Той предпосылки, что интенсивность внимания и его объем обратно пропорциональны 4 страница

из писателей говорил, что у русского человека все зависит от обстановки, он не

может не быть подлецом в кабаке и оказывается совершенно неспособным на подлость

в серьезной и строгой архитектуре. Это, несомненно, наблюдение того же самого

порядка, выраженное только в приблизительной и преувеличенной форме.

РАБОТА ВНИМАНИЯ В ЦЕЛОМ

Для того чтобы охарактеризовать педагогическое значение внимания в целом,

необходимо указать на его интегральный целостный характер. Без преувеличения

можно сказать, что от работы внимания зависит вся картина воспринимаемого нами

мира и самих себя. Чуть измененное внимание в этом отношении сейчас же ко-

ренным образом меняет картину, хотя бы не произошло никаких физических изменений

в окружающей нас среде.

Иллюстрировать это положение обычно принято такими фигурами, которые наглядно

обнаруживают существование колебания внимания. Если вообразить себе квадрат

внутри другого квадрата, расположенный так, что вершины обоих соединены между

собой, и смотреть на этот рисунок, фиксируя его возможно долго, мы заметим, что

в зависимости от колебаний нашего внимания рисунок будет представляться нам в

трех разных видах. То будет казаться, что передняя плоскость представлена малым

квадратом и перед нами усеченная пирамида, повернутая к нам узким концом. Но,

сколько бы мы ни старались удержать глаз в этом положении, переключенное

внимание через несколько минут покажет нам ту же картину в обратной перспективе.

Она покажется нам уходящей от нас комнатой или коробкой, причем передним планом

сделается больший квадрат, а меньший будет перетолкован нами как уменьшенная в

перспективе, уходящая вдаль стена. Наконец, третье - вся фигура обернется к нам

со своей истинной стороны, она предстанет на одной плоскости как квадрат,

заключенный внутри другого квадрата.

И если в данном случае мы имеем перед собой естественное колебание внимания и в

зависимости от этого естественные изменения воспринимаемой картины, то то же

самое остается верным и тогда, когда мы искусственно возбуждаем переключение

внимания и в зависимости от этого меняем картину воспринимаемой нами среды.

Посмотреть на ту же вещь с иначе направленным вниманием - значит увидеть ее в

совершенно новом виде.

Чрезвычайно ценное для психологии наблюдение было сделано тогда, когда обратили

внимание на то, какую диковинную и необыкновенную картину представляет привычная

и знакомая нам комната или местность, если взглянуть на нее, опрокинув вниз

голову. Поэтому известный психологический смысл заключен в популярном рассказе о

мудреце, который утверждал, что души человеческие, переселившиеся после смерти в

иные тела, будут жить в другом мире. "Ты видишь один раз мир как купец, - оказал

он своему согражданину, - другой раз ты увидишь его как мореплаватель, и тот же

мир, с теми же кораблями, предстанет тебе как совершенно другой".

ВНИМАНИЕ И АППЕРЦЕПЦИЯ

В результате длительной работы внимания, постоянно идущего в одном и том же

направлении, складывается и формируется весь наш опыт в том же самом

направлении. Это явление и называ-

ется апперцепцией. Под данным термином следует понимать все предварительные

элементы опыта, которые мы приносим во внешнее восприятие и которые определяют

собой тот способ, каким новый объект будет нами воспринят.

Иначе говоря, апперцепция означает не что иное, как участие нашего предыдущего

опыта в формировании настоящего. Если, глядя на лежащие передо мной предметы, я

не только вижу и сознаю их чувственные качества, цвет, форму и т. п., хотя они

воздействуют на меня непосредственной силой находящихся передо мной вещей, но

раньше всего отчетливо улавливаю, что это шляпа, портфель и чернильница, то все

проистекает в силу той же апперцепции, т. е. накопленного уже опыта и внимания.

Апперцепцию очень правильно уподобляют стрелке, которая переводит поезд с одних

рельсов на другие. Если течение наших мыслей и восприятие, с одной стороны,

определяются всецело порядком находящихся перед нами предметов, а с другой -

законами наших ассоциаций, то роль тех и других правильно уподобить рельсам,

которые направляют движение нашей психики. Свободная активность нашей

апперцепции и нашего внимания и есть та стрелка, которая позволяет мыслям из

множества существующих путей выбрать один. Таким образом, внимание правильно

определяется как относительная свобода нашего поведения, как свобода выбора и

ограничения.

