Е издание 20 страница

В лучшую жизнь верит очень много людей. Согласно одному из опросов, 100% людей старше 90 лет верят в рай. Ученые выяснили: неколебимые религиоз­ные адепты, оказавшиеся в преклонном возрасте, мечтают о смерти; они говорят, что после нее «будет чудесно» (Зтепзоп, 1961).

Чувство вины

Основой христианского образа жизни является идея спасения от грехов. Если чув­ство вины рассматривать как субъективную оценку греховности, оно означает и осво­бождение от такого чувства. Среди протестантов строгие ревнители веры придают

206 Глава 11. Религия

особое значение избавлению от грехов и перерождению. Удается ли им более не ощущать вины? Полученные исследователями результаты приводят в замешатель­ство. С одной стороны, у таких верующих чувство вины очень сильное; они также пережили больше жизненных травм — например, подверглись суровому наказанию или жестокому обращению в детстве (5г.го21ег, 1994). Кроме того, к переживанию своей виновности людей понуждают при обращении в веру. Верующие испытыва­ют ужас от самой мысли о возможности оказаться в аду.

Вместе с тем для неукоснительных религиозных последователей характерны выраженный оптимизм и высокий уровень других показателей благополучия, что, по-видимому, связано с твердостью убеждений (5еШ & 5еН§тап, 1993). После свойственного рассматриваемой группе верующих внезапного обращения в веру новые адепты действительно чувствуют себя намного лучше и полагают, что все их проблемы оставлены в прошлом.

Депривация

Фрейд и Маркс придерживались той точки зрения, что религия — своего рода про­ективная реакция на лишения, которые человек претерпевает в жизни. Создано несколько вариантов данной трактовки. Немало результатов, полученных в иссле­дованиях по психологии религиозного опыта, согласуются с подобным представ­лением. Религиозной активностью отличаются прежде всего бедные, необразован­ные люди, представители этнических меньшинств, а также не состоящие в браке, престарелые, больные, голодающие и угнетенные (Век-На11аппи & Аг§у1е, 1997). Тысячелетние религиозные движения, которые предсказывают конец света, нахо­дят массу сторонников из числа жителей развивающихся стран, страдающих от голода и лишений. Подчас формой спасения становится избавление от колониаль­ного угнетения. Разумеется, это не доказывает, что религия спасает людей от всех этих невзгод, однако она способна изменить отношение человека к миру — научить терпимости.

Основное возражение, высказываемое относительно описанной теории, заклю­чается в том, что существует множество процветающих людей, которые не испы­тывают никаких лишений, но они религиозны. Кроме того, выделяемые группы во многом повторяются; вычленение их необходимо осуществлять на основе их рели­гиозности. Так, например, в некоторых исследованиях более сильная вера женщин объясняется их принадлежностью к группе, которая подвержена депривации.

Стресс

Религиозность может устранить пагубное воздействие стресса. Особенно это ка­сается не поддающихся контролю жизненных событий, с которыми человек не может совладать. Мак-Интош с коллегами (Мс1пг.озЬ еЬ а1., 1993) обследовали 124 че­ловека, у которых умерли дети. Люди, регулярно посещавшие церковь, имели мощную социальную поддержку и говорили, что их горе не бессмысленно. Если человек мыслит религиозно, через 18 месяцев после несчастья он не испытывает уже столь сильной боли.

Исследователи обнаружили: хотя тяжелая утрата приводит к сильной депрес­сии (особенно у мужчин), она легче переживается вдовцами, которые принадле-

Выводы 207

жат к какому-либо церковному братству, ходят в храм (51е§е1 & КепсЫ1, 1990). Иногда даже отмечается «вызванное горем личностное совершенствование», когда горечь утраты требует позитивно переосмыслить события, смириться, найти эмо­циональную поддержку со стороны других людей, в религиозном опыте пре­одолеть несчастье. Это совершенствование личности, вызванное переживанием стресса, чаще отмечается у людей, вера которых крепка (Рагк ег. а1., 1996).

