И управления имени К. Г. Разумовского 10 страница

Вы можете найти, например, что особенно выгодны сделки, основан­ные на определенных конфигурациях рынка. Как-то раз я изучал минут­ные графики нескольких секторных индексов в то время, когда разме­щал короткие сделки. И увидел закономерность: короткие сделки, от­крытые во время расхождений индексов (некоторые достигают дневных максимумов, другие нет), имели тенденцию быть более успешными, чем сделки, открытые в то время, когда большая часть индексов находилась на своих максимумах или около них. Я посчитал целесообразным вклю­чить эту модель торговли в свой стратегический репертуар.

Привязка такой модели решения к какому-то характерному состоя­нию —уникальному когнитивному, физическому и эмоциональному ре­жиму — может очень помогать ее усвоению. Люди достигают большин­ства конкретных состояний за счет значительного уменьшения или уве­личения своего нормального уровня возбуждения. Медитация позволяет ослабить возбуждение; физические упражнения могут его усилить. Я на­шел, что, непрерывно шагая по дому и проговаривая вслух свои новые торговые стратегии и сценарии, я лучше всего способствую построению позитивных поведенческих моделей. Другие люди, с которыми мне дово­дилось работать, предпочитали мысленно репетировать стратегии в со­стоянии самогипноза или перевозбуждения, достигаемого во время фи­зических упражнений.

Нахождение якорей, которые лучше всего работают для любого кон­кретного трейдера, является в значительной степени вопросом эмпири­ческим. Особенно важно, чтобы ваша последующая торговля осуществля­лась в том же состоянии, в котором вы репетировали, запуская модели решения. Я не буду торговать, тихо сидя у монитора в течение многих

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ТОРГОВЛЯ С КУШЕТКИ 343

конечное число творческих способов провести их в жизнь. В конечном счете, однако, их успех зависит от качества вашего самонаблюдения в на­чале — точного определения необходимых изменений — и интенсивно­сти повторений после того, как усилия по изменению начались. Очень часто люди успешно вводят изменения, но не поддерживают их. Мно­гократное ежедневное выполнение упражнений, причем в неизменном виде, значительно облегчает консолидацию.

И это приводит к самой сильной из всех стратегий психологии трей­динга — наличию друзей и семьи, поддерживающих ваши усилия по са­мосовершенствованию. Прикладывая все силы для достижения цели, вы не можете вести нормальную жизнь. Это требует особого понима­ния со стороны тех, кто вас окружает. Нормальные люди не бодрствуют ночью по много часов, печатая случайные мысли на клавиатуре. Они не подключаются к биологической обратной связи и светозвуковым ма­шинам, торгуя или обрабатывая данные рынка. Редко когда другие люди не только терпели, но и ценили это отклонение от нормальности. Ка­кие бы идеи и опыт я ни сумел описать в этой книге, это было бы невоз­можно без поддержки семьи, наставников и коллег.

СОГЛАСОВАНИЕ ТРЕЙДИНГА С ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬЮ

Одна из самых глубоких идей о рынках, с которыми я когда-либо стал­кивался, появилась в статье Линды Рашке. Она советовала начинающим трейдерам сосредоточиваться на одной-двух проверенных рыночных мо­делях и просто торговать по ним. Если вы будете хорошо готовиться, од­них этих моделей должно быть достаточно, чтобы обеспечить вам при­личный уровень жизни. Выбор моделей будет зависеть от вашего подхода к рынкам, который, в частности, будет формироваться на основе вашей индивидуальности и с учетом ваших финансовых целей.

Проведя вместе с Линдой опрос ряда обычных трейдеров, я вынес два впечатления о торговле и индивидуальности:

1. Многие трейдеры, жалующиеся на эмоциональные проблемы, возни­кающие у них на рынках, испытывают трудности, потому что их тор­говля недостаточно структурирована. Под этим я подразумеваю, что они не определили тщательно модели, используемые для входа на ры­нок и ухода с него, и часто не имеют формальных механизмов управ­ления капиталом. Я отнюдь не считаю, что все трейдеры должны тор­говать, используя механические системы, но должен сказать, что боль­шинство попавших в беду трейдеров, с которыми я сталкивался, вы- часов, если репетировал решения, шагая и разговаривая. Скорее всего, буду идентифицировать решения и действовать намного успешнее, если стану анализировать рынок, шагая и проговаривая то, что вижу. Более того, я нашел, что нередко могу увидеть действие рынка только после того, как произнесу его вслух во время этой своей аналитической ходьбы. Изучение графиков и данных дает необработанный материал для осмыс­ления, но объединение информации в значащие модели иногда происхо­дит только тогда, когда я перехожу в другое состояние.

