ЛоЫК КАК

I

Любой социокультурный феномен должен быть функционально целесообразен, обеспечивать удовлетворение определенных биоло­гических, психических и социальных нужд. Все культуры имеют природные отпечатки той среды, в которой они развивались. Как уже отмечалось, необходимость продолжения рода требует созда­ния семьи, защита от неприятеля — создания армии, необходи­мость приема пищи — развития кулинарного искусства и т.д. Но вариантов организации семейно-брачной жизни, организации ар­мейской службы, национальной кухни — огромное множество.

Универсальное, функционально необходимое проявится в потреб­лении пищи с определенной калорийностью: она должна быть вы­сококалорийной в условиях холода, больших физических нагрузок, а весной — насыщенной витаминами. Вариативно-культурное про­явится в убранстве стола, красоте и удобстве посуды, в том, будет ли человек есть за столом или сядет на ковер, скрестив ноги. Спо­соб приготовления блюд, сочетание приправ отражают кулинарные традиции народа. Во всем проявится единство функционально-це­лесообразного и культурно-вариативного, даже в сексе: «Напри­мер, на Западе является вполне нормальным и приемлемым поло­жение, когда женщина лежит на спине, а мужчина — на ней. Для других культур это является абсурдным, для них приемлемы другие позы»*. Но это свидетельствует о вариативно-культурных различи­ях, а не о разном биологическом строении людей.

Вариативность исчезает только в тех случаях, когда обстоятель­ства, природа оставляют один выбор. Люди способны изобрести множество вариантов достижения своих потребностей. Культурное многообразие — многобразие вариантов действий, принятых в раз­личных культурах по одному и тому же поводу, — пожалуй, самая яркая особенность человеческих сообществ.

• Культура — это результат социального творчества сообществ. Каждое из сообществ в меру своей фантазии, изобретательности смогло придумать различные варианты решения проблем. Поэтому вариант, изобретенный в одной культуре, может быть более эф­фективным, другие могут довольствоваться меньшим, третьи — дол­го и безрезультатно пытаться найти более или менее приемлемое решение, четвертые вообще могут не придать этому значения.

Достижения или неудачи сообщества, группы, организации дол­
жны быть поняты с учетом того, какую культуру «сотворило» дан­
ное сообщество, что оно сумело изобрести, вокруг каких идей, цен­
ностей обьединиться, что сочло более, а что менее желательным.
ЦИВИЛИЗАЦИЯ: Есть еще один ракурс рассмотрения соотно-

МИР, СОЗДАННЫЙ шения природы и культуры. Речь идет о выделе-
культурой нии человека, человеческого сообщества из при-

* Гидценс Э. Социология, с. 48. 334

роды благодаря культуре, ее изобретениями. Произошло это не сразу. Предки современных людей многие тысячелетия занима­лись присваивающей экономикой (основанной на собирательстве, рыболовстве, охоте). Регуляция взаимоотношений между индиви­дами носила полуинстинктивный характер, основываясь на чув­стве родства, близости. Разделение общественного труда происхо­дило на основе половозрастных признаков. Собирательство, охота не предполагали отграничения собственности: и леса, и ягоды, и рыба принадлежали природе. Отдельные элементы собственно куль­туры (жилье, одежда, орудия труда, охота, речь) были еще фраг­ментарны, эпизодичны. Культура, ее плоды не охватывали всю жизнь людей как система. Общество как система еще не выдели­лось из природы, являясь его частью.

• Цивилизованная жизнь людей возникает в том случае, когда люди и в духовном, и в материальном, и в социально-организаци­онном смысле начинают жить преимущественно благодаря культу­ре, собственным человеческим изобретениям.

Слова «цивилизация», «цивилизованный» имеют много оттен­ков, однако главный их смысл — оккультуренный, развитый. Для общесоциологического понимания цивилизации этот смысл очень важен. Вслед за Л. Морганом и Ф. Энгельсом определим цивили­зацию как ступень развития человеческого сообщества, следую­щую за дикостью и варварством и характеризующуюся, в част­ности, возникновением классов, государства, частной собствен­ности.

На ступени цивилизации решающее значение приобретают те формы духовной, экономической, общественно-политической жизни, которые изобретены самим человеком, его культурой, а не даны ему от природы. С этой точки зрения мы можем сказать, что цивилизация — это практически осуществленная культура. Обще­ство людей начинает жить по собственным, а не природным зако­нам. Люди регулируют свои отношения на основе закона, норм, обычаев, а не рефлексов или инстинктов. Основные стороны чело­веческой жизни приобретают институализированный характер: воз­никают институты частной собственности, государства; институа-лизируется социальная иерархия (возникают социальная стратифи­кация), институализируется процесс социализации (возникают письменность, образование, наука и т.д.).