Копинг — это образ мысли и стратегии поведения, которые позволяют снизить уровень переживаемого стресса, а религиозный копинг — использование религи­озных мыслей и способов поведения для аналогичных целей. Было рассмотрено 130 различных работ, в которых затрагивались аспекты религиозного копинга, и установлено: в 34% сообщается о достижении положительных результатов (Раг-§атеп1;, 1997). Наиболее действенные формы религиозного копинга таковы: ощу­щение, что Бог помогает и направляет; «сопричастность» (Бог становится для че­ловека Тем, кто подсказывает принятие решений); «благожелательная перестрой­ка» (негативные события видятся в позитивном свете, воспринимаются как воля Господа); стремление найти поддержку со стороны духовенства или церковного со­общества.

Выводы

Религиозный опыт положительно влияет на субъективное благополучие, особен-» но — экзистенциальное. Воздействует он и на ощущение счастья в целом, состоя­ние психического и физического здоровья (причем на последнее более сильно). Это происходит во многом потому, что оказывается мощная социальная поддержка со стороны религиозного сообщества, предоставляющего эмоциональную и практи­ческую помощь. Твердость убеждений, «экзистенциальная уверенность» — другой аспект, сказывающийся не только на вере в жизнь после смерти, но и наделяющий человека ощущением смысла жизни и цели существования. Отношение к Богу, рождающееся во время молитвы и в религиозных переживаниях, становится для верующего мощной поддержкой.

Благотворная роль религиозного опыта в укреплении физического здоровья и снижении показателей смертности обусловлена еще одним фактором — тем, что верующие ведут более здоровый образ жизни. У этих людей, как и у посещающих службы для исцеления, отмечается лучшее самочувствие. Укреплению психиче­ского здоровья способствуют различные способы копинга, способствующие обу­словленному стрессовой ситуацией личностному росту.

Богослужения порождают сильные положительные эмоции — верующие слу­шают музыку и внемлют божественным текстам, разделяя друг с другом общий трепетный настрой. Церковные обряды вызывают просоциальные чувства и ощу­щение единения со всеми окружающими людьми. В этом — одно из проявлений социального аспекта религиозного опыта. Особенно мощное позитивное влияние он оказывает на благополучие людей, которые наиболее полно ему отдаются, а так­же пожилых и неукоснительных ревнителей веры.

ГЛАВА 12

Национальные различия в ощущении счастья

Интернациональные социальные исследования показывают заметные различия среднестатистических показателей счастья и удовлетворенности у жителей разных стран. Подлинность выявленной дифференциации подтверждается, в частности, тем, с какими переменными коррелирует ощущение счастья, которые, вероятно, могут оказаться его причинами, например средний доход, индивидуализм и соци­альное равенство. Результаты подобных исследований имеют огромную практи­ческую значимость, поскольку подсказывают, как можно сделать счастливее целые страны.

Мы коснемся и другого возможного объяснения указанных различий: речь идет о существовании неодинаковых социальных норм относительно открытого выра­жения счастья, которые влияют на ответы респондентов. Обратимся и к объектив­ным показателям национального благополучия. Кроме того, уточним этнические различия в рамках отдельных стран, а также показатели субъективного благопо­лучия в некоторых государствах. Наконец, мы зададимся вопросом о том, менялся ли уровень человеческого счастья в ходе истории.

Интернациональные исследования счастья

Хорошим примером является исследование счастья в рамках проекта «Всемирное исследование ценностей» (1994), проведенное в 41 стране. Удовлетворенность жизнью измерялась по 10-балльной шкале с помощью одного вопроса. Положи­тельные и отрицательные эмоции оценивались по ответам на 5 вопросов. «Гедони­стический баланс» рассчитывался как разница между положительными {розШье а//ес() и отрицательными эмоциями {пе&айье а//ес().

