КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Журналистика славянофилов 2 страница
Идеи об общественном служении литературы были развиты Чернышевским в его программном цикле статей «Очерки гоголевского периода русской литературы», которые печатались в «Современнике» с 12-го номера за 1855 г. и на протяжении всего 1856 г. (всего вышло девять статей). В «Очерках...» Чернышевский дал характеристику ведущим критикам и журналистам 30-40-х годов: Н. А. Полевому, О. И. Сенковскому, С. П. Шевыреву, кругу пушкинского «Современника», Н. И. Надеждину, В. Г. Белинскому, имя которого по цензурным соображениям было названо лишь в пятой статье цикла. Акценты, расставленные Чернышевским в его разборе критики Белинского (предпочтение нарастающей публицистичности его выступлений последнего периода), оценка творчества Пушкина и Гоголя расходились с мнениями эстетической критики. Чернышевский считал своим долгом восстановить значение творчества Белинского, освободить его облик от искажений тенденциозной и враждебной печати. Чернышевский высоко оценивал общественно-политическую направленность деятельности Белинского. Актуальное значение приобретал вопрос и о творчестве Гоголя. Реализм и обличение современного социального строя ставит Гоголя, по мысли Чернышевского, во главу литературного направления целой эпохи. Отмечая противоречия в мировоззрении Гоголя, которые он увидел в «Выбранных местах из переписки с друзьями», Чернышевский, тем не менее, подчеркивал, что развитие современной литературной критики связано с продолжением традиций гоголевского реализма. И в этом находил верность патриотическим стремлениям русской литературы, неотделимым, но его мнению, от революционной борьбы. Полемика между либералами и демократами середины 50-х годов нередко формулировалась ее участниками как защита «пушкинского» или «гоголевского» направления в литературе.
Наиболее развернутым ответом на «Очерки...» Чернышевского со стороны эстетической критики была статья Л. В. Дружинина «Критика гоголевского периода и наши к ней отношения» в «Библиотеке для чтения». Гоголевской школе в литературе и связанной с ней «дидактической» критике Дружинин противопоставляет Пушкина как идеально «гармоничного и светлого писателя» и критику, ориентированную не на злобу дня, а не вечные ценности. Критику от Белинского до Чернышевского он называет «дидактической»; но его мнению, она подчиняет литературу внешним (социальным) целям и агитирует за «отрицательное направление». По мнению Дружинина, творчество Пушкина и Гоголя искажалось революционно-демократической критикой, абсолютизировавшей только их социальную, дидактическую сторону. Вывод Дружинина сводился к тому, что художественное дарование и талант не должны быть принесены в жертву политическим тенденциям и духу партий. Каждое выступление по вопросам литературы Чернышевский использовал для утверждения своих эстетических и общественных позиций. В «Заметках о журналах», которые критик вел в 1856-1857 гг., он давал обзоры «Отечественных записок», «Библиотеки для чтения», «Русской беседы», «Русского вестника» и других журналов, подвергал критике их направление, полемизируя с ними по отдельным проблемам. Наиболее острой была полемика по вопросу об общине со сторонниками как либерально-буржуазных, так и славянофильских взглядов на общину. Отстаивая общинное землевладение и тем самым переход земли к крестьянству, он считал, что это наиболее удачное соединение государственной собственности с общинным владением, когда собственник, хозяин и работник выступают в одном лице.