Тем самым появляется особый мир социальной реальности как социокультурной реальности, несводимый и невыводимый из при­родной реальности, возникают «знаменитые» парадоксы социаль­ной реальности, социальная обьективность, неодолимость инсти-туализированных связей, статусы и роли.

335

Очагом нового окультуренного мира становятся города. Пере­фразируя слова Ф. Броделя о средневековом городе, можно ска­зать, что стены первых городов ранних цивилизаций были грани­цами нового образа жизни, новой социальной реальности, отлич­ной (и отделенной городскими стенами) от природы, природной аргументации и детерминации*.

• Но выходя из природы, вставая на путь социокультурной ре­гуляции всех основных сторон и аспектов своей жизни, человек делает еще один шаг — к многообразию придумок, изобретений по поводу того, как жить, что главное, а что второстепенное в жизни, что считать добром, а что злом и т.д. Возможность различных куль­турных вариантов ответов на вызовы природы, социальной исто­рии «обрекают» человечество на вариативность, многообразие ци­вилизаций, многообразие путей социокультурного развития.

Взойдя на ступень окультуренного мира, человек предопреде­лил многообразие цивилизаций, многообразие социокультурных миров. Делая первые шаги по пути цивилизованного развития, об­щество отбирает нормы, изобретает основные смыслы, приорите­ты, которые затем институализируются и приобретают силу соци­альной объективности, традиций, неодолимых особенностей вос­приятия жизни, отношения к другим и т.д.

Тем самым цивилизации древности (древнеегипетская, вавилон­ская, греко-римская, древнеиндийская, древнекитайская), их раз­нообразие, различия во многом и предопределили социокультур­ное многообразие и различие современного мира.

§ 2. Культура — сознание — деятельность

КУЛЬТУРА И СОЗНАНИЕ: МЕНТАЛИТЕТ

Что же является источником внеприродного, что в действительности делает возможным надын-стинктивное в жизни людей? Все, что связано с «возделанным» в человеческой жизни, так или иначе порождено сознанием. Идет ли речь о хозяйственной деятель­ности людей или политике, применении совершенных технологий или нравственных поисках людей, поведении в быту или восприя­тии художественных ценностей, — везде мы имеем дело со знани­ями, навыками людей, их ценностями, предпочтениями, традици­ями, приверженностями и т.д.

Но культура — это не вообще сознание, не отдельные его эле­менты, а символический способ, метод оценочного освоения действи­тельности и ориентации в ней.

* Бродель Ф Материальная цивилизация экономики и капитализм XV—XVIII вв Т I, с. 511.

336

• В поисках путей и вариантов удовлетворения своих потребно­
стей (материальных, социальных, духовных и т.д.) человек чаще
всего сталкивается с необходимостью оценить явления, средства
их достижения с точки зрения пользы и вреда, добра и зла, допу­
стимого или запретного и т.д. Другими словами, активная, практи­
чески осмысленная деятельность сразу заставляет человека опреде­
лить (или хотя бы предположить) значимость, приемлемость, пред­
почтительность для себя, для других тех обьектов, тех действий,
которые ему необходимы. Без этого нет мотива, сознательного дей­
ствия. Культура — это восприятие, взгляд на мир сквозь призму
добра и зла, полезного и вредного, умного и глупого, прекрасного
и безобразного, приемлемого и незначительного и т.д. «Другими
словами, это те идеи, представления и т.д., которые в совокупно­
сти составляют генеральное определение ситуации нашей жизни»*.

• Как способ символического освоения действительности и ори­
ентации в пей культура — это не отдельные оценки, нормы, не их
хаотичный набор, произвольная сумма, а лишь оценочные элемен­
ты, взятые как в значительной степени упорядоченная целостность.
Это проявляется во многом. Остановимся на главном.

