Методы и теория

В семейной терапии.

Есть некоторые основания полагать, что психоаналитической семей­ной терапии вообще не существует.

С момента возникновения психоанализа его приверженцы уделяли большое внимание не только психике индивида, но и процессам, протекающим в так называемых искусственных и естественных группах. Наи­более ярким выражением последних является семья. Джон Карл Флюгель выпустил в 1921году книгу «Психоаналитическое исследование семьи» («The psychoanalytic study of the family» John Karl Fluegel 1921), предметом изучения в которой впервые оказалась семья в це­лом, а не только изолированные друг от друга фантазии детей и их родителей.

Однако та форма, в которую вылился сейчас интерес класси­ческого психоанализа к семье имеет мало общего с самим психо­анализом.

Не случайно поэтому в последнее время многие семейные терапевты склонны признать тот факт, что в процессе развития «семейной тера­пии» последам халилась от психоанализа и в теоретическом и в ме­тодологическом.лане (Stierling 1975).

Просматривая современную литературу по семейной терапии, убеж­даешься в правоте этого мнения. Психоаналитические концепции пере­носа и контрпереноса давно заменены в семейной терапии научными гипотезами Грегори Бейтсона (G. Bateson) и группы Паоло Альто кали­форнийского «Mental Research Institute». а также понятиями коммуни­кационной теории и теории систем. В связи с этим факт реальной про­блемы в современных отношениях той или иной семьи оттесняет в дан­ной терапии на задний план ирреальные и бессознательные конфликты. хотя на практике терапевт часто поощряет членов семьи к откровен­ному разговору, в процессе которого они, образно говоря, расходуют все свои ресурсы конфронтации.

В Германии возможности семейной терапии исследовали Хорст-Эбергард Рихтер (Н.-Е. Richter) из Гисена и Гельм Штирлинг (Н. Stieriing) из Гейдельберга[34]. Надо сказать, что такие понятия семейной терапии, как «принцип справедливости» (Gerechtigkeitsprinzip) или «компенсация заслуг», включающая подсчет последних в отношении конкретного члена семьи (Boszonnenyi-Nagy & Spark 1981). весьма дале­ки от психоанализа, что лишний раз подтверждает их обсуждение на семинарах со студентами факультета психологии.

И действительно, разве не несет в себе концентрация всего внимания аналитика исключительно на семье нечто бессмысленное? Ни в коем случае не оспаривая социальное и человеческое значение семейных уз, считаем нужным тем не менее указать, что семейный терапевт поощряет подчас именно те аспекты межличностных отношений, которые, согласно теории психоанализа, необходимо преодолевать. Например, проек­цию семейных отношений на членов терапевтической группы можно расценивать как явление прямо-таки патологическое. И хотя регрессия как терапевтическое средство может стоять на службе у прогресса (см. гл. VIII 4.2.). все Же целью терапии должно быть не укрепление ранних стереотипов отношений, а развитие отношений новых и желательно непатологических.

Любой практикующий психоаналитик так или иначе сталкивается в своей работе с семейными проблемами пациента. Порой может возни­кать необходимость расширения рамок терапии и включения в нее род­ственников анализируемого. Психоаналитик, идущий на подобное, начинает, в принципе, заниматься семейной терапией (Kutter 1965). Однако, как правило, он не испытывает потребности в использовании таких, присущих семейной терапии, техник, как выписывание симпто­мов (Symptomverschreibung) или парадоксальная интервенция (Рагаdoxe Intervention)*. Однако аналитику требуется, как правило, недюженное терпение для того, чтобы преодолеть сопротивление, в большей или меньшей степени выраженное у пациента и его родственников.

В контексте вышеназванных психологических техник речь скорее всего идет о сво­его рода уловке, на которую «попадается» пациент, не осведомленный о намере­ниях терапевта, желающего во что бы то ни стало добиться позитивных изменений в процессе лечения.

Иллюстрацией сказанному может служить выдержка из книги «Болезнь и семья» («Krankheit und Families Michael Wirsching & Helm Sticrling 1972), авторы кото­рой, в частности, советуют вести себя в случае болезни: «... точно так же, как до нее. Не капитулировать перед проблемами, не отчаиваться, никаким образом не проявлять своей слабости! Не надо поступать подобно тем людям, которые начина­ют переосмысливать свою жизнь под влиянием болезни. Вы не нуждаетесь в пере­осмыслении. Вынужденные изменения в жизни и поведении способны лишь усло­жнить ваше положение. Поэтому в любых обстоятельствах, насколько удручающи­ми они бы ни показались, продолжайте вести тот образ жизни, который вы вели прежде... если вы не подчинились болезни,— беспокоиться, в общем-то, нет при­чины...», стр.183, 184.

