И управления имени К. Г. Разумовского 8 страница

Колин Уилсон заметил, что, когда уровень энергии в уме уменьша­ется, его способность осмысливать события резко падает. В одном на­строении люди, как Пруст, могут извлекать смысл из единственного со­бытия. Большую часть времени, однако, люди бесцельно выполняют ри­туалы жизни, словно у них повязка на глазах. Аналитик Томас Френч на­писал однажды о психосоматической болезни, что проблема не столько в наличии эмоциональных конфликтов, сколько в истощении психологи­ческих ресурсов: это похоже на невозможность подключить карту расши­рения. Прав был Уильям Джеймс, когда сказал, что состояние человека таково, как если бы он выработал привычку двигать одним только ми­зинцем, не думая о том, что это часть большого организма.

УСИЛИЕ И ЧАСТИЧНОЕ СОЗНАНИЕ

Если вы собираетесь справляться с эмоциональными проблемами, свя­занными с рынками, то для вас крайне важна следующая идея: проблема Дейва — и проблема большинства трейдеров — заключается не в страхе или неуверенности в себе. Запертый в единственном состоянии ума, ра­ботающем в 16-битовом режиме сознания, Дейв не может обработать ин­формацию, необходимую для сдачи государственного экзамена. Анало­гичным образом трейдеры, запертые в состояниях скуки, страха или эй­фории, закрыты для более широких взглядов и не способны осознать зна­чение моделей рынка, разворачивающихся перед ними. Приобретение

новых данных или новых способов анализа старых данных не поможет им, если они не смогут мобилизовать свои ресурсы для обработки дан­ных. Большинство трейдеров не нуждаются в услугах психотерапевта; им нужна помощь в расширении контроля над собственным сознанием.

Некоторые подходы к саморазвитию используют наблюдение Джей­мса весьма буквально. Они подчеркивают важность положения и движе­ния тела как средства культивирования расширенных состояний созна­ния. Рассматривая такие методы, как техника Александера, аутотренинг, биологическая обратная связь, прогрессивное расслабление, метод Фель- денкрайза и разработанная Вильгельмом Райхом оргонотерапия, Майкл Мёрфи в книге «Будущее тела» (The Future of the Body)[7] объясняет, что из­менение двигательных стереотипов помогает расширять поведенческие репертуары. Подобно тому как люди ограничены узким репертуаром мыс­лительных и эмоциональных стереотипов, так же они склонны застывать в жестко ограниченном наборе поз и движений. Действительно, когни­тивные, эмоциональные и физические ограничения людей имеют общее происхождение, отражающее бедность их привычных состояний созна­ния. Методы лечения обогащают состояния людей с помощью различных средств: одни изменяют модели мышления, другие способствуют приобре­тению нового эмоционального опыта, третьи приучают к непривычным позам и движениям. Пути, ведущие к изменению, весьма разнообразны.

Если вы будете заниматься какой-либо деятельностью достаточно долго, сосредоточив на ней все свои силы, то ваш ум приспособится к си­туации, найдя для нее новое место на шкале настройки. И весьма веро­ятно, что проблемы, которые казались такими непреодолимыми в вашем первоначальном состоянии ума, будут восприняты в новом состоянии со­вершенно по-другому. Рассмотрим следующие примеры.

• Полностью поглощенный писательским трудом, автор совершенно теряет связь с действительностью и с удивлением замечает, как быстро прошло время. В этом состоянии подъема другие дела просто не дохо­дили до его сознания.

• Бегунья начинает уставать, чувствуя, что тренировка сегодня не удалась. Однако она поднажимает и ловит второе дыхание. Вскоре по­сле этого испытывает состояние эйфории, чувствуя себя полностью заря­женной энергией и освеженной. Ее прежнее уныние исчезает.

• Усталый управленец входит в камеру сенсорной изоляции, где можно полежать на поверхности соленой воды в полной темноте и ти­шине. В строгом соответствии с наблюдениями Джона Лилли управленец начинает испытывать скуку и недостаток раздражителей, а затем при­спосабливается к окружающей среде. Он выходит из камеры совершенно спокойным, полностью преодолев стресс.

