До Свода законов Российской империи

Наследственное право России

Уже ранние правовые памятники Древней Руси свидетельствуют, что наследственные отношения подверглись в той или иной мере юридическому регулированию. Так, в договоре князя Олега с византийцами («греками») 911 г. содержалась специальная статья, посвященная русским, находящимся на службе у императора, которая гласила: «Если кто из них умрет, не завещав своего имущества, а своих родственников у него в Греции не будет, то пусть возвратят все имущество ближайшим родственникам на Руси. Если же он составит завещание, то пусть тот, кому он написал распоряжение наследовать имущество, возьмет имущество и наследует в нем»[14].

Более подробные положения о наследовании присутствуют в Русской Правде, а именно в Пространной ее редакции, подготовленной не ранее 1113 г. Наследственное имущество в Русской Правде именуется «статком» или «задницей» – тем, что оставил «позади себя перешедший в другой мир»[15]. По наследству переходило движимое имущество, дом, двор, товар, рабы, скот. Земля в число объектов наследования не входила.

Согласно ст. 90 памятника, в случае смерти простого общинника – смерда, не оставившего сыновей, его имущество переходило в собственность князя; если у покойного были незамужние дочери, то им полагался определенный выдел из имущества. После боярина и дружинника наследовали его дети – сыновья или, при отсутствии сыновей, дочери (ст. 91). При этом имущество могло быть распределено между детьми по двум основаниям – по завещанию («если кто, умирая, разделит свое имущество детям, то пусть так и будет», ст. 92) или по закону («если же умрет без завещания, то имущество всем детям, а на помин души самого умершего дать выдел», ст. 93). Вдова получала завещанное ей имущество, а также выдел из остальной части наследства (ст. 94). Дети от предыдущего брака имели право на то имущество, которое причиталось их матери, причем их требование могло быть удовлетворено даже в том случае, если умерший оставил завещание в пользу второй супруги (ст. 94). Если в числе детей наследодателя была незамужняя дочь, то она не участвовала в наследовании – братья должны были выдать ее замуж, обеспечив приданым (ст. 95). Муж после жены не наследовал, а после матери наследовали те дети, у которых она жила. Представляется, что такое соотношение наследственно-правового статуса женщин и мужчин могло объясняться, в частности, тем, что, с одной стороны, семья мыслилась как нечто непрерывное, ведущее свое существование по мужской линии, а с другой стороны – женщины не считались прочно принадлежащими к роду, переходя с момента замужества в семью своего супруга. Завещание – «ряд» - имело целью не изменить законный порядок наследования, а лишь распределить имущество между наследниками по закону и дать указания об управлении им. Свои распоряжения завещатель мог изложить устно. Как видим, боковые родственники умершего в Русской Правде не относятся к числу наследников.

В Псковской судной грамоте (1467 г.) различалось наследование по завещанию - «приказное», и по закону - «отморщина» (ст. 55), причем каждое из этих оснований получило самостоятельное значение. Допускалось наследование не только движимого («живот»), но и недвижимого («отчина») имущества. Завещание («рукописание», «порядная» - ст. 14) могло быть составлено не только в пользу наследников по закону, но и в пользу посторонних лиц. Устанавливались письменная форма и особый порядок утверждения завещания. При этом письменная форма требовалась только для завещаний в пользу посторонних лиц, завещание в пользу наследников по закону допускалось в устной форме (ст. 100). К наследникам по закону относились отец, мать, сын, брат, сестра, племянники («кто ближнего племени»), т.е. допускалось наследование не только по прямой, но и по боковой линии (ст. 15). Сыновья призывались к наследованию вместе с матерью. Было также установлено правило, согласно которому сын, не содержавший отца или мать до их смерти – ушедший из дома, не мог получить после них имущество (ст. 53). Наследование пережившего супруга заключалось не только в получении в собственность части имущества, но и в пожизненном или до второго брака владении всем остальным имуществом умершего (ст.ст. 88-89). В противоположность Русской Правде, как явствует из изложенного, псковское законодательство расширяет круг лиц, призываемых к наследованию по закону, включая в него родителей умершего и некоторых его боковых родственников, и допуская завещания в пользу лиц, не являющихся родными наследодателю.

