Актуальность специального рассмотрения элитар­ных ориентации самоопределяющейся личности

САМООПРЕДЕЛЕНИИ

В ПРОФЕССИОНАЛЬНОМ И ЛИЧНОСТНОМ

Сама постановка проблемы элитарных ориентации (элитарности) в психологии самоопределения обуслов­лена следующим противоречием. С одной стороны, су­ществует обширный практический материал, свидетель­ствующий об особом интересе к проблеме элитарности в обществе, а с другой стороны, в науке психологии еще нет достаточно обстоятельного рассмотрения элитарно­сти как реального феномена общественной жизни. На основании этого можно сформулировать вопрос: следу­ет ли вводить новое понятие — «элитарность» («элитар­ные ориентации») или вполне можно обойтись уже су­ществующими понятиями типа «социально-профессио­нальная идентификация», «статус в группе», «домини­рование», «самоопределение», «самоактуализация», «самореализация», «паранойя» и др. (?).

Другой неизбежный вопрос: если вводить новое пси­хологическое понятие — «элитарность», то каковы его основные характеристики и как оно соотносится с дру­гими близкими понятиями (?). Наконец, можно поста­вить и такой вопрос: каковы практические и теоретиче­ские последствия (выгоды) нового понятия (?). Ответу на эти и целый ряд других вопросов и будет посвящена

данная книга.

Актуальность специального психологического рас­смотрения элитарных ориентации (элитарности) вызва­на следующими обстоятельствами:

1. Необходимость помощи самоопределяющимся подросткам и взрослым людям в нахождении и построе­нии смыслов своей жизни и профессионального труда, что предполагает и ориентацию на определенные ценно­сти, идеалы и смыслы. Еще Э.Фромм писал о том, что

«двадцатый век блистает отсутствием... образа достойного человека и достойного общества, какими они должны быть... Внимание сосредоточилось на кри­тическом анализе человека и общества, в котором поло­жительные образы человека, каким он должен быть, лишь подразумеваются» (Фромм, 1992. С. 84). Заметим, что речь идет именно «об образовании образа человека», но не самого человека, поскольку, как отмечает В.П.Зинченко, «человек образуется сам!» (Зинченко, 1995. С. 24).

Если понимать самоопределение как поиск смысла в выбираемой, осваиваемой или уже выполняемой (ино­гда — и в ретроспективно осмысливаемой) деятельно­сти, а также поиск смысла в самом процессе самоопреде­ления (Пряжников, 1995), то остается вопрос: а в чем же заключается этот смысл? На наш взгляд, одним из воз­можных таких смыслов и является элитарная ориента­ция самоопределяющейся личности. При этом остается пока неясным, что из себя представляют эти «элитарные ориентации». В самом общем плане можно определить их как ориентацию на что-то лучшее, престижное, труд­нодоступное и потому особенно привлекательное (ниже будет дана более подробная феноменология элитарно­сти). Неясность данного понятия не должна препятство­вать его рассмотрению, поскольку в практической пси­хологии и педагогике также существуют «неясные поня­тия», например, «ориентация на добро» (хотя еще никто четко не показал, что есть добро, а что зло), «личност­ный рост» (хотя в чем именно состоит этот «рост» тоже не совсем понятно) и т.п., что не мешает использовать эти понятия не только в психологической теории, но и в психологической практике.

2. Необходимость психологического уточнения по­нятия «элитарность» на фоне все усиливающегося вни­мания к проблеме «элитарности» в других науках (фило­софии, социологии, политологии и даже в социобиоло-гии). Заметим, что в отечественной социологии еще со­всем недавно об элите и массе говорили скорее как о «мифах» буржуазной пропаганды (см., например, Ашин, 1966; Коровин, 1977). Еще в конце прошлого века Г. Ле-бон с тревогой писал о наступлении «эры масс», когда «сознательная деятельность индивидов» будет заменена «бессознательной деятельностью толпы» (Лебон, 1995. С. 145—150). Но если современные отечественные

социологи стараются наверстать упущенное, то психо­логи пока еще явно отстают в исследовании элитарности как феномена, заслуживающего специального рассмот­рения и имеющего право на самостоятельность.

Правда, и психологи вслед за философами и социо­логами все больше говорят об «омассовлении» совре­менного общества. Пытаясь обозначить перспективную линию развития личности, А.Г. Асмолов противопоставляет «культуре полезности», больше основанной на «просчете» (количественном выраже­нии) личности, — «культуру достоинства», основанную на полноценной самореализации человека, на стремле­нии выйти за рамки обыденного, количественного, мас­сового... (Асмолов, Нырова, 1993). В.П. Зинченко гово­рит об опасности для культуры «технократического мышления», существенной особенностью которого яв­ляется взгляд на человека как на обучаемый программи­руемый компьютер, как на объект манипуляции, но не как наличность (Зинченко, 1995. С. 18). Э.Фромм выде­ляет «рыночную личность», прежде всего «свободную от индивидуальности» (Фромм, 1992). А.Менегетти гово­рит о появившемся в обществе потребления «рынке мне­ний» и о «сети работорговцев», которые с помощью изощренных средств современной пропаганды «культи­вируют рабов внутренних» (Мёнегетти, 1996. С. 41), и т.п.