Апперцепция, таким образом, представляется нам как бы накопленным капиталом

внимания. Но она в свою очередь накопляет и образует особый склад нашего

поведения, который издавна принято называть характером. В этом трехстепенном

образовании опыта мы имеем последовательные ступени: внимание, апперцепция,

характер.

Для учителя это означает не что иное, как еще большую роль внимания в

воспитании, ибо здесь внимание не рассматривается как средство для облегчения

какой-либо воспитательной или учебной задачи, но оказывается чрезвычайно важным,

как цель в себе. Оно никогда не проходит бесследно, всякий раз оставляя по себе

результат. Множество результатов накапливается в апперцепцию, которая стремится

руководить нашим поведением. Множество апперцепции складывается в характер, с

которыми бывают бессильны бороться самые тонкие воспитательные воздействия.

Управляя вниманием, мы берем в свои руки ключ к образованию и к формированию

личности и характера.

А. Ф. Лазурский

НАКЛОННОСТИ, ОТНОСЯЩЕЕСЯ К ВНИМАНИЮ1

Если мы обратимся к психологам с вопросом, что такое внимание, то получим

различные ответы в зависимости от той точки зрения, которой придерживается

каждый отдельный автор. По мнению одних, внимание является самостоятельным

психическим актом, тогда как другие видят в нем лишь известную сторону нашей

душевной жизни, необходимое условие, без которого ни один психический процесс не

может осуществиться. Еще более расходятся взгляды относительно того, в чем

заключается сущность внимания, какой именно из разнообразных элементов, входящих

в состав этого сложного проявления душевной жизни, следует считать наиболее

важным и характерным. Одни склонны отождествлять внимание с сознанием; они

полагают, что единственной постоянной и в то же время наиболее характерной

стороной процесса является "вхождение представления в фиксационную точку

сознания", т.е. приобретение им возможно большей ясности и отчетливости; все

остальные элементы представляются, по их мнению, добавочными, несущественными.

Другие отождествляют внимание с волей, рассматривая его как одну из

разновидностей волевого акта; в зависимости от того, будет ли волевой акт

простым или сложным, сопровождается ли он актом выбора и т.д., следует различать

отдельные виды внимания. По мнению третьих, центр тяжести лежит в ассоциации

представлений, причем особенно важную роль играют те представления, которые

находились в сознании в момент, предшествовавший восприятию; только благодаря

той или иной "констелляции сознания" делается возможным тот факт, что некоторые,

даже незначительные раздражения тотчас же и вполне отчетливо воспринимаются нами

(сосредоточивают на себе наше внимание), тогда как другие, гораздо более

сильные, проходят совершенно незамеченными. Четвертые склонны придавать особенно

важное значение различным чисто физиологическим моментам, как-то: усиленному

раздражению и кровенаполнению известных участков мозговой коры, подготовке

соответствующих органов чувств, усиленному сокращению или, наоборот, задержке

движений в некоторых мышечных группах и т.д.; по мнению этих авторов,

напряжение, испытываемое нами в случаях произвольного внимания, зависит

исключительно от того, что для более успешного сосредотачивания внимания нам

приходится усиленно сокращать некоторые

Лазурский А. Ф. Очерк науки о характерах. М.: Наука,

1995, с; 121- 138.

из мышц нашего тела, подавляя в то же время, насколько это возможно, все

остальные движения. Наконец, некоторые авторы особенно подчеркивают значение

чувства, считая, что оно играет первенствующую роль во всех случаях так

называемого пассивного внимания.

Едва ли мы, однако, ошибемся, если скажем, что все эти разногласия относятся

исключительно к объяснению того сложного явления, которое мы называем процессом

внимания, а никак не к его описанию. Что же касается собственно описательной

стороны, то здесь мы почти не встречаем противоречий. Во всяком более или менее

полном описании мы находим всякий раз одни и те же элементы. Разногласие

появляется лишь тогда, когда возникает вопрос, какие из этих элементов надо

считать главными и какие побочными. Если мы оставим на время этот вопрос в

стороне и попытаемся представить по возможности полную (хотя, конечно,

схематичную) характеристику тех сложных проявлений душевной жизни, которые

описываются обычно.под рубрикой "внимание", то получим приблизительно следующее.

В каждый данный момент человек может сознавать только очень небольшую часть тех

раздражений, которые он получает извне и которые возникают в нем самом. Кроме

того, и это небольшое количество принятых раздражений сознается им далеко не с

одинаковой ясностью: некоторые из них выступают чрезвычайно отчетливо, тогда как

другие воспринимаются довольно смутно или даже проходят едва замеченными.

