Тема 12. Правовые основы обеспечения информационной безопасности России 2 страница

«Избыточную» информацию содержат также некоторые положе­ния конституций республик, входящих в состав Российской Федера­ции. Они в той или иной форме воспроизводят некоторые положения Конституции РФ. Негативная избыточность нарушает нормальное

¹ См.: Гаврилов О. А.. Информатизация правовой системы России.С. 22.

² См.: Кудрявцев Ю. В. Избыточность правовых норм // Сов. гос. и право.
1978. № 2. С. 48-53.

течение информационного процесса. Она представляет собой своего рода «шум», или «помехи». Примером могут послужить «деклара­тивные» нормы и правоположения. Декларативность была харак­терна для многих законодательных актов, принятых в условиях ад­министративно-командной системы. Специфика декларативных за­конов и норм состоит в том, что они не снабжены механизмом их реализации и саморегуляции, такие законы несут избыточную ин­формацию.¹

Средством преодоления негативной избыточности служит высо­кий уровень подготовки нормативно-правовых актов. «Сжать ин­формацию» можно путем введения определений основных категорий, устранением декларативных положений, глубокой разработкой кон­цепции акта. Эффективным приемом может быть и прием введения в нормативный текст принципов, характеризующих данный акт.²

В сфере потребления информации как заключительного звена информационно-коммуникационного процесса, в связи с непотреб­ляемостью информации, возникает возможность ее дальнейшего ис­пользования, что в свою очередь порождает определенные проблемы правовых возможностей.

Потребление информации включает следующие этапы:

1. Потребность в информации. Данную потребность молено рас­
сматривать в качестве осознания индивидом необходимости получе­
ния и использования в практической деятельности, сведений о собы­
тиях, фактах, процессах.

2. Интерес к информации. Желание знать может быть мотивиро­
вано как насущными потребностями, так и простым житейским лю­
бопытством. Именно благодаря последнему и развивается современ­
ное направление Public relations. Интерес чаще всего обусловлен по­
требностью в информации и представляет собой определенную вы­
борку данным субъектом информации из огромного потока социаль­
но-политической информации, функционирующей в данном обще­
стве.

3. Поиск информации. Данный процесс обусловлен возможностя­
ми субъекта и правовыми особенностями положения информации.
Именно здесь и развиваются самые сложные информационно-право­
вые конфликты, зачастую получающие криминальную окраску.

4. Восприятие информации, оценка достоверности, логический и
профессиональный анализ, использование для формальных выводов

¹ См. подробнее: Поленина С. В. Качество закона и эффективность законода­
тельства. М., 1993. С. 8-9.

² См.: Гаврилов О. А. Информатизация правовой системы России. С. 25.

и логических умозаключений, принятие решения. Этот процесс яв­ляется абсолютно субъективным, и на него оказывает огромное вли­яние социально-культурный уровень личности, который отражает определенную систему культурных ценностей личности.

При изучении особенностей восприятия информации следует учи­тывать не только правовые аспекты реализации прав на нее, но и особенности психики реципиента. К. Г. Юнг выделил два психоло­гических типа личности — экстравертивный и интровертивный («extra» —вне и «intra» —внутри). «Экстравертивный» тип лично­сти отличается некоторой отчужденностью от себя, от собственного субъективного мира. Этот тип личности отличается повышенной со­циальной адаптацией, активным воздействием на социальную сре­ду, адекватным высоким уровнем притязаний. «Интровертивный» тип личности характеризуется преимущественной обращенностью на свой внутренний мир, приданием ему высокой ценности, повышен­ным самоанализом, недостаточной адаптивностью к социальной сре­де. Типы личности воздействуют на непосредственное восприятие лич­ностью информации как в позитивном, так и в негативном отноше­нии. ¹ Следует отметить, что современные психологи утверждают, что представителей «чистых» «экстравертивных» и «интровертивных» типов личности нет и быть не может, что вполне обусловлено безгра­ничным многообразием и исключительностью индивида. Теория К. Г. Юнга является теоретической абстракцией, необходимой и для клинической практики в том аспекте, что конкретная личность в определенной степени стремится в своем психологическом разви­тии к одному из указанных типов.