Модель решения, которую вы репетируете, может быть моделью, скла­дывающейся из рыночных данных, как в примере, приведенном в преды­дущем абзаце, или одной из ваших собственных поведенческих моделей, например позволяющей отработать способность закрывать проигрыш­ные сделки и позволять расти выигрышным. Привязка происходит с по­мощью простого классического формирования условных рефлексов. Не­однократно сопровождая желательную поведенческую модель определен­ным умственным или физическим состоянием, вы становитесь лучше го­товыми идентифицировать эту поведенческую модель и действовать в со­ответствии с нею всякий раз, когда входите в это состояние. Что вы ви­дите и как истолковываете информацию, зависит от состояния, в котором находитесь. Практикуя конструктивные модели поведения в уникальном состоянии, вы берете под контроль последующий запуск этих моделей.

Иногда трейдеры не способны идентифицировать свои собственные модели решения. В таких случаях не все еще потеряно. Можно приме­нить эффективную стратегию, основанную на той же логике — полу­чить модели решения от наставника, затем систематически привязать их к определенным состояниям и стать исполнителем этих идеальных решений. Например, узнав некую модель торговли от наставника, я за­тем неоднократно репетирую ее, погружаясь в состояние интенсивного сосредоточения и концентрации и выискивая проявления этой модели в исторических данных. Позднее активирую то же состояние сосредото­чения, прокатываю модель в учебной торговле в режиме реального вре­мени и только потом пробую эту стратегию на настоящих маленьких сделках. После повторения и привязки ролевой метод торговли начинает казаться более естественным и в конечном счете включается в состав мо­его репертуара. В дальнейшем этот метод торговли запускается простым актом сосредоточения.

Большинство усилий по изменению, которые вы будете предприни­мать на рынках, сведется к одной из трех этих стратегий. Вы будете или пытаться ослабить нежелательные реакции, или перепрыгивать к дру­гим состояниям и моделям, или развивать новые, положительные. Су­ществует огромное множество разновидностей этих стратегий и бес-

344 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

играли бы, если бы тщательнее соблюдали правила. Лучшие из извест­ных мне фирм, обучающих трейдеров, включая фирму Линды, ограничи­ваются небольшой группой проверенных моделей торговли. В дальней­шем эти фирмы придерживаются своих методов. Когда у трейдеров от­сутствует такая структура и дисциплина, им очень трудно привить себе уверенность. Их сделки особенно уязвимы для влияния эмоций и случай­ных тяжелых убытков. Правила же надежно помогают трейдерам не от­рываться от действительности.

2. Многие трейдеры, жалующиеся на эмоциональные проблемы, возникающие у них на рынках, испытывают трудности, потому что не смогли подобрать стиль торговли, соответствующий их индивиду­альности. Терпимость к риску частично является переменной чертой характера. Когда трейдеры с низкой терпимостью к риску продлевают свое пребывание на рынке, они становятся особенно уязвимыми для больших проседаний, характерных для долгосрочной торговли. Точно так же трейдеру с визуальным интуитивным стилем обучения может оказаться трудно придерживаться механической системы торговли. Многие трейдеры, которых я опрашивал или интервьюировал, имеют методы или системы, которые хотели бы использовать, но не задают себе трудного вопроса: подходят ли эти методы или системы именно для них?

Как психотерапевт, я привык замечать мельчайшие маркеры в своих взаимодействиях с людьми. Неудивительно, что лучше всего мне торгу­ется, когда я использую этот навык. Когда пытался торговать в других стилях — особенно механически — результаты были плохими. Я просто не могу торговать чем-то, чего не чувствую и не воспринимаю непосред­ственно. Наоборот, мой хороший друг и успешный трейдер Генри Кар- стенс является гением по части создания торговых систем, и я почти уве­рен, что он с большим трудом торговал бы в произвольной манере. Дело не в том, какой подход к торговле лучше. Скорее важно найти соответ­ствие между трейдером и торговлей.