Иногда, в минуты так называемой рассеянности, все содержание сознания

представляется одинаково тусклым и неясным, так как ни одно из представлений не

в состоянии подняться над остальными и занять господствующее место. Затем

благодаря каким-нибудь внутренним переменам или появлению интенсивного внешнего

раздражителя внимание пробуждается, т.е. некоторые представления начинают

занимать фиксационную точку сознания.

Число восприятий или представлений, сознаваемых вполне ясно и отчетливо, может

быть в различные моменты и у разных людей различно. Кроме того, внимание не

может сосредоточиваться чересчур долго на одной и той же группе представлений;

после некоторого более или менее длинного промежутка времени господствующие

представления начинают сознаваться менее отчетливо и, наконец, исчезают на время

или окончательно; фиксационная точка сознания замещается другими представлениями

или же остается незамещенной, т.е. человек снова впадает в состояние рассеяния.

Всякий раз, когда внимание сосредоточивается на каком-нибудь внешнем восприятии,

мы замечаем в сознании или же косвенным путем убеждаемся в существовании группы

других представлений, по своему со-

держанию родственных тому, которое становится объектом внимания. Существование

такой группы представлений значительно благоприятствует сосредоточению нашего

внимания на данном объекте. Иногда некоторые из этих родственных представлений

заранее вЬ1двигаются в сознании, подготовляя его к предстоящему восприятию (так

называемое выжидательное внимание, или преперцепция).

Как сосредоточение внимания, так и поддержание его сопровождаются обыкновенно

чувством усилия, активного напряжения, которое некоторыми лицами почти не

ощущается, у других же, наоборот, могут достигать чрезвычайной интенсивности.

Очень часто (однако, по-видимому, далеко не всегда) представление, становящееся

объектом внимания, отличается более или менее значительной эмоциональной

окраской. Наконец, всякое сколько-нибудь значительное сосредоточение внимания

сопровождается сокращением известных мышечных групп, а также задержкой движений

в других мышечных группах. Когда же внимание направлено на внешние восприятия,

то кроме этого требуется также известное приспособление соответствующих органов

чувств.

Вот та схема процесса внимания, которой мы будем придерживаться в дальнейшем

изложении.

ЛЕГКОСТЬ ПРИВЛЕЧЕНИЯ (ВОЗБУДИМОСТЬ) ВНИМАНИЯ

Определение качества. Большая или меньшая наклонность ко вхождению какого бы то

ни было представления в фиксационную точку сознания -вот как можно было бы

определить данное качество. У некоторых людей всякое интенсивное внешнее

раздражение, всякая новая и интересная мысль тотчас же овладевают на некоторое

время сознанием, оттесняя на задний план все остальные мысли и чувства. У других

же, наоборот, требуются особенно благоприятные обстоятельства или чрезвычайно

сильные раздражители для того, чтобы какой бы то ни было объект привлек,

наконец, к себе их внимание. Долго ли продлится такое сосредоточение на одном и

том же объекте, для нас пока безразлично, так как условия, от которых зависит

устойчивость внимания, будут рассмотрены нами ниже. Здесь же мы имеем в виду

только первую часть процесса, а именно - момент привлечения внимания, более'или

менее легкую его возбудимость.

Проявления возбудимости внимания могут быть довольно раз-

°образны, но сущность их всегда сводится к тому, что человек об-

"Руживает признаки усиленного внимания при действии всякого, даже

, мого незначительного, раздражителя. Все происходящее вокруг него

он рассматривает с видимым интересом, ко всякому разговору прислушивается,

всякую перемену тотчас же замечает. Одним из наиболее частых и очевидных

признаков того, что внимание человека привлечено каким-либо внешним объектом,

является обращение глаз в сторону данного объекта. Движение это, соединенное

часто с подобным же движением головы, является почти непроизвольным и

чрезвычайно характерно для людей с живым и легковозбудимым вниманием. Если у

человека не утомленного и хорошо выспавшегося "веки остаются вяло опущенными в

то время, как на него действуют интенсивные физические или душевные

раздражители, то глаза его приобретают выражение индифферентности; по этому

выражению можно судить о безучастии и равнодушии данного человека, о том, что

воспринятые им впечатления не в состоянии были пробудить и привлечь его

внимание"2. Идиоты, отличающиеся иногда полным отсутствием внимания, не в

состоянии бывают фиксировать глазами какой бы то ни было предмет, а бесцельно и

беспорядочно водят ими вокруг себя.