В каждой стране было опрошено около 1000 человек (табл. 12.1). Нетрудно заме­тить, что разброс в показателях удовлетворенности жизнью достаточно большой: от 5,03 в Болгарии до 8,39 в Швейцарии. Наибольшее значение показателя позитив­ных эмоций отмечено в Швеции (3,63), а самое низкое — в Японии (1,12). Ниже все­го показатель негативных эмоций — в Швейцарии (0,24), самый высокий — в Тур­ции (2,50). Трудно определить какую-либо последовательность в распределении стран по различным критериям. Так, в Швейцарии — наивысшая удовлетворенность жизнью, но довольно низкое значение показателя положительных эмоций; в Турции и Нигерии значения последних высоки, а вот степень удовлетворенности низкая.

Интернациональные исследования счастья 209

Оценки субъективного благополучия в разных странах

Таблица 12.1

Страна

Удовлетворенность Гедонистический Положительные Отрицательные жизнью баланс эмоции эмоции

Болгария	5,03	0,91	1,93	1,01
Россия	5,37	0,29	1,69	1,41
Белоруссия	5,52	0,77	2,12	1,35
Латвия	5,70	0,92	2,00	1,08
Румыния	5,88	0,71	2,34	1,63
Эстония	6,00	0,76	2,05	1,28
Литва	6,01	0,60	1,86	1,26
Венгрия	6,03	0,85	1,96	1,11
Индия	6,21	0,33	1,41	1,09
Южная Африка	6,22	1,15	2,59	1,44
Словения	6,29	1,53	2,33	0,80
Чехия	6,30	0,76	1,84	1,08
Нигерия	6,40	1,56	2,92	1,36
Турция	6,41	0,59	3,09	2,50
Япония	6,53	0,39	1,12	0,72
Польша	6,64	1,24	2,45	1,21
Южная Корея	6,69	-	-	-
Восточная Германия	6,72	1,25	3,05	1,80
Франция	6,76	1,33	2,34	1,01
Китай	7,05	1,26	2,34	1,08
Португалия	7,10	1,33	2,27	0,94
Испания	7,13	0,70	1,59	0,89
Западная Германия	7,22	1,43	3,23	1,79
Италия	7,24	1,21	2,04	0,84
Аргентина	7,25	1,26	2,45	1,19
Бразилия	7,39	1,18	2,85	1,68
Мексика	7,41	1,38	2,68	1,30
Великобритания	7,48	1,64	2,89	1,25
Чили	7,55	1,03	2,78	1,75
Бельгия	7,67	1,54	2,46	0,93
Финляндия	7,68	1,18	2,33	1,15
Норвегия	7,68	1,59	2,54	0,95
Соединенные Штаты	7,71	2,21	3,49	1,27
Австрия	7,74	1,77	2,90	1,13
Нидерланды	7,84	1,81	2,91	1,10
Ирландия	7,87	1,99	2,89	0,90
Канада	7,88	2,31	3,47	1,15
8 Зак 312

210 Глава 12. Национальные различия в ощущении счастья

Окончание табл. 12.1

Страна Удовлетворенность Гедонистический Положительные Отрицательные

жизнью баланс эмоции эмоции

Швеция	7,97	2,90	3,63	0,73
Исландия	8,02	2,50	3,29	0,78
Дания	8,16	1,90	2,83	0,93
Швейцария	8,3?	1,14	1,39	0,24

Источник: У/оМ Уа1иез 5(;ис!у Сгоир, 1994.

Примечание: Для получения более надежных выборок по разным странам полученные пер­воначальные оценки уточнялись (данные, содержащие явные ошибки, были отброшены и при анализе не учитывались).

Агентство исследований рынков и общественного мнения (Магке(Оржоп апй КезеагсН 1п(егпа1юпа1 — МОКГ) провело обследование в 54 странах. Счастье оце­нивалось по ответам респондентов на один заданный вопрос (\Уогсе51ег, 1998). В итоге получился ранжированный список стран, и он оказался схож с указан­ным выше (табл. 12.1).