Говоря о культуре, мы прежде всего имеем в виду разнообраз­
ные варианты культур как вариативные системы знаний, ценнос­
тей, предпочтений, норм поведения, согласованных, сопряжен­
ных друг с другом. Внутреннее сопряжение различных элементов
культуры, хотя и не абсолютно, но проявляется в виде достаточно
устойчивой, логически прослеживаемой специфической определен­
ности восприятия (в том числе оценки) мира и практической дея­
тельности в нем — ментальности. Логически прослеживаемая спе­
цифика может характеризовать духовный мир конкретного обще­
ства (американского, российского и др.), представителей той или
иной социальной общности: территориальной (москвичи, одесси­
ты, перербуржцы и т.д.), этнической (русские, казахи и т.д.).
культура И Культура как способ оценочного освоения дей-

ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ствительности воплощается в практической дея­тельности людей — производственной, бытовой, художественной, политической, научной, учебной и т.д. Известно, что в любой практической деятельности относительно независимо взаимодействуют внутренняя и процессуально-внешняя деятельность. В ходе внутренней деятельности формируются мотивы, смысл, ко­торые придают люди своим поступкам, отбираются цели действий, разрабатываются схемы, проекты, технологии будущих деяний. Культура как менталитет наполняет внутреннюю деятельность впол-

^: Ионин Л.Г. Социология культуры. — М., 1996, с. 76.

337

не определенной системой традиций, оценок, обычаев, ценнос­тей, предлагает более или менее сопряженные с ней практические выборы, предпочтения и т.д. В этом проявляется еще одна характе­ристика культуры — она организует, определяет содержание, на­правленность, и даже технологию (если учесть приемы, навыки, умения) практической деятельности людей.

Во взаимосвязи культуры и деятельности сделаем акцент на сле­дующих моментах:

• культура и детерминация деятельности;

• деятельность как показатель культуры.

Значимость культуры как социального феномена обьясняется прежде всего тем, что это непосредственный, актуальный «винов­ник» стиля практической жизни людей. Естественно, сама культура не развивается изолированно, а реагирует на импульсы, происте­кающие от природных условий жизни данной группы людей, со­циально-экономических обстоятельств, в которых они осуществ­ляют свою деятельность. Но на пути импульсов внешней среды к конкретному человеку, его поступкам, действиям культура — это отнюдь не неприметный «полустанок», который можно легко про­скочить, а сложная духовная система, в которой осмысливается, оценивается, переопределяется внешняя информация. Именно куль­тура непосредственно определяет реакцию человека на внешние импульсы, его действия. Как мы отмечали в ходе анализа факторов обусловливания (детерминации) явлений социальной жизни, вне­шние условия, факторы, процессы не определяют сами по себе конкретного содержания событий, действий, которые осуществля­ют люди, но «некоторым образом приводят социальные субьекты к возбуждению, которое затем внутренним образом приводится в форму, с которой система может работать»*. Реакция субъектов на данное возбуждение зависит от культурных традиций, от того, ка­кой тип реакции в данной культуре приемлем, от норм, ценнос­тей, правил приличий, выработанных в этой культуре.

Здесь и таится ответ на вопрос, почему представители разных народов по-разному реагируют и действуют в аналогичных ситуа­циях, почему, например, у англичан одна система поощрений, стимулов к продвижению, а у американцев — другая. Другими сло­вами, импульсы, идущие от внешнего мира, проходят через «чис­тилище» культуры.

И наоборот, все действия людей несут на себе мощный отпеча­ток культуры данного общества.

* Луман Н. Понятие общества, с. 36. 338

Например, советских людей всегда поражала четкость и размерен­ность работы рабочих из ГДР. В качестве другого примера можно привести различную манеру исполнения одного и того же пейзажа одними и теми же красками, на одном и том же холсте двумя ху­дожниками — японцем и европейцем.

Культура стремится самореализоваться в практике. Нацеленно­стью на практику и определяется особая значимость культуры в социальной жизни. То, что стало ее достоянием, культура обяза­тельно воплощает прямо или опосредованно на практике. Желая познать культуру другого человека, мы должны судить о ней не столько по его высказываниям, словам, заявлениям о намерениях или целях, а по его действиям. Реальная практическая деятель­ность — это и реальное воплощение культуры, и ее показатель.

§ 3. Культура и общество: социальные свойства и функции культуры

Культуру изучают многие науки — философия, культурология, история, политология, и другие, поскольку это высший продукт человеческой деятельности, высшее проявление сознания, челове­ческого творчества.

Но у социологии существует свой ракурс изучения — исследо­вание роли культуры, ее функций в формировании и развитии со­циальных систем (систем социальных взаимодействий) — соци­альных институтов, групп, общества в целом. Социолога интересу­ет, каким образом культура, те или иные ее элементы, историчес­кие типы влияют на развитие социальных сообществ, определяют их особенности.