Под влиянием нарастающего общественного подъема «Современник» все более становится не только литературным журналом, но и общественно-политическим. С 9-го номера за 1857 г. «Заметки о журналах» были заменены публицистическим «Внутренним обозрением». С этого времени Чернышевский передает отдел критики и библиографии Н. А. Добролюбову, начавшему в 1857 г. постоянное сотрудничество в «Современнике», а сам сосредоточивается преимущественно на политической, экономической, философской и исторической темах. Усиление позиций Чернышевского вызвало сопротивление со стороны старых сотрудников «Современника» — А. В. Дружинина, В. П. Боткина, Д. В. Григоровича, И. С. Тургенева, которым были чужды его литературно-эстетические и политические идеи. Активность Чернышевского уже в 1855 г. фактически привела к прекращению участия в журнале А. В. Дружинина. Получив в 1856 г. от издателя В. П. Печаткина приглашение возглавить «Библиотеку для чтения», Дружинин покидает «Современник» и переносит борьбу с революционно-демократической критикой на страницы «Библиотеки для чтения». Учитывая назревающий конфликт в редакции и желая сохранить известные литературные имена в журнале, Некрасов заключает «обязательное соглашение» с Л. Н. Толстым, И. С. Тургеневым, А. Н. Островским и Д. В. Григоровичем. Участники этого соглашения обязывались помещать свои произведения только в «Современнике», за что приобретали право помимо положенного гонорара получать еще определенную долю доходов журнала: одна треть шла редакторам журнала (Некрасову и Панаеву), а две трети делились между четырьмя участниками соглашения соответственно числу листов, напечатанных каждым из них в журнале в 1857 г. Таким образом, в «Современнике» создавалась редколлегия, в которую входили на одинаковых условиях два редактора (Некрасов и Панаев) и четыре исключительных сотрудника (Толстой, Тургенев, Островский и Григорович). Информация об исключительном сотрудничестве была помещена в объявлении об издании «Современника» на 1857 г. и вызвала болезненную реакцию со стороны «Отечественных записок», «Московских ведомостей», «Библиотеки для чтения» и других изданий, увидевших в этом соглашении не только угрозу для их подписной кампании, но и посягательство на свободу выбора писателей. «Отечественные записки» заявили, что обязательное соглашение «несовместимо с понятием о литературе», «Библиотека для чтения» писала, что оно наносит ущерб единству литературных сил, и высказывала сожаление, что теперь «силы раздроблены».
Как показало время, опасения оказались напрасными. Пять книжек журнала из двенадцати не имели ни одного произведения участников «обязательного соглашения»: «обязательность» подействовала на всех в обратном смысле. Никто из «обязанных» литераторов договора не выполнил, и все они, как отмечал позднее Некрасов, дали «Современнику» после заключения соглашения меньше материала, чем давали до него. Заинтересованности с их стороны не могло быть и потому, что они все более убеждались в том, что «Современник» становится чуждым для них органом, направление которого определяется Чернышевским. В феврале 1858 г. «обязательное соглашение» было расторгнуто. Насколько быстро рос авторитет Чернышевского в редакции, видно из того, что, уезжая в августе 1856 г. почти на год за границу, Некрасов именно Чернышевскому передал свои редакторские функции, что не могло вызвать одобрения части старых его сотрудников. Тем не менее до окончательного разрыва было еще далеко. В условиях ожидания реформ важнейшим вопросом, объединившим редакцию, была поддержка правительственных начинаний. В 1856-1858 гг. «Современник» но своему направлению еще мало чем отличался от других либеральных изданий, приветствовавших царские рескрипты. Позиции Чернышевского укрепились с приходом в редакцию Николая Александровича Добролюбова, начавшего сотрудничество в журнале еще в 1856 г., а с 1857 г. возглавившего критико-библиогра-фический отдел. Приход Добролюбова в «Современник» был большой удачей для Чернышевского, которому, несмотря на поддержку Некрасова, было одиноко в редакции журнала. В лице Добролюбова он приобрел не только единомышленника, но и близкого человека. Их встреча положила начало дружбе, очень много значившей для обоих. Чернышевский полностью полагался на Добролюбова, дорожил его мнением, несмотря на его молодость (тот начал сотрудничество в «Современнике» двадцатилетним юношей).
