Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Книга вторая. 6 страница




34. Между тем как это послание говорит об отделении от Севера иереев, подвластных Церкви апамейской, мы, если угодно, присоединим к нему и те известия, которые дошли до нас по преданию от отцов, хотя история и поныне ничего не говорит об этом. Епископ нашей, омываемой Оронтом Епифании, Косьма и епископ ближайшего города Аретузы Северган, будучи смущены соборным посланием Севера, отреклись от общения с ним и послали ему грамоту низложения в то время, как он епископствовал еще в Антиохии. Эту грамоту вручили они никоему епифанскому протодиакону Аврелиану. Последний, боясь Севера и его столь высокого епископского значения, как скоро прибыл в Антиохию, оделся в женское платье и, придя к Северу, неприличными, свойственными женщине приемами и всеми мерами показывал; вид, будто он - женщина, и, имея опущенное с головы на грудь покрывало, со слезами, рыданиями и мольбами вручил приблизившемуся Северу низложение, под видом просьбы. Затем, скрывшись ото всех и ускользнув из толпы, следовавшей за Севером, убежал и тем спас себя прежде, чем Север узнал содержание низложения. Однако ж Север не смотря на то, что получил низложение и узнал что в нем содержалось, оставался на своем престоле до смерти Анастасия. Сведав о случившемся с Севером, Анастасий (и нельзя не заметить, что при этом случае он поступил человеколюбиво) приказал военачальнику ливанской Финикии Азеатику низвергнуть Косьму и Севердана с их престолов за то, что они дерзнули послать Северу грамоту отлучения. Азеатик прибыл в восточные области и, найдя, что многие защищают учение Косьмы и Севердлана и что их города мужественно отстаивают своих епископов, донес Анастасию, что без кровопролития нет возможности низвергнуть их с престолов. Анастасий при этом показал столько человеколюбия, что ясно писал Азеатику - не переступать границ умеренности, и хотя бы дело было великое и важное, не проливать ни капли крови. В таком-то положении везде находились дела церквей до конца царствования Анастасия, которого иные, как противника Халкидонскому Собору, исключили из священных диптихов, а в Иерусалиме, еще при жизни, предали анафеме.

35. К настоящему повествованию, согласно с данным нами прежде обещанием, не неуместно присоединить в нашей истории рассказ и о других достопамятных происшествиях из времен Анастасия. Родственник Зенона, Лонгин, прибыв в свое отечество, как было сказано выше, стал открыто готовится к войне с автократором. Но, несмотря на то, что он там и сям собрал множество войска, в котором находился и Конон, бывший епископ епархии в сирийской Апамее который, как исавр, ополчился с исаврами, война была окончена: ополчившиеся с Лонгином исавры побиты все до одного; а головы Лонгина и Феодора скифом Иоанном [79] были отосланы в столицу. Император приказал воткнуть их на копья и выставить в так называемых Сиках, лежащих против Константинополя, византийцам, терпевшим много зла от Зенона и исавров, приятно было такое зрелище. Другой же Лонгин, по прозванию Селинунций, главная опора заговора, и с ним Инд, были взяты Иоанном, по прозванию Горбатый, и отосланы к Анастасию живыми.[80] Это обстоятельство весьма много ободрило как императора, так и византийцев, когда по большой константинопольской дороге и через конское ристалище торжественно проводили Лонгина и Инда, скованных и по рукам и по ногам железными цепями. С тех пор дары, называвшиеся исаврийскими, стали вносить в царскую казну. Они состояли в золоте, которое ежегодно отвешивалось варварам, весом в 5000 литров.[81]

36. Но и кочевые [82] варвары, не без вреда для самих себя, домогались власти над римской империей, когда опустошали Месопотамию,[83] обе Финикии и Палестину. Они были поражаемы каждым из римских военачальников, и, наконец, успокоились, заключив целым народом мир с римлянами.[84]