• Трейдер борется против склонности к импульсивной торговле, осо­бенно на открытии рынка, когда он боится пропустить крупный тренд. Он ставит опыт на машине биологической обратной связи, связанной с видеомагнитофоном. В этом опыте, чтобы смотреть фильм, он дол­жен поддерживать повышенную температуру лба. Как только его темпе­ратура падает ниже определенного порога, показ приостанавливается. Через 40 минут трейдер узнает, что может непрерывно смотреть кино, сохраняя полную неподвижность тела и выбросив из головы весь вну­тренний диалог и чувство огорчения. В конце сеанса он чувствует себя странно отдаленным от эмоций рынка и размещает свои утренние ор­дера без напряжения.

• Женщина-трейдер, известная своей чрезмерной осторожностью в подходе к возможностям, использует свои утренние упражнения по тя­желой атлетике, чтобы настроить себя на должный лад перед открытием рынка. Занимаясь упражнениями с высокой нагрузкой, разработанными покойным Майком Менцером, она собирает всю свою силу в относи­тельно короткий период подъема, особенно выкладываясь во время за­ключительных подходов. Она чувствует, что после тренировки в ее мыш­цах бурлит кровь, и это становится ее маркером для накачанного умо­настроения. Прежние колебания забыты, и она настойчиво преследует свои цели.

Усилие — ключ к ускорению изменения. Вы можете устранить про­блемные модели, которые существовали в течение многих лет, просто поместив себя в умственное/физическое пространство, радикально от­личающееся от вашей нормы, и затем запрограммировав это новое про­странство в желательных для вас моделях. Ваше нежелание предпри­нять такие усилия — удовлетворенность существующим состоянием ума и тела — является самым большим препятствием к изменению. Неслу­чайно в армии новобранцев подвергают суровым упражнениям и тре­нировкам, чтобы привить им необходимые умственные и поведенче­ские навыки. Изменение не может быть достигнуто в состоянии ком­форта — никогда.

Возможно, трейдеры будущего будут заниматься саморазвитием, ис­пользуя средства, совершенно не похожие на еженедельные беседы. Ку­пола виртуальной реальности и камеры сенсорной изоляции могут стать такими же распространенными, как домашние кинотеатры, передав тех­нологии сознания в руки обычных потребителей. Это будут домашние спортзалы для ума, созданные с целью развития сознания и личности,

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ДОЗА ПРОФАНАЦИИ 319 320 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

а не для уничтожения проблем. В принципе, здоровым людям совер­шенно не нужно тратить месяцы и годы психотерапии на исследование конфликтов и проблем, если они смогут приобрести способность ориен­тироваться в собственном умственном ландшафте. Ужасная музыка, ко­торую человек вынужден слушать по радио своего ума, является пробле­мой только в том случае, если нельзя сменить станцию.

ДОСТИЖЕНИЕ НОВОГО СОСТОЯНИЯ УМА

Отношение между новизной и состояниями сознания проливает важный свет на подходы, которые предприняли бы большинство психологов к си­туации с Дейвом. Хотя Дейв опытный студент, он воспринимает каждый экзамен как новую ситуацию. Его захлестывает боязнь провала, взвинчи­вая уровень физического возбуждения до небес в классической реакции на чрезвычайную ситуацию («драться или срываться»). Для Дейва и для трейдеров ключом к преодолению страха за результат является устране­ние чувства чрезвычайной ситуации. Введя в уравнение элементы близ­кого знакомства и повторения, Дейв может перейти в менее возбужден­ные состояния, которые будут меньше мешать его учебе.