Я почти уверен, что индивидуальность некоторых людей просто не подходит для трейдинга. Не все обладают смесью гибкости и анали­тических навыков, необходимой для принятия решений. Аналогичным образом не все обладают необходимой эмоциональной зрелостью и са­модисциплиной, чтобы стать успешным трейдером, так же как не все об­ладают навыками, необходимыми, чтобы стать одним из лучших в мире баскетболистов или хирургов. Судя по ограниченным данным, собран­ным нами с Линдой, торговля будет для вас тяжелым сражением, если вы вообще склонны к сильным отрицательным эмоциям (страху, депрес­

сии, гневу) и склонны быть импульсивным, плохо дисциплинированным и не особенно добросовестным в повседневной жизни.

Правда, бывает и так, что эмоционально неустойчивые недисципли­нированные трейдеры делают состояние на рынках. Должен сказать, од­нако, что те из них, кого я знаю, не сохранили свои состояния. Все до еди­ного успешные трейдеры, которых я наблюдал, были людьми методич­ными и чрезвычайно организованными. Думаю, что внимательное чте­ние книги Джека Швагера «Маги рынка» поддержит это заключение. Ме­тоды и правила у различных трейдеров отличаются: некоторые являются скальперами, другие торгуют на колебаниях; одни более произвольны, другие более механистичны. У всех, однако, есть планы и методы, ко­торые они нашли и исчерпывающе изучили, довели до совершенства и осуществляют неукоснительно. Эти планы и методы стали следствием дальнейшего развития их индивидуальностей, включивших в себя те уникальные методы, которыми трейдеры обрабатывают информацию и справляются с риском и неопределенностью.

НА ПЕРЕДНЕМ КРАЕ: СОВЕРШЕНСТВОВАНИЕ ТОРГОВОГО МАСТЕРСТВА

Обзор научных исследований убеждает меня, что наибольший прогресс в психологии трейдинга будет достигнут не в психотерапии, а в сфере по­знания. Недавние открытия в области когнитивной неврологии говорят о том, что познание — как эмоциональное изменение — при надлежа­щих условиях может быть ускорено. Это имеет большое значение для обучения и развития трейдеров.

Исследовавшие неявное обучение Артур Ребер и Аксель Клеереманс указывают, что люди приобретают такие сложные навыки, как устная речь, прежде, чем становятся способны выразить словами правила уст­ной речи. Их знание является подразумеваемым или неявным и нахо­дится на уровне ниже явной вербализации. Ряд интересных эксперимен­тов, в которых использовалась искусственная грамматика — последова­тельности букв, объединенные наборами правил, — указывает, что такое неявное обучение отнюдь не необычно.

Представим, что я изобрел искусственную грамматику по модели UFMAG. Я буду показывать участникам эксперимента эти пять букв одну за другой. Каждый раз, когда покажу букву U, она будет сопровождаться буквой F. Каждый раз, когда покажу А, следующей будет G и т.д. До­вольно просто создавать грамматики разной сложности, изменяя коли­чество букв и правила, регулирующие порядок появления букв.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ТОРГОВЛЯ С КУШЕТКИ 347

Какова природа этого подразумеваемого знания? Факты свидетель­ствуют, что участники исследований неявного обучения приобретают знание статистических закономерностей в данных. Ребер отмечал, что если события Е1 и Е2 происходят с вероятностью 0,80 и 0,20 соответ­ственно, то предположения участников в отношении вероятности про­исхождения событий со временем приблизятся к 0,80 и 0,20. Это не зна­чит, что участники когда-либо поймут истинные правила грамматики или производства сахара. Скорее они выстраивают неявные представле­ния о вероятности событий, предопределяемых этими правилами.

Путь к неявному обучению обеспечивают большое количество опы­тов (как правило, до тысячи и более), быстрая и точная обратная связь, высокая степень внимания и концентрации со стороны участников. Если, например, участников во время опытов по неявному обучению будут отвлекать другими задачами, то качество и количество знаний значительно понизятся.