Изучение особенностей восприятия информации важно еще и по­тому, что некоторая информация может принести реципиенту опре­деленный вред. Следует отметить, что в последнее время в научной литературе появился термин «вредная информация», возникнове­ние которого, на наш взгляд, связано с некоторым (выявленным В. Н. Лопатиным) свойством информации приносить вред реципиен­ту и опосредованно неэффективностью правового механизма защиты права на информацию. Как отмечает В. Н. Лопатин, «особое место среди объектов защиты в системе обеспечения информационной бе­зопасности занимает защита от воздействия «вредной» (вредонос­ной) информации. В отличие от других случаев, когда государство должно создавать условия для реализации права граждан на доступ к информации или защищать информацию ограниченного доступа,

¹ См. подробнее: Еникеев М. И. Основы общей и юридической психологии. М., 1996. С. 25.

оно здесь должно создавать условия для защиты самого человека и общества от вредоносного влияния определенного рода информации. Конституционными основаниями для ограничения информационных прав в этом случае является защита основ конституционного строя государства, нравственности общества и здоровья других лиц».1

По данным критериям, к «вредной» информации указанный ав­тор, а также некоторые другие авторы относят:

— информацию, возбуждающую социальную, расовую, нацио­
нальную или религиозную ненависть и вражду;

— призывы к войне;

— пропаганду ненависти, вражды и превосходства;

— распространение порнографии;

— посягательство на честь, доброе имя и деловую репутацию лю­
дей;

— недобросовестную, недостоверную, неэтичную, заведомо лож­
ную, скрытую рекламу;

— информацию, оказывающую деструктивное воздействие на пси­
хику людей.²

В некоторой степени в законодательстве отмечаются отдельные ограничения распространения подобной информации. К примеру, в Федеральном законе «О рекламе», ст. 5-10, 31 запрещают распро­странение неэтичной, недостоверной, недобросовестной, заведомо ложной и скрытой рекламы. Критерии выявления такой информа­ции, проведения экспертизы, а также механизмы реализации право­вых ограничений законодательно не установлены, что существенно затрудняет установление фактов нарушений и привлечение к ответ­ственности виновных лиц, хотя в некоторых законах ответственность декларируется («за использование скрытой рекламы», «за клевету и оскорбление», «запубличные призывы к развязыванию агрессивной войны»).

По мнению авторов, определение информации как «вредной» или «полезной» представляется не совсем корректным в связи с тем, что сама информация идеальна, однако особенности восприятия субъек­та являются определяющими в оценке информации для конкретного индивида: для одного субъекта определенная информация будет по-

¹ Лопатин В. Н. Информационная безопасность России. С. 237.

² См.: Смирнов И., Безносюк Е., Журавлев А. Психотехнологии: компьютер­
ный психосемантический анализ и психокоррекция на неосознаваемом уров­
не. М., 1996; Алешенков М. С. и др. Энергоинформационная безопасность чело­
века и государства. М., 1997; Психоэкология России. Проблемы безопасности
информационного пространства и психосферы страны. СПб., 1997.

лезна (к примеру, в его профессиональной деятельности или для це­лей личного выбора), для другого та лее информация вообще не вызо­вет реакции, так как не привлечет его интереса, но для иного субъек­та та же информация может принести определенный моральный вред.