37. При царе Каваде [85] нарушили союз и персы. Оставив свои жилища, они напали с войском сперва на Армению и, взяв местечко, по имени Феодосиополь,[86] отправились к укрепленному городу Месопотамии, Амиде,[87] который, после продолжительной осады,[88] также заняли. Но римский император в скором времени и с великим трудом возобновил упомянутый город.[89] Кто хочет узнать эти происшествия подробно и исследовать обстоятельно, тот пусть прочтет Евстафия, который очень умно, с немалым трудом и весьма красноречиво представил и описал их. Он свою историю довел до этого времени и присоединился к отошедшим, закончив ее двенадцатым годом царствования Анастасия. По окончании сей войны, Анастасий одно месопотамское местечко, Дару,[90] лежавшее на самых границах римской империи и составлявшее как бы рубеж того и другого государства, из деревни обратил в город, который окружил крепкой стеной, украсил различными зданиями, церквами и другими священными домами, царскими портиками, публичными банями и другими предметами, составляющими украшение знаменитых городов. По словам некоторых, местечко Дара получило свое название от того, что Александр Македонский, сын Филиппа, здесь наголову разбил Дария.[91]
38. Тот же император совершил и величайшее и достопамятное дело - построил на выгодном месте во Фракии, так называемую, длинную стену.[92] Она более чем на двести восемьдесят стадий, отстоит от Константинополя, на четыреста двадцать стадий,[93] будто залив, охватывает то и другое море и город вместо полуострова делает почти противолежащим Херсонесу островом, представляя собой безопасную переправу из так называемого Понта в Пропонтиду и в море фракийское и вместе удерживая как набеги варваров со стороны известного Евксинского Понта, Колхиды, Меотийского озера и Кавказа, так и прилив их со стороны Европы.
39. Император ознаменовал себя и другим величайшим и священным делом - совершенной отменой так называемого хрисаргирона.[94] Об этом следовало бы говорить языком Фукидида, или даже более того возвышенным и красноречивым. Но я буду рассказывать, полагаясь на убедительность не слов, а самого дела. На римском государстве, столь великом и обширном, лежала жалкая, богоненавистная, недостойная самых варваров, а тем менее приличная и государству римско-христианскому пошлина. Не могу сказать, почему доселе не обращали на нее внимания, - Анастасий первый уничтожил ее императорской своей властью. Наложена же она была как на многих других, пропитывавшихся подаянием, так и на женщин, торговавших телесной красотой или вообще блудом по тайным и малоизвестным местам в городе, и предававшихся распутству в непотребных домах, да и на срамных мужчин, бесчестивших не только свою природу, но и государство; так что сбор этой пошлины был как бы законом, который объявлял, что желающие могут безбоязненно предаваться студодеянию. Производители сего сбора, в каждое четырехлетие, беззаконный и бесчестный прибыток вносили в высшее правительственное место. И это место составляло немаловажную часть правительства; оно имело собственное свое, так называемое, казначейство и своих советников, людей не незнатных, которые свою должность, равно как и прочие, почитали службой. Узнав об этом, Анастасий поставил Сенату на вид и справедливо заметил, что такое дело для него кажется ненавистным и странным беззаконием, и, повелев однажды навсегда прекратить его, предал огню самые бумаги, относившиеся к взысканию упомянутой пошлины. Потом, желая это дело вполне посвятить Богу, так чтобы и из его преемников никто не мог возобновить постыдной старины, он показал вид, будто ошибся, и стал обвинять себя в опрометчивости и крайнем безрассудстве. Увлекшись тщеславием, - говорил он, я не подумал о выгодах государства и безумно, неосмотрительно, уничтожил столь важный, издавна открытый и утвержденный временем, источник дохода; я не размыслил ни об угрожающих опасностях, ни о военных издержках, тогда как войско есть живая стена государства, ни о расходах на богослужение. Таким образом, нисколько не обнаружив внутреннего своего намерения, он объявил, что хочет опять открыть упомянутый источник дохода. При том он позвал к себе поставленных над этим людей и начал выражать перед ними свое раскаяние, будто бы не знает теперь, что ему делать и как поправить свою ошибку, предав огню все бумаги, которыми определялось производство сбора пошлины. Когда же те не притворно, а самым делом, сокрушались о незаконном прибытке, проистекавшем для них из того источника, и начали представлять к восстановлению его величайшие затруднения, - Анастасий ободрил их и дал совет - всеми мерами разузнать и расследовать, нельзя ли по находящимся всюду, записным книгам восстановить порядок производства сбора. Потом, назначив каждому из них деньги на издержки, послал их собирать документы и приказал каждую бумагу, которая могла служить к уяснению дела, где бы она ни была найдена, отсылать к нему, чтобы со всей осмотрительностью и отчетливостью восстановить производство сбора. Спустя несколько времени, получившие это поручение возвратились, и Анастасий казался веселым и чрезвычайно обрадованным (да он действительно был обрадован, потому что достиг того, чего домогался), и стал расспрашивать их, как и у кого были найдены бумаги и остается ли что-нибудь в этом роде. Те утверждали, что собрать бумаги стоило им больших трудов, и клятвенно заверяли императора, что в целом государстве нет больше ни одной такой, которая открывала бы это. Тогда Анастасий из принесенных бумаг немедленно развел большой огонь и пепел приказал бросить в воду, желая совсем истребить упомянутое дело, так чтобы от него не оставалось ни золы, ни пепла, никаких следов преданного огню делопроизводства. Но дабы не подумали, будто мы превозносим похвалами отмену пошлины, не зная того, что пристрастно повествуют об этом древние, я, пожалуй, представлю и это, и лживость их мыслей докажу преимущественно из их оснований.