Клеереманс предположил, что люди во время этих исследований обра­батывают информацию во многом так же, как обрабатывает данные ней­ронная сеть. Они устанавливают связи между событиями, основываясь на статистических закономерностях. Когда эти связи становятся доста­точно сильны, они достигают порога понимания и становятся явными. Следовательно, знания людей существуют в континууме от полностью неявного до полностью явного со множеством промежуточных градаций. Это создает условия для потенциальных конфликтов между знаниями людей — их вербальным явным пониманием — и их чувствами. Именно это Ребер установил в своих исследованиях. Когда участникам сообщают правила, лежащие в основе опытов, или когда их просят найти правила, и правила эти относительно просты, то явное мышление, похоже, улуч­шает результаты в экспериментах по неявному обучению. Но когда пра­вила настолько сложны, что участники не могут разобраться в них сами, то попытки найти явные правила фактически ухудшают результаты. По­лучается, что неявное кодирование информации в этих исследованиях относительно независимо от привычных явных процессов обучения.

Обобщая эти исследования в книге «Неявное обучение и подразумева­емое знание», Ребер приходит к выводу, что участники могут научиться использовать в полностью нерефлексивной манере сложные структур­ные отношения в представленных данных. Думаю, что трейдеры приоб­ретают мастерство на рынках примерно таким же образом. Они погру­жаются в сложные шумящие раздражители (данные рынка) и постепенно накапливают информацию о закономерностях среди этих раздражителей. Достигнув очень глубокого погружения—задолго до того, как они смогут выразить словами свои знания о рынках, — трейдеры приобретают ощу-

Суть эксперимента в том, что подопытным не сообщают правила грамматики. Сначала, на этапе накопления, им показывают последова­тельности букв, выстроенных грамматически верно или неверно (т.е. следующих или не следующих правилам). Затем, на этапе тестирования, участников просят определить, правильно ли грамматически сформиро­ваны представленные последовательности букв. Подопытных поправ­ляют, когда они понимают последовательность неверно, но им не сооб­щают, почему они были неправы. Затем быстро переходят к следующему пункту. Это повторяется много-много раз.

Со временем участники начинают очень ловко определять грамма­тическую корректность последовательностей букв. Они, по всей види­мости, понимают модель, лежащую в основе грамматики. Если, однако, попросить участников объяснить причины, позволяющие им опреде­лять грамматическую правильность последовательностей, они не мо­гут выразить эти правила словами. Более того, часто настаивают, что модели были случайны и что они просто хорошо угадывали. Их знание неявное в том смысле, что они знают нечто, но не обязательно знают, что они это знают.

В своей книге «Неявное обучение и подразумеваемое знание» (Implicit Learning and Tacit Knowledge) Артур Ребер указал, что подопытные спо­собны изучать очень сложную грамматику даже в условиях помех. На­пример, в одной серии исследований участников попросили предсказать появление события — вспышки света. Появление события в любом опыте N, однако, зависело от того, что происходило во время опыта N — j, где j в различных опытах могла изменяться от единицы и до семи. Удиви­тельно, но через некоторое время участники смогли предсказывать по­явление события, основываясь на том, что случилось много опытов на­зад, — и снова не будучи в состоянии объяснить словами обоснование своих предсказаний. Кроме того, когда был добавлен элемент помех на этапе накопления, в котором некий меняющийся процент элементов, представленных участникам, был получен случайным выбором, неявное обучение продолжало происходить.

Очевидно, что участники исследований неявного обучения запоми­нают сложные модели — модели слишком сложные, отмечает Ребер, чтобы их можно было освоить за день. В одном исследовании участники учились предсказывать уровень производства сахарного завода, исходя из основного правила: производство = 2w- (р + п), где w — количество рабочих завода; р — объем продукции, выпущенной во время предыду­щего опыта; а п —фактор помех. Ребер утверждал, что знание, приобре­тенное неявно, влияет на результаты, которые можно объяснять созна­тельным знанием.

348 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

щение того, когда рынки могут вырасти, а когда упасть. И только потом, когда модели осваиваются до автоматизма, их удается выразить словами и сформулировать в виде явных правил и систем торговли.

