VII. Эпоха Дук, Комнинов и Ангелов. с. 105 ¦ Если даже в ряде провинциальных областей Византийской империи можно наблюдать параллельное сосуществование столичных и местных традиций

[VII.12. Армения, Киликия]

с. 105 ¦ Если даже в ряде провинциальных областей Византийской империи можно наблюдать параллельное сосуществование столичных и местных традиций, причем последние играют нередко доминирующую роль, то на Кавказе и в славянских странах эта картина видна еще ярче. Типичной чертой искусства XI–XII веков является величайшая популярность столичных образцов почти во всех придворных и церковных центрах. Это не мешает, однако, мирно развиваться национальным школам, которые питаются местными источниками и многие произведения которых остаются в стороне от византийских влияний. Наиболее стойкое сопротивление Византии оказывает, особенно в своих восточных частях, Армения¹⁵¹. Большинство армянских рукописей XI–XII веков, исполненных в Великой Армении, выдает, как в орнаменте, так и в фигурных композициях, самобытный характер. Таковы, например, Евангелие от 1181 года и иллюстрации от 1183 года в Евангелии XI века в ереванском Матенадаране (6264 и 2877)¹⁵². В орнаменте, ставшем более отвлеченным, часто всплывают старые месопотамские и иранские мотивы. К сожалению, от позднего XI и XII веков, являющихся темной эпохой в истории армянского искусства, сохранилось мало рукописей. Но и уцелевшего материала достаточно, чтобы рассматривать эту эпоху для коренной Армении как время засилья восточных традиций.

¹⁵¹ Ср. литературу, приведенную в главе VI, примеч. 120.

¹⁵² T. A. Izmailova. L'iconographie du manuscrit du Maténadaran n°2877. — REArm, I 1964, 149–186, II 1965, 185–222.

Иная картина наблюдается в Киликии. В то время как коренная Армения подвергалась безжалостному разграблению сельджуками, армянские князья из рода Рубенидов создавали в конце XI века новую родину в Киликии, расположенной в северо-восточном углу Средиземного моря. Здесь армянская культура испытала блестящий национальный расцвет. Киликийское искусство быстро переросло те локальные рамки, за пределы которых никогда не удавалось выйти искусству коренной Армении. Хотя это киликийское искусство тяготело к Византии и Западной Европе (как раз через Киликию пролегал путь крестоносцев), оно все же сумело сохранить самостоятельный характер. Пожалуй, наиболее ярко это выявляется в рукописях зрелого XII века, где встречается несколько подлинных жемчужин.

Ранние киликийские рукописи — как, например, написанное в Дразарке Евангелие 1113 года¹⁵³ и исполненное в Ромкла Евангелие 1166 года из Еревана (Матенадаран, 6763 и 7347) — в художественном отношении мало интересны. К этому времени киликийским мастерам еще не удалось выработать собственный стиль. Они целиком опираются на традиции, унаследованные от художников Великой Армении. Перелом падает, вероятно, на 70-е годы, когда подвизались два выдающихся деятеля армянской церкви: католикос Нерсес Благодатный (1166–1173) и епископ Нерсес Ламбронский (1175–1198). Оба они были грекофилами, оба стремились к объединению армянской и греческой церквей. Католикос собирал византийские рукописи. Их, без сомнения, должны были внимательно изучать местные художники. Таким путем византийские влияния легко прокладывали себе путь в Ромкла, Скевр и Дразарк, где получили блестящее развитие мастерские, выпускавшие богато иллюстрированные рукописи. Из киликийских миниатюристов, которые пользовались покровительством католикоса и Нерсеса Ламбронского, наиболее талантливыми были Григор и Костандин. Первому из них — Григору — принадлежат Евангелие от 1173 года, исполненное в сотрудничестве с Варданом и Костандином (ранее хранилось в церкви св. Киракоса в Тигранокерте, нынешнее местонахождение неизвестно), Нарек, или Творения Григория Нарекского, от 1173 года (Матенадаран в Ереване, 1568), Евангелие от 1174 года (ранее хранилось в церкви св. Троицы в Тохате, нынешнее местонахождение неизвестно), Евангелие от 1197/1198 года (ранее хранилось в архиве Армянского архиепископата во Львове, нынешнее местонахождение неизвестно) и незаконченное из-за смерти художника Евангелие от 1215 года, хранящееся в монастыре Спасителя в Нор-Джуге (546), а второму — Костандину — Евангелие от 1193 года в Библиотеке Сан Ладзаро в Венеции (1635)¹⁵⁴. Оба художника, особенно Григор, широко используют византийские образцы. Они прибегают к богатейшей декорировке, вводя, помимо роскошно оформленных таблиц канонов с прелестными фигурками животных и птиц, изящные заставки и заголовки, инициалы и орнаменты на полях, отделанные с ювелирной тщательностью. В исполненных ими рукописях искусство армянской миниатюры поднимается на недосягаемую высоту. Рисунок крохотных фигурок полон выразительности, краски сияют как самоцветные каменья, разнообразие орнаментальных мотивов, умело распределенных по поверхности листа, настолько велико, что оно поражает даже при сопоставлении с лучшими греческими рукописями. Будучи, как и их покровители, грекофилами, Григор и Костандин отнюдь не утрачивают тем самым своего лица. Именно они подготовляют блестящий расцвет киликийской миниатюры в XIII веке и творчество ее самого крупного представителя — Тороса Рослина. с. 105
¦

¹⁵³ А. Кюрдян. Евангелие Тюбингенского университета и его памятная запись, относимая к 1113 г. — Хандес амсорья (Вена), 1968 4–6, 158–163 (на арм. яз.).

¹⁵⁴ В эту же группу рукописей следует включить и близкое по стилю к работам Григора Ереца Евангелие Костандина в Walters Art Gallery в Балтиморе (538). О Нареке 1173 года см.: Л. Азарян. Рукопись Нарека от 1173 г. и Скеврская школа миниатюры. — Вестник Матенадарана, 4. Ереван 1958, 83–110 (на арм. яз.). Об утраченном (?) Евангелии 1174 года см.: Т. А. Измайлова. Мурганский образец в армянской миниатюрной живописи. — Труды Гос. Эрмитажа, V. Культура и искусство народов Востока. Ленинград 1961, 95–97, рис. 13, 14. К названной рукописи Нарека примыкают миниатюры и заставки позднего XII века в Евангелии от 1066 года, хранящегося в Матенадаране (311).

Дата добавления: 2015-05-06