Как и Чернышевский, Добролюбов пришел в «Современник» с определившимися взглядами. Уже первая напечатанная в «Современнике» статья «Собеседник любителей российского слова» привлекла внимание читателей самостоятельностью суждений, страстным обличением эмпирического («библиографического») направления в истории литературы и критики. С первых публикаций в журнале Добролюбов заявил о своей верности традиции Белинского, выступив за реализм и народность литературы, против эстетической критики. Наиболее развернуто его взгляды были представлены в статье «О степени участия народности в развитии русской литературы». С позиций народности и реализма («приближения к настоящей, действительной жизни») он подходит к оценке русской литературы, подвергает критике древнерусскую литературу, литературу XVIII в., творчество Карамзина и Жуковского, приветствует Пушкина, Гоголя, Кольцова, Лермонтова, но отмечает в их произведениях и недостатки, которые, но его мнению, заключаются в слабости критического начала у Пушкина, в безжизненности положительных идеалов Гоголя, в ограниченности социального взгляда у Кольцова. В борьбе за социальную тенденцию в литературе Добролюбов норой допускал односторонние оценки или неоправданно резкие суждения о произведениях того или иного автора. Как литературный критик он представлял «партию народа» в русской литературе. Работа Добролюбова в «Современнике» отличалась большой интенсивностью. Только в 1858 г. он опубликовал 75 статей и рецензий. Творчество Добролюбова отмечено определенностью и цельностью: его философские убеждения и социальная программа, этика и эстетика, взгляд на литературу и на задачи критики отличаются редким единством чувства и мысли. Исходным в системе его взглядов является отрицание социального строя современной ему России, что обнаруживается в бескомпромиссности его критики, направленной против самодержавия и крепостничества, против их развращающего воздействия на все слои общества («Деревенская жизнь помещика в старые годы», «Что такое обломовщина?»). Идея глубокого социального переворота, смысл которого Добролюбов видел в социалистическом идеале (еще в начале 1857 г. он называл себя «отчаянным социалистом»), раскрывается им в статьях «Роберт Оуэн и его попытки общественных реформ», «Непостижимая странность» и др. Приход Добролюбова в «Современник» способствовал самоопределению журнала как органа демократии, его отношение к либералам, вполне удовлетворенным правительственным курсом, было крайне скептическим. Критик непримирим в характеристике либеральной интеллигенции, видя все новые свидетельства «наших маниловых», доказывает необходимость политического размежевания сил в оппозиционной среде, возлагает надежды на «молодое поколение». Взгляд Добролюбова на литературу сформировался под глубоким влиянием Белинского. Однако, принадлежа к эпохе резкой поляризации общественно-политических сил, Добролюбов, в отличие от Белинского, для которого ценность искусства представала во всей полноте явлений, делал акцент прежде всего на социально-преобразующей роли литературы. Критика Добролюбова перерастала в социологическое и публицистическое исследование русской жизни, что обнаруживало ее слабость — опасность утилитарного подхода к литературе как к средству, подчиненному публицистической задаче. Высказывания Добролюбова о том, что «литература представляет собою силу служебную, которой значение состоит в пропаганде, а достоинство определяется тем, что и как она пропагандирует», а также интерпретации им ряда конкретных литературных явлений вызвали резкую оценку его современников (Герцена, Достоевского, Аи. Григорьева, Д. Писарева). Однако исторически обусловленные особенности критики Добролюбова не умаляют ее содержательности, популярности, ее значения для формирования демократического сознания широких слоев русской интеллигенции того времени. Его литературная критика ярко публицистична. Выражение в критической статье своих взглядов входило в замысел Добролюбова, определяя и названия статей, и подбор эпиграфов, и развернутые параллели между литературой и жизнью, и обращения к читателю — как прямые, так и иносказательные, «эзоповские». Особое внимание он проявил к проблеме личности и к вопросам воспитания. В статьях «Всероссийские иллюзии, разрушаемые розгами», «От дождя да в воду» он отстаивал свободу личности, уважение к ней, выступал против педагогического произвола, осуждал любые формы насилия — от телесных наказаний до авторитарности школьного преподавания. Признавая