Если это действительно так, то ключом к развитию торгового мастерства может быть степень погружения при подходе к рынкам. В течение многих лет день за днем наблюдая за рынками и тщательно изучая размещенные сделки, трейдеры могут усваивать правила рынков так же, как дети усваи­вают правила устной речи. Насколько трейдеры относятся к трейдингу как к своей второй работе и/или недостаточно погружаются в модели рынков в реальном времени, настолько же страдает эффективность их обучения.

Отсутствие погружения может также помочь объяснить, почему так много людей пробуют заниматься трейдингом и почему столь немно­гим фактически удается зарабатывать этим себе на жизнь. Все очень просто — новички не могут дотерпеть до конца обучения. Если неявное изучение поведенческих моделей рынка требует тысяч опытов (как это было с участниками исследований Ребера и Клеереманса), то нужно быть очень преданным делу учеником — и, вероятно, с кучей денег в карма­нах, — чтобы пережить неизбежные огорчения периода обучения. Кроме того, трейдеры не всегда торгуют с частотой достаточной, чтобы при­обрести опыт, необходимый для усвоения моделей рынка. Если трейдер размещает только два ордера в день, ему потребуется более двух лет тор­говли, чтобы достигнуть количества опытов, проведенных в исследова­нии неявного обучения. Однако и этого может быть недостаточно, чтобы приобрести все нужные неявные знания.

Опыты в типичном исследовании неявного обучения расположены очень близко, чтобы воспрепятствовать вмешательству явных мыслей и эмоций. У трейдера, который торгует только два раза в день, будет огромное количество возможностей для такого вмешательства. Было бы удивительно, если бы так сильно отдаленные друг от друга опыты смогли собрать знания, необходимые для экспертного понимания рынка. Боль­шинство трейдеров могут быть не в состоянии постичь закономерности рынка не из-за своих эмоциональных трудностей или пораженческих тенденций, а просто из-за недостаточного присутствия на рынках.

НЕЯВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ НЕЯВНОГО ОБУЧЕНИЯ

Эту цепь рассуждений можно довести до ее логического конца. Если не­явное обучение объясняет, откуда берется торговое мастерство, то луч­шие примеры неявного знания можно, видимо, найти у трейдеров, ко­

торые погружены в торговлю, т. е. часто проводят обучающие «опыты». Это, конечно же, биржевые трейдеры, скальперы и другие, очень часто торгующие профессионалы. Наблюдая за рынками день за днем, минута за минутой и проводя десятки, если не сотни сделок каждый день, бир­жевой трейдер является естественным объектом для изучения в области неявного обучения.

Интересно, что среди трейдеров, опрошенных Линдой Рашке и мною, несколько имели опыт работы в операционном зале биржи или занима­лись сверхвысокочастотной торговлей. Нам было видно, что эти трей­деры применяли методы, отличавшиеся от используемых другими. При принятии решений они менее полагались на сложные исследования и намного чаще ссылались на «инстинкт», когда открывали и закры­вали сделки. Успешные трейдеры в этой группе действовали, руковод­ствуясь правилами, но правила эти были относительно простой эвристи­кой, помогавшей ограничивать убытки и управлять общей деятельно­стью. Например, один из трейдеров автоматически выходил из позиции, как только она перемещалась против него всего на несколько тиков. Эта стратегия заставляла его весьма часто открывать и закрывать позиции, увеличивая число полученных им «обучающих опытов».

Такое правило помогало уменьшать убытки этого трейдера, когда он ошибался в отношении рынка, но, по его мнению, выходил он на рынок, руководствуясь совершенно другими правилами. Он развил в себе чув­ство моментума рынка, интуитивно воспринимал поведение сильных и слабых игроков и соотношение спроса и предложения. Его знания были неявными — в том смысле, что, хотя он знал достаточно, чтобы иметь успех на бирже, но не мог устно объяснить свои знания, чтобы его слу­шатели могли копировать его подход.