Обычно это делается с помощью метода, известного как «системати­ческая десенсибилизация». Людям, страдающим от беспокойства, пока­зывают, как сфокусировать и успокоить себя, используя такие методы, как глубокое дыхание и прогрессивное мышечное расслабление. После того как пациенты приобретают некоторый опыт в использовании этих методов, состояние расслабления постепенно вводится в стрессовые си­туации. Как правило, это достигается с помощью иерархии. Людей про­сят создать шкалу стрессовых событий с делениями, скажем, от 0 до 100. На нуле континуума находятся ситуации, связанные с минимальным стрессом; ближе к середине появляются несколько напряженные обсто­ятельства; а на 100 расположены самые жесткие стрессоры. Затем паци­ентам предлагают вообразить различные сценарии, начиная у основа­ния иерархии и постепенно двигаясь вверх — все время делая упражне­ния для расслабления.

Идея здесь заключается в том, чтобы люди в процессе повторения учи­лись связывать спокойствие и расслабление с ситуациями, прежде вызы­вавшими тревогу. Дейв, например, мог бы начать, соединив расслабление с созерцанием учебника, затем перейти к его чтению, затем попробовать выполнить тренировочные тесты и, наконец, пойти и сдать настоящий экзамен. Он не должен переходить на более высокое место в иерар­хии, пока полностью не достигнет расслабления на текущем уровне.

Эта работа может быть значительно облегчена при помощи вообража­емых образов. Трейдер, например, может сопровождать расслабление воображаемыми сценариями проседаний прежде, чем перейти к реаль­ным торговым ситуациям. При использовании образов создаются тре­нировочные ситуации, которые трудно или невозможно построить в повседневной жизни.

Поскольку до госэкзаменов оставалось всего несколько дней, я, есте­ственно, тяготел к применению по отношению к Дейву именно таких методов. Когнитивно-поведенческие методы хорошо сочетаются с про­ведением между сеансами самостоятельных занятий на дому, позволяя максимально эффективно использовать время. Видя, как быстро утекает наше время, я прервал поток взволнованных излияний Дейва и мед­ленно, спокойно объяснил ему, что существуют приемы, позволяющие людям уменьшать уровень своего возбуждения.

— Эти методы используют способность нашего тела успокаиваться при изменении темпа дыхания, — объяснил я.

Дейв выглядел немного неуверенным, поэтому я подчеркнул:

— У нас достаточно времени, чтобы успеть это сделать, — и посмо­трел ему прямо в глаза. — В случае необходимости я буду встречаться с вами каждый день вплоть до самых экзаменов.

Вошауе!

Дейв моргнул и, как будто пробуждаясь ото сна, выпрямился и забор­мотал:

— Нет, я пробовал это, но ничего не получается. Вы не можете по­нять, через что я прохожу. Пытаюсь открыть книгу, и меня начинает трясти. Все время думаю, что материала слишком много, что я слиш­ком отстал, что никогда не сдам экзамен. В следующем году я должен буду выбрать специализацию, и что, если я не смогу попасть в нейрохи­рургию? Это единственное, чем я хочу заниматься. Как мне объяснить родителям, что я не смог получить место в ординатуре? Я должен зани­маться, но не могу.

Я пристально смотрел на Дейва, пока он говорил. Мое восприятие было необычно острым и ясным. Абсолютно очевидно, что он не услы­шал ни слова из того, что я сказал. Он отверг идею десенсибилизации, даже не выслушав, что это такое. Затем, как заезженная пластинка, за­ново начал уныло перечислять свои беды. В этом состоянии тревоги его речь лилась безостановочно; он ни разу не взглянул на меня в ожидании ответа. У меня было отчетливое ощущение, что он говорил передо мной, а не со мной. Глядя на него и выслушивая перечень его проблем, я знал, что где-то на самом фундаментальном уровне он утратил контроль над собой. Что-то им завладело.