Страны, где уровень счастья самый высокий, — Исландия, Швеция, Нидерлан­ды, Дания, Австралия, Ирландия и Швейцария. Самый низкий уровень счастья был выявлен в Болгарии и республиках бывшего СССР. Великобритания в этом исследовании на 9-м месте среди 54 стран (по итогам Всемирного обследования ценностей, она занимает 14-е место из 41 по удовлетворенности жизнью и 11-е — по положительным эмоциям).

Ежегодные обзоры проводились «Евробарометром» в странах Европы. Резуль­таты, которые были получены за период с 1974 по 1983 г., характеризующие число совершенно довольных жизнью и счастливых людей, показаны на рис. 12.1. Можно заметить, что жители Голландии и Дании считали себя гораздо более счастливы­ми и удовлетворенными жизнью, чем население Италии, Франции и Германии. За указанный период существенное падение удовлетворенности наблюдалось в Бель­гии: там отмечался экономический спад. Великобритания находится чуть ниже сред­него уровня: 25% ее жителей считали себя очень счастливыми, 35% были весьма до­вольны жизнью. Рассмотренные нами данные отличаются от аналогичных резуль­татов других исследований: они показывают существенный разрыв между странами.

Однако некоторые выводы интернациональных исследований удивляют. Поче­му исландцы столь счастливы? Почему скандинавские страны всегда на первых местах по уровню счастья и удовлетворенности, а Италия, Франция и Германия остаются далеко позади? Обследование «Евробарометра» показало: 45% голланд­цев считают себя совершенно счастливыми, однако среди итальянцев таковых лишь 5%; 55% датчан очень довольны своей жизнью в целом, а среди итальянцев и французов таковых лишь 10 и 15% соответственно. Поверить в эти цифры трудно; они дают веский повод сомневаться в их валидности.

В других областях психологии не принято измерять какой-либо показатель, используя всего один, заданный напрямую вопрос. Обычно используются непря­мые вопросы, чтобы респонденты не знали, какой ответ является «правильным»; к тому же привлекается несколько вопросов, которые формируют единый фактор,

Интернациональные исследования счастья 211

и ответы тогда касаются разных проявлений общего оцениваемого свойства. На­пример, мы не стали бы исследовать расовые предрассудки, заручившись ответа­ми на единственный вопрос: «Вы ненавидите чернокожих?» а б

Рис.12.1. Доля (в %) «очень довольных» жизнью (а) и «совершенно счастливых» (б) Источник. 1пд1е(1аП & ВаЫег, 1986

Существует психологический инструментарий, состоящий из множества во­просов, причем счастье среди них даже не упоминается, и тем не менее показатели по этому опроснику достаточно сильно коррелируют с ощущением счастья. Это Личностный опросник Айзенка (Еувепск, 1976), задействованный в обследовани­ях студенческих выборок из разных стран. Некоторые результаты такой работы представлены в табл. 12.4. Так, нейротизм тесно связан с тревожностью и может рассматриваться как показатель отрицательных эмоций. Экстраверсия коррелиру­ет со счастьем и соответственно может выступать его показателем. Более того, эти шкалы состоят из множества вопросов, среди которых нет вопроса непосредствен­но о счастье, поэтому их следует считать хорошими косвенными методами его из­мерения. Благодаря этому ответы, по-видимому, менее подвержены искажениям, связанным с самовыражением или с бытующими в данной культуре нормами, ка­сающимися особенностям выражения счастья.

Экстраверсия сильно выражена у жителей США и несколько меньше — у на­селения Австралии, Канады, а также Великобритании и других европейских стран. Однако в Нигерии, Индии и Израиле ее уровень еще выше. У жителей Китая она, напротив, проявляется весьма незначительно, что подтверждается многими исследованиями.