Переходя от таких скальперов к торгующим часто, но не так лихора­дочно трейдерам — таким, как Линда, — мы выясним, что значитель­ная часть знания рынка (и принятия рыночных решений) является яв­ной. Линда действительно выражает словами многие из своих правил торговли и каждый день иллюстрирует их примерами для членов ее торгового чата. Это совсем не означает, однако, что все ее знания отра­жены в ее правилах. Она не открывает сделку каждый раз, когда появля­ется вербализированная модель; скорее неявно чувствует, когда эти мо­дели могут принести прибыль, а когда нет. Ее торговля сильно регули­руется правилами, но она не механическая. Неявное знание играет важ­ную роль, помогая ей применять свои торговые правила. Тот, кто просто прочитает правила Линды и механически применит их, вряд ли получит ее торговые результаты. Без сомнения, причина этого в том, что Линда провела много лет день за днем погруженной в рынки и частые сделки.

Перейдем дальше по временной шкале к трейдерам на колебаниях и среднесрочным трейдерам, которые торгуют только один-два раза в не­делю, а то и в месяц. Совершенно очевидно, что опыт обучения у них по­является слишком нечасто и со слишком большим интервалом, чтобы происходило неявное обучение. Если трейдер не найдет каких-то других путей получения опыта неявного обучения — прилежно и интенсивно изучая графики, исторические данные рынка и т.д., — то неявных зна­ний следует ожидать немного. Поэтому можно предположить, что успеш­ные долгосрочные трейдеры гораздо больше используют явные правила и системы для обоснования своих входов и выходов.

Хорошие примеры такой основанной на правилах долгосрочной торговли содержатся в Stock Trader’s Almanac Йела Хёрша и в Online Investing Джона Маркмана. Йел сосредоточивается на сезонных зако­номерностях общего рынка, таких как тенденция рынков к более силь­ному позитиву в конце и начале года по сравнению с серединой. Джон идентифицирует типовые портфели, основываясь на таких критериях фильтрования, как моментум и рост. Другие портфели Маркмана по­строены на сезонных колебаниях среди отдельных акций и секторов. Используя извлекаемые из таких исследований правила как помощь при принятии решений, долгосрочные трейдеры, не развившие в себе неявного понимания рынков, могут все же получить некоторое пре­имущество. В конце концов, если догадки трейдера не содержат (не­явной) информации, имеет большой смысл устранить эти догадки из процессов принятия решений.

Если я прав, предполагая, что таймфрейм трейдера играет суще­ственную роль в определении относительной важности неявного ин­туитивного знания в торговле против явного знания, то психологиче­ские методы, рассмотренные в предыдущих главах, приобретают иное значение. Методы, позволяющие максимизировать внимание, осла­бить навязчивые эмоциональные и когнитивные реакции и повысить чувствительность к личным и рыночным маркерам, будут особенно по­лезны для скальпера. Ведь все, что нужно знать скальперу, чтобы прове­сти успешную сделку, уже присутствует в его опыте. Наибольший успех принесут те психологические вмешательства, которые удалят помехи этому неявному знанию.

У долгосрочных трейдеров есть намного больше, чем у скальперов, времени, чтобы обдумывать свои позиции и отделять личные модели от других аспектов своей жизни. Они, скорее всего, выиграют от мето­дов, которые подрывают проблемные модели за счет перехода к новым состояниям и привязки моделей решения к определенным режимам восприятия. Кроме того, долгосрочный трейдер, полагающийся больше

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ. ТОРГОВЛЯ С КУШЕТКИ 351 352 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

на явные правила, чем на неявные знания, получит выгоду от погруже­ния в формальные исследования и от более четкого формулирования и привязки правил торговли.

Неудачи в торговле будут преследовать долгосрочных трейдеров, пы­тающихся торговать интуитивно, и скальперов, пытающихся чрезмерно анализировать свою торговлю. Долгосрочному трейдеру не хватает неяв­ного знания для интуитивной торговли из-за недостаточного опыта об­учения. В результате он может совершить ошибку, пытаясь извлечь сиг­нал из помех. Скальпер, наоборот, нуждается в прямом доступе к сво­ему неявному знанию и не может позволить себе пересмотреть то, что уже известно. Погрязший в анализе скальпер напоминает питчера, слиш­ком долго размышляющего о подаче и нацеливающего мяч вместо того, чтобы бросить его по наитию. Вмешательство явных процессов может мешать естественной неявной деятельности.