Поняв, что моя попытка говорить медленно и спокойно нисколько не повлияла на возбужденное состояние Дейва, я применил другой подход. Из всех школ самоизменения метод, известный как НЛП (ней­ролингвистическое программирование), пожалуй, наиболее учиты­вает важность состояний сознания при изменении. Вдохновленное работой гипнотизера Милтона Эриксона, НЛП использует сдвиги в ритме и создании коммуникаций с клиентами, чтобы вызвать состо­яние «транса». Джон Гриндер и Ричард Бэндлер в своей книге «Транс­формации» (Trance-Formations) подчеркивали необходимость сна­чала установить гармоничное взаимопонимание с клиентами, а уже потом пытаться производить изменения. Это взаимопонимание можно развить, тщательно отслеживая тон, скорость и содержание коммуникаций клиента и подгоняя под них темп собственных ком­муникаций.

Поэтому, вместо того чтобы медленно и спокойно призывать надежду, я попытался скопировать состояние Дейва. Я выпрямился и заговорил с ним тем же тоном, который он использовал со мной. Почти на одном дыхании я выпалил:

— Вы говорите себе, что работы слишком много, что вы не сможете пройти через все это, что вы завалите экзамен, что ваша жизнь будет сплошной неудачей, и это вас огорчает, а чем больше вы огорчаетесь, тем больше этих мыслей заполняет вам ум, и вы становитесь еще ме­нее способны заниматься, поэтому вы беспокоитесь еще больше и еще больше отстаете и чувствуете, что работы даже прибавляется, и вы ни­когда не сможете пройти через все это...

Однако мое истеричное перечисление его проблем не вызвало у Дейва улыбки. Но он немного сбросил темп.

— Вы должны помочь мне, — взмолился он. — До экзамена осталось всего несколько дней.

— Тогда мы должны будем разорвать этот порочный круг, — сказал я, также немного помедленнее.

— Я не могу! — воскликнул Дейв таким тоном, как будто хотел сказать «не хочу». — Вы не понимаете. Мой страх не такой, как у других людей. Я только беру в руки книгу, и меня начинает трясти. Все время думаю: «Это невыносимо. Я никогда не смогу пройти через все это...»

Дейв снова затянул свою песню. Это было очень странное чувство. Он смотрел не на меня, а прямо сквозь меня. На сей раз, однако, я сразу же прервал его.

— Дейв, — сказал я мягко, — вы уже говорили мне это. Вы повторя­ете одно и то же по многу раз. Насколько я вижу, именно это и происхо­дит, когда вы пытаетесь заниматься: вас все время одолевают эти мысли и чувства. Мы должны придумать, что сделать, чтобы сломать эту пове­денческую модель.

— Это я уже пробовал! — выкрикнул Дейв. — Я не могу сломать эту модель. Мне нужно что-то другое.

Я почувствовал, как во мне закипает гнев. Мы с Дейвом ходили по кругу. Каждый раз, когда я предлагал какую-нибудь стратегию, он отвечал уклончиво. Чем больше я старался внушить ему чувство, что он может преодолеть свой страх, тем больше он, казалось, погружался в это самое состояние. Я смутно понимал, что Дейву нужен был этот страх. На эмоциональном уровне он казался убежденным, что стресс будет дер­жать его «в форме», поможет ему одолеть материал, несмотря на призна­ние, что стресс разрушает его работу. Переход к невозбужденному состоя­нию казался слишком опасным. Дейв приравнивал отсутствие возбужде­ния к отсутствию побуждения — отсутствию концентрации. Он не желал позволить себе сбросить темп.

И все же я не мог совладать со своим гневом. Я испытывал его с са­мого начала. Нарциссизм Дейва; то, что он смотрел сквозь меня; странное, почти напоминающее заезженную пластинку изложение тревожных мыс­лей; уклончивые ответы—все это возмущало меня. Я чувствовал, как воро­чается мой гнев, желая выплеснуться, «интерпретировать» сопротивление Дейва и закончить этот глупый танец. Я знал тем не менее, что это будет неэффективно. Постепенно я начал чувствовать себя таким же возбужден­ным, как Дейв. Мое сердце бешено стучало. Я слегка подвинулся в кресле, почувствовав себя готовым напасть. Но напасть как? Напасть на что?