законным стремление каждого человека к благополучию и счастью, Добролюбов в то же время призывал к действию, к борьбе с «враждебными обстоятельствами»: «Почувствуйте только как следует права вашей собственной личности на правду и на счастье, и вы самым неприметным и естественным образом придете к кровной вражде с общественной неправдой» («Новый кодекс русской практической мудрости»). Возглавляя отдел критики и библиографии, Добролюбов, согласно заключенному с ним условию, с начала 1858 г. осуществлял чтение второй корректуры каждого номера журнала, а середины 1858 г. вместе с Чернышевским, Некрасовым и Панаевым становится членом редакции «Современника». После прихода Добролюбова журнал постепенно покинули критики и писатели либерально-дворянской ориентации: В. П. Боткин, П. В. Анненков, Л. Н. Толстой, А. Н. Майков, А. А. Фет, И. С. Тургенев, Д. В. Григорович, уступив место единомышленникам его руководителей: М. Л. Михайлову, Н. В. Шелгунову, М. А. Антоновичу, Г. 3. Елисееву и др., преимущественно разночинцам по происхождению. Некрасов, оказавшись перед сложным выбором между старыми сотрудниками, которые были ему ближе и понятнее и с которыми он был связан долгие годы, и новыми, утверждавшими революционно-демократическое направление «Современника», делает выбор в пользу будущего журнала. Как деловой и опытный редактор, он хорошо чувствовал социально-политическую конъюнктуру, которая сложилась в России в ту нору и которая способствовала усилению демократических тенденций в кругах разночинной интеллигенции. Статьи Чернышевского и Добролюбова читались с таким интересом и имели такое сильное влияние, что в сравнении с ними утрачивал уже свое былое значение беллетристический отдел журнала. В условиях быстрого общественного подъема читательские интересы изменились, и популярность журнала зависела уже не столько от романов, повестей или стихов, сколько от критики и публицистики, которые поднимали актуальные проблемы жизни общества. Что касается художественной литературы, то читатели проявляли все больший интерес к произведениям с острым социально-политическим содержанием, с критикой действительности, с ярко и определенно выраженными демократическими и радикальными тенденциями. Редакция привлекла к сотрудничеству М. Е. Салтыкова-Щедрина, Н. В. Успенского. В соответствующем духе подбиралась и переводная литература. В качестве бесплатной премии с первой книжкой «Современника» за 1858 г. подписчикам рассылался переведенный на русский язык знаменитый роман Г. Бичер-Стоу «Хижина дяди Тома», в котором обличалось рабовладение. Обсуждать актуальные проблемы, связанные с освобождением крестьян, лучше всего было в публицистических статьях. Не случайно «Современник» как журнал общественно-политический складывается в середине 1858 г., когда стало возможным открытое обсуждение крестьянского вопроса. Отношение «Современника» к правительственным мероприятиям менялось но мере того, как прояснялась суть реформы. Начиная с 1857 г. Чернышевский регулярно освещал экономические и политические аспекты темы, доказывая необходимость освобождения крестьян с землей, без выкупа или с минимальным выкупом, сохранения общины, установления крестьянского местного самоуправления. Во «Внутреннем обозрении» за 1857 г. Чернышевский писал о распространении грамотности в народе, о семейных отношениях в деревне, о других вопросах, касающихся положения русского крестьянства. Очень резко он высказывался по поводу развернувшихся в журналистике споров о телесных наказаниях крестьян: «И о таких вещах надобно еще спорить! Говорите же о прогрессе! Если эти споры прогресс, то прогресс, достойный монгольских степей, а не Европейской России». Весьма скептически он отзывался о восторгах либералов но поводу прогресса, на путь которого Россия якобы вступила в царствование Александра II. В 1858 г. Чернышевский поместил в журнале целый ряд статей экономического и политического характера. В статье «О новых условиях сельского быта» он доказывал, что результатом крепостнической системы являются отсталость сельского хозяйства, промышленности, торговли, транспорта, что «организация войска, администрация, судопроизводство, просвещение, финансовая система, чувство уважения к закону, народное трудолюбие и бережливость — все это сильнейшим образом страдает от крепостного права», что «с уничтожением этого основного зла нашей жизни каждое другое зло ее потеряет девять десятых своей силы». Этой статьей «Современник» начал обсуждение вопроса о крепостном праве. В 