Теории обоснования элит и их роль в формирова­нии элитарных ориентации людей

В основе большинства социально-политических тео­рий элитарности лежат представления о власти. Среди основных теорий элитарности можно выделить следую-

щие: теория «правящего класса» Г.Моски; теория «цир­куляции элит» В.Парето; теории «баланса элит» Дж. Гол -брейса, Р.Арона; теория Д.Рисмана, где утверждается тезис о «множественности элит»; представление о «вла­ствующей элите» финансовых, политических и военных круговР.Миллсаидр. (Ашин, 1966; Коровин, 1977; Фро-лова, 1995). Как уже отмечалось, все эти теории элит вы­деляют главную характеристику элиты — наличие влас­ти у наиболее «достойных» людей, которые призваны управлять данным обществом, т.е. «менее достойными».

Чтобы хоть как-то обосновать элитные различия между людьми в различные культурно-исторические эпохи возникали (и возникают) «теории обоснования элиты», среди которых можно выделить (см. Ашин, 1966. С. 26—56): 1) «харизматическое» обоснование эли­ты: лидер — от Бога; лидер — харизматик не делает оши­бок, эти ошибки так же священны, как и сам лидер, «ма­гия» лидера...(Ф. Аквинский, М. Вебер, Э. Ледерер); 2) биологическое обоснование: элита — это «цвет расы», а массы — это нечто безликое (С. Дарлингтон, Р. Уиль­яме, Г. Кон); 3) психологические обоснования: масса должна подражать элите (Л. Бернард); элита —это люди, обладающие качествами, которые «рассматриваются как ценности в данную эпоху развития культуры» (Дж. Джиттлер); имеется подсознательная жажда большинст­ва людей иметь лидера, чтобы быть ведомыми, чтобы подчиняться власти (М. Гинсберг); 4) технологическое обоснование: интересно, что если в XIX веке на первое место выдвигалась «предпринимательская инициати­ва», то в XX веке — «организаторские способности»; еще в 20-е годы Т. Веблен призывал установить власть инже­неров — «технократию» (сейчас это считается «прими­тивным романтизмом», сейчас элита — это менедже­ры...); 5) историческое обоснование: элита, разделение людей на высших и низших в истории было всегда (А. Грин, Ж. Лакруа).

Многим людям трудно в одиночку противостоять конкретным особям и социальным институтам, вопло­щающим власть, богатство, славу, и поэтому нередко единственным спасением для них оказывается иденти­фикация с более сильными социально-психологически­ми образованиями, в частности, с определенными соци­ально-профессиональными группами или даже с так на­зываемой массой, особенно в периоды социальных по-

трясений, когда масса действительно приобретает силу и влияние. Поэтому вопрос, насколько сильно и искрен­не человек идентифицируется с массой, становится для психологии самоопределения достаточно актуальным.

3.5. Общая логика развития элитарности; уровни про­явления элитарности

Если попытаться условно обозначить основные эта­пы видоизменения элитарности в обществе, то получа­ется примерно следующее:

1. В мире животных на межвидовом уровне иерархи­ческие отношения во многом определяются реальной физической силой представителей тех или иных видов, отработанных в ходе длительной эволюции, которая и обеспечивает определенную «гармонию» природного мира и создает целые иерархически взаимосвязанные «экосистемы». На внутривидовом уровне отношения превосходства и подчинения складываются на основе реальной физической силы (а также агрессивности, инициативности) конкретных особей и главное — за­крепленными на уровне врожденных биологических программ правилами поведения и взаимоотношения между особями в тех или иных ситуациях (во время со­вместной охоты, при спаривании, на отдыхе...). Биоло­гический уровень элитарности сильно ограничивает возможности самовыражения и творчества особей, но являет собой очень «экологичный» и даже по-своему «гармоничный» вариант взаимоотношений.

2. В первобытном человеческом обществе элитар­ность также во многом определялась реальной силой членов племени (или общины), но все большую роль на­чинали играть уровень развития интеллекта, определен­ные заслуги человека перед сородичами, сложившиеся социальные отношения, а также уровень специфически понимаемой порядочности и достоинства конкретных людей. При этом все большую роль начинало играть от­ношение к моральным нормам данного сообщества, ко­торые во многом определялись начинавшими складыва­ться верованиями и преданиями (отсюда — власть шама­на в первобытном обществе). По сравнению с миром жи­вотных возможности для самовыражения (для проявле-

ния своей субъектности) значительно возросли, а само развитие элитарности приобрело более динамичный ха­рактер, поскольку уже не было закреплено врожденны­ми программами. При этом усилился и творческий ха­рактер проявления элитарных ориентации, а следовате­льно, возникло больше «непредвиденных» ситуаций (своеобразных нарушений установленных правил), что в свою очередь привело и к более жестоким формам выяс­нения отношений (вплоть до ритуального людоедства).

3. В рабовладельческих государствах стали возмож­ными разные основания для развития элитарности. В то­талитарных рабовладельческих системах (Древний Еги­пет, Вавилон, Персия) основой для элитного превосход­ства было как владение рабами, так и наследственное право на власть. Кроме того, важную роль играли в древ­них иерархических системах служители различных ре­лигиозных культов (жрецы).