Наиболее неразработанным в данной области остается вопрос дес­труктивного воздействия на человека со стороны других людей с па-рапсихологическими способностями, оккультных организаций, а также других лиц, использующих скрытое программирование источ­ников информирования, генераторов физических полей и излучений, программ ЭВМ и иных психотехнологий. Особую проблему составля­ет действие новокультовых объединений, в которые вовлечено до пяти миллионов человек, из них до 70 % — молодежь, в том числе около миллиона — студенты, каждый четвертый из которых бросил учебу. Разрушено таким путем до 250 тысяч семей. Данные цифры являют­ся результатом попадания людей в зависимость с изменением их по­веденческих реакций в тоталитарных сектах. Результатом такой за­висимости стали и такие известные факты, как отравление 914 чело­век в секте Джонса (Гайяна, 1994 г.), самосожжение 600 человек (Уганда, март 2000 г.).¹

В 1997 году около 700 японцев попали в больницу с признаками эпилепсии после просмотра «компьютерного мультика». Общеизве­стны результаты манипулирования массовым сознанием через зало­женное в рекламу скрытое программирование, получившее название «25-й кадр», когда человек делает что-либо помимо своей первона­чальной воли и желания.

Культ жестокости, насилия, порнографии, пропагандируемый в СМИ, печатных изданиях неограниченной продажи, а также в ком­пьютерных играх и т. п., ведет к неосознаваемому порой желанию подражать этому, особенно у маргинальных слоев населения, пере­живающих «период переоценки ценностей». Все это способствует зак­реплению подобных стереотипов поведения в их собственных при­вычках и образе жизни, снижает уровень пороговых ограничений и правовых запретов, что наряду с другими условиями открывает путь для многих из них к правонарушениям.

Крайней формой информационно-правовых конфликтов, по мне­нию авторов, являются компьютерные (информационные) преступ­ления, которые в последнее время стали все чаще встречаться в сфере борьбы с преступностью. Специфика данного вида уголовно наказуе­мых деяний заключается, прежде всего, в проблематичности выяв-

¹ См. подробнее: Религиозная экспансия против России // Аналитический вестник. Изд. Гос. думы РФ. 1998. Вып. 4.

ления, сложности квалификации, массовости распространения и т. д. О сложности данной проблемы и необходимости особого внимания говорят следующие факты. Так, в 1993 году в Италии с помощью компьютеров было украдено из банков более 20 млрд лир. Во Фран­ции потери достигали 1 млрд франков в год. И количество подобных преступлений увеличивается на 30—40 % ежегодно. В Германии «ком­пьютерная мафия» похищала за год до 4 млрд марок. По данным Американского Национального Центра Информации, за 1988 год компьютерная преступность нанесла американским фирмам убытки в размере 500 млн долларов.¹

Огромные потери возникают вследствие распространения вредо­носных программ. Первые случаи массового заражения относятся к 1987 году, так называемый «Пакистанский вирус» заразил только в США более 18 тысяч компьютеров. «Лехайский вирус» по состоя­нию на февраль 1989 года заразил около 4 тысяч компьютеров в США.²

На российском рынке программного обеспечения ежемесячно фик­сируется появление от 2 до 10 новых вирусов.³ В сентябре 1989 года к 10-летнему тюремному заключению был приговорен Армад Мур, организовавший «компьютерное ограбление» чикагского банка «Ферст нэшнл бэнк». Муру и его сообщникам, среди которых были и сотрудники банка, удалось подобрать код к его электронной системе. Таким образом, из банка Чикаго в два австрийских банка Вены была переведена сумма, превышающая 69 млн долларов. После чего сооб­щники попытались положить деньги на свои счета в Америке, но были пойманы.⁴

В сентябре 1993 года была осуществлена попытка «электронного мошенничества» на сумму более 68 млрд. руб. в Центральном банке Российской Федерации. Тогда же в одном из коммерческих банков произошло хищение программного обеспечения системы электрон­ных платежей, предполагавшей применение кредитных карточек.³

В1993-1995 годы выявлено и пресечено более 300 попыток неза­конного проникновения в компьютерную сеть Центрального банка

¹ См.: Компьютерные технологии в юридической деятельности: учебно-прак-
тич. пособие / под ред. Н. Полевого, В. Крылова. М., 1994. С. 230.