Я не знал, что делать. Каждая частица моего тела ощущала себя гото­вой для нападения. Я снова изменил позу, пытаясь устроиться поудобнее в большом кресле-качалке. Но не решался напасть на Дейва, как бы рас­строен ни был. Однако и не мог просто сидеть, с каждой минутой воз­буждаясь все сильнее. Меня поразила мысль: «Вот через что проходит Дейв» — сплошная накачка и никакого выхода. Я поглотил состояние Дейва. Я стал Дейвом.

Недолго думая, я встал и сел со скрещенными ногами на полу, оказав­шись ниже Дейва и бросив свободно руки по бокам.

— Дайте мне подумать минутку, — спокойно сказал я Дейву.

Закрыл глаза и немедленно почувствовал себя спокойно, хотя и очень

настороженно. Как будто, сев на пол, я вывел себя из состояния тревоги. Странно, но Дейв тоже затих. Вид психотерапевта, сидящего в необыч­ной позе, без сомнения, вызвал у него любопытство и, возможно, отвлек его внимание от внутренних забот.

— Я действительно хотел бы вам помочь, — сказал я Дейву, глядя вверх с пола. — Но я не могу. Вы абсолютно правы. Ваш страх не такой,

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ДОЗА ПРОФАНАЦИИ 323 324 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

как у всех. Другие студенты волнуются по поводу неудачи, и их съедает стресс; но то, через что проходите вы, намного сильнее. Именно поэтому вам ничего не помогает. Туг дело не в страхе. Туг дело в гневе. Вы серди­тесь; вы по-настоящему ненавидите себя. Послушайте, что вы говорите себе каждый день: я никогда не осилю материал, провалюсь, никогда не стану профессиональным хирургом. Сколько ненависти в этих сло­вах! Если бы дело было только в страхе, то я смог бы помочь вам всего за несколько дней. Но чтобы изменить основные чувства человека к са­мому себе, от психотерапевта требуется намного больше усилий. У нас просто нет времени.

Дейв выглядел ошеломленным, его глаза начали затуманиваться. Он не сказал ни слова.

— Мне жаль, что я не смог помочь вам, — сказал я мягко.

По лицу Дейва потекли слезы. Он больше не выглядел встревожен­ным. Его лицо исказилось от усилия сдержать рыдания. Он посмотрел на меня.

— Почему я ненавижу сам себя? — спросил Дейв, явно терзаемый этой мыслью.

Я не ответил. В голову мне пришла, по всей видимости, абсурдная мысль, что я сижу в «боевой позиции», испытанной Карлосом Кастанье- дой в его приключениях с магом Доном Хуаном. Я, однако, никак не мог вспомнить специфические особенности этой позиции.

— Вы должны помочь мне, — взмолился Дейв.

Мне сразу же стало его жаль. Эта последняя просьба не была продик­тована нарциссизмом, и она даже не касалась экзамена. Отчаяние было подлинным. Он не просил о помощи с учебой. Ему нужна была помощь в отношениях с самим собой.

— Пожалуй, мы можем кое-что попробовать, — начал я нереши­тельно. — Шансов на успех немного, и метод довольно необычный. Но если вы согласны на попытку, я с вами.

Глаза Дейва лишь немного расширились, когда он энергично кивнул. Его тело говорило мне: «Да!» Не «Да, но...», а только «Да».

Это было начало.

ИЗМЕНЕНИЕ ПОЗЫ УМА

Это был не первый раз, когда я замечал, что изменение позы тела вли­яет на состояние моего ума. Одним из моих любимых личных упражне­ний, которые я выполняю, когда чувствую, что обескуражен или угнетен торговлей, является прослушивание вдохновляющей музыки на большой громкости. Лучше всего это делать в наушниках, полностью погружаясь в звук, при этом стоя или двигаясь. Любое нормальное положение (сидя прямо или откинувшись) удерживает поток внутренних мыслей и сохра­няет негативное состояние. Поэтому я все время двигаюсь под музыку, иногда бегаю в наушниках. Трудно сохранять обескураженность, испы­тывая одновременно эмоциональное и физическое возбуждение. Поза тела и движение вкупе с музыкальными элементами пробуждают новое видение вещей.

