Метод сравнительного права 3 страница

А этого можно достичь лишь путем сравнения различ­ных правопорядков, то есть такую систему нельзя создать априорно, но только в результате постоянных эксперимен­тов и сравнений, что позволит сделать сравнительное пра­воведение по-настоящему международным. Учитывая, одна­ко, степень развития сравнительного права, большинство немецких авторов в своих работах (в других странах вряд ли существует иной подход) исходят из определенной про­блемы или института собственного права, исследуют их в сравнительном плане, а затем, дав оценку полученным результатам, делают выводы в отношении национального права — предложения по реформе, новое толкование. Та­кой подход можно было бы назвать сравнительным право­ведением на национальной основе. Но в конечном счете следует стремиться к действительно международному срав­нительному правоведению, которое подготавливало бы поч­ву для создания наднациональной всеобщей правовой науки. Эта новая правовая наука обогатила бы методы юриди­ческого мышления исследователя, предоставила бы в его распоряжение более многообразную гамму юридико-технических средств, связанных с созданием системы новых по­нятий, постановкой проблем на более высокий уровень, с иным подходом к исследованию материалов и критериям оценки. Она расширила бы его научные горизонты и науч-

ный инструментарий благодаря ознакомлению с опытом правовой науки во всех странах мира.

Сравнительное правоведение — прежде всего метод познания права как науки, а не инструмент отыскания кон­кретного правового института. Лишь тот, кто не видит этого, способен отрицать ценность такой международной сравни­тельно-правовой науки. Именно так можно расценить рабо­ты немецкого юриста Зандрока (ааО, S. 50, 58, 65, 68). Он не признавал вовсе или признавал лишь в ограниченной мере познавательную ценность наднациональных принципов ре­шения юридических проблем, наднациональных правовых понятий и институтов, особенно наднационального право­порядка, явившихся результатом сравнительно-правового исследования. Однако эти принципы, типы, понятия, систе­мы необходимы, даже если это простейший инструмент взаимопонимания между правоведами разных стран, взаимо­понимания, которое должно быть свободно от недоразу­мений, могущих явиться следствием предубеждений, односторонностей терминологических расхождений различных правопорядков.

Лишь тот может поставить под сомнение ценность резуль­татов сравнительного правоведения, для кого задача компа­ративиста ограничивается простым решением конкретных юридических проблем и кто не хочет видеть, что предмет исследования права как регулятора общественных отношений выходит за рамки национальной почвы и что при этом — как и в любой другой науке — международные исследования и сотрудничество позволят более всесторонне и по-настоящему лучше познать его.

VIII

Критическая оценка результатов сравнения — важная часть сравнительно-правового исследования. Иногда различ­ные решения бывают равнозначны или “предоставляют разумный выбор” (Rabeis, Z., 16, 1951, 357), а иногда, наобо­рот, преимущества одного из решений очевидны. Наконец, комбинация элементов решений различных национальных законодательств может дать более эффективное решение, чем все существующие. Все это компаративист должен взве­сить и объяснить. По мнению Э. Рабеля, следовало бы отли-

чать оценку, данную с точки зрения правовой политики, от собственно правоведения, в которой он видел “совершенно иную деятельность”, так как при всей своей конкретности и отдельные задачи, и теоретические положения чисто сравни­тельного правоведения должны носить в значительно боль­шей степени характер обобщений, а не оценок и следствий, направленных на решение практических, например законо­дательных, вопросов (см. Fachgebiet, ааО, S. 186). По данно­му вопросу можно было бы сказать многое. Здесь затраги­вается известная проблема теории чистой правовой науки Г. Кельзена о правомерности отнесения юридических оценок к научным задачам. Данная работа не ставит целью дать окончательный ответ на этот вопрос. Тем не менее оценка компаративиста имеет одно важное отличие от оценки тол­кователя национальной правовой нормы, а именно, полу­ченные им результаты не будут сведены на нет отрицатель­ным решением законодателя, поскольку его критический и сравнительный анализ стоит вне национальных законода­тельств, которые дают ему лишь материалы для исследова­ния. Э. Рабель выступает против “разделения труда” между сравнительным правоведением и критикой права: “Мы, юристы, закоренелые критики, одержимые желанием улуч­шить право, не можем отказаться от стремления добиться более эффективного регулирования” (ааО).

В самом деле, компаративист обязан свое сравнительно-правовое исследование немедленно подвергнуть критической оценке, иначе сравнительное правоведение, по язвительному замечанию Биндера, “остается собранным в кучу неисполь­зуемым строительным материалом”. Критерии критической оценки ежедневно применяются правовой наукой, в част­ности, для нахождения и обоснования наиболее целесо­образного и правильного решения.

Дальнейшее исследование сути свойств этих критери­ев компаративист должен уступить философии права, хотя он может предоставить в распоряжение последнего больше материалов по данной проблеме, чем философия права была бы в состоянии использовать. А упрек в субъектив­ности оценки вновь превосходно парирует Э. Рабель: “Кар­тина с явными признаками национальной правовой куль­туры и образования исследователя исправляется с по­мощью международного сотрудничества” (Rabeis, Z., 16, 1951, 359).

Дата добавления: 2014-11-29