Вот почему социология акцентирует внимание прежде всего на тех свойствах, элементах культуры, которые реализуются в соци­альных взаимодействиях, выступают как символические механизмы обеспечения ^организованности физически изолированных друг от друга индивидов. При этом социология выявляет новые возможно­сти, аспекты культуры, делает акценты на том, что ускользает от внимания иных исследователей.

социальные Любая социальная связь Актора с другими Акто-

СВОЙСТВА рами может осуществляться лишь в том случае,

культуры если они имеют символических посредников в

виде норм, правил игры, представлений о при­личиях. Без этих символических элементов невозможны социальная связь, социальное взаимодействие. Но общественная «погружен­ность» культуры, ее функция интеграции социальных систем при­дают культурным феноменам ряд особенностей. Как уже говори­лось, для того, чтобы действия партнеров были взаимоожидаемы-

339

ми, взаимопредсказуемыми, партнеры должны руководствоваться правилами, критериями, выработанными в этом обществе, стан­дартами, нормами, традициями, которые разделяемы в данной сре­де, т.е. культурой.

Из этого следует ряд новых характеристик культурных явлений.

• Культура — это символы, знаки, идеи, которые разделяет не
один человек, а которые понятны и приняты всеми — это всегда
детище коллективности, не бывает культуры одиночек. Чтобы стать
элементом культуры, личная выдумка, фантазия должна быть кол­
лективно понята и воспринята. Культура — это всегда социальный
феномен (по крайней мере для социологов), обеспечивающий взаи­
модействие людей. Культурные привычки, по утверждению
Дж. Мердока, социальны; иначе говоря, они разделяются людьми,
живущими в организованных коллективах или обществах, и сохра­
няют относительное единообразие под воздействием социальных фак­
торов, т.е. это групповые привычки. «Привычки, общие для членов
социальной группы, образуют культуру этой группы... Отрицать это
означает... отречься оттого существеннейшего взгляда, который был
внесен в антропологию социологией»*. Очевидное для социологов
утверждение поддерживают и другие антропологи (Р. Линтон, Б. Ма­
линовский, К. Уисслер и др.). Хотя следует отметить, что подобная
точка зрения не разделяется Л. Уайтом, К. Лоуком** и др.

• Социальная (а не индивидуальная) природа культуры обу­
словливает и еще один существенный момент. Культура — это все­
гда стандарт, образец, принятый в группе, коллективе, обществе,
благодаря которому создается возможность предсказуемости соци­
ального поведения Актора.

Систематические, самовозобновляемые (институализирован-ные) взаимодействия в отличие от случайных, одноразовых, экс­периментальных действий предполагают возобновляемость, стан­дартность (институализированность) культурных символов, идей, мотивов Акторов. Это, возможно, вызовет протест: ведь культу­ра — это прежде всего синоним возвышенного, творческого нача­ла в человеке. Однако надо снять идиллический налет с понятия «культура» — да, это творчество, но творчество не единиц, а об­щности.

• Напомним, что культура находит свое проявление и вопло­
щение в деятельности, в устойчивых, повторяющихся образцах
(стандартах) деятельности. Нередко утверждают еще более кате-

* Мердок Дж. Фундаментальные характеристики культуры, с 50, 51

** См.^р Уайт Л. Понятие культуры. В кн. Антология исследований культуры

Т. I. —M., 1997, с. 37—39, 50.

340

горично: культура — это образцы поведения, деятельности, есте­ственно, основанные на устойчивых стандартных мотивах, пред­почтениях.

Этот аспект проблемы имеет особое значение для социологи­ческого анализа культуры как явления. Спорадические, случайные действия к культуре относить не следует. Если тот или иной эле­мент жизнедеятельности начинает превращаться из спорадическо­го, нерегулярного в достаточно устойчивое, повторяющееся, зна­чит, произошли определенные изменения в культуре данной груп­пы людей, общества.

Следовательно, из круга явлений, описываемых понятием «куль­тура», при социологическом рассмотрении выпадают не только инстинктивные действия людей, но и те моменты, аспекты, кото­рые носят сугубо индивидуальный, а потому случайный, неустой­чивый характер, т.е. не ставшие образцом деятельности.

Образцы деятельности обнаруживают себя в производственной сфере, быту, науке, отдыхе и т.д. Они проявляются как в смысловом содержательном отношении, так и в технологии действий, стиле, манере действий. У всех народов храмы служат сходным целям, но готический храм отличается от православного или мечети. Или вспомним о различной манере выполнения одного и того же пей­зажа европейским и японским художниками.