Вялость внимания и трудную его возбудимость не следует, однако, смешивать с

рассеянностью человека, углубленного в свои мысли. Тот факт, что Архимед,

погруженный в свои чертежи, не заметил, как неприятель занял Сиракузы, не

говорит нам еще ничего о слабой возбудимости его внимания. Степень развития этой

последней мы можем оценивать только в тех случаях, когда сознание человека более

или менее свободно, когда внимание его не приковано всецело к известной,

ограниченной группе идей, делающих его на время недоступным для всякого рода

внешних раздражений.

Всех возбудителей внимания можно разделить по их происхождению на внешние и

внутренние; первые составляются из ощущений (resp. восприятий), вторые - из

воспроизведенных представлений. По способу же действия следует различать

непосредственных возбудителей, которые сами по себе обладают свойством

привлекать наше внимание, и опосредствованных, которые сами для нас безразличны,

но зато тесно связаны при помощи ассоциаций с другими представлениями, близко

нас интересующими. Хороший пример действия опосредствованного возбудителя

приводит Генле в своих Antropologische Vortrage3: мать, спящая у колыбели своего

ребенка, в состоянии иногда проспать пожарную тревогу и в то же время

пробуждается от малейшего шороха ребенка в колыбели. Очевидно, что звук шороха

пробуждает ее не сам по себе, а лишь благодаря тем полубессознательным мыслям,

которые он в ней вызывает.

Piderit Th. Mimik und Henle j

Deutmold, 1986.

1880. H.2.

Непосредственными внешними возбудителями внимания, как это оказали недавние

опыты К. И. Поварнина4, являются следующие:) известные свойства полученных

восприятий, например интенсивность, качество, протяженность (чересчур большая

или слишком маленькая величина объекта по сравнению с другими объектами,

находящимися в том же поле зрения); в) способ проявления ощущений, например

быстрота, внезапность; с) отношения данного ощущения к предыдущему, например

контраст (по содержанию, форме и цвету). Известно, что внимание ребенка скорее

всего возбуждается блестящей игрушкой, звонком, погремушкой. Другой род внешних

возбудителей, приводимый Джемсом, стоит, по нашему мнению, на границе между

непосредственными и опосредствованными. Это именно те объекты, которые

воздействуют на какое-нибудь природное наше стремление: странные предметы,

движущиеся вещи, дикие животные, блестящие, красивые металлические вещи, слова,

удары, кровь и проч. Наконец, чрезвычайно важную роль в деле привлечения

внимания играет качество и интенсивность того чувства, которое связано с

действующим на нас впечатлением.

Изменяемость наклонности. Внимание развивается у детей довольно поздно. Только

на 7-й неделе Прейер5 впервые заметил у своего ребенка признаки внимания, а

именно фиксацию глаз при интенсивных зрительных и слуховых раздражениях. По мере

роста человека изменяется не только степень возбудимости его внимания, но также

и те условия, при которых оно проявляется. У идиотов, как и у маленьких детей,

преобладают внешние возбудители, а из внутренних те, которые находятся в

непосредственной связи с ощущениями: неудовлетворение различных чисто

физиологических потребностей, чувство боли и т.д. Внимание взрослых

привлекается, наоборот, чаще всего внутренними возбудителями; внешние события

интересуют взрослых людей обыкновенно лишь в том случае, когда они бывают

связаны с чувствами и представлениями, имеющими для данного человека важное

значение. Недаром поэтому способность сосредоточиваться на собственных мыслях и

внутренних переживаниях считается вообще признаком значительного духовного

роста.

Анатомо-физиологический коррелят возбудимости внимания Генле видит в

бессознательном тонусе чувствительных нервов и всего вообще воспринимающего

нервного аппарата. Подобно мышцам, чувствительные нервы нашего тела никогда не

бывают совершенно без-

ifoeapnun К. Об условиях привлечения и сосредоточения внимания. Докл. в

Русск. Общ. Норм, и Патол. Психологии 13 апр. 1904 г.

Entwicklung

yer W. Die Seele des Kindes Beobachtungen ueber die Menschen in den ersten

Lebensjahren. Leipzig, 1884.

