоха

«освободительных походов»! И романтика! Романтика!.. Веселая и легкая

война! Война, как революция! И революция, как война!.. Не удивительно,

что, чуть подросши, подобного рода «мальчиши», как, например, молодой

поэт Павел Коган, принялись рифмовать вот такое:

Но мы еще дойдем до Ганга,

Но мы еще умрем в боях,

Чтоб от Японии до Англии

Сияла Родина моя!

И такие настроения среди молодежи в Советском Союзе были МАССОВЫМИ!..

Первое советское поколение, или – «ровесники Октября», как их

тогда называли, обманутое поколение. Погубленное поколение. Поколение,

фактически не знавшее ничего объективно ни об истории своей страны,

ни о мире за пределами Страны Советов. Из них готовили своеобразных

биороботов. Мускулы – для работы на заводах, выпускающих все новые и

новые горы вооружений, и пушечное мясо для будущей войны. «Мировой

пожар» требовал немало топлива. И «дровами» должны были стать эти молодые

жизни… Потом… Потом товарищи в Кремле стали поджигателями

будущей войны. Сначала подожгли Испанию в тридцать седьмом… Потом

товарищ Сталин в том самом – в «ежовом» – тридцать восьмом просил

Европу пропустить Красную Армию «спасать» Чехословакию от немцев…

Каковы были бы плоды «спасения» для самой Европы – догадаться, увы,

не трудно… Слава Богу, что Сталина тогда в Европу не пустили!..

Затем был знаменитый Пакт и раздел Польши между «красными» и немцами.

Присоединение Западной Украины и Белоруссии к СССР. Оккупация

стран Балтии. И снова присоединение к Союзу новых территорий. На

этот раз земель Бесарабии и Буковины, отторгнутых у соседней Румынии…

А в конце марта сорок первого происходит государственный переворот в

далекой от границ Страны Советов Югославии и новое ее, фактически,

коммунистическое, правительство заключает с Москвой мирный договор

о ненападении и о взаимном военном сотрудничестве в случае возможной

агрессии. Заключаются и другие интересные соглашения… На территорию

Югославии Москва посылает оружие. Так «красные» готовились к войне

в Европе… В начале апреля немцы наносят удар по Югославии. И Югославия

валится, как карточный домик, а Москва на помощь не спешит…

Немцы маршируют по Белграду и демонстрируют прессе всего цивилизованного

мира советские винтовки, обнаруженные в Югославии… Начинаются

взаимные упреки и дипломатические дрязги между Третьим Рейхом

и СССР… Такая она была – «веселая война»… А незадолго перед тем, в

конце ноября тридцать девятого… была Финляндия. Вернее, вторжение

Советов в Финляндию после ультиматумов – «переговоров об уточнении

линии границы»… И двести тысяч павших русских, вмерзших в финский

лед. Проломленная трупами русских парней бревенчато-земляная «линия

Маннергейма» и брошенный защитниками Суоми горящий Выборг. Горький

март сорокового… Признание СССР страной-агрессором и исключение

из Лиги Наций… Международное признание СССР страной-изгоем.

Фактическая изоляция режима кремлевских владык…

Потом был сокрушительный удар немецких войск по изготовившимся

к прыжку «красным» армиям, собранным на западных границах СССР к

июню тысяча девятьсот сорок первого… Что было дальше – знают все…

Трудная русско-германская кампания…

Итак… – продолжил Джон, – благодаря собственному героизму и жестокости

коммунистов, рабскому труду зэка и бесправной каторге рабочих

на заводах, бесправию крестьян в колхозах и повальному страху перед

карательной системой Сталина, русским удалось сломить хребет нацистским

армиям. Кстати, тут и помощь США оказалась не лишней… – заметил

майор ВВС США. – А результатами победы над нацистами явилось

дальнейшее упрочение режима коммунистов во главе со Сталиным и расширение

их влияния на мировой арене, особенно после того, как страны

Восточной Европы оказались у них под пятой, а в Китае воцарился «Сталин

номер два» – жестокий самодур – товарищ Мао. В те безрадостные

годы многим в мире было ясно, что с Востока на Европу и из Китая – в

Азию снова движется война.

И хотя после Хиросимы Сталин отказался, несмотря на все советы Жукова,

бросить свои танковые армии к Ла-Маншу, он не оставил свои планы

расширения царства «мира и социализма». Временная монополия Америки

только приостановила осуществление его планов мирового господства.

В тысяча девятьсот сорок девятом СССР сделал свою атомную бомбу.

Сразу после этого в СССР начинается подготовка к новой – Третьей

мировой войне. Войне с массированным применением атомного оружия…

В этот период на Чукотке разворачиваются аэродромы бомбардировочной

авиации, откуда непосредственно через Северный Полюс планируется нанести

удар по США (ракет, способных на такое, в те годы еще не существовало)…

– Ну, не совсем так… – вдруг возразил ему Ли Мань, – разрешите вас

поправить.

– Поправьте! Разрешаю, даже с радостью!.. – откликнулся с охотой

Джон.