40. Зосима - один из тех, которые держались нечистого и скверного служения языческого, человек, ненавидевший Константина за то, что он первый из царей, оставив гибельное языческое суеверие, обратился к вере христианской, говорит, будто Константин прежде всех придумал пошлину, называемую хрисаргирон; и постановил законом взносить ее каждое четырехлетие. Зосима [95] высказывает бесчисленное множество и других хулений на благочестивого и великодарного Константина и при всяком удобном случае изобретает разные, слишком невероятные вещи, например: - будто Константин и сына Криспа предал страшной смерти,[96] и супругу свою Фавсту лишил жизни, заперши ее в бане, без меры натопленной, и будто очищения от таких отвратительных убийств искал он у своих иереев, но не получил, потому что иереи всенародно объявили ему, что очищения для него нет. Тогда он встретился с одним, прибывшим из Иберии египтянином и, поверив ему, что христианская вера изглаживает всякое преступление, принял то, что преподал ему египтянин. Далее - будто с этого времени Константин, оставив отеческую веру, положил начало, как выражается Зосима, нечестию.[97] Но что это - ложь, я докажу ясно, - но прежде буду говорить о хрисаргироне.

41. Ты говоришь, гибельный и убийственный демон, что Константин, желая построить город, равный Риму, первоначально для построения такого города избрал место между Троадой и Илионом и уже положил основание, вывел высокие стены; но, найдя, что местность Византии гораздо удобнее, обнес ее стенами, и прежний город расширил и украсил такими великолепными зданиями, что Византия не многим стала уступать Риму, который в продолжение столь многих веков только мало помалу достиг до толикой огромности. Ты говоришь также, что Константин народу византийскому раздавал общественный хлеб и тем, которые переселились в Византию, жаловал большое количество золота на постройку частных домов. Ты пишешь еще так слово в слово: "по смерти Константина, верховная власть перешла к единственному его сыну Констанцию,[98] когда, т. е. умерли оба его брата. Но Магненций [99] и Вретанион [100] стремились тоже к верховной власти, и Констанций только льстивыми словами отнял ее у Вретаниона. Как скоро, то есть оба войска сошлись, Констанций первый обратился к воинам с речью, напоминая им о щедрости своего родителя и о том, что с ним вместе они много раз ходили на войну и были почтены от него величайшими дарами. Услышав это, воины совлекли с Вретаниона порфиру и в одежде частного человека свели его с трона". Но он ничего неприятного не потерпел от Констанция, хотя ты и злословишь его вместе с отцом. После сего я решительно не понимаю, как один и тот же человек был столь щедр и высокодарен и вместе столь мелочен и скуп, что наложил на византийцев такой постыдный сбор! А что Константин не убивал ни Криспа, ни Фавсту, и что тайны нашей веры принял не от какого-либо египтянина, послушай, что рассказывает Евсевий Памфил, процветавший во времена Константина и Криспа и обращавшийся с ними. Ты же напротив писал и не по слухам, и не на основании истинных сказаний, потому что жил гораздо позже, - при Аркадии и Гонории, до которых довел свою историю, а может быть, и после них.