Способ строгания дерева рубанком (представители многих на­родов это делают движением к себе, а не от себя), организация выборов, проведение заседаний парламента, манера пения, поря­док подачи блюд и т.д. — эти образцы деятельности есть воплоще­ние культуры, реально осуществляемая культура.

Итак, анализ социальной природы культуры делает акцент на несколько «неожиданных» ее свойствах, лишает ее некоего идил­лического налета. Культура предстает как важнейший механизм со­циальной машины повседневности, выполняющий важнейшие со­циальные функции.

социальные Интегративпая социальная функция культуры. Бла-

ФУНКЦИИ годаря культуре, ее символическим феноменам

КУЛЬТУРЫ (идеям, оценкам, нормам, ценностям) возмож-

ны интеграция физически изолированных людей в некие системы взаимодействий. Культура — это скрепы, которые обьединяют людей, делают возможным надежные, самовозобнов­ляемые взаимоотношения.

Единые стандарты поведения, нормы, ценности, традиции де­лают возможным сорганизацию людей на огромных территориях, объединяют людей в единое общество, отделяя их от групп людей, руководствующихся иной системой норм, ценностей. Следователь­но, культура отличает одно общество от другого.

Регулятивная социальная функция культуры. Культура — это нор­мативная система, это то, что считается разумным, обоснован­ным в данном сообществе. С помощью норм, ценностей, обычаев культура упорядочивает, направляет, ориентирует действия лю­дей, благодаря культуре люди оценивают пользу или вред, добро или зло и т.д.

Следовательно, культура как нормативная система регулирует поведение:

• во-первых, она информирует Актора о том, на что можно
рассчитывать, надеяться, как себя вести, чтобы быть при­
нятым, одобренным другими, и о том, что будет сочтено
нежелательным;

• во-вторых, она побуждает, мотивирует человека к поведе­
нию, одобряемому в данной группе, сообщности;

• в-третьих, она налагает ограничения, контролирует поведе­
ние людей, которые должны вести себя так, как считается
принятым, приемлемым. Культура способна отслеживать и
наказывать, поощрять, удерживать от поступка и потвор­
ствовать.

§ 4. Культура: преемственность и социализация

В мировой социологии, антропологии еще в первой половине XX в. было введено трехчастное деление культуры: материальная, социальная и духовная культура. Под материальной культурой по­нимается все, что относится к взаимоотношениям человека с ма­териальной средой его обитания (в том числе с природой), к удов­летворению потребностей его дальнейшего материального суще­ствования. Под социальной культурой понимаются правила, нормы взаимоотношений людей, институциональные нормы повседнев­ности, традиции группового поведения и т.д. Под духовной культу­рой понимаются субъективные аспекты жизни, идеи, ценности*.

Культура воплощается в стандартах социального поведения, обьективируется в вещественно-предметных (одежда, здания, стан­ки) и знаково-символических формах (под последними имеются в виду те продукты культуры, которые передают свою информацию через слово, символы, знаки, изображения: научные статьи, уст­ное народное творчество, научно-популярные книги, художествен­ная литература, картины, фрески, ноты, схемы, чертежи и т.д.). Благодаря этой объективации происходит определенная фиксация исторического опыта данного народа, общности, семьи, а поэтому

* См: Ионин Л.Г. Социология культуры, с 28. 342

культура, ее смыслы и значения могут быть переданы другому чело­веку, другому поколению.

• Тем самым выявляется еще один штрих социологического
осмысления культуры — как средства формирования с помощью
прошлого, накопленного опыта, традиций сегодняшних представ­
лений и сегодняшней жизнедеятельности.

Культура — это то своеобразное, специфичное в нравах, уста­новках людей, которое, как правило, воспроизводится из истори­ческого прошлого и перешло, будучи закрепленным в институтах, по наследству от предыдущих поколений. Говоря о культуре того или иного народа, мы всегда хотим понять его настоящее или даже приоткрыть завесу над его будущим, как бы заглядывая в прошлое. Культура — это историческое наследие, которое «обрекает» нас на определенный тип поведения в настоящем и будущем.

Подчеркивая преемственность, мы отнюдь не абсолютиризуем устойчивость и неизменность культуры. Способность к саморазви­тию, изменчивости — это важнейший признак социокультурного процесса.

• Культура выполняет в социальной жизни ту же функцию,
что и ген в жизни животных, — функцию воспроизводства от по­
коления к поколению определенного типа социального поведения
человека.