² См.: Безруков Н. Н. Компьютерная вирусология: справ. руководство. Киев,
1991. С. 3-32.

³ См.: Основы борьбы с организованной преступностью: монография / под
ред. В. С. Овчинского, В. Е. Эминова, Н. П. Яблокова. М., 1996. С. 206.

⁴ См.: Моисеенков И. Основы безопасности компьютерных систем // Компь­
ютер пресс. 1991. № 10. С. 21.

⁵ См.: Основы борьбы с организованной преступностью. С. 206.

Российской Федерации для получения денежных средств. Неизвест­ные пытались украсть 68 млрд рублей. В июне 1993 года зафиксиро­ван факт несанкционированного доступа в автоматизированную сис­тему Главного управления Банка России одной из областей Россий­ской Федерации, сопровождавшегося уничтожением части информа­ции о взаимозачетах. Ежеквартально преступники внедряют в сети подразделений Банка России фиктивную информацию о платежах на десятки миллиардов рублей.¹ Весной 1996 года преступники пы­тались внедрить в банковскую систему Москвы поддельные векселя с реквизитами Московского сберегательного банка с тем, чтобы по­хитить 375 млрд рублей и 80 млн долларов США.² 11 сентября 1996 года пользователи информационной системы Инфо Арт, распростра­няющей котировки ценных бумаг по системе Интернет, получили на экраны вместо экономической информации картинки эротического содержания.³ Осенью 1996 года один из судов Москвы осудил за мо­шенничество сотрудника банка «Российский кредит», совершивше­го ввод в компьютер банка информацию, позволившую ему перечис­лить деньги на собственный счет.⁴

Приведенные данные наглядно характеризуют тенденции роста информационной преступности и своевременность реакции российс­кого законодателя на возрастание общественной опасности данного вида правонарушений.

Уголовный кодекс Российской Федерации установил нормы, объявляющие общественно опасными деяниями конкретные дей­ствия в информационной сфере и устанавливающие ответственность за их совершение. Такие нормы появились впервые в российском за­конодательстве.

К уголовно наказуемым отнесены неправомерный доступ к компь­ютерной информации — ст. 272 УК РФ, создание, использование и распространение вредоносных программ для ЭВМ — ст. 273 УК РФ, нарушение правил эксплуатации ЭВМ, системы ЭВМ или их сети — ст. 274 УК РФ.⁵ Данные виды преступлений объединены общим ин­струментом обработки информации — компьютером, в связи с чем

¹ Аккуратов И., Батушенко А. Пираньи в компьютерных сетях // Эксперт.
1996. 23 сент. С. 35.

² См.: Кочубей А. Скажи мне, какой у тебя банк…// Сегодня. 1996. 7 сент.

³ Шершульский В., Едемский М., Лубнин К. На INTERNET и суда нет //
Деньги. 1996 (октябрь). С. 37-40.

⁴ За ограбление банка впервые в России осужден хакер // МК. 1996. 25 дек.

⁵ См.: Уголовный кодекс Российской Федерации: Постатейный коммента­
рий / под ред. А. В. Наумова. М., 1996.

вполне корректно назвать их «компьютерными преступлениями» (см. схему 1).

В тех случаях, когда общественно опасные деяния в области ин­формационных отношений совершаются без применения компьютер­ных средств, законодатель относит их к другим соответствующим родовым объектам. Так, клевета или оскорбление (ст. 129, 130 УК РФ), нарушение тайны переписки, телефонных переговоров, почто­вых, телеграфных или иных сообщений (ст. 138 УК РФ), отказ в предоставлении гражданину информации (ст. 140 УК РФ), нару­шение авторских, смежных, изобретательских и патентных прав (ст. 146, 147 УК РФ) находятся в разделе «Преступления против личности». Кража, мошенничество, хищение предметов, имеющих

Лицо, имеющее доступ к ЭВМ (ст. 272, 274 УК РФ)

Г~\

Охраняемая законом ком­пьютерная информация (ст. 272 УК РФ) Информация (ст. 273 УК РФ)

Программы (ст. 273 УК РФ); Охраняемая законом ин­формация ЭВМ (ст. 274 УК РФ

Вредоносные программы (ст. 273 УКРФ)

Субъект

V пре

преступления Р

f Объект УК Кпреступления )

Объект:

ЭВМ (ст. 272, 273, 274 УК

РФ)

Система ЭВМ (ст. 272, 273,

274 УК РФ)

Сеть ЭВМ (ст. 272, 273, 274

УК РФ)

Машинный носитель

(ст. 272, 273 УК РФ)

Действия в виде: неправомерного доступа (ст. 272 УК РФ) создания вредоносных про­грамм (ст. 273 УК РФ) использования вредоносных программ (ст. 273 УК РФ) распространения вредонос­ных программ (ст. 273 УК РФ)

внесения изменений в суще­ствующие программы (ст. 273 УК РФ) нарушения правил эксплу­атации ЭВМ (ст. 274 УК РФ)

Объективная I сторона у преступления

^Ф)Субъективная

сторона _Кпреступления

Вина в форме

умысла

Последствия в виде: уничтожения информации (ст. 272, 273, 274 УК РФ) блокирования информации (ст. 272, 273, 274 УК РФ) модификации информации (ст. 272, 273, 274 УК РФ) копирования информации (ст. 272, 273, 274 УК РФ) нарушения работы ЭВМ (ст. 272, 273, 274 УК РФ)

Схема 1. Cоставы компьютерных преступлений

особую ценность, умышленные уничтожение или повреждение иму­щества, заведомо ложная реклама, изготовление и сбыт поддельных кредитных карт, незаконный экспорт технологий, научно-техничес­кой информации (ст. 158, 159, 164, 167, 182, 187, 189 УК РФ) — в разделе «Преступления в сфере экономики» и т. д.

В сфере нормотворчества возникает целая серия информационно-правовых конфликтов, которые, прежде всего, связаны с отсутствием четкого представления о реальном состоянии объекта правового регу­лирования, достаточно новым направлением регулирования, отсут­ствием специалистов, обладающих знаниями как технической сторо­ны, так и юридических особенностей информационных объектов и др.

Одной из наиболее сложных проблем нормотворчества в информа­ционной сфере, на наш взгляд, являются коллизии правовых тек­стов, составляющих информационное законодательство. Причина­ми возникновения текстуально-правовых конфликтов, прежде все­го, являются наличие юридических ошибок и несовершенство юри­дической техники, которым в последнее время уделяется недоста­точно внимания.

Юридическая техника является сложной системной категорией правоведения. Ее нормативная составляющая формируется на осно­ве права и в соответствии с действующим законодательством. Последнее обстоятельство определяет условия, порядок и формы реализации требований юридической техники. Как справедливо замечает А. Нашиц, «внимательное отношение в процессе правотворчества к такому критерию, как наличие условий, необходимых для эффек­тивного проведения в жизнь создаваемых норм, имеет большое прак­тическое значение для выбора момента издания нормы и определе­ния ее содержания. Допущенные в этом плане ошибки могут привес­ти к принятию мер, которые, отвечая общим принципам и направле­ниям законодательной политики, в чем-то не соответствуют возмож­ностям и конкретным условиям, существующим в тот или иной мо­мент развития в той или иной области общественной жизни».1

Как и юридическая техника, правовая ошибка занимает опреде­ленное место среди явлений правовой действительности и имеет со­ответствующее функциональное назначение. В монографической литературе существует множество характеристик правовой ошибки. Ее рассматривают как особую разновидность юридического факта,²

¹ Нашиц А. Правотворчество. Теория и законодательная техника. М., 1974.
С. 115.

² См.: Вопленко Н. Н. Ошибки в правоприменении: понятие и виды // Сов.
гос. и право. 1981. № 4. С. 40.

как добросовестное заблуждение,¹ дефект в профессиональной юри­дической деятельности,² правонарушение,³ неправильное представ­ление лица относительно элементов состава правонарушения,⁴ рас­хождение между волей и ее выражением или между манифестируе­мой волей и подлежащим интересом⁵ и т. д.

Сделанные Верховным Судом Российской Федерации обобщения правоприменительной практики констатируют факты ошибок в тол­ковании норм права. Так, Судебная коллегия по гражданским делам отменила решение на основании обнаружения ошибки в толковании норм процессуального права. При его рассмотрении судебная колле­гия отметила, что судебные инстанции не обратили на допущенные ошибки внимание, в связи с чем вынесенные постановления не могут быть признаны законными.⁶

Одним из наиболее эффективных и современных способов универ­сализации нормативно-правовой деятельности и избежания несовер­шенств юридической техники и правовых ошибок является способ, предложенный ведущими специалистами правовой информатики,⁷ — создание интеллектуальных систем и юридических баз знаний в сфе­ре правотворчества и правоприменения. Формирование такой базы возможно на основе использования логических и семантических средств, а также данных общей теории права, эти методы могут быть эффективно применены при решении задач автоматизированного анализа правовых текстов.⁸

¹ См.: Баранов В. М. Истинность норм советского права. Саратов, 1989. С. 357.

² См.: Карташов В. Н. Профессиональная юридическая деятельность: воп­
росы теории и практики. Ярославль, 1992. С. 52.

³ См.: Гуськова И. В. Законодательство об административной и гражданс­
кой ответственности в области управления народным хозяйством требует со­
вершенствования // Сов. юстиция. 1968. № 5. С. 7; Малеин Н. С. Имуществен­
ная ответственность в хозяйственных отношениях. М., 1968. С. 189.

⁴ См.: Кириченко В. Ф. Значение ошибки по советскому уголовному праву.
М., 1952. С. 16.

⁵ См.: Дождев Д. В. Римское частное право. М., 1996. С. 134.

⁶ См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2000. № 4. С. 12-13.

⁷ См.: Гаврилов О. А. Изучение права методами математической логики //
Вопросы кибернетики и права. М., 1967; Гаврилов О. А. Информатизация пра­
вовой системы России; Он же. Проблемы и перспективы формализации права /
/ Право и проблемы информатизации в управлении. София, 1980; Аксиомати­
ческий метод исследования структуры права // Правовая кибернетика. М.,
1977; Логико-семантический анализ правовой нормы // Правовая информати­
ка. Вып. 1. М., 1996; Сильдмяэ И. Я., Ыйм Х. Я. Автоматизация семантической
обработки нормативных актов // Правовая кибернетика. М., 1977; Алексеев С. С.
Общая теория права. М., 1982. Т. II.

⁸ Сильдмяэ И. Я., Ыйм Х. Я. Указ. соч. С. 45.

В работе О. А. Гаврилова «Изучение права методами математичес­кой логики» впервые была обоснована необходимость применения в области теории права методов и средств математической логики. Установлено, что любая правовая норма может быть эффективно опи­сана на логико-математическом языке. Им исследована общая логи­ческая структура правовой нормы и в других отраслях права, разра­ботаны практические рекомендации по применению методов матема­тической логики в сфере правотворчества.¹ Положения указанной работы были развиты в исследованиях В. И. Иванова, С. С. Москви­на, А. Г. Олынанецкого, А. А. Кантарджиева, В. А. Копылова и дру­гих и опубликованы при разработке автоматизированных поиско­вых систем по законодательству в нашей стране и за рубежом.

Дата добавления: 2014-12-27