4-м номере за 1858 г. редакция извещала, что будет постоянно помещать статьи на эту тему под общим заглавием «Отме-нение крепостного права». Руководители «Современника» предполагали добиться открытого общественного обсуждения крестьянского вопроса. В том же номере была опубликована ходившая по рукам «Записка об освобождении крестьян в России» К. Д. Кавелина, в которой содержалась критика крепостничества, предлагалось за выкуп освободить крестьян с землей и всем принадлежавшим им имуществом. Публикация «Записки» Кавелина вызвала неудовольствие Александра II, и Кавелин был отстранен от преподавания государственного права наследнику престола. Цензор, пропустивший статью, получил выговор, а редакция сочла нужным заглавие отдела «Отменение крепостного права» заменить более нейтральным «Устройство быта помещичьих крестьян». В последней книжке «Современника» за 1858 г. Чернышевский поместил одну из важнейших своих статей по крестьянскому вопросу — «Критика философских предубеждений против общинного землевладения», в которой разоблачал характер будущей крестьянской реформы. Более открыто позиции но крестьянской реформе сотрудники «Современника» высказали в бесцензурной печати. К ним относятся прокламация Чернышевского «Барским крестьянам от их доброжелателей поклон», его статья «Письма без адреса», брошюра Серно-Соловьевича «Окончательное решение крестьянского вопроса». В прокламации «Барским крестьянам...» Чернышевский подчеркнул крепостнический характер проводимых преобразований, в результате которых крестьяне попадут «в такую кабалу, которая гораздо и гораздо хуже нонешней». Воззвание «Барским крестьянам...» заканчивалось призывом к свержению самодержавия. «Письма без адреса» готовились к публикации в «Современнике» в 1862 г., но не были пропущены цензурой и впервые вышли в свет в 1874 г. на страницах журнала П. Л. Лаврова «Вперед!» в эмиграции. В иносказательной форме, предназначенной для подцензурной печати, в них говорится о единственно возможном пути ликвидации крепостничества — о народной революции: «все общество начинает высказывать потребность одеться с ног до головы в новое; штопать оно не хочет». В нелегальной печати ведущие сотрудники «Современника» достаточно определенно высказались по поводу вышедшего царского Манифеста 19 февраля. В самом же журнале не было напечатано никаких материалов, непосредственно связанных с Манифестом и «Положениями». Лишь в 3-м и 4-м номерах были помещены официальные документы и упоминание о дне объявления Манифеста в Петербурге в фельетоне Панаева «Заметки Нового поэта». Демонстративное молчание «Современника» на фоне славословий либеральных изданий было особенно красноречивым. Читатель «Современника», воспитанный на языке иносказаний, понимал, что означает это молчание. Комментарии на знакомом читателю эзоповом языке последовали в мартовском номере за 1861 г. Объясняя причину молчания журнала, Елисеев писал во «Внутреннем обозрении»: «Вы, читатель, вероятно, ожидаете, что я поведу с вами речь о том, о чем трезвонят, поют, говорят теперь все журналы, журнальцы и газеты, т. е. о дарованной крестьянам свободе. Напрасно. Вы ошибаетесь в ваших ожиданиях. Мне даже обидно, что вы так обо мне думаете». Чернышевский в политическом обозрении мартовского номера намекал читателю о своем отношении к объявленным реформам, вспоминая австрийские «организационные законы 26 февраля». Читателю было известно, что обращение к Австрии — для «Современника» возможность поговорить о делах в России. Поэтому Чернышевский, указав, что в Австрии готовятся реформы «для успокоения недовольства, которое высказывалось все громче и громче после военных неудач», делает вывод, что перечислять реформы бесполезно, «потому что ни одна из них не удалась». Как известно, вскоре после объявления реформы начались крестьянские восстания, охватившие губернии европейской части России, на которые распространялись «Положения 19 февраля». Значительным событием этого периода «Современника» явилось «Внутреннее обозрение» вернувшегося из-за границы Добролюбова, которое было опубликовано в августовской книжке журнала за 1861г. В иносказательной форме в нем говорилось об отношении к реформе, о ее результатах. Говоря об улучшении дорог, о петербургском климате, об одесских мостовых и т.