Именно терпения, кажется, не хватает современным семейным тера­певтам. Необходимость достаточно длительного ожидания каких бы то ни было результатов, постулированная в психоанализе (Ekstein 1988), семейным терапевтам не по вкусу. Часто последние бывают склонны к чересчур поспешной оценке происходящего. В рамках семейной тера­пии создаются понятия, образно описывающие природу различных семей. Семьи с тревожной и невротической атмосферой характеризу­ются, как «санаторий» (Sanatorium), семьи с атмосферой, близкой к параноидальной,—как «цитадель» (Festung), а семьи с выраженными истерическими чертами — как «театр» (Theater) (Richter 1970). Одна­ко распознавание и вскрытие глубинного содержания бессознательных фантазий требует времени гораздо большего, чем это принято уделять в практике семейной терапии.

Определенные методы тестирования, например, тест «Изобрази свою семью в виде животных» («Zeichne — deine — Familie — in — Tieren» Brem — Graeser 1975), предназначенный для ребенка, позволяют выявить скрытые семейные конфликты, которые оказываются весьма похожими на конфликты, проявляющиеся в ходе групповой терапии.

Поэтому в число психоаналитических методов, перспективы примене­ния которых в терапии и консультации семьи рассмотрел Михаэль Б. Буххольц в своей книге «Психоаналитический метод и семейная терапия» (Michael В. Buchholz «Psychoanalytische Methode und Familientherapie» 1982), следует включить три метода, применяемые в групповой терапии (см. VIII. 4.). с тем лишь условием, что понятие «группа» будет заменено «семьей». Тем самым подходы эти будут выглядеть следующим образом:

— изучение индивида вне его семьи,

— изучение семьи как индивида,

— изучение семьи и индивида в совокупности.

В качестве примера конструктивной критики семейной тирании можно назвать ста­тьи Вильгельма Кернера и Ганса Цыговски (Wilhelm Kocrncr & Bans Zygowski) опубликованные в журнале «Psychologie heute» за 1988 год. Авторы, в частности, полагают, что надежды, возлагаемые на семейную терапию некоторыми учеными, имеют под собой мало основания. Члены семьи,— прежде всего люди, и как тако­вые не могут быть сведены к понятию «элементов системы». Кроме того, методы, применяемые в данной терапии представляются черезчур директивными, а мнение терапевта редко ставится под сомнение. С такой критикой нельзя не согласиться. Стоит только напомнить, что психоанализ, в отличии от семейной терапии, подразумевает равноценное участие в лечебном процессе как аналитика так и самого пациента. Тем не менее нельзя исключать воз­можности существования семейных терапевтов, не заслуживающих столь суровых упреков.

Последний подход обеспечивает своевременное распознавание фено­менов желания и сопротивления, переноса и контрпереноса, проявляю­щихся как у отдельного индивида, так и между членами семьи. Последо­вательный и терпеливый анализ семьи, ни в чем не уступающий анали­зу индивида и включающий в себя шесть ступеней понимания, позволяет разобраться в природе семейных бессознательных процессов.

Пример из практики.

Академик жаловался на ощущение отчужденности от собственной семьи. Человек он был очень занятой, времени на жену и детей у него не хватало. Устав от работы, он искал «спасения» в семье и всегда испытывал в этом разочарование. Включение в аналитический процесс жены и детей предоставило психоаналитику дополнительную информацию. Так, в част­ности, оказалось, что супруга и дети столь занятого человека чувствовали себя преданными и брошенными на произвол судьбы. В связи с этим они образовали своего рода семейную «продгруппу» и решили заботится о себе самостоятельно. Такое решение проблемы стоило им невротических симпто­мов: жена страдала мигренью и депрессиями, двое подростков старались избегать общества сверстников.

Положительный результат, достигнутый в данном случае, объясня­ется не только тем, что в процессе лечения перемежались сеансы с му­жем и женой по отдельности и супружеской парой в целом. Важнейшим инструментом позитивных преобразований оказался индивидуальный психоанализ центральной фигуры — отца. Успех объясняется еще и тем, что аналитик, проводивший сеансы, не ориентировался на семей­ную терапию, а занимался исключительно психоанализом, задача кото­рого — осознавание бессознательных процессов. Не больше, но и не меньше.

Дата добавления: 2017-01-14