деятельны, а всегда находятся в состоянии некоторого напряжения, так называемого

тонуса. Тонус этот поддерживается бесчисленными мелкими, неуловимыми

раздражениями, исходящими как из окружающей среды, так и из нашего собственного

организма. Чем он значительнее, тем меньшая прибавка требуется к нему для того,

чтобы возбуждение воспринимающего аппарата достигло известной границы и

выдвинуло в нашем сознании те или иные представления.

Связи и отношения. Для того чтобы какое-нибудь представление заняло на время

фиксационную точку сознания, нужно, чтобы данное живое существо (например,

ребенок) уже было способно жить сознательной жизнью. Необходимо наличие хотя бы

некоторых ощущений, как воспринятых, так и воспроизведенных, а также способность

комбинировать эти ощущения, образуя из них более или менее отчетливые

восприятия. Необходимы также координированные движения, придающие органам чувств

положение, наиболее удобное для восприятия. Таким образом, возбудимость внимания

является высшей по отношению к целому ряду других наклонностей, предполагая их

уже заранее существующими. Далее, значительное развитие чувствований и их

повышенная возбудимость в высшей степени облегчают привлечение внимания. Само

содержание чувства не имеет в этом случае особенного значения. Более других

способствуют привлечению внимания: любопытство, удивление, страх, боль и т.п.;

однако и всякое другое чувство, если только оно в человеке сильно развито,

неизбежно приведет к тому, что внимание будет усиленно привлекаться объектами,

так или иначе связанными с этим чувством. У идиотов слабое развитие чувствований

является как раз одной из главных причин их полной неспособности фиксировать

свое внимание на каком бы то ни было определенном объекте.

Гораздо менее тесная зависимость существует между возбудимостью внимания и силой

сосредоточения его (см. ниже). На первый взгляд казалось бы, что чем сильнее

внимание, тем легче оно возбуждается, и наоборот. Однако опыт далеко не

подтверждает такого предположения. Особенно поучительны в этом отношении

наблюдения над больными, страдающими маниакальным возбуждением. Интерес их ко

всему окружающему чрезвычайно повышен. Каждое новое лицо, новый предмет, всякая

самая незначительная перемена в окружающей их обстановке тотчас же привлекают их

внимание. Это дало повод прежним авторам говорить о "Ьурег-ргозехГ и"

маниакальных больных, т.е. об усилении у них внимания. На самом же деле, как это

справедливо замечает Крепелин6, внимание у них является скорее пониженным, так

как все впечатления воспринима-

ь КгаерсИп Е. РзусЫаЬпе. Ье1рг1§, 1899. Ве(. 2. 82

тся такими больными с гораздо меньшей ясностью, отчетливостью и подробностью,

чем здоровыми людьми. Повышенная привлекаемость внимания в данном случае прямо-

таки вредит его концентрации, так как обилие восприятий и быстрая их смена не

дают сосредоточиться как следует ни на одном из них. Подобное же явление,

только, конечно, в гораздо менее резкой степени, приходится очень часто

встречать также и у людей совершенно здоровых. Что касается активности внимания,

то значительное развитие этого качества может как благоприятствовать вхождению

какого-нибудь представления в фиксационную точку сознания, так и наоборот,

мешать ему, смотря по тому, насколько это соответствует конечным целям данного

человека. Таким образом, здесь существует опосредствованная зависимость,

обусловленная в каждом отдельном случае не только прямым отношением,

существующим между обеими наклонностями, но также тем или иным стечением

обстоятельств, действующих на человека в данную минуту.

Наряду с только что разобранным нами качеством можно различать также большую или

меньшую быстроту сосредоточения внимания. Опыты с измерением скорости умственных

процессов (так называемые опыты с реакциями) показали следующее.

Продолжительность реакции, представляющая обыкновенно довольно значительные

колебания даже в течение одного и того же сеанса, делается гораздо равномернее в

том случае, если раздражению всякий раз предшествует известный условленный

заранее сигнал; это происходит оттого, что испытуемый, услышав сигнал, успевает

сосредоточить все свое внимание на следующем за ним раздражении и благодаря

этому никогда не бывает захвачен, так сказать, врасплох. И вот опыт показывает,

что у каждого лица можно установить определенный, наиболее выгодный и удобный

для него промежуток времени между сигналом и раздражением. Другими словами,

быстрота сосредоточения внимания у разных лиц бывает различна, и описанный метод

позволяет до некоторой степени исследовать ее индивидуальные колебания7.