Примерно тот же принцип работает, когда человек принимает позу для медитации или молитвы. Имея довольно продолжительный опыт медитации, я часто замечаю, что измененное состояние наступает у меня вскоре после того, как я сажусь, скрестив ноги и положив руки на колени. Большинство нежелательных эмоциональных состояний — гнев, депрессия — связано с типичными позами. Вы можете наблюдать их так же, как можете понять состояние кота по его физическим при­знакам: выгнутой спине, вставшей дыбом шерсти и т.д. Ваше тело по­сылает сообщения, даже когда вы этого не осознаете, отображая же­стами и позами различные частные события. Неслучайно Лоуэн отме­тил, что угнетенные люди чувствуют себя никем (т. е. не имеющими тел), тогда как люди с настоящим чувством собственного достоинства считают себя кем-то (т. е. имеющими тела). Депрессия — это дефляция тела и его жизнеспособности.

Мое перемещение на пол являлось сообщением Дейву, хотя и невер­бальным, неосознанным. Страх Дейва — его физическое напряжение и быстрая, безостановочная речь — является также переданным набо­ром значений. Проблемные поведенческие модели людей выражаются коммуникациями — часто довербальными — самому себе и окружаю­щему миру. Симптомы имеют значение, будь то настойчивые заявления «Вулворта» о том, что он универсальный магазин («я пуст»), усилия Мэри оттолкнуть других («я боюсь излишней близости»), хулиганские выходки Джека («я заставлю вас иметь дело со мной») и решение Сью бросить учебу («я не желаю походить на свою мать»). Симптомы являются ком­муникациями от одной части ума к другой.

Дейв оказался в плену у цикла непрекращающейся тревоги. Внутрен­нее давление, вызванное необходимостью преуспеть, рождает страх, ко­торый вызывает беспомощность, а та, в свою очередь, усиливает страх и повышает давление. В течение очень короткого времени он способен испытывать другие состояния, но цикл страха продолжает затягивать. Дейв увязает на шкале настройки сознания. В определенном смысле он утрачивает разум. Тонет в своем страхе, неспособный подняться выше его и выбрать альтернативное состояние. Более того, полагает, что страх

необходим, приравнивая потерю возбуждения к потере побуждения. Важ­ным в презентации Дейва является не его страх, а погружение в страх и сила, с которой он цепляется за свою беду. Коммуникация, которую я не мог прочитать в начале приема, была однозначна: «Я должен сохра­нять бдительность!»

Сколько же трейдеров разыгрывают поведенческую модель Дейва, убежденные, что именно противостоящие им гнев и стресс дадут им пре­имущество на рынках? Неудивительно, что они сопротивляются измене­нию, поскольку думают, что уменьшение эмоционального напряжения уменьшит также их стремление к успеху. Только сталкиваясь с реальной возможностью не измениться никогда, начинают они, как Дейв, задумы­ваться о том, чтобы попробовать что-то другое.

Должен сказать, что я испытал странный прилив энергии от своей позы — сидя на полу у ног Дейва. Мировосприятие было совершенно иным, а ощущение пола подо мной как никогда усиливало мое внима­ние к окружающему. «Боевая позиция» Кастаньеды означала бдитель­ность, круговую оборону, защиту от нападавших. Едва я встал с кресла и уселся на пол, как мое собственное желание нападать преобразовалось в такое же чувство бдительности и повышенного внимания. Я больше не хотел наброситься на Дейва. Энергия транс-формировалась, превра­тившись в состояние глубокой готовности к действию, мало чем отли­чающееся от сжатого в пружину бегуна, замершего на стартовой линии.