Преемственность культуры осуществляется в процессе социали­зации личности, в том числе в процессе воспитания и образования. Культура как внебиологическое, благоприобретенное не подчиня­ется в целом законам генетической наследственности — ею можно овладеть лишь в ходе социального наследования. Поэтому, говоря о воспитании и образовании личности, мы имеем в виду процесс формирования личности прежде всего как носителя, воспреемника и продолжателя культуры.

Механизмы социализации обеспечивают самовозобновляемость общества, духовное замещение одного поколения другим. Человек с рождения с помощью слов, книг, фильмов, наставлений науча­ется строить отношения с другими, пользоваться материально-ве­щественными предметами, которые его окружают, наблюдая за по­ведением других (образцами деятельности, принятыми в обществе) и, самое главное, осуществляя собственную практическую деятель­ность; вырабатывая в процессе включения в социальные институ­ты собственный опыт, получая порицание и одобрение от старших носителей исторического наследия, он делает своим достоянием культуру семьи, общности, человечества. Следовательно, еще одна социальная функция культуры — приобщение к накопленному исто­рическому наследию, воспроизводство определенных порядков, т.е. фун­кция социализации.

343

Глава XV. Основные структурные элементы

культуры. Язык, типы социокультурной регуляции

Культура любого народа — это целостная сложноорганизован-ная система, основу которой составляют неизменные и воспроиз­водимые структурные элементы. Каждый элемент играет свою роль, выполняет свою функцию. Оттого, насколько зрелы, развиты струк­турные элементы, из которых состоит данная культура, зависит ее способность выполнять более (или менее) эффективно свои соци­альные функции, сравнимость ее или с симфоническим оркест­ром, способным исполнять любую по сложности мелодию, или с небольшим домашним оркестриком с примитивным и однослож­ным звучанием. Следовательно, культура может различаться не толь­ко содержанием, стилистикой, но и зрелостью своей структуры, богатством и развитостью форм, разнообразием регулятивных ин­струментов, а значит, и характером функционирования в обществе. Рассмотрим основные, наиболее устойчивые элементы культуры как системы.

§ 1. Язык

Язык — код, шифр, которым пользуются люди для передачи важной информации, а также для выделения «своих» из окружаю­щего мира.

Благодаря языку как общепринятой в данном сообществе систе­ме кодов (сигналов, знаков), имеющих определенные смысл, зна­чения, партнеры достигают надежного взаимопонимания, являю­щегося основой, предпосылкой любого социального взаимодей­ствия, передачи опыта новым поколениям «своих», которые тоже должны понимать ту же систему кодов, сигналов, знаков.

Язык играет и другую функцию — выделение «нас» из «других», но мы не будем акцентировать на этом внимание. Также отметим, что создание особого языка, особого шифра, понятного только «своим», но тайного для «чужих», характерно не только для этнических общ­ностей, но и для молодежных, профессиональных, криминальных групп, элиты и т.д.

Так, учащиеся одной из английских привилегированных школ ис­пользуют совершенно непонятный для непосвященных язык, состав­ленный из средневековой латыни и напластований сленгов многих поколений. Российская молодежь 90-х гг. тоже использовала опре­деленный сленг, не всегда понятный старшему поколению Высшее общество Англии подчеркивает свою обособленность, особость, опуская «дг» в конце слова.

344

Язык как система кодов, обеспечивающая взаимопонимание, является исходным условием образования любых сообществ.

Становится понятным, почему любое государство как система власти того или иного общества уделяет огромное значение про­блеме национального или государственного языка, оказывает ему всемерную властную поддержку.

Воспевание национального языка как «великого», «могучего» эмоционально подкрепляет социальную значимость языка как сис­темы общепринятых шифров, обеспечивающей взаимопонимание участников данной системы социальных взаимодействий. Уважитель­ное отношение к родному языку, обучение ему своих детей, охрана чистоты языка и т.д. — все это важнейшие условия воспроизводства общества, его целостности, устойчивости и мобильности.

Функция взаимопонимания индивидов, являющаяся основной
функцией языка, достигается в ходе реализации трех основных его
подфункций, которые взаимосвязаны и в то же время относительно
независимы друг от друга.
„,,,„ „.„ Первое условие взаимопониания (и соответствен-

идентификатор ^но> первая подфункция языка) — идентифика­ция партнерами в ходе общения тех или иных кодов, знаков, сигналов с одними и теми же объектами, отноше­ниями, фрагментами действительности.