Уровень нейротизма высок во всех индустриально развитых странах, правда, не­сколько ниже в Германии и Канаде (еще ниже в Израиле и Нигерии). Этим цифрам

212 Глава 12. Национальные различия в ощущении счастья

можно было бы доверять, если бы они соответствовали эмпирически наблюдаемым закономерностям. Линн (Ьупп, 1981) произвел проверку нескольких теорий, поясня­ющих, почему особенности личности вызваны национальными различиями (источни­ки несхожести искались среди социальных переменных). Он установил, что уровень нейротизма (который мы рассматриваем как показатель отрицательных эмоций) наи­более высок во всех арабских странах Ближнего Востока. Ученый приписывает это стремительным социальным изменениям и ломке традиционного образа жизни. Ней-ротизм оказался также достаточно сильным во всех странах Латинской Америки (за исключением Бразилии), что Линн объясняет политическими конфликтами и ре­волюциями. Кроме того, он обнаружил, что в странах, потерпевших поражение во Вто­рой мировой войне, повышенный уровень нейротизма наблюдался вплоть до 1965 г., затем показатель вновь нормализовался (рис. 12.2). Экстраверсия, рассматриваемая нами в качестве меры счастья, оказалась на высоком уровне в США, Австралии и Кана­де, что Линн объясняет процессом отбора (экстраверты склонны к эмиграции), а также тем, что она сильнее выражена у жителей самых богатых стран.

1935 1950 1955 1960 1965 1970

Рис. 12.2. Подъем и спад уровня нейротизма в странах, потерпевших поражение во Второй мировой войне.

Источник: Ьупп, 1981

Показатели эмиграции могут послужить характеристикой поведения, которая не зависит от субъективных самоотчетов, — мерой относительного счастья жите­лей разных стран (основанной на предположении, что людям известно, в каких странах живут самые счастливые люди). Правда, эмигранты переезжают в другое место еще и потому, что там их не будут преследовать и они найдут работу.

Доход и благосостояние

Исследования показывают корреляцию дохода со средним уровнем удовлетворен­ности. О подобных работах сказано в главе 9: средняя степень удовлетворенности нации связана со средним доходом на уровне 0,70, что намного выше тех коэффи­циентов корреляции, которые были установлены исследованиями, проведенными в рамках отдельных стран.

Доход и благосостояние 213

Причина такой разницы в воздействии дохода на удовлетворенность жизнью заключается в том, что, когда в расчет принимается лишь одна страна, преоблада­ющую роль играют индивидуальные различия (например, особенности личности). Вместе с тем различия между странами обусловлены, в частности, неодинаковой обеспеченностью общественными благами — такими, как здравоохранение, обра­зование и организация досуга.

Динер и соавторы (В1епеге1 а1., 1995) проанализировали данные по 41 стране, ко­торые были охвачены Всемирным исследованием ценностей. Оказалось, что средняя покупательная способность коррелирует с удовлетворенностью жизнью на уровне 0,69, с положительными и отрицательными эмоциями — 0,29 и -0,41 соответственно. В богатых странах (Швейцарии, Канаде и США) степень удовлетворенности жизнью очень высока, а в бедных (Болгарии, России, Китае и др.) — низкая. В некоторых рабо­тах установлено, что при доходе выше среднего он не влияет на меру удовлетворенно­сти, хотя другие исследователи не обнаруживают подобного выравнивания.

Как мы уже говорили, доход позволяет предсказывать меру удовлетворенности жизнью, что объясняется возможностями реализовать базовые потребности (в пище, крове, одежде и т. п.). Вместе с тем эта мера увеличивается с ростом доходов, даже если отмеченные потребности уже удовлетворены.

Динер (О1епег, 1995) объединил 14 объективных индикаторов, характеризую­щих разные аспекты благополучия. Как видно из рис. 12.3, если растет доход, то увеличивается и значение обобщающего показателя, однако такой эффект наблю­дается, лишь пока среднедушевой доход не превысит $3000 (в американских це­нах 1981 г.), после чего показатель благополучия выравнивается. В этот обобщен­ный индекс включено намного больше составляющих, чем удовлетворение лишь материальных потребностей; следовательно, деньги играют и иную роль, но когда уровень получаемого дохода относительно невысок. Эти результаты аналогичны тем выводам, что касаются взаимосвязи, обнаруженной между величиной индиви­дуального дохода и ощущением счастья в рамках отдельных стран.