Мне и прежде приходилось чувствовать эту «потенциальную энер­гию, готовую перейти в кинетическую». Нередко перед серьезными те­стами, публичными выступлениями или важными событиями я испыты­ваю состояние сильного физического напряжения, которое могу разря­дить только ходьбой. Именно так я чувствовал себя рядом с Дейвом — не рассерженным, но готовым к действию.

— Хорошо, Дейв, — сказал я, вставая. — Мне нужно, чтобы вы встали передо мной.

Дейв с готовностью подчинился. Он встал в центре кабинета лицом ко мне.

— То, что мы будем делать, очень просто, — сказал я. — Поговорим о тесте, только вместо вас говорить буду я.

Дейв выглядел немного озадаченным.

— Я просто собираюсь сказать вам то, что вы говорили себе сами, хо­рошо? И хотел бы, чтобы вы сказали мне, что при этом чувствуете.

Дейв казался готовым пробовать все что угодно.

Я медленно кружил вокруг Дейва, все время глядя ему прямо в глаза. Порой придвигался близко, слишком близко к нему, нарушая границы его физического пространства. Ни на секунду не останавливаясь, я скользил вокруг него, повторяя его собственные фразы в постепенно нарастаю­щем темпе:

— Смотрите-ка, сколько материала надо выучить к экзаменам. Вы ни­когда не сможете охватить все это. Вы так сильно отстали, что никогда не сможете нагнать. Вы неизбежно провалите этот тест, и что дальше? Вам никогда не попасть в программу по хирургии, а ничем иным вы за­ниматься не хотите. Вы можете представить себе, что скажете своим ро­дителям? И вы делаете в связи с этим что-нибудь? Нет! Вы только зака­тываете истерики и все больше отстаете...

Мой тон повысился, приблизившись к крику. Шаги, зрительный кон­такт и громкий обличительный тон напоминали сержанта-инструктора, обламывающего новобранцев. Продолжая эту литанию, я видел, как лицо Дейва наливается краской. Он казался совершенно не рад видеть себя в роли новобранца. Не произносил ни слова, но его мускулы напря­глись, а лицо окаменело.

Я в нарастающем темпе продолжал.

— Никто больше не проходит через это! — воскликнул я. — Они за­няты учебой, а вы только психуете. Вы не можете даже отложить экза­мен, потому что тогда вам придется думать о нем еще дольше, и вы со­всем разволнуетесь. Даже если начнете заниматься, это уже не имеет зна­чения. Вы так отстали, что никогда не сможете догнать. Слишком много материала. Вам никогда со всем этим не справиться...

Дейв, казалось, готов был взорваться. Впился в меня взглядом, лицо его покраснело, пальцы почти сжались в кулаки. Мне показалось, что больше он сдерживать себя не сможет.

— И ЧТО ВЫ МОЖЕТЕ СКАЗАТЬ НА ЭТО?! — прокричал я.

— ДА ИДИТЕ ВЫ! — завопил Дейв, воздев руки над головой и трясясь всем телом. Он казался готовым ударить в любой момент, с головой ох­ваченный гневом по отношению к своему мучителю.

Такое вот взаимопонимание нашли мы на первом приеме!

Я схватил Дейва за плечи. Комната, казалось, бурлила энергией, оба мы чувствовали облегчение от физической разрядки.

— Вот и хорошо, — сказал я, всматриваясь ему в глаза. — Вот и хо­рошо. Вы действительно себя очень любите. Вы смогли рассердиться. Смогли выкрикнуть своим негативным мыслям: «Да идите вы!»

Дейв немедленно уловил смысл. Он кивнул в знак понимания этого неожиданного поворота событий.

— Как, по-вашему, сможете вы сказать «Да идите вы!» вашим нега­тивным мыслям дома так же, как только что сделали здесь? Все, что вам нужно, — предложил я, — это вообразить, что я стою над вами и ругаю. Закройте глаза и вспомните, как я нависаю над вами, говоря, как сильно

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ. ДОЗА ПРОФАНАЦИИ 327 328 ПСИХОЛОГИЯ ТРЕЙДИНГА

вы отстали. А затем дайте себе волю. Ничего страшного, если разбудите весь квартал. Скажите голосу в вашей голове: «Да иди ты! Я не позволю тебе заставить меня ненавидеть себя же!»