• Даже звуковой сигнал (и соответствующий письменный знак)
«мама» может идентифицироваться с разными обьектами: есть на­
роды, у которых он означает родителя-отца. Сигнал и знак «чай» у
одних народов означает напиток, у других — и реку, и напиток.
Итак, прежде всего необходимо, чтобы представители одного со­
общества идентифицировали одни и те же коды с одними и теми
же объектами, отношениями, фрагментами — в противном случае
никакого взаимопонимания и взаимодействия быть не может.

• Система кодов-идентификаторов в существенной степени за­
висит от социально-исторической практики народа, специфики его
хозяйственной деятельности и т.д.

Например, у малых народов Севера, занимающихся охотой, сбором ягод, свое название имеет каждое особое состояние зрелости клюк­вы; у народов, у которых издавна развито овцеводство, ягненок, овца, баран в разном возрасте имеют разные названия; многообразие названий рыб, их возраста и степени упитанности характерно для народов, живущих рыбной ловлей. В арабском языке существует более 6000 слов для обозначения верблюда, частей его тела и сна­ряжения.

Южноафриканские племена, занимающиеся скотоводством, имеют весьма дифференцированный словарь, касающийся окраса домаш­них животных (96 оттенков мастей у коров). Однако для них было затруднительно обозначить синий и зеленый цвета, поскольку в их

345

языке не было собственных наименований. Кстати, сейчас в рус­ском и других европейских языках имеется 11 базовых цветовых категорий и 12-я — «голубой», но в английском на роль 12-й катего­рии претендует «chartreuse» (желтовато-зеленоватый)*.

Итак, социально-исторический опыт, тип хозяйственной дея­
тельности оказывают значительное влияние на словарный запас
языка. То, что более значимо, по той или иной причине оказывает­
ся более точно и подробно идентифицировано, а это может ска­
заться на стилевом разнообразии культур, их своеобразии.
ЯЗЫК КАК Используя словарный запас, грамматическую

интерпретатор структуру, особенности трактовки смыслового контекста тех или иных кодов-индификаторов, язык подчеркивает или не замечает, по-своему трактует или «ося­зает» окружающий мир.

Интерпретационное своеобразие языка, с одной стороны, ре­зультат социально-исторической практики данного народа. С дру­гой — язык организует, осмысливает новый опыт людей, обеспе­чивает восприятие вновь открывающегося мира, исподволь воспи­тывает определенное мироощущение у новых поколений.

В структуре любого языка кроется целый мир неосознаваемых представлений о жизни. Человек видит и слышит то, к чему его делает чувствительным грамматическая система его языка, обра­щает внимание на те свойства, на которые акцентирует внимание его словарный запас, ощущает явления таким образом, какие зна­чения и смыслы вложил в это понятие язык.

Тем самым язык неповторимым образом воссоздает природу и окружающую действительность, закрепляет и воспроизводит не­повторимое мировосприятие, мироощущение, вырабатывает поня­тийно-логическую основу для социального взаимодействия.

1. Словарный запас не только отражает, аккумулирует социаль­но-исторический опыт, но и обращает внимание на те свойства, которые ускользают от внимания других.

Замечено, что у народов, у которых сильны родовые элементы со­циальной организации, большая череда двоюродных-троюродных-четвероюродных родственников имеют свои названия. Но вопрос не только в названиях — меняется и отношение к этим людям. У одних народов понятия «дядя», «тетя» обьединяют всех соответ­ствующих родственников как по отцовской, так и по материнской линии. У тюркских же народов понятие «дядя» по отцовской линии отличается от понятия «дядя» по материнской линии, так же как и взаимоотношение с ним. (Последний не является представителем данного рода, потому, считается, не должен быть слишком строгим.)

* Самарина Л.В Традиционная этническая культура и цвет // Этнографичес­кое обозрение. — 1992. — № 2, с. 147—156.

346

Или вновь обратимся к примеру о разных названиях овец разного возраста. Подобные наименования позволяют более подробно и точно концентрировать внимание на их возрастных характеристи­ках: для одних народов преподнесение в дар трехгодовалого ба­рашка хорошей упитанности гораздо более значимый знак внима­ния, уважения, чем преподнесение ягненка; для других же народов, которые не различают возрастных особенностей овец, подобный подарок не несет никакой иной информации.

А задумывались ли вы, каково мировосприятие человека, его уме­ние передавать свое видение природы другому, если он не может выразить главный цвет природы — зеленый?