Нормы о наследовании содержались также в Судебниках 1497 и 1550 гг. и были практически идентичны по содержанию: если умерший не оставлял завещания, то все его имущество – как движимое, так и недвижимое – переходит сыновьям, а при их отсутствии – дочерям; если у наследодателя не было детей, то наследство получал его ближайший родственник (ст. 60 Судебника 1497 г. и ст. 92 Судебника 1550 г.). Следовательно, Судебники также допускали наследование по боковой линии, лишив в то же время пережившего супруга и родителей права наследовать. К.А. Неволин указывал, что подобный порядок наследования мог иметь своим источником предписания, взятые из Библии, и перешедшие в русские Кормчие книги – один из главных источников канонического права: «и сынам Израилевым объяви и скажи: если кто умрет, не имея у себя сына, то передавайте удел его дочери его; если же нет у него дочери, передавайте удел его братьям его; если же нет у него братьев, отдайте удел его братьям отца его; если же нет братьев отца его, отдайте удел его близкому его родственнику из поколения его, чтоб он наследовал его» (Числа, 27, 8-11)[16]. Можно предположить также, что данные правила основывались на том, что родителей до их смерти или до вступления их в брак должны были содержать дети. В 1562 г. женщины были совершенно устранены от наследования в старинных княжеских вотчинах. В 1572 г. это правило было подтверждено.

Согласно Соборному Уложению 1649 г. (далее – СУ 1649 г.) порядок наследования дифференцировался в зависимости от видов имущества, входившего в состав наследственной массы – специальные правила устанавливались для вотчин (родовых, выслуженных и купленных) и для поместий. Для данного акта и сопутствующих ему постановлений характерны постепенное расширение круга наследников по закону за счет родственников по боковой линии до пятой степени родства и ограничение правомочий наследодателя за счет изъятия из свободного распоряжения отдельных видов недвижимого имущества, составлявшего, как правило, основную ценность наследства.

Завещание («духовная грамота» или просто «духовная»), помимо указания главного наследника, могло содержать распоряжения относительно различных выделов в пользу отказополучателей – легатариев. При этом наследниками по завещанию, как правило, назначались законные наследники или родственники до пятой степени родства либо церковь, а легатариями – посторонние лица. Завещать имущество можно было и кому-либо одному из наследников, лишив, таким образом, наследства жену и ближайших родственников, запреты касались лишь нескольких частных случаев (например, в 1580 г. было запрещено завещать все имущество церкви, обойдя жену и ближайших родственников). В 1679 г. свобода завещательных распоряжений была ограничена запретом завещания родовых и выслуженных вотчин. Завещание в письменной форме должно было быть подписано завещателем либо только свидетелями и утверждено церковными властями. Словесное завещание допускалось вплоть до конца ХVII в.

К наследованию по закону призывались дети, супруг и родственники по боковой линии. Объем прав каждого из наследников зависел, как уже отмечено выше, от того, какое имущество оставалось после умершего. Так, согласно ст. 2 гл. 17 СУ 1649 г., родовые и выслуженные вотчины переходили к сыну наследодателя, при отсутствии сыновей – к дочерям, а если и дочерей не было, то к ближайшим родственникам. Пережившая супруга бездетного наследодателя имела право на четверть движимого имущества и на свое приданое. В той же статье устанавливалось, что бездетные матери и жены вотчинников могли получать содержание из выслуженных вотчин пожизненно, до вступления в брак или до пострижения в монашество, причем эти вотчины они не могли продавать, закладывать или брать в приданое. Что касается купленных от частных лиц вотчин, то на них вдова имела право собственности и могла свободно распоряжаться ими (ст.ст. 1-2, 5-6 гл. 17 СУ 1649 г.). Вотчины, купленные из казенных земель, переходили к жене и детям наследодателя, а если жены и детей не было – то к родственникам умершего (ст. 45 гл. 17 СУ 1649 г.). Если после умершего оставалась бездетная вдова, то она получала купленную вотчину во владение и пользование пожизненно, до вступления в новый брак или до пострижения в монашество – в этом случае имущество передавалось родственникам наследодателя (ст. 8 гл. 17 СУ 1649 г.). Выморочные вотчины шли «на государя».