Но если особое внимание психологов привлекают «люди массы», которой можно управлять и манипулиро­вать, то для более полного понимания ситуации следует специально разобраться и с элитой, т.е. с образом тех людей, которые либо пытаются управлять другими, либо реализуют себя в действительно достойных делах, стре­мясь преодолеть в себе чувство массы и стать личностью. Взаимосвязь массы и элиты проявляется и в том, что, как отмечает А. Мёнегетти, «великий героине мог бы су­ществовать, если бы не было массы, которую надо одо­леть» (Мёнегетти, 1996. С. 38). «...Масса видит себя в вождях, узнает и как бы обобщает в них себя», — пишет С. Московичи (Московичи, 1996. С. 26).

Таким образом, специальное психологическое рас­смотрение элитарности — это еще одна попытка осмыс­лить традиционную для психологии проблему личностного развития, самоактуализации, самотрансценденции, са­моопределения, но в несколько новом контексте, в контек-

сте соотношения массы и элиты, где акцент делается именно на понимании образа «элитарного» как возможного идеала для самоопределяющегося человека, быть может, и пытающегося преодолеть в себе «раба массы», но не зна­ющего, как это сделать и на что при этом ориентироваться.

Кроме того, введение понятия «элитарные ориента­ции», может, на наш взгляд, рассматриваться как еще одна попытка интеграции достаточно разрозненных по­нятий, так или иначе затрагивающих проблему самооп­ределения, например, таких понятий, как самоактуали­зация, самотрансценденция, установка на соперничест­во, аттитьюд и т.п. (соотношение этих и других понятий с «элитарностью» еще будет рассмотрено ниже). Глав­ным интегрирующим принципом для понятия «элитар­ность» как раз и могла бы быть ориентация на самые луч­шие, самые престижные, труднодостижимые и т.п. жиз­ненные смыслы. Причем такие ориентации являются не только «привилегией» реальных представителей элиты, но достаточно распространены (в виде идеалов и фанта­зий) у многих представителей так называемой «массы». 3. Особая значимость проблемы «элитарности» в условиях современной России, когда реально происхо­дит очередная «смена элит» и значительно облегчен до­ступ для многих представителей так называемых «социа­льных низов» в «высшие слои общества» (см. Афанасьев, 1996). Перспектива такого относительно легкого, без особых интеллектуальных и душевных затрат перемеще­ния «из грязи в князи» вдохновляет очень многих людей, особенно часть самоопределяющейся молодежи и их тщеславных родителей. На слуху у многих людей ранее редко употреблявшиеся слова типа «бомонд», «богема», «истеблишмент». Возрождаются дворянские традиции, более того — титулы стали продаваться и т.п. Добавим к этому: само появление общественного феномена под назва­нием «новые русские» может быть уточнено как появле­ние именно «новой элиты». Психологически осмыслить это явление — значит, во многом понять и перспективы развития страны в ближайшем и отдаленном будущем.

4. Все возрастающий интерес клиентов к выбору наи­более «престижных профессий» с перспективой даль­нейшей «блистательной карьеры» (в профессиональном консультировании), интерес к построению перспектив личностного роста как «самоулучшения» (в различных

направлениях психотерапии) и др. Некоторые профкон-сультанты признаются, что при составлении картотек профессий уже выделяют группы «элитных профессий» (для нашего времени — это профессии типа юрист, ме­неджер, секретарь-референт, дипломат, журналист...). Примечательно, что именно в контексте рассмотрения профориентационных проблем (на стыке педагогики и психологии) стали появляться работы типа «Школа мас­совая и элитарная: перемены в.деятельности и карьеры учащихся» (Чередниченко, 1996).

Напомним также, что понятие «образовательные уч­реждения элитарного типа» включено в «Закон Россий­ской Федерации об образовании» (1992), что отражено в Разделе 5, ст. 50, п. 13: «Органы государственной власти и управления могут создавать образовательные учрежде­ния элитарного типа для детей, подростков и молодых людей, проявивших выдающиеся способности... Крите­рии отбора обучающихся в указанные образовательные учреждения определяются учредителями и доводятся до общественности». Правда, сразу же возникает проблема определения критериев отбора, т.е. критериев «элиты»... Нам представляется, что просто «выдающиеся способ­ности» еще не дают основания говорить о настоящей элите, тем более что психологи сами еще до конца не ра­зобрались, что же из себя представляют эти «выдающие­ся» способности. Известный психолог В.П. Зинченко отмечает в этой связи: «Я предпочитаю определять ко­эффициент интеллектуальности не с помощью тестов, а по выражению лица. Несмотря на огромные усилия по установлению валидности тестов, многие из них так и остаются инвалидными» (Зинченко, 1995. С. 15). Таким образом, проблема если и не строгого определения, то хотя бы «понимания» элитарности приобретает не толь­ко теоретико-методологическое, но и практическое, жизненное значение.

5. Необходимость помощи самим психологам (сту­дентам и уже работающим специалистам) в построении наиболее достойного, лучшего (в определенном смыс­ле—и элитного) образа себя как профессионала. Заме­тим, что сами психологи и психотерапевты вполне могут претендовать по роду своей деятельности на то, чтобы рассматривать себя как представителей интеллигенции, т.е. лучшей (в определенном смысле — и элитной) части общества. Поскольку это последнее обстоятельство мо-

жет вызвать определенный внутренний протест у части психологов (например, по соображениям ложной скромности или по причине необычности самой проб­лемы элитарности), то есть смысл кратко рассмотреть это в следующем специальном разделе.

Дата добавления: 2014-11-29