2. Грамматическая структура языка играет внешне малозамет­ную, но фактически очень существенную роль в восприятии мира, организации социальной жизни. Обьекты могут классифицировать­ся по полу, по признаку «человек — все остальные», на основании формы или социального положения. Грамматика — это понятийно-логическое устройство для описания отношений окружающего мира. Она различает, что рассматривать как главный предмет, что — как атрибут, свойство, что — как состояние, что — как производное.

У одних народов только применительно к человеку можно задать вопрос «кто?», все остальное характеризуется вопросом «что?» (в том числе и животные). Языки одних народов подразумевают жесткое построение фразы, в которой подлежащее обязательно должно находиться на первом месте, в языках других народов подлежащее может находиться и в начале, и в середине, и в кон­це фразы.

Все это имеет отношение к нашему предмету — ведь человек посредством понятийно-логической структуры грамматики струк­турирует и воспринимает взаимоотношения окружающего мира, и, если, например, он воспринимает животных как вещь, а не как своих младших собратьев, его отношение к животным наверняка будет отличаться от отношения к людям. Не кроется ли за пренеб­режением подлежащим (его можно поставить в любом месте фра­зы) некоторая недооценка личности человека, его решающей роли в различных событиях?

Особое значение в реализации интерпретативной подфункции языка имеет смысловой контекст, смысловое наполнение языко­вых кодов. Один и тот же сигнал-идентификатор в разных культурах может иметь разные смысловые оттенки.

Социологи, исследовавшие типы карьеры в Англии и США (а это очень близкие друг другу общества как по культуре, так и по языку), получили любопытные данные. Оказалось, в этих двух странах, пользующихся формально одним языком, в одни и те же коды-ин-дефикаторы, описывающие карьеру человека, вкладывался разный смысл. Для англичан карьера — это прежде всего умение вызвать признание у вышестоящего, а для американцев — это результат личных усилий, активности.

347

Известная исследовательница М. Мид отмечает, что в Англии сло­во «компромисс» имеет позитивную окраску и о «компромиссном» соглашении можно говорить с одобрением, включая те случаи, ког­да противной стороне досталось более половины оспариваемого. В США, с другой стороны, меньшая часть означает определенное поражение той или иной стороны, и поэтому говорят: «президент против конгресса» или «конгресс против президента»; «правитель­ство штата против федерального правительства» или «федераль­ное правительство против штата». Это соотносится с американс­кой доктриной контроля и равновесия, но одновременно лишает слово «компромисс» того этического ореола, который оно имеет в Англии*.

Итак, в разных культурах один и тот же код-идентификатор мо­жет иметь разную интерпретацию, разный смысл. И наоборот, смена кода-индентификатора может существенно сказаться на восприятии обьекта, приписывании этому обьекту иных смыслов и значений.

Возьмем пример из новейшей истории США. Введению термина «афро-американец» предшествовала цепочка исторически сменяв­ших друг друга понятий, использовавшихся для обозначения чер­нокожих американцев: «рабы — цветные — негры — черные — афро-американцы». В каждом случае дело не ограничивалось сменой названия; трансформация наименования сопровождалась глубоки­ми изменениями в системе социального восприятия. Все прежние наименования чернокожих граждан США отражали факт расового доминирования и сегрегации, в то время как название «афро-аме­риканцы» уравнивает данную этническую группу с представителя­ми других этносов североамериканской культуры. Новый термин акцентирует не факт расовой принадлежности, а происхождение, т.е. связь с исторической родиной, что ставит выходцев из Африки в один ряд с ирландскими, мексиканскими, китайскими и прочими этническими группами в США.

Происшедший благоприятный «контекстуальный» сдвиг есть резуль­тат определенной социально-исторической практики, тех измене­ний, которые произошли как в самой среде чернокожих американ­цев, так и в отношении к ним. Вместе с тем формирование новой интерпретации и смыслов меняет и восприятие чернокожих. Особое значение, конечно, сыграли изменения в самой среде чер­нокожих американцев, формирование достаточно устойчивого сред­него класса «добропорядочных американцев» — чернокожих. Их поведение и стиль коммуникации позволяют говорить о своеоб­разном дуализме нового этнокультурного сознания, в котором при­сутствует стремление одновременно подчеркнуть африканское про­исхождение (яркая одежда, интерес к истории Африки) и проде­монстрировать приверженность подлинно американским ценнос­тям (работа, индивидуализм, материальное благополучие).

Итак, каждый код, шифр в рамках того или иного языка не только идентифицирует кодируемый объект, но и дает определен-

* Цит. по: Клакхон К. Зеркало для человека. Введение в антропологию. — СПб., 1998, с. 189

348

Дата добавления: 2014-11-29