В ранних демократических системах (Древняя Гре­ция, Древний Рим) власть опиралась на избирательное право, т.е. на мнение народа (большинства свободных граждан). При этом мнение рабов (большинства народа) в расчет не принималось... Кроме того, существенными основаниями для элитного превосходства постепенно становилось имущественное неравенство (владение ра­бами), а также определенные таланты (в риторике, фи­лософии, военном искусстве и определенные спортив­ные достижения).

По сравнению с элитарностью в мире животных и в первобытном человеческом обществе значительно воз­росла возможность для самовыражения (например, бла­годаря усилившемуся разделению труда человек уже мог выбирать сферу приложения своих сил и соответствую­щего самоутверждения в обществе). Но одновременно возросла и степень неопределенности при выделении более и менее «достойных» людей, что повысило вероят­ность нарушения устоявшихся правил и нередко приво­дило к коварству и жестокости на пути к элитному пре­восходству (борьба за власть, за известность и призна­ние: чего только стоит «слава Герострата»...). И хотя уже в рабовладельческих государствах стали появляться пер­вые правовые системы, но реально единое право работа­ло лишь для массы (народа), а для элиты и их прибли­женных было иное, неписаное, «право».

4. В эпоху феодализма все большую роль в стремле­нии к элитарному превосходству стал приобретать рели­гиозно-культовый фактор (авторитет церкви в обществе был практически непререкаемым). Но постепенно на первый план стало выходить так называемое «наследст­венное право», освященное в большинстве случаев той же церковью (как право «наместника Бога на земле»). На более поздних этапах развития феодализма все большее значение стало приобретать имущественное неравенст­во (не только обладание финансами, но и частная собст­венность на появляющиеся мануфактуры, на различные средства производства). При этом больше возросла сте­пень неопределенности в нормах взаимоотношений лю­дей (проблема разных морально-правовых систем — для массы и для элиты и т.п.). Опять же, с одной стороны, стало сложнее определять, кого считать более достойным, а кого — менее, но, с другой стороны, воз­росла степень творческого самовыражения человека и нахождения для себя наиболее приемлемого варианта утверждения своего превосходства над другими или утверждение своих талантов и достоинств без ущемле­ния самолюбия других людей (в более благородных слу­чаях).

5. При капитализме основой для элитного превос­ходства, несомненно, стало имущественное неравенст­во. Естественно, сохранили свою роль и иные основания для такого превосходства (и физическая сила, и религи­озность, и наследственные права и др.), но именно вла­дение капиталами или недвижимостью стало главным «мерилом» человека. Знаменитое «сколько ты стоишь?» — это реальность. Но именно при капитализме активи­зировался поиск иных оснований для выделения более достойных человеческих ориентации. Причем этот по­иск был настолько активным, что нередко приводил к серьезным социально-политическим потрясениям (ре­волюциям, переворотам, войнам...). Именно при капи­тализме основания для выделения более и менее элит­ных людей стали наименее четкими, что еще больше рас­ширило возможность для самоопределяющейся лично­сти как для выделения своего элитарного идеала, так и для стремления к нему. Но остается вопрос: все ли люди реализуют эту возможность?

При капитализме приобрело особую значимость из­бирательное право, когда власть избирается и осуществ-

ляется «от имени народа». В отличие от древних демо­кратий, в голосовании участвуют не только «свободные граждане», а уже подавляющее большинство населения (за исключением детей, душевнобольных и др.)- Но здесь возникает и другая проблема: способен ли каждый человек реально оценить избираемых кандидатов и во­обще разобраться в обсуждаемом на референдуме вопро­се? К сожалению, далеко не все голосуют осознанно, по­скольку именно при капитализме появились великолеп­но работающие технологии (то, что называют современ­ные средства массовой информации, особенно элект­ронные) по формированию общественного мнения и манипуляции над общественным сознанием.

Особенностью капиталистического способа утверж­дения элитного превосходства является, с одной сторо­ны, еще большая неопределенность при определении «самых достойных» (элиты), а с другой стороны, целая система советчиков-подсказчиков, манипуляторов мас­сой, которой через «референдум» предлагается выбрать уже заранее определенного лидера, кумира и даже оче­редную эстрадную или театральную «звезду».

Видимо, прав был К. Маркс, когда говорил, что раз­вившееся производство стало постепенно высвобождать свободное время самых разных людей (сначала — у эли­ты, позже — даже у простых работников) для размышле­ний над «непрагматичными» вопросами, связанными не с добыванием хлеба насущного (как в предшествующие эпохи), а со смыслом своего существования, с проблема­ми справедливости и т.п. В частности, можно сказать, что только человек, хотя бы частично освободившийся от повседневных забот, может серьезно задумываться и над «запретными» ранее вопросами, например, над во­просом об основаниях превосходства одних людей над другими...