[101] Вот что слово в слово пишет Евсевий в 8 кн. своей церковной истории: "по прошествии немногого времени император Константин, во всю свою жизнь кроткий, попечительный о подданных и сердечно расположенный к слову Божьему, по общему закону природы, скончался, оставив после себя автократором и Августом родного сына своего Констанция". И немного ниже: "сын его Констанций тотчас был провозглашен совершеннейшим императором и Августом, провозглашен войсками, а еще прежде их - самим Царем всех Богом, и показал в себе подражателя отеческому благочестию к нашему учению. В конце же повествования Евсевий прилагает к Константину такие названия: "а Константин, украшенный всеми доблестями благочестия, величайший, победитель, со своим сыном Криспом, царем боголюбезнейшим и во всем походящим на отца, получил свою власть на Востоке. Евсевий, современник Константина, конечно, не стал бы так хвалить Криспа, если бы он был умерщвлен отцом. А Феодорит в своей истории говорит, что Константин принял крещение в Никомидии под конец жизни, отлагая принятие его до сего времени потому, что желал получить его в реке Иордане.[102] Ты говоришь также, проклятый и пребеззаконный человек, будто с появлением христианства римская империя ослабела и стала решительно разрушатся. Но либо ты не знаешь, что было в древние времена, либо намеренно искажаешь истину. - Напротив ясно до очевидности, что Римская Империя, с появлением нашей веры, распространилась. Посмотри, сколько македонских городов [103] разрушено римлянами со времени пришествия к людям Христа Бога нашего. Им покорилась также Албания [104] и Иверия,[105] Колхида [106] и Аравия.[107] Гай Цезарь [108] в 183 олимпиаде в великих битвах победил галлов,[109] германцев,[110] бриттов [111] и к владениям римским, как об этом повествуют историки, присоединил до 500 населенных городов, - Гай Цезарь, который первый, после консулов, стал единовластвовать, предваряя и предустанавливая, на место многобожия и многоначалия, почитание единоначалия, ради приблизившегося единоначалия Христова. Скоро потом была присоединена к империи и вся Иудея [112] с соседственными ей странами; так что народная перепись, в которую записали и Христа, была первая, чтобы Вифлеем возвестил людям исполнение о Нем пророчества. Ибо Михей так предсказал об этом городе: и ты Вифлееме; доме Ефрафов, еда мал еси, еже быти в тысящахъ Iудиныхъ? Изъ тебе бо мне изыдетъ старейшина (Мих. 5, 2), который упасет народ мой - Израиля. По Рождестве же Христа Бога нашего к римским владениям присоединен и Египет,[113] когда Цезарь Август,[114] при котором родился Христос, разбил наголову [115] Антония [116] и Клеопатру,[117] и поставил их в необходимость лишить жизни самих себя. На их место Цезарь Август перфектом Египта поставил Корнелия Галла, который первый после Птолемеев,[118] как повествуют историки, управлял Египтом. Сколько отнято также у персов Вентидием [119] и полководцем Нерона [120] Карбуланом, Траяном,[121] Севером [122] и Каром,[123] Кассием,[124] Оденатом Пальмирским,[125] Аполлонием и другими! Сколько раз покоряемы были города - Селевкия [126] и Ктесифон![127] Сколько раз переходил из рук в руки - Нисибис![128] Наконец к римским владениям были присоединены Армения [129] и земли соседственных с ней народов, - об этом вместе с другими ты и сам рассказываешь. Едва было не забыл я, что пишешь ты о делах Константина, который, исповедывая нашу веру, управлял римской империей доблестно и мужественно. Но что потерпел твой Юлиан, чтитель твоих оргий, оставивши государство с такими ранами?