20 40 60 80 100 120

Покупательная способность (для США принята за 100)

Рис.12.3. Доход и базовые переменные жизни. Источник О|епег, 1995

214 Глава 12. Национальные различия в ощущении счастья

Большое количество денег означает наличие других благ — таких, как здраво­охранение, образование и благоприятные возможности для проведения всевозмож­ных видов досуга. Э. Динер и М. Динер (О1епег & О1епег, 1995) также обнаружи­ли, что в богатых странах люди живут дольше, а показатели детской смертности и уровня преступности ниже, вода чище и запасов пищи больше. Однако с ростом покупательной способности уровень субъективного благополучия, как отмечает­ся в данном исследовании, не выравнивается, а линейно растет. Авторы установи­ли: среднедушевой ВНП и средняя покупательная способнрсть отчасти коррели­руют с удовлетворенностью даже в том случае, когда переменная «удовлетворение базовых потребностей» удерживается на неизменном уровне. Может быть, нам удастся выяснить, какого рода остальные потребности.

С удовлетворенностью жизнью соотносятся и некоторые другие характеристи­ки стран: например, индивидуализм, соблюдение прав человека и равенство дохо­дов. Однако все они связаны с уровнем национального дохода: в более богатых странах их значения выше. Но какова же фундаментальная причина удовлетворен­ности жизнью, свойственная конкретной нации?

Не все люди и не во всех странах придают деньгам большое значение. Линн и Мартин (Ьупп & МагСш, 1995) установили, что для бедных стран характерна весьма агрессивная конкуренция. Авторы пришли к выводу, что там деньги ценятся выше, чем в богатых государствах. Оиши и соавторы (О15Ы ег. а1., 1999) обнаружили: удов­летворенность финансовым положением сильнее коррелирует с удовлетвореннос­тью жизнью в бедных странах, а в богатых наиболее сильным фактором субъектив­ного благополучия выступает удовлетворенность своим семейным укладом.

Инглхарт (1п§1еЬаг1,1971) предположил, что в государствах с высоким уровнем благосостояния нематериальные цели представляют для людей ценность, не мень­шую, а то и большую, чем материальные. Среди подобных устремлений: желание жить в дружески настроенном и менее обезличенном обществе, которое уважает идеи, а не деньги, обеспечивает свободу слова, широкое участие людей в принятии решений, занимается вопросами охраны окружающей среды и качеством жиз­ни населения. Исследователи пришли к заключению, что молодые люди, а так­же принадлежащие к среднему классу профессионалы придают подобным целям большее значение, чем экономическому росту, надежной обороне или поддержа­нию порядка (1п§1еЬагг., 1971). Вскоре мы увидим, что некоторые из этих перемен­ных предсказывают, согласно полученным данным, степень счастья нации в целом.

Однако не стоит недооценивать интерес к деньгам и материальным благам, свойственный представителям богатых обществ. Вместе с тем удовлетворение ин­дивидуальных потребностей должно каким-то образом сдерживаться, в противном случае возникнет социальный хаос. Именно с этим и связаны моральные устои. Цель нравственных принципов — всеобщее благополучие, и эти фундаментальные правила носят универсальный для всех культур характер. Сотрудничество и забо­та о других имеют для общества существенное значение (Аг§у1е, 2000).

Индивидуализм

Разграничение индивидуализма и коллективизма введено, чтобы описать некото­рые различия между культурами Востока и Запада — например, Китая и США. В коллективистских культурах «индивидов убеждают подчинить свои личные цели

Доход и благосостояние 215

целям коллектива, который обычно является устойчивым замкнутым сообществом (например, семьей, командой, племенем)» (ТпапсНк еЪ а1., 1988). В группах напо­добие семьи высок уровень сплоченности, слаженности и сотрудничества, они от­личаются заботой о сохранении общей гармонии. В индивидуалистских обществах, напротив, люди принадлежат к нескольким различным группам; здесь нет едино­образия, строго установленного сотрудничества и социальной поддержки. В кол­лективистских обществах самоопределение осуществляется благодаря принадлеж­ности к конкретной группе; вопрос «Кто я?» влечет за собой ответы вроде такого: «Член волейбольной команды», а в индивидуалистских обществах ответ иной — «Я экстраверт» (Магкиз & КНауата, 1991).

Хофстед (Но&1ес1е, 1980) измерял средний уровень индивидуализма в 40 стра­нах, собирая ответы респондентов на четыре вопроса об их работе, например: «На­сколько важным для Вас является обладание значительной свободой, чтобы пре­творять в жизнь собственный подход к работе?» Этот показатель характеризует исключительно трудовые аспекты коллективизма, отличные от особенностей кол­лективизма в семье, что важно для Китая. По этой шкале наибольшая автономия личности была выявлена в США, Австралии и Великобритании, наименьшая — в Венесуэле, Колумбии и Пакистане. Данный показатель широко распространен, и Хофстед установил, что он на уровне 0,82 коррелирует с величиной ВНП; также обнаружена его взаимосвязь со степенью экономического развития, социальной мо­бильностью, снижением доли традиционного сельского хозяйства, развитием про­мышленности, ростом урбанизации и меньшей численностью семьи. Индустриаль­но развитые страны характеризуются ярко выраженным индивидуализмом.

Динер и соавторы (О1епег е<; а1., 1995) использовали дополнительные показате­ли индивидуализма, включив в свое исследование ранжирование стран с учетом особенностей индивидуализма/коллективизма, выполненное Триандисом. По их выводам, корреляция индивидуализма с субъективным благополучием составля­ет 0,77. Таким образом, с субъективным благополучием тесно взаимосвязаны как доход, так и индивидуализм, и, вероятно, они оба являются источниками счастья.

Если удерживать переменную дохода неизменной, корреляция среднего уров­ня счастья с индивидуализмом падает с 0,55 до 0,05, о чем свидетельствует рабо­та Венховена (УеепЬоуеп, 2000). Однако если рассматривать богатые и бедные страны в отдельности, то, как выяснил этот исследователь, корреляция индиви­дуализма с ощущением счастья положительна для богатых государств и отрица­тельна для бедных. Для процветающих стран большая свобода личности — бла­го, а вот для бедных полезнее оказываются взаимопомощь и социальная поддерж­ка, которые характеризуют коллективизм. Далее мы еще коснемся преимуществ и издержек индивидуализма, когда обратимся к объективным показателям бла­гополучия.

Самооценке большее значение придается в культурах индивидуалистской на­правленности, там она прочнее связана с удовлетворенностью жизнью; в коллек­тивистских же культурах корреляция ниже, причем в некоторых странах у женщин никакой взаимосвязи между самооценкой и удовлетворенностью жизнью не обна­руживается вообще (О1епег & В1епег, 1995).

216 Глава 12. Национальные различия в ощущении счастья

Равенство и распределение доходов

Равенство доходов можно оценить, рассчитав пропорцию между средним доходом 20% самых богатых людей и 20% наиболее бедных. Коэффициент равен 26,1 для Бразилии, вслед за ней идут Ботсвана и Коста-Рика; наибольшим равенством сло­ев населения отличаются Венгрия (3,0), Польша (3,6), Япония (4,3) и Швеция (4,6) (Аг§у1е, 1994). Равенство сильно коррелирует с субъективным благополучием; Динер и соавторы (О1епег е1 а!., 1995) выявили коэффициент корреляции, состав­ляющий 0,48, а Венховен и Эрхардт (УеепЬоуеп & ЕЬгЬагск, 1995) — 0,64. Но, если переменная дохода удерживается на постоянном уровне, разброс в сумме доходов не оказывает столь сильное влияние или вовсе нейтрализуется, поскольку богатые страны более эгалитарны.

Дата добавления: 2015-08-31