6. Некая другая, более совершенная, чем капитали­стическая, система общественных отношений. Напри­мер, если опираться на логику К. Маркса и В.И.Ленина, то следующими общественными формациями должны стать сначала социалистическая (как переходная), а за­тем и коммунистическая. Поскольку классиками марк­сизма предполагалось, что переход к этим формациям возможен лишь при изменении самого человека (боль­шинства людей) в сторону их большей «гармоничности» и «разносторонности», т.е. сопричастности ко всем раз-

нообразным общественным процессам, то можно пред­положить, что возможности самовыражения и творчест­ва при построении элитарных идеалов и стремлении к ним еще больше возрастут.

Примечательно, что В.И. Ленин в своей работе «Го­сударство и революция» отмечал, что по своим конеч­ным целям большевики близки к анархистам, которые стремились к уничтожению государства, препятствую­щего максимально свободному проявлению личности. Но в своей полемике с анархистами К. Маркс, а затем и В.И. Ленин говорили лишь о том, что сразу от государст­ва отказываться нельзя, поскольку для этого должны со­зреть условия (прежде всего измениться сам человек, чтобы он еще смог распорядиться предоставленной ему свободой-анархией) (см. Ленин, 1946)...

Таким образом, можно обозначить общую тенденцию в развитии элитарности как феномена общественной жизни: это — все большее возрастание возможностей кон­кретного субъекта для выбора и реализации своего элитар­ного идеала. Но это означает, что тогда очень сложно од­нозначно определить, что есть более достойное и что ме­нее достойное. Это сложно определить применительно к конкретному человеку (в этом определенную помощь могут оказать и психологи-консультанты), но еще слож­нее определить критерии элитарности в более широком (обобщенном) плане, т.е. определить элитарность «во­обще». Иными словами, раньше этот вопрос решался

проще...

У конкретного социального субъекта (у конкретного человека или у определенных социально-профессиона­льных групп) нередко различные уровни и основания для построения элитарных взаимоотношений могут со­существовать и необычным образом переплетаться. Каждый раз субъект деятельности (и, соответственно, субъект самоопределения) по-разному осознает в каче­стве значимых для себя факторы и условия элитарности, выбирает их и реализует в своем стремлении стать лучше (как это он сам себе представляет сообразно уровню своего развития). Например, человек может ограничи­ться только «силовым» представлением об элитарном (по принципу: «Лучше всех, значит, сильнее всех!») или представлением об элитном как о законопослушном, добропорядочном...

Примечательно, что нередко условия и факторы эли­тарности более ранних и примитивных уровней вполне вписываются в деятельность (и в профессиональное са­моопределение) вполне образованных людей. Если еще раз обратиться к аналогиям из мира животных, в частно­сти, к уже упоминавшемуся ранее стремлению прибли­женных вожака («шестерок») жестоко добивать повер­женного недавнего соперника их вожака-доминанта, то сами этологи объясняют это следующим образом: «...в неагрессивной по природе особи любого вида животных при длительном ее подавлении агрессивность ни на кого не переадресуется. Адресат агрессивности ясен — угне­татель, но особь не решается хоть как-то проявить ее в отношении адресата. Когда тот погибает, не только ис­чезает страх, но и снимается запрет причинить боль жи­вому. И накопившаяся агрессивность изливается на ад­ресата законного, но не живого. Заметьте, что люди, «пинающие мертвого льва», обычно довольно хорошие. Дно в этом не участвует. И как раз наоборот, именно дно и очень плохие люди травят, мучают и казнят низложен­ного живого правителя» (см. Дольник, 1994. С. 152).

Но не действуют ли подобным образом и высокооб­разованные интеллектуалы, которые никак не могут на­сытиться «пинанием» несчастной поверженной страны и компартии, что и по сей день считается довольно «элитным» способом самоутверждения?.. Не является ли все это еще одним проявлением «психологического закона духовного единства толпы», выделенного еще Г. Лебоном(1995. С. 161—162), только уже на уровне лю­дей, считающих себя «лучшими представителями духов­ной элиты»?..

Таким образом, можно сделать вывод о том, что раз­личные уровни рассмотрения элитарности сильно взаи­мосвязаны, взаимопроникают друг в друга и включают в себя особые психологические моменты, связанные с вы­бором субъектом самоопределения путей, условий и факторов, которые способствуют достижению специфи­чески понимаемого этим субъектом элитарного идеала.

И тогда можно уточнить психологическую проблему, нередко возникающую (но редко осознаваемую) в прак­тике профконсультирования: что избрать конкретному самоопределяющемуся человеку в качестве отправной точки для самоулучшения, для соотнесения успешности своей жизни с некоторым эталоном, т.е. что и как может

«ыть определено как «мой элитарный идеал»? Если, с?очки зрения массы, элита - это то, что признается в ка­честве «наилучшего» подавляющим большинством лю-пей то насколько сможет данный конкретный человек Например, консультируемый) рискнуть и взять за осно­вания для построения своего идеала то, что не воспри­нимается (или не понимается, осуждается) остальной массой' Таким образом, проблема выделения своего элитарного идеала - это не только чисто интеллектуаль­ная проблема, но и проблема морально-волевая. Более подробно все это еще будет рассмотрено в других главах и разделах книги.

Дата добавления: 2014-11-29