[130] Если же из предсказанного о конце мира что-нибудь начало сбываться или уже сбылось; то это - по распоряжению, превышающему твои понятия. Не хочешь ли, исследуем, как оканчивали свое царствование цари, державшиеся суеверия языческого, и те, которые исповедовали нашу веру? Не предательски, ли умерщвлен первый единовластитель, Гай Юлий Цезарь?[131] Не пал ли под мечами некоторых воинов другой Гай, внук Тиберия?[132] Не убит ли кем-то из домашней прислуги Нерон?[133] Не то же ли потерпел Гальба,[134] равно как Отон [135] и Вителлий,[136] которые все трое царствовали только шестнадцать месяцев? Императора Тита [137] не отравил ли ядом брат его Домициан?[138] А сам Домициан - не подвергся ли страшной смерти от руки Стефана?[139] Что потом скажешь о Коммоде?[140] Не расстался ли он с жизнью от Наркиса?[141] Не подобную ли участь испытали Пертинакс [142] и Юлиан?[143] Антонин сын Севера [144] не умертвил ли своего брата Гету и потом сам не подвергся ли тому же от Марциала?[145] А Макрин?[146] Не пойман ли он был у Византии своими воинами, как пленник, и не был ли убит ими бесчестным образом? Также: не был ли заколот вместе со своей матерью Аврелий Антонин,[147] родом из Эмесы? Не подвергся ли подобной смерти вместе с матерью преемник его Александр?[148] А что сказать о Максимине,[149] которого умертвили его собственные воины, или о Гордиане, который умер также от своих воинов по наветам Филиппа?[150] Скажи, не врагами ли умерщвлены Филипп [151] и после него Деций?[152] Не своими ли полками преданы смерти Галл [153] и Волусиан?[154] Что? Не подобным ли образом - погиб и Эмилиан?[155] А Валериан,[156]- не был ли взят и отведен персами в плен? Наконец с умерщвлением Галлиена [157] и закланием Карина,[158] верховная власть перешла к Диоклетиану [159] и к тем, кого он взял к себе в соправители. Но из них: Максимиан Геркулий,[160] сын его Максенций [161] и Лициний [162] совсем погибли. Напротив, с тех пор, как всехвальный Константин получил верховную власть и с благоговением посвятил Христу славный город своего имени смотри, сделай милость, был ли умерщвлен врагами или своими гражданами хоть кто-нибудь из императоров этого города, кроме Юлиана - твоего жреца и повелителя, и был ли кто-нибудь из них похитителем царской власти, кроме Василиска, который низложил Зенона, а после Зеноном же низложен и предан смерти? Я соглашусь с тобой, если укажешь на Валента,[163] который христианам причинил столько зла. А на кого-нибудь другого из царей не укажешь и ты. Пусть никто не думает, что это не относится к церковной истории, напротив это полезно и нужно; потому что языческие историки любят искажать события. Однако же обратимся к остальным делам Анастасия.