Из поместья вдове причиталась определенная часть, которая подлежала определению в каждом конкретном случае и составляла от 1/3 до 1/7 части, а с 1644 г. устанавливалась в зависимости от того, погиб ли ее муж на войне, умер ли в походе или просто на службе. Из движимого имущества умершего вдове причиталась 1/4 часть. Наследование родственниками по боковой линии первоначально допускалось только в отношении родных братьев и их потомков до четвертой степени родства, а в 1676 г. было расширено за счет двоюродных дядьев и братьев до пятой степени включительно.

Обобщая сказанное, следует отметить, что нормы Соборного Уложения 1649 г. о наследовании имели целью сохранить недвижимое имущество – прежде всего, вотчины – в родовом владении по мужской линии. Именно этим можно объяснить ограничение наследственных прав женщин – жен, матерей и сестер умершего, которые фактически должны были находиться на содержании членов семьи – мужчин (супругов, сыновей или братьев).

В дальнейшем правовое регулирование наследственных отношений претерпело существенные изменения с принятием Указа о единонаследии 1714 г. (Указ о порядке наследования в движимых и недвижимых имуществах). Причиной принятия Указа, как отмечается в его преамбуле, было то, что «разделением имений после отцов детям недвижимых есть вред в государстве нашем, как интересам государственным, так и подданным, и самим фамилиям (семьям. – М.А.) падение». Таким образом, Указ, как и Соборное Уложение 1649 г. имел целью предотвратить дробление родовой недвижимости.

По общему правилу, недвижимое имущество переходило одному из сыновей наследодателя, названному в завещании, а при отсутствии завещания – к старшему сыну (аналогичное правило действовало в отношении дочерей, если сыновей у умершего не было). Движимости переходили к остальным детям соответственно их долям, установленным завещанием или, если наследодатель не оставил распоряжений, в равных долях. Если у наследодателя не было детей, то его имущество распределялось следующим образом: по завещанию он должен был передать недвижимость кому-либо из родственников, движимое же имущество могло быть завещано любым лицам; при отсутствии завещания недвижимость переходила к ближайшему родственнику покойного, а остальное имущество – к иным родственникам в равных долях. Если наследодатель, будучи последним мужчиной в роде, передает недвижимое имущество своей родственнице с условием о том, что муж ее примет фамилию наследодателя, и это не соблюдено, то недвижимость передается казне. После бездетной вдовы недвижимости ее мужа остаются у нее до смерти, поступления в монастырь или до нового брака, возвращаясь затем в род ее мужа к старшему из родственников. Обратной силы Указ не имел.

Как пишет К.А. Неволин, в 1731 г., в царствование Анны Иоанновны, был принят Указ, установивший новый порядок наследования[17] и отменивший положения Указа о единонаследии 1714 г. Имущество, как движимое, так и недвижимое, переходило в равных долях ко всем сыновьям наследодателя; внуки призывались к наследованию по праву представления и получали долю своего отца, умершего до открытия наследства. При этом родовое недвижимое имущество подлежало наследованию только по закону. Дочери при наличии сыновей получали 1/14 недвижимого и 1/8 движимого имущества отца. При отсутствии нисходящих родственников имущество переходило к братьям наследодателя. Пережившему супругу полагалась 1/7 недвижимого и 1/4 движимого имущества наследодателя. Родители после смерти своих бездетных детей получали обратно в собственность все переданное ими детям, а также право пожизненного пользования их благоприобретенным имуществом. Как видим, стремление сохранять имущество во владении рода по мужской линии сохранялось.

Дата добавления: 2014-12-10