Время еретичества

Понятно, что тоталитарный исход культуры, открывшей факт существования различных мифологий и не желающей с этим сми­риться, далеко не самое лучшее ее историческое разрешение. Ведь миф в своем исходном качестве - это то, что отличает одну куль­туру от другой, это то, что определяет самоценность культуры.

Идеологизированный миф, пытающийся подчинить разные типы культурного миропонимания некоей единой смысловой матрице, конечно же, является разрушительной силой. Легко представить, какое количество различных естественных культурных мифоло­гий было уничтожено в процессе генезиса древнейших цивилиза­ций, в каждой из которых лишь только одна мифологическая Все­ленная одерживала победу, превращаясь в религиозную систему, жестко сцепленную с силой государственной машины.

Однако глубокий культурный парадокс любой государствен­ной идеологии заключается в том, что она, стремясь, казалось бы, к безраздельному властвованию, вместе с тем порождает некое протестное поле культуры, принципиально совпадающее по своей сути с тем протестным пространством личности, которое рожда­ется в процессе образования.

Никакой идеологии, в том числе самой авторитарной никогда не дано осуществить абсолютное подавление других, не совпада­ющих с ее собственным способов миропонимания. В любом, даже в самом жестком тоталитарном государстве существует огромный мир андеграунда, представляющий собой чрезвычайно разнооб­разную жизнь подавленных, но так и не уничтоженных других мифов. Это в полной мере применимо даже к тоталитарным ре­жимам XX века (примечательно, что никогда и нигде оруэлловский сценарий тоталитаризма не был даже близко осуществлен: и в нацистской Германии, и в сталинской России культурный андеграунд, культурное сопротивление имело чрезвычайно раз­витые формы), не говоря уже о культурных автократиях про­шлого. Достаточно обратиться к блестящему анализу низовой культуры средневековья, проделанному М.М.Бахтиным в про­странстве научно-андеграундного философствования социалисти­ческой России.

А другая сторона дела заключается в том, что именно тогда, когда та или иная идеология празднует свою окончательную по­беду над чуждыми ей мифами, когда та или иная группа богов воцаряется на идеологическом Олимпе, происходят странные вещи: наступает время еретичества, когда внутри господствующей идеологии начинаются брожение и расколы, связанные с различ­ными способами интерпретации базовых идеологических мифов, и это приводит в конце концов к тому, что любая государствен­ная идеология взрывается и происходит ее более или менее глу­бокая реформация. Таким образом, любая идеологизация и тоталитаризация мифа оказывается не смертью его, а... условием его развития.

Эпоха глубоко стагнированных, неподвижных мифологий -это как раз доисторическая эпоха. А с началом истории, с нача­лом жестоких и кровавых столкновений различных мифологий и государственно-идеологических самоутверждений одних мифо­логий за счет других начинается особое время развиваю­щихся мифологий. И именно этот бурный процесс преобразова­ния мифологий и непрерывной смены общественных мифологи-

ческих ориентиров является, судя по всему, одной из самых глу­боких и мощных пружин самого исторического развития.

При этом не носитель религиозной истины, борющийся за нис­провержение чужих истин во имя утверждения истины собствен­ной, а еретик внутри собственной религии, реформатор собствен­ного миропонимания - вот тот, кто обусловливает культурный про­гресс, обусловливает выход за границы устоявшихся миропонима­нии и открывает новые культурные горизонты. Еретичество - гене­ральный путь развития и самоизменения мифа, а, вместе с тем -генеральный путь развития и самоизменения культуры в целом.

Вместе с тем, в реальной истории культуры развитие общест­венной мифологии, смена общественных ценностных ориентиров и общественных идеалов - это глубоко невротический и драмати­ческий процесс. Любое еретичество, пытающееся вырваться за границы устоявшихся мировоззренческих истин, встречает жесткое сопротивление идеологизированных мифологий, и это порождает новую кровь. И потому реальный прогресс в истории культуры всегда кровав. И потому та модель развития мифа, развития куль­туры, которая до сих пор главенствовала в истории культуры никак не может быть признана оптимальной.

Да, миф, возведенный в статус идеологии имеет объективно-исторический смысл.

Да, тоталитаризм постоянно оборачивается своей противопо­ложностью.

Да, рождается "протестное поле культуры".

Да, возникает еретичество.

Да, только с возникновением феномена религиозно-тотали­тарной мифологии возникает феномен развивающегося и изменя­ющегося мифа.

Но какой ценой! Плата за развивающийся миф в реальной человеческой истории - это бесконечные войны на идейной почве.

Плата - это моря крови и взаимной ненависти.

Плата - это сам глубоко невротический характер человеческой цивилизации.

Есть ли другой путь развития мифа?

Думается, есть, и связан он с великим принципом природы, открытым новоевропейскими мыслителями, но до сих пор не во­площенным в реальном бытии культуры.

Дата добавления: 2014-11-29