42. Совершив упомянутые мной дела по-императорски, Анастасий произвел другие недостойно прежних. Он выдумал так называемую хрисотелию [164] и увеличил военные издержки к отягощению областных жителей. Кроме того, лишил курии [165] сбора податей, поставив в каждом городе так называемых виндиков, и это сделал, говорят, по совету Марина Сирийца, который был в достоинстве самого высшего государственного сановника, называвшегося в старину начальником двора.[166] Через это доходы курии расстроились и благосостояние городов упало; тогда как исстари в росписях городов записывались люди знатные, которые в курии каждого города составляли как бы Сенат.

43. Против Анастасия восстал Виталиан,[167] родом фракиец. Опустошив Фракию и Мизию до городов Одессы и Анхиала, он пошел к столице с бесчисленным множеством гуннов. Император выслал против него Ипатия. Когда же тот был выдан своими воинами, попал в плен и отпущен за большой выкуп,[168] - начальство над войском получил Кирилл. Битва сперва находилась в сомнительном положении. Потом, после многократных перемен нападения и отступления, когда Кирилл начал было уже одолевать, неприятель снова сделал натиск, - и римские войска произвольно дали тыл. Таким образом, Виталиан, в Одессе взяв Кирилла в плен и истребляя все огнем и мечем, дошел до так называемых Сиков, с той единственной мечтой, что возьмет самую столицу и овладеет царством. В Сиках он раскинул свой шатер. Тогда император выслал против него с морскими силами Марина Сирийца, о котором мы упомянули выше. Оба войска стали одно против другого, имея позади себя одно - Сики, другое - Константинополь, и сначала оставались спокойны. Потом, после нескольких стычек и перестрелок между тем и другим войском, у так называемых мест Вифарии, завязалась упорная морская битва, - и Виталиан, поворотив корму и оставив многих из своего войска, обратился в бегство. За ним и прочие его сообщники побежали с такой поспешностью, что на другой день не осталось ни одного врага, ни у Анаплы, ни у столицы.[169] После того Виталиан, как говорят, спокойно жил несколько времени в Анхиале. Между тем сделало набег и другое племя гуннов, прошедшее Каспийскими воротами. Тогда же, в третий уже раз, во время бурной ночи, Родос потерпел страшное землетрясение.

44. Когда император к трисвятой песни хотел прибавить: распныйся за ны, в Византии произошло величайшее возмущение, как будто бы этим прибавлением совсем отвергалась вера христианская. Вождем и главой этого возмущения был Македоний с подвластным ему клиром: так пишет Север в письме к Сотерику. Это письмо писал он еще до получения епископского престола, во время своего пребывания в столице, после того, как вместе с другими лицами, о чем уже прежде сказано, был изгнан из монастыря. Я думаю, кроме вышеупомянутых причин, Македоний и за это был изгнан из константинопольской церкви. Через это, при необузданном буйстве черни, много знатных особ подверглось крайней опасности и много великолепных частей столицы сделалось добычей пламени. А одного селянина, проводившего монашескую жизнь, чернь найдя в доме Марина Сирийца, отсекла ему голову за то, будто прибавление в трисвятом было сделано по его совету, и, воткнув ее на копье, со смехом кричала: вот враг Троицы! Все опустошающее и всякую силу превозмогающее возмущение простерлось до того, что император, поставленный в крайность, вышел на конское ристалище без короны и послал глашатаев объявить народу, что он готов сложить с себя верховную власть, но что всем не возможно принять ее, - множества она не терпит и что после него будет только один правителем царства. Видя это, народ как бы по божественному мановению, тотчас затих и стал просить Анастасия - надеть корону, обещая успокоится. После этого происшествия Анастасий немного пожил и переселился в другую жизнь; правив римской империей 27 лет 5 месяцев и столько же дней.[170]

 

 

ПРИМЕЧАНИЯ К КНИГЕ ТРЕТЬЕЙ

1. Зенон (?-491), имп. с 474 г. [в 475 - 477 гг. вне столицы - А. ]

2. Малх Филадельфиец со своей стороны, сообщает следующее о Зиноне: "Зинон не имел от природы той жестокости, какая была у Льва. Гнев его не был неутомим и не оставался в нем навсегда, как у Льва. Он был честолюбив: действовал только из за славы, чтобы дивились ему, больше напоказ, чем для пользы. Он не был опытен в делах, не имел тех познаний, при которых можно управлять царством. К корысти не так был падок, как Лев, не выдумывал на богачей небывалых преступлений; однако ж и он не был выше этой страсти."