Так родилось новое в психологическом консультировании: терапия «Да иди ты!». Возможно, не столь достойная, как психоанализ или струк­турная семейная терапия, но она работает. Дейв не мог расслабиться, но он смог рассердиться. А когда он был сердит, то мог постоять за себя, вместо того чтобы нападать на себя. Чувствовал себя сильным, а не па­рализованным. Гнев держал его возбужденным и мотивированным, но не делал уязвимым. Для него физические позы и проявления гнева были намного сильнее медитации. Гнев позволял ему оставаться в состо­янии бодрствования, а он должен был бодрствовать, чтобы едать экзамен.

После нескольких дней, когда он давал волю гневу, Дейв смог успешно едать экзамен. В настоящее время он работает нейрохирургом, как и хо­тел.

Однако не это стало по-настоящему эффектной транс-формацией. В конце концов за долгие годы учебы Дейв как-то сдавал свои тесты. Я был уверен, что он сможет сдать и этот. Но в конце сеанса, после того как мы пережили град оскорблений, Дейв вдруг повернулся ко мне и по­просил прекратить нашу встречу.

— Я отнимаю у вас слишком много времени, — заявил он извиняю­щимся тоном, заметив, что психотерапевтический сеанс давно перева­лил за традиционную часовую продолжительность..

Я всмотрелся в Дейва. Он казался искренне огорченным тем, что вы­шел за рамки выделенного времени.

— Кроме того, — улыбнулся он, — мне пора браться за учебу.

Ни тени нарциссизма. Транс-формация была полной: от «примите меня немедленно» до «простите, что отнял у вас столько времени». Дейв казался в тот момент столь же внимательным и отзывчивым, как любой другой студент-медик. Он даже улыбнулся, когда упомянул учебу! Раз­ные состояния. Разные личности. Разные потоки обработки информа­ции. Разные умы. Потребовалось всего несколько грязных слов и изме­нение позы, чтобы Дейв нашел новое место на панели настройки.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Спросите среднего трейдера о психологии трейдинга, и вы, вероятно, ус­лышите какую-нибудь вариацию на тему: «Вам нужно устранить из тор­говли эмоции». Как показывает случай с Дейвом и как я неоднократно показывал на этих страницах, такая формулировка очень ограниченна.

Разрыв заколдованного круга Дейва, в пределах которого он был погру­жен в страх и негативное мышление, имел решающее значение, но был недостижим за счет простого избавления от эмоций. А вот привлечение новых, более сильных эмоциональных поведенческих моделей позво­лило Дейву уйти от привычных. И поза тела, и движение стали важными компонентами этого изменения.

Трейдеры действуют в условиях явного психологического ограни­чения: их работа в силу своей природы малоподвижна. Сидение перед монитором и слежение за котировками в относительно неподвижном состоянии сопровождаются очень ограниченным диапазоном физиче­ских и когнитивных состояний. Это способствует поддержанию при­вычек, включая пагубные. Как бы странно это ни звучало, но один из первых советов, которые я дал бы трейдеру, переживающему полосу неудач, — начать обрабатывать информацию о состоянии рынка ради­кально иным способом. Вместо того чтобы думать о рынке, проговари­вайте сделки вслух. Вместо того чтобы сидеть перед экраном, ходите по кабинету. Вместо того чтобы непрерывно следить за рынком, ото­рвитесь от экрана и выполните какое-нибудь энергичное упражне­ние. Каждого такого изменения может оказаться достаточно, чтобы помочь трейдеру увидеть поведение рынка по-новому и действо­вать по-другому. Как однажды отметил психотерапевт Джей Хэйли, если с первого раза не получится, попробуйте еще раз — но немного по-другому.

Дата добавления: 2014-11-16