Спрашивается теперь, можно ли считать качество это основным, имеющим важное,

первостепенное значение для индивидуальной психологии? Нам кажется, что на этот

вопрос следует ответить отрицательно. Правда, быстрота сосредоточения внимания

находится, вероятно, в тесной связи со многими из основных наклонностей,

например с возбудимостью внимания, скоростью умственных процессов, быстротой

выбора, возбудимостью чувствований и т.д. Однако она

И. И. Об индивидуальных колебаниях внимания. - Вопросы философии и

психологии. 1900. Кн. 57.

не удовлетворяет другим требованиям, предъявляемым нами ко всякой основной

наклонности. Индивидуальные колебания ее, как кажется, не особенно велики. Кроме

того, качество это не играет в нашей душевной жизни такой важной роли, как

другие основные наклонности. Оно не обладает значительным количеством

проявлений, с большим трудом констатируется даже при внимательном наблюдении.

Составляя слишком ничтожную по своему значению часть акта внимания, качество это

обычно стушевывается другими, более важными. Все эти соображения заставляют нас

отказаться от мысли занести его в число основных наклонностей человеческого

характера.

СИЛА СОСРЕДОТОЧЕНИЯ ВНИМАНИЯ

Определение наклонности. Одна из наиболее характерных сторон акта внимания

состоит в том, что одно какое-нибудь представление или группа представлений

занимает господствующее положение в сознании, подавляя или даже совершенно

вытесняя из него на время все остальные душевные переживания. Именно это

неравенство элементов, находящихся в сознании человека в каждый данный момент,

это господство одних из них над другими и составляет как раз то, что называют

сосредоточением внимания. Сила этого сосредоточения бывает весьма различна как у

разных людей, так и у одного и того же человека в различное время. Иногда, в так

называемые минуты рассеянности, ни одно из представлений не выделяется сколько-

нибудь заметно перед другими: все они одинаково тусклы и неясны. "Огромное

большинство людей, - говорит Джемс,-по всей вероятности, несколько раз в день

впадают в психическое состояние примерно следующего рода: глаза бесцельно

устремлены в пространство, окружающие звуки и шумы смешиваются в одно целое,

внимание до того рассеяно, что все тело воспринимается сразу как бы одно целое и

"передний план сознания" занят каким-то торжественным чувством необходимости

заполнить чем-нибудь пустоту времени..." Такова крайняя степень того, что мы

называем рассеянием внимания. Существуют промежуточные степени между этим

состоянием и противоположным ему явлением сосредоточенного внимания, при котором

поглощение человека интересом минуты так велико, что нанесение физического

страдания является для испытуемого индивида нечувствительным8. В момент сильного

сосредоточения внимания никакое, даже самое сильное раздражение не может отвлечь

человека от созерцания объекта, приковавшего к себе его

Джемс У. Психология. СПб., 1898.

внимание. Наоборот, при слабой концентрации достаточно бывает малейшего

неблагоприятного условия для того, чтобы представление, на котором

сосредоточивалось наше внимание, перестало выделяться и сделалось таким же

тусклым и неясным, как и все остальные.

Проявления. Значительное сосредоточение внимания на каком бы то ни было объекте

отражается прежде всего на двигательной сфере. Человек делается неподвижным,

"застывает на месте". Все побочные движения, не относящиеся непосредственно к

акту внимания, совершенно прекращаются или по крайней мере сводятся до минимума.

Гальтон однажды во время скучной лекции наблюдал за слушателями, сосчитывая у

них общее количество движений, какие только ему удавалось подметить. В моменты,

когда лекция становилась интереснее и слушатели делались внимательнее, общее

количество движений уменьшалось приблизительно наполовину, а сами движения

делались быстрыми и менее значительными.

Наряду с уменьшением общего числа мышечных сокращений замечается также усиленное

напряжение тех мышечных групп, которые в данный момент способствуют акту

внимания. Здесь нужно, впрочем, различать два рода внимания: внешнее и

внутреннее; в первом случае объектом внимания является какое-нибудь внешнее

восприятие (или целый ряд их), во втором -свои собственные мысли, воспоминания,

образы, созданные фантазией, и т.д. Физиологические проявления этих родов

внимания несколько отличаются друг от друга. При сосредоточении внимания на

каком-нибудь внешнем объекте человек поворачивает к этому объекту голову или

оборачивается к нему всем телом и неподвижно фиксирует его своим взором. Глаза

широко раскрыты, даже в том случае, если воспринимать приходится не зрительные,

а какие-либо иные впечатления (слуховые, осязательные и др.). Брови несколько

Дата добавления: 2014-11-06