п., Добролюбов в завуалированной форме создавал картину пореформенной России, обращая читателя к политическим проблемам. Статья начиналась как бы полемикой с постоянным обозревателем журнала Елисеевым по поводу его «весенних настроений». Добролюбов писал: «Весенние мечты вообще мне противны с тех пор еще, как я читал в русских журналах весенние „звуки", „песни", „гимны", „мечты"», намекая на славословия либеральной прессы в честь реформы 19 февраля. В столь понятном читателю аллегорическом образе петербургской осени («петербургская скверная погода и осенние расположения должны отражаться на всей России») Добролюбов показывал, что крестьянская реформа не оправдала надежд и вызвала разочарования («если меня надули, извините, я не скоро опять поддамся, да еще и других предостерегу»). О разочарованиях в реформе и крестьянских восстаниях писал в 1861 г. в «Современнике» И. А. Пиотровский в статьях «Погоня за лучшим». «Образованное общество, — напоминал с иронией автор о недавних восторгах прессы по поводу Манифеста, — торжествовало и уверяло, что вся Россия, весь народ, точно так же мирно торжествуют. И казалось, что уверенность эта вполне естественна, законна и неопровержима. Но в это самое время обнаружилось печальное явление; начались недоразумения... и в газетах появились статьи и известия о разных беспорядках но крестьянскому делу». В 1859-1861 гг. со страниц «Современника» звучит тема революции, которая поднимается в статьях Добролюбова «О распространении трезвости в России», «Черты для характеристики русского простонародья», Чернышевского «Не начало ли перемены?», стихотворениях Некрасова, «Сатирах в прозе» Салтыкова-Щедрина. Ряд материалов журнала посвящен итальянскому революционеру Дж. Гарибальди, печатается поэма Т. Г. Шевченко «Гайдамаки» о борьбе украинских крестьян с польской шляхтой. Сотрудники «Современника» выступали также с нелегальными прокламациями, воззваниями, брошюрами («Барским крестьянам от их доброжелателей поклон» Чернышевского, «К молодому поколению», «Русским солдатам от их доброжелателей поклон» и «Русским солдатам» Шелгунова, «Окончательное решение крестьянского вопроса» Серно-Соловьевича). Значительную роль в усилении радикального направления «Современника» в 1859-1861 гг. сыграл сатирический отдел «Свисток», инициатором создания которого был Некрасов, основным автором — Добролюбов. В отделе принимали участие Чернышевский, Салтыков-Щедрин, а также братья A.M. и В. М. Жемчужниковы и А. К. Толстой, выступавшие под псевдонимом Козьма Прутков. Всего вышло девять номеров (в 1859 и 1860 гг. — но три номера, в 1861, 1862 и 1863 — но одному). В редакции «Современника» даже возникла мысль превратить отдел в самостоятельную газету. «Свисток» был детищем Добролюбова. Он намечал темы и авторов, тщательно разрабатывал программу готовящейся газеты, которой, однако, не суждено было появиться. Подавляющая часть материалов «Свистка» была написана им. По своему идейному содержанию «Свисток» был тесно связан с публицистикой «Современника». Фельетоны, сатирические куплеты, стихотворные пародии были посвящены злободневным социально-политическим и литературным проблемам. Основной задачей «Свистка» стала борьба с манией обличительства, охватившей всю пишущую часть российского общества накануне реформ. Используя иронию и пародию как формы эзоповской манеры письма, Добролюбов высмеивал восторги либералов успехами российского прогресса. Широко используя формы стихотворной пародии и перепева, Добролюбов-сатирик выступал под маской то литератора, поклонника всего прекрасного, восхищенного красноречием героев либеральной прессы, то незадачливого Конрада Лилиеншваге-ра, то «австрийского» но па-шовиниста Якова Хама, то в образе «юного дарования», одержимого «невыносимою любовью к поэзии», Аполлона Капелькина. Ряд сатирических обозрений написан им совместно с Некрасовым. Значительное место в «Свистке» занимали произведения Козьмы Пруткова, ставшего еще в 1854 г. одним из главных сотрудников «Литературного ералаша» — юмористического отдела «Современника». После пяти лет молчания эта литературная маска вновь появилась на страницах «Современника» и превратилась в популярнейший персонаж «Свистка». Активным автором «Свистка» был Некрасов, который после смерти Добролюбова в 1861 г. возглавил отдел. Популярность «Свистка», по свидетельству современников, была огромна, особенно в 1859-1860 гг., в пору руководства Добролюбова. Влияние «Современника» в 1859-1861 гг. было огромным, что нашло отражение в росте тиража. В 1859 г. подписка на журнал достигла 5000 экземпляров (в период «мрачного семилетия» она застыла на отметке чуть более 2000 экземпляров), в 1860 г. — 6000, в 1861 г. -7000 экземпляров. В соответствии с ростом подписки