Семинар № 3: обязательства вследствие

Ситуация № 12.

Ситуация № 11.

Ситуация № 10.

Ситуация № 9.

Ситуация № 8.

Ситуация № 7.

Ситуация № 6.

Ситуация № 5.

Ситуация № 4.

Ситуация № 3.

Ситуация № 2.

Ситуация № 1.

СИТУАЦИОННЫЕ ЗАДАЧИ

Николина предъявила иск о возмещении вреда, причиненного смертью кормильца, сославшись на то, что в результате наезда автобуса автотранспортного предприятия погиб муж, на иждивении которого находилась их несовершеннолетняя дочь. Суд удовлетворил иск частично, применив принцип смешанной вины, поскольку в действиях погибшего мужа имелась грубая неосторожность. Как было установлено судом, Николин в сильной степени алкогольного опьянения шел по краю тротуара и, не удержав равновесия, упал на проезжую часть и попал под колеса двигавшегося автомобиля.

Как учитывается вина потерпевшего при возмещении вреда?

Правомерно ли судебное решение? Изменилось бы решение, если была установлена простая, а не грубая неосторожность Николина?

Шофер Курдюмов при выезде с территории маслозавода в рабочее время поссорился с работником этого завода Саликовым на почве трудовых отношений, причинив ему телесные повреждения в результате наезда. Потерпевший потребовал возмещения причиненного ему вреда маслозаводом.

Каковы условия возмещения работодателем вреда, причиненного работником? Подлежит ли удовлетворению требование Саликова?

Сергей Никитин, 16 лет, родители которого лишены родительских прав два года назад, угнал автомобиль, оставленный без присмотра у магазина “Свет”. Проезжая на большой скорости улицу, он сбил солдата Воротникова, переходившего улицу при красном свете светофора, торопясь по служебным делам. Солдат с сотрясением мозга и множественными переломами костей и разрывами внутренних ор­ганов был доставлен в военный госпиталь, где находился на лечении длительное время. Воротников был признан инвалидом первой груп­пы и демобилизован из армии. Воротников подал в суд иск к Никитину о возмещении вреда, причиненного его здоровью.

Правомерен ли иск к Никитину, если Воротников был сбит автомоби­лем, когда он переходил улицу на красный свет светофора?

Имеет ли значение для решения вопроса то, что в момент наезда на него автомобиля, Воротников выполнял служебное поручение?

Может ли суд возложить ответственность на родителей Сергея Ни­китина за вред, причиненный им здоровью Воротникова, поскольку они лишены родительских прав?

С какой периодичностью осуществляется возмещение вреда?

В каких случаях обязанность родителей Сергея Никитина по возме­щению вреда Воротникову прекращается и возлагается непосредственно на Сергея?

Когда прекращается возмещение вреда?

Вечером на пустынной аллее городского парка к Сомовой, 35 лет, пристали два подростка Ломов и Юлин с требованием отдать золотое кольцо, серьги и все деньги. Сомова открыла сумочку, выхватила из нее газовый пистолет и прыснула газом в глаза Ломова. Тот, отскочив от нее, упал и ударился головой о камень. Юлин срочно позвонил родителям Ломова по телефону. Ломовы нашли в парке сына без со­знания и Сомову, пытавшуюся ему помочь. Мать Ломова доставила сына в больницу, а отец Ломова отвел Сомову в отделение милиции, где обвинил ее в нападении на своего сына. Дежурный отделения милиции, отобрав газовый пистолет у Сомовой, на ношение которого у нее было разрешение, задержал ее. Следствие длилось 20 дней и все это время Сомова находилась под стражей. Отец Ломова подал в суд иск к Сомовой о возмещении вреда, причиненного его сыну. Сомова, в свою очередь, подала в суд два иска. Один иск - к органам милиции о возмещении вреда, причиненного ей в результате неза­конного заключения под стражу и о компенсации морального вреда в связи с этим. Другой иск - к отцу Ломова о компенсации мораль­ного вреда, в связи с необоснованным обвинением ее в нападении на его сына и попыткой сына отобрать у нее ценные вещи и деньги.

Правомерно ли действие Сомовой по отношению к подросткам, пытавшимся ее ограбить? Правомерно ли требование отца Ломова о возмещении вреда, причи­ненного Сомовой его сыну? Правомерны ли требования Сомовой к органам милиции о возмещении вреда, причиненного ей в результате незаконного заключения под стражу и о компенсации морального вреда в связи с этим?

Правомерно ли требование Сомовой к отцу Ломова о компенсации мо­рального вреда в связи с необоснованным обвинением ее в нападении на его сына и попыткой его сына отобрать у нее ценные вещи и деньги?

Дикова, 50 лет, страдала шизофренией. В отсутствие своих детей - сына, 25 лет, и дочери, 30 лет, она стала зажигать спички и разбрасы­вать их вокруг себя. Вспыхнул пожар, который быстро перекинулся на квартиру соседей. Дом был дощатый, двухквартирный. Он быстро сгорел. Дикову спасли. Она объяснила, что создавала вокруг себя ог­ненное кольцо по приказу голосов с целью защиты от злых духов. Собственник соседней квартиры Томин подал в суд иск к сыну и дочери Диковой о возмещении вреда, причиненного их матерью, не­ способной понимать значение своих действий. На суде Томин утверж­дал то, что дети знали о психическом расстройстве своей матери, но тем не менее оставляли ее одну, без присмотра.

Правомерно ли требование. Томина к детям Диковой о возмещении вреда, причиненного ему их матерью, не способной понимать значение своих дейст­вий? Может ли Томин потребовать от детей Диковой полного возмещения причиненных ему убытков? Каким способом может быть возмещен вред?

Определите, какие из перечисленных случаев причинения вреда являются ситуациями причинения вреда источником повышенной опасности:

- порча одежды пассажира в автобусе из-за неправильного обращения соседнего пассажира с зажигалкой;

- повреждение здоровья в результате неосторожного выстрела третьего лица из охотничьего оружия на охоте;

- наезд на человека самопроизвольно двигавшейся машины;

- смерть в результате неправильно сделанной операции (врачебной ошибки);

- повреждение здоровья в результате взрыва работающего телевизора, приобретенного в магазине.

При столкновении грузовой автомашины “ЗИЛ”, принадлежавшей производственному кооперативу “Ангар”, с легковой машиной “Жигули”, принадлежавшей Костенину, все пассажиры “Жигулей”, включая владельца, погибли. Следствие установило, что виновным в аварии являлся Костенин, грубо нарушивший Правила дорожного движения. Жена одного из погибших – Мангулова предъявила иск о возмещении вреда в связи со смертью мужа, указав, что на его иждивении было двое маленьких детей. В качестве ответчиков были привлечены кооператив “Ангар” и жена водителя “Жигулей” Костенина, как наследница долгов своего мужа в пределах стоимости перешедшего к нему имущества.

Имеет ли место в данном случае совместное причинение вреда? Какое решение должен вынести суд?

Кружкин с сыном Васей, 8 лет, держащим на руках котенка, в Струковском парке повстречались с Нуриевым, прогуливавшим на длинном поводке бойцовую собаку без намордника. Котенок зашипел на собаку, и та, бросившись на него, вцепилась в руку Васи, которой он прикрывал котенка. Кружкин, выхватив из кармана складной охот­ничий нож, нанес им несколько ударов собаке. Нуриев бросился на Кружкина и, отнимая у него нож, поранил себе руку. Разозлившись, Нуриев стал избивать Кружкина кулаками, а когда тот упал - ногами. В результате этого инцидента у Кружкина оказалось сломанным ребро, у Васи - прокушена рука до кости, а собака - умерла. Кружкин предъявил в суд иск к Нуриеву, в котором потребовал возмещения вреда, причиненного его здоровью и здоровью сына. Нуриев подал в суд встреч­ный иск к Кружкину, в котором потребовал возмещения стоимости дорогой убитой собаки.

Какой объем и характер возмещения вреда, причиненного повреждением здоровья Кружкину Нуриевым, а также Васе - собакой Нуриева? Правомерно ли требование Нуриева к Кружкину о возмещении стои­мости убитой собаки при указанных в задаче обстоятельствах?

При столкновении грузового теплохода с пассажирским, послед­ний получил большую пробоину в месте расположения пассажирских кают, которые были мгновенно затоплены. Виноват в аварии был ка­питан пассажирского теплохода. При этом погибли: Лахова, 35 лет, имевшая на своем иждивении мать, 60 лет, и дочь, 10 лет; Корнев, 40 лет, имевший на своем иждивении жену, 40 лет, не работающую и занятую уходом за тремя детьми 10, 8 и 7 лет. Мать Лаховой и жена Корнева подали в суд иски к морскому пароходству о возме­щении вреда лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца: матери и дочери Лаховой, жене Корнева и ее трем детям.

Имеют ли право на возмещение вреда лица, указанные в исках? В течение какого времени возмещается вред лицам, указанным в исках? Кто возмещает вред лицам, понесшим ущерб в результате смерти кормильца?

Обязано ли морское пароходство возместить необходимые расходы на погребение Лаховой и Корнева их родственникам, понесшим эти расходы?

Безуглов 14 сентября 2005 года приобрел в магазине кефир сроком годности до 15 сентября 2005 года. 16 сентября 2005 года он почувствовал сильное недомогание и обратился в больницу. Врачом был поставлен диагноз “пищевое отравление”. Безуглов обратился с иском к магазину, а также ООО “Молокозавод” (изготовителю кефира) с требованиями о возврате денежных средств за приобретенный молочный продукт, а также о компенсации морального вреда в размере 10.000 рублей. Ответчики иск не признали, поскольку Безуглов не предъявил в суде кассовый чек (а следовательно, невозможно установить, где был приобретен кефир); кроме того, Безуглов обратился в больницу по истечении срока годности продукта.

Какие юридически значимые обстоятельства должен установить суд? Какое решение должно быть принято судом?

Гражданин Лобов обратился в суд с иском к областной прокуратуре и Министерству финансов РФ о возмещении материального ущерба и о компенсации морального вреда, ссылаясь на то, что он был незаконно задержан и содержался в местах лишения свободы, в результате чего ему был причинен моральный вред, ухудшилось состояние здоровья и пострадала его репутация. Вскоре Лобов умер, после чего в дело вступила его жена, которая просила признать факт нарушения ее права на уважение семейной жизни и взыскать компенсацию причиненного ей морального вреда. Суд отказал в иске, мотивировав свое решение тем, что моральный вред был причинен не истице, а ее мужу, но в связи с его смертью не может быть компенсирован, а также тем, что возмещение вреда за нарушение права на уважение семейной тайны законом не предусмотрено.

Правомерно ли решение суда?

Виктор С., 12 лет, находясь в летнем лагере, бросил в море раз­битую бутылку. Его воспитательница Дронова сделала выговор ему за это, но не приняла мер по изъятию бутылки и не предупредила об опасности купающихся детей. Олег К., 13 лет, выходя в это время из моря на берег, наступил на разбитую бутылку. Рана была настолько глубокой и болезненной, что весь срок пребывания в лагере Олег К. был вынужден просидеть в кресле, а во время возвращения домой передвигался на костылях.

Кто и в каком размере несет ответственность за причиненный вред Олегу К.? Возможно ли в этом случае компенсация Дроновой морального ущерба Олегу К.? Кем определяется размер компенсации морального вреда?

Дата добавления: 2017-02-01