– Итак… В те давние года межконтитнентальные баллистические ракеты

уже были на подходе… В августе тысяча девятьсот сорок шестого

Сергей Павлович Королев возглавил отдел баллистических ракет специального

конструкторского бюро НИИ номер восемьдесят восемь (что развился

и окреп, естественно, при бериевской «шарашке»), и уже семнадцатого

сентября сорок восьмого начались испытания знаменитой ракеты

Р-1, по конструкции своей точно повторявшей немецкую ракету ФАУ-2

Вернера фон Брауна. А еще позднее, уже в тысяча девятьсот пятьдесят

втором году в Союзе ССР была принята в эксплуатацию ракета Р-2А, с

дальностью полета до шестисот километров. Но и это не все… В начале

пятьдесят третьего года в СССР начинается проектирование знаменитой

ракеты Р-7 с массой в тысячу – тысячу четыреста килограммов. Все эти

работы возглавлял конструктор Королев…

– Да, все это правда. Слава Богу, что смерть Сталина и отставание в

работах по ракетной технике спасли тогда от гибели Европу и Америку…

И не только их… Не только их! – возразил коллеге Джон.

– Вы, пожалуй, правы. Тогда ракеты еще не могли играть в глобальной,

мировой войне свою главенствующую роль. Это было новое оружие. И

его было относительно немного, – согласился с другом Ли.

– Значит, я продолжу? Итак, Сталин делает ставку на масштабное ис

пользование бомбардировщиков в новой войне. А это значит, что на Крайнем

Севере аэродромы разворачиваются прямо на полярных льдах всех

северных морей вблизи от берегов СССР. От того времени дошла неясным

отсветом песня Александра Городницкого. А называется она – «Песня полярных

летчиков»:

Кожаные куртки, брошенные в угол,

Тряпкой занавешенное низкое окно.

Ходит за ангарами северная вьюга,

В маленькой гостинице пусто и темно…

Так богатый опыт длительных полярных перелетов из тридцатых, в

частности, опыт Валерия Чкалова не пропадал даром… И тогда же, сразу

после окончания мировой войны в СССР началась разработка и массовый

выпуск новейших видов вооружений и военной техники. Танк Т-54А,

плавающий танк ПТ-46, реактивный истребитель МиГ-17… В воздухе запахло

новой мировой войной… И как итог этих усилий, в пятидесятом

вспыхнула война в Корее. Перед началом войны, пятого марта (снова тот

же самый день!), Сталин пообещал оказать помощь «во всех вопросах»

правительству КНДР во главе с Ким Ир Сеном, запретив, впрочем, начинать

войну на Корейском полуострове без своей санкции. Двадцать пятого

июня пятидесятого года северокорейская армия вторглась за тридцать

восьмую параллель – линию раздела двух Корей, назвав свои действия

«контрударом». Так началась Корейская война…

РАЗГАДКА

– Вот тут… – Джон вынул из внутреннего кармана кителя сложенный

во много раз листочек. Даже не листочек, а, скорее, газетный обрывок.

Джон осторожно развернул его, разгладил бережно. – Я знаю… Знаю… –

замахал он руками, – эти старые газеты рвать нехорошо… Но ведь потом

Шестой отдел все спрячет в сейфы, засекретит, и без разрешения и виз

доступа к архивам не получишь… Ну, вот я и отщипнул немного с краю…

вроде, ненароком так, пока никто не видел… сегодня – еще до открытия

выставки… Послушайте, Ли! – сказал он встревожено. – Тут все сказано.

Война в Корее… Положение в Корее остается довольно неопределенным…

Переговоры… «10 июля 1951 года в городе Кэйтоне начались переговоры

о заключении перемирия. Но несмотря на это, американская бомбардировочная

авиация не только не прекращает наносить бомбовые удары, но наоборот,

усиливает бомбардировки тыловых территорий Северной Кореи,

по-видимому, в расчете на то, что массовые разрушения и дезорганизация

жизни населения заставят северокорейскую сторону быть более уступчивой.

Но патриоты… Народ Кореи никогда не встанет на колени… Борьба

с американским империализмом…» и так далее, – стал пропускать Джон

Картер строки газетной статьи. – Тут я пропускаю. Обыкновенная демагогическая

риторика большевиков. Много слов и мало информации… Ну, да

вот… – Джон достал из бокового кармана еще один обрывочек – уголок,

отодранный небрежно от старенькой газеты. Развернул его и продолжил

вслух читать: «Переговоры двух сторон неоднократно прекращались из-за

разногласий сторон относительно демаркационной линии и обмена пленными,

и в конце их военные действия сторон возобновились. В частности

летом и осенью 1951 года командование так называемыми силами ООН

предприняло две наступательные операции, которые, однако, к успеху их

не привели». Ясно, что силы на исходе… Там одна риторика… Капитализм…

Социализм… Империализм… и все такое. А вот и... «Последние

новости», – оказался в руках Джона очередной обрывок… – «В конце февраля

Дата добавления: 2015-06-28