доход от издания «Современника» вырос настолько, что у редакции появилась возможность приступить к погашению лежавших на журнале долгов, увеличить размер гонораров (именитые беллетристы получали от 350 рублей за печатный лист, за публицистику — от 50 до 100 рублей), все шире стала практиковаться система авансирования сотрудников (довольно часто взятые авансы не отрабатывались и ложились тяжким бременем на бюджет журнала). Обязанности между основными сотрудниками «Современника» в 1859 г. распределялись следующим образом: за Некрасовым оставалось общее руководство журналом и беллетристика; Чернышевский руководил отделом публицистики; Добролюбовов -отделом критики и библиографии; Елисеев вел внутреннее обозрение; Михайлов и Шелгунов освещали вопросы иностранной науки и литературы, а также женский вопрос; Панаев вел фельетон. Коллективные формы работы в журнале пришли на смену персональному журнализму. В обстановке растущей пореформенной реакции (расстрел крестьян в селе Бездна Казанской губернии, репрессии против студентов, закрытие Петербургского университета) радикальное направление «Современника» привлекало все большее внимание III Отделения. В сентябре 1861 г. за участие в составлении листовок был арестован один из ведущих сотрудников журнала М. Л. Михайлов. Распространялись слухи, что в 1862 г. «Современник» издаваться не будет. Редакции пришлось выступить с обращением к читателям, опровергая эти слухи. Однако в июне 1862 г. «за вредное направление» издание журнала было приостановлено на 8 месяцев, а 7 июля был арестован Чернышевский. Поводом для ареста послужило перехваченное на границе письмо А. И. Герцена и Н. П. Огарева к С. Серно-Соловьевичу, в котором предлагалось издавать «Современник» в Лондоне или Женеве. Приостановка «Современника», смерть Добролюбова в 1861 г., Панаева в 1862 г., арест и последовавшая затем ссылка Чернышевского принесли невосполнимые утраты для журнала.
Журнал «Русское слово». Публицистика Д. И. Писарева Журнал «Русское слово», являвшийся в 60-х годах одним из наиболее популярных изданий (особенно в среде учащейся молодежи), отражал революционно-демократическую идеологию и но многим общественно-литературным проблемам выступал союзником «Современника». Он начал издаваться в Петербурге с января 1859 г. как ежемесячный литературно-ученый журнал объемом в 25-30 печатных листов и включал в себя три отдела. Первый составляли произведения художественной прозы, поэзии и научные статьи, во второй входили критика и библиография, в третий («Смесь») — фельетон «Общественная жизнь в Петербурге», рассчитанный преимущественно на иногородних подписчиков, заметки о зарубежной жизни, а также произведения малых художественных форм (короткие рассказы, пьесы). В качестве приложения к журналу выходил «Шахматный листок», который можно считать прообразом спортивных изданий в России. Основал «Русское слово» петербургский меценат, наследник большого состояния, граф Григорий Александрович Кушелёв-Безбородко, известный своей благотворительной деятельностью. Для него, как и многих других, увлеченных в годы подготовки реформ идеями обновления России, это было своеобразной данью «либеральной моде». В его замыслы входило создать орган для консолидации общественных сил, «не составляя партий славянофилов и западников». Редактором и издателем журнала был сам Кушелёв-Безбородко, соредактором он пригласил либерала-западника поэта Я. П. Полонского, ведущим критиком — А. А. Григорьева, сторонника славянофильских идей. Своим помощникам он предоставил полную независимость друг от друга, что вскоре не замедлило сказаться на характере журнала. Соперничество Полонского и Григорьева, их стремление к ведущей роли обусловили как случайность помещаемых в журнале произведений, так и отсутствие в нем единого направления. В середине 1859 г. Кушелёв-Безбородко, отказавшись от сотрудничества Полонского и Григорьева, назначил управляющим редакцией А. И. Хмельницкого. Имевший весьма смутное представление о журналистике и видевший в ней лишь средство обогащения, Хмельницкий привел издание к полному упадку. Необходимо было срочно принять самые энергичные меры, чтобы спасти журнал. Летом 1860 г. граф Кушелёв-Безбородко обращается к ГЕ. Благосветлову с просьбой принять на себя руководство «Русским словом». С июля 1860 г., когда управляющим редакцией становится Благосветлов, начинается новая страница биографии журнала.
Дата добавления: 2014-12-24; Просмотров: 646; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |