К лекции шестой

(3) Пролетает, например, птица; я следую за ней и прихожу кпревосходному источнику; следовательно, эта птица возвещает счастье; кошкаперебегает мне через дорогу, когда я только что начинаю свой путь;путешествие не удается; стало быть, кошка пророчит несчастье. Сферарелигиозного суеверия, поистине, безгранична и бесконечна, ибо рольпричинной связи играет в ней простой случай. Потому-то животное или другоекакое-нибудь существо природы и может сделаться предметом религиозной веры,или суеверия, без того, чтобы было налицо или могло быть указано какое-либообъективное основание для него. Суеверие, без сомнения, связывается скаким-нибудь бросающимся в глаза свойством предмета или его особенностью, носмысл, значение, которые суеверие в пего вкладывает, часто произвольны илисубъективны. Паув в своих "Философских разысканиях о египтянах и китайцах"(1774) рассказывает, говоря о культе животных, что несколько лет тому назадфранцузские крестьяне оказывали род религиозного культа куколкам гусениц,живущих на крапиве, потому что они усматривали в них явственные следыбожества. Эти знаки божества были, очевидно, не что иное, как те блестящиезолотые точки, которые имеются на куколке. По справедливости поэтому Паувпредпосылает этому рассказу слова: "Незначительные явления могут произвести очень сильное впечатление наумы простонародья". Но это простонародье в человеке есть так называемоерелигиозное чувство, то есть душевное настроение, позволяющее обворожитьсебя и мистифицировать, попросту же говоря: одурачить даже блеском золотыхпятнышек куколки. Но этим не уничтожается указанное основание культаживотных, ибо то, чего какая-нибудь вещь не имеет и что она собою непредставляет, то она имеет и то она собою представляет в сфере веры. Ядовитли паук? Нет; но вера сделала его ядовитым. Является ли аптечная очанкасредством для лечения глаз? Нет; но вера сделала ее "утешением глаз".Приносит ли ласточка счастье в дом? Нет; но вера кладет свои кукушкины яйцадаже в гнезда ласточек. Если бы поэтому захотели отвергнуть указанныйпринцип почитания животных на том основании, что, мол, люди почитаютживотных, не приносящих ни пользы, ни вреда, то это равносильно было бытому, как если бы на том основании, что абракадабра и другие слова амулетовявляются словами бессмысленными и поэтому, собственно говоря, совсем неявляются словами, стали бы отрицать, что люди могут приписывать таким словамсилу и влияние. Сверхчувственность, то есть бессмыслица, сверхразумность, тоесть неразумие, являются, ведь, как раз сущностью религиозной веры илисуеверия. Впрочем, и в культе животных дают себя знать другие указанныемоменты религии. Мы, ведь, уже видели, как религиозная любовь к животнымприносит человека в жертву даже клопам, блохам, вшам. - Банкрофт в своейистории Соединенных Штатов Америки очень хорошо и верно говорит о культеприроды и животных у индейцев: "Птица, которая таинственно прорезываетвоздух, в который человек не в состоянии подняться, рыба, которая прячется вглубинах ясных прохладных озер, в глубинах, которых человек не в силахизмерить, лесные животные, верный инстинкт которых ему кажется гораздо болеенадежным откровением, чем разум, - таковы те внешние признаки божества,которым он поклоняется". Но когда он перед тем говорит: "Его боги неявляются плодом страха... Индеец почитает то, что вызывает его изумление ичто тревожит его фантазию", то на это следует заметить, что одно простоеизумление, одна простая сила воображения не порождает еще молитв и жертв. Онсам говорит дальше: "Набожность дикаря была не простым чувством пассивнойпреданности, - он пытался склонить в свою пользу неизвестные силы иотвратить их гнев... всюду среди краснокожих были в ходу особого рода жертвыи молитвы. Если жатва оказывалась изобильной, если охота приносила удачу, тоони видели в этом влияние одного из Манито и самый обыкновенный несчастныйслучай приписывали гневу бога. "О, Манито, - воскликнул один индеец принаступлении дня, оплакивая вместе со своим семейством потерю ребенка, - тыразгневан на меня; отврати свой гнев от меня и пощади остальных моих детей".Лишь это является зерном религии. Человек не теоретическое, а практическоесущество, не существо эфирной силы воображения, но существо полной жизненныхсил, голодной и печальной действительности. Не удивительно поэтому, что, каксообщает Лоскиль, индейцы устраивают жертвоприношения в честь некоего богажратвы, который, по их мнению, никогда не может насытиться. Ведь увековечилже в песне "счастливый улов сельдей, избавивший его от нужды" даже"крупнейший человек языческого севера" Эйвинд Скальдаспиллир! Воистинусмешно, впрочем, когда теисты вкладывают в уста дикарям дипломатическоетеологическое различение, когда они заставляют их говорить, что они"почитают не самих животных, а, собственно говоря, того бога, который в нихзаключается". Что же другое можно почитать в животных, как не их животнуюприроду или сущность? Плутарх в своем сочинении "Об Изиде и Озирисе" говоритпо поводу почитания египтянами животных: "Если лучшие философы даже вбездушных вещах усматривали образы божества, то насколько больше можно ихнайти в существах чувствующих и живых. Но хвалить можно только тех, которыепочитают не сами эти существа и не сами эти вещи, но через них или через ихпосредство божество. Легко понять, что нет ничего бездушного, что бы былолучше имеющего душу, нет ничего бесчувственного, которое было быпревосходнее имеющего чувство; божественная природа заключается не в цветах,не в фигурах или плоскостях, ибо самое безжизненное есть и самое худое. Ното, что живет, видит, движется и различает полезное от вредного, имеет всебе часть провидения, управляющего вселенной,- как говорит Гераклит". Ненаходится ли, таким образом, основа почитания животных все же в них самих?Если божественное существо существенно отличается от животной природы, то яне могу почитать его в ней или через ее посредство, ибо не нахожу в нейобразов божества, не нахожу ничего схожего с божеством; но если вернопротивоположное, то безразлично и сделанное различение. Кто представляетсебе богов в животном виде и таковыми их изображает, тот бессознательнопочитает самих животных, хотя бы он и отрицал это перед своим сознанием ирассудком. (4) Прекрасно также славословие Плиния в честь солнца в его"Естественной истории". "Среди так называемых блуждающих звезд движетсясолнце чудовищной величины и мощи, солнце, правящее не только временами истранами, но даже и звездами, и небом. Мы должны это солнце, если примем вовнимание его действие на душу, а еще более - на дух всего мира,рассматривать, как превосходного правителя и божество природы. Оно дает светмиру и устраняет тьму; оно затмевает прочие светила, оно устанавливаетпорядок времен и постоянно себя воспроизводящего года ко благу природы; онопроясняет пасмурное небо и прогоняет также и облака человеческого духа. Онодает свет и прочим светилам, всех превосходя своим светом и среди всехвыделяясь, все видя и все слыша, как это значится у Гомера". Перед намиздесь в сжатом виде все моменты религии.

Дата добавления: 2014-10-23