(Византийские историки Девксипп, Евнапий, Олимпиодор, Малх, Петр патриций, Менандр, Кандид, Ноннос и Феофан византиец., переведенные с греческого С.Дестунисом. Спб., 1860 г. отр. 11 с. 241) Но он же затем сообщает и более нелицеприятные сведения о Зиноне: "Общественная казна была тогда в крайней нужде: в ней не было никаких остатков. Все что оставлено Львом при кончине его, издержано скоро Зиноном, который как попало раздавал много денег своим любимцам и не заботился разузнавать, не были ли государственные доходы каким-нибудь образом расхищаемы." (Византийские историки Девксипп, Евнапий, Олимпиодор, Малх, Петр патриций, Менандр, Кандид, Ноннос и Феофан византиец, переведенные с греческого С.Дестунисом. Спб., 1860 г. отр. 7 с. 237)

3. Никаких больших войн с персами в это время не было, видимо, Евагрий имеет в виду обычные набеги арабов, принявшие значительные размеры вследствие борьбы с Иллом и Леонтием и вызванного этим обстоятельством беспорядка.

4. Каких-либо значительных набегах гуннов или других кочевых племен в это время не было и быть не могло, во всяком случае по сообщению Иордана, даже места, занимеаемые некогда гуннами заняли гепиды. (Иордан. О происхождении и деяниях готов. 264. Последнее издание - Спб.,1997 г. с.111). Скорее всего Евагрий имеет в виду многочисленные столкновения с фракийскими готами Теодориха Триариева и паннонскими готами Теодориха Тиудимирова. Хотя в хронике Иешу Стилита уже Анастасий говорит послам Кавада, что у него войны с гепидами и блеммиями, так что возможно, Евагрий имеет в виду набеги именно этих племен. (Иешу Стилит. Сирийская хроника. (20.,// Пигулевская Н.В. Месопотамия на рубеже V-VI вв. ТИВ. т.31. 1940 г. с.135)

5. Как пишет об этом Малх: "Севастиан (фаворит Зинона - А.К.) всем торговал, как на рынке; не позволял, чтобы при царском дворе что-нибудь делалось не за деньги. Все должности он продавал; вырученные деньги частью брал себе, частью давал царю. Кто подбавит к цене, того и предпочтут. Ни одно дело при дворе не производилось без взятки. Если Зенон давал какую-нибудь должность людям, находившимся при нем, то Севастиан, как торговец должностями, покупал ее у них за безделицу, и продавал другим дороже, а украденное давал Зинону." (Византийские историки Девксипп, Евнапий, Олимпиодор, Малх, Петр патриций, Менандр, Кандид, Ноннос и Феофан византиец., переведенные с греческого С.Дестунисом. Спб., 1860 г. отр. 11 с. 241)

6. Феофан сообщает, что Василиск произвел этот переворот при помощи Верины. (Летопись византийца Феофана., М., 1884-1887 гг. с.95) Также Феодор чтец (кн.I, 28) указывает на ее поддержку. Кандид Исавр сообщает: "Зинон обманутый Вириною, убежал из столицы и оставил царство вместе с супругою и матерью. Вирина, надеясь сочетаться браком с магистром Патрикием и возвести его на престол, употребила хитрость и заставила бежать зятя своего; но и сама была обманута в своих надеждах; ибо сановники провозгласили царем брата ее Василиска." (Византийские историки Девксипп, Евнапий, Олимпиодор, Малх, Петр патриций, Менандр, Кандид, Ноннос и Феофан византиец., переведенные с греческого С.Дестунисом. Спб., 1860 г. с. 476)

7. Иешу Стилит считает, что эта нелюбовь к Зинону объясняется тем, что он был исавром. По этой причине: "Зенон всем своим землякам давал посты чести и могущества, за что был особенно ненавидим ромеями."(Иешу Стилит. Сирийская хроника. (12.,// Пигулевская Н.В. Месопотамия на рубеже V-VI вв. ТИВ. т.31. 1940 г. с.132) Прокопий Кесарийский называет другую причину: "И вот, когда он царствовал уже год и восемь месяцев, практически все, особенно же дворцовые воины, возненавидели его из-за страшной скупости." (Прокопий Кесарийский "Война с вандалами" кн. 1; гл.VII,19. Последнее издание - с.195)

8. Малх рассказывает интересный эпизод, относящийся к войне, которую вел Зенон в Исаврии, обороняясь от полководцев Василиска: "Царь Зинон, узнав о поражении своего войска, убежал в крепость, стоящую на холме, которую туземцы называют Константинополем. Услыхав это имя, Зинон вздохнул и сказал спутникам своим; "Итак человек игралище божества! Оно и мною играет! Гадатели предсказывали мне, что в июле месяце мне надлежало, по необходимости, быть в Константинополе; и я думал, что войду в Константинополь; а ныне, изгнанник, всеми оставленный, пришел я на этот холм, и нашел здесь, несчастный, это самое имя!" (Византийские историки Девксипп, Евнапий, Олимпиодор, Малх, Петр патриций, Менандр, Кандид, Ноннос и Феофан византиец., переведенные с греческого С.Дестунисом. Спб., 1860 г. отр. 11 с. 240)

9. Василиск короновался 9 января 475 г., вместе с сыном Марком, объявленным соправителем, и женой Зинодией, провозглашенной августой.

10. Имеются в виду монофизитские указы Василиска.

11. Феодор чтец так рассказывает об этом событии: "Василиск своим указом вызвал Элура; вышел и сукновал из монастыря Неусыпающих, где он дотоле скрывался. Вообще все, бывшие врагами Халкидонского Собора, теперь смело восстали на него. Элур собрал беспорядочную толпу александрийского народа и, в сопровождении ее вышедши с песнопением из дворца Василискова, сел на осла и, сидя на нем, ехал в церковь. Но доехав до так называемого октагона, он вдруг упал всем телом и, переломив себе ногу, со стыдом воротился назад."(кн.I, 30)

12. Акакий занимал патриарший престол Константинополя с 472 по 489 г.

13. Феодор чтец упоминает Зинониду как основную виновницу еретических указов Василиска. (кн.1 29)

14. Феофан передает такую историю о том, как этот Петр занял место епископа, еще в те времена, когда Зинон был магистром милитум Востока: "Зенон, придя в Антиохию, нашел в ней епископом священного Мартирия. Зинона сопровождал Петр белильщик, священник храма мученицы Вассы в Халкидоне. Он, склонив Зинона на свою сторону, подкупил некоторых последователей Апполинария (т.е. монофизитов), и произвел бесчисленные беспокойства против веры и епископа Мартирия, предал проклятию тех, кои не говорят, что Бог распят, и произведя разделение в народе антиохийском, прибавил к трисвятой песни и это: "Распныйся за ны", что с тех пор доныне соблюдается теопасхитами. Мартирий явился к императору Леону, был им принят с великою честью, благодаря предстательству Геннадия, епископа Константинопольского. Но возвратясь в Антиохию и найдя народ мятущимся, чему много содействовал Зенон, отказался от епископского сана в церкви, говоря: "От церковного чина непокорного, народа мятежного и церкви оскверненной, я отказываюсь, удерживая за собой одно священническое достоинство". Когда он удалился, то Петр Белильщик тотчас вступил на Антиохийский престол, и немедленно рукоположил отлученного от церкви Иоанна, в епископы Апомейские. Известясь о сем, Геннадий все представил царю, который и приказал заточить Петра Белильщика. Петр услышав об этом, бежал, и тем избавился от ссылки." (Летопись византийца Феофана., М., 1884-1887 гг. с.89-90)




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2015-06-28; Просмотров: 327; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.011 сек.