Действительно ли некоторые люди лучше обучаются неявным, чем яв­ным образом? Действительно ли сложные неустойчивые рынки лучше поддаются неявному изучению, чем попыткам описать их явными фор­мулировками? В исследовательской литературе еще много оставшихся без ответа вопросов. Вполне возможно, что разные люди обладают раз­ными возможностями по части обработки информации и что рынки об­ладают различными по силе сигналами и помехами. Нахождение пра­вильного баланса между когнитивным стилем, стилем торговли и тор­говыми инструментами может играть решающую роль в определении удачи или неудачи торговли.

ВЕЛИЧИЕ И ПРИОБРЕТЕНИЕ МАСТЕРСТВА

Исследования выдающихся людей в области творчества и науки говорят о том, что обычно усвоению навыков мирового класса предшествуют многие годы практики, учебы и ученичества. В обзоре исследований о ге­ниальности Р.С. Альберт указал, что ключом к экстраординарным дости­жениям является производительность — способность получать большие объемы различных результатов. Дин Кит Саймонтон в своей книге «Ве­личие: кто делает историю и почему» (Greatness: Who Makes History and Why) также отметил, что известных людей направляют необычно силь­ные мотивации. Один из наиболее провокационных выводов Саймон- тона заключается в том, что соотношение удачных и неудачных работ у выдающиеся в своих областях деятелей такое же, как у их менее плодо­витых коллег. Величие творцов проистекает из множества их творений, что значительно увеличивает их шансы создать нечто выдающееся. Но, чтобы сохранять такую производительность в течение длительного вре­мени, требуется необычная одержимость.

Эта одержимость сначала проявляется в готовности пройти длитель­ный период обучения и практики. В отредактированном издании книги «Дорога к совершенству» (The Road to Excellence) К. Андерс Эрикссон упоминает «правило 10 лет», в соответствии с которым для развития ма­стерства в шахматах и других областях необходимо 10 лет интенсивной подготовки. Эрикссон и его коллеги изучали приобретение экспертных навыков, собирая дневники музыкантов — как опытных, так и люби­телей. Они нашли прямую корреляцию между количеством часов, по­траченных на репетиции, и степенью мастерства музыканта. Например, к 20 годам первоклассные скрипачи тратят на практику более 10 ООО ча­сов. Эрикссон далее приходит к выводу, что существенным компонен­том практики является концентрация. Лучшие музыканты репетируют с огромным напряжением, но они также часто отдыхают, чтобы преодо­леть усталость. Они не только упражняются в течение большего количе­ства часов, но и получают больше от каждой репетиции благодаря силе своей концентрации.

Прав был Фрэнсис Гольтон, когда говорил, что выдающихся творцов подталкивают к величию врожденные стимулы. Такое возможно только у людей, которые получают удовольствие и удовлетворение от требую­щего значительных усилий преследования целей. Это возвращает нас к концепции потока Михая Чиксентмихайи — доставляющего внутрен­нее удовлетворение состояния, которое испытывают творческие люди, когда они погружены в свою работу. Работа вызывает переключение со­стояний у творческой личности и закрепляется в положительной области шкалы настройки сознания. Трудно представить, чтобы кто-то мог про­должать интенсивные упражнения и развитие навыков в течение 10 или более лет при отсутствии таких врожденных стимулов.

И все же есть нечто, кроме внутреннего удовольствия от усилий, что по­буждает выдающихся людей. Без уверенности, без глубокой веры в свой успех никто не сможет выдержать годы нелегкого продвижения к целям жизни. В своей проницательной автобиографии «Университеты биржевого спекулянта» (The Education of a Speculator)[8] Виктор Нидерхоффер расска­зывает, как он познакомился в Гарварде с тренером по теннису и сквошу Джеком Барнаби. Хотя Нидерхоффер никогда раньше не играл в эту игру, он объявил Джеку, что станет в ней лучшим. И действительно, после 14 ме­сяцев тяжелой работы Нидерхоффер стал чемпионом США среди юниоров. Непоколебимая вера в себя, помноженная на любовь к работе и борьбе

Дата добавления: 2014-11-16