Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика. Попробовала. Сама сказала: «Не то, упрощение»

Театр и педагогика

Я: Попробуйте.

Попробовала. Сама сказала: «Не то, упрощение».

Потом говорит: «Я привыкла с Товстоноговым: здесь такой ку­сок, здесь такой, тут поворот».

Я: Вот такие, по-моему, куски в этой сцепе.

Стала делать. Пытаемся пробиться сквозь абсурд. Разбор все же сработал. И возникло вдруг наивное, почти юное существо. Ура!..

...Такие педагогические нюансы были в процессе работы над спектаклем «Мать», который идет в «Приюте комедианта» до сих пор, как, впрочем, продолжается и наша нежная дружба с Лари­сой М.

А вот другой опыт — тоже очень интересный, с точки зрения размышления о действенном анализе, об этюдном методе, о методе работы вообще. Опыт трудный. Снова Новосибирск — постановка спектакля «Двое на качелях». Начало работы — январь 2001 года.

Пишу для себя: «Сочетать этюдный метод с максимально точ­ным событийным анализом».

Было желание начать с этюдной пробежки по всей пьесе. Была также идея, чтобы каждый из артистов придумал и обустроил жилье своих героев — Джерри и Гитель. Хотелось также заложить в этюдный период авторское начало, в частности, чтением актерами ремарок, относящихся к пейзажу, к хронологии событий.

Начало работы состояло в очень пристальном соотнесении акт­рисы Лены С. как человека с героиней. По общим поворотам судь­бы и по всем нюансам. Лена пыталась сравнить себя с Гитель и на­ходила и разницу («я бы тут не так поступила, и тут бы вела себя не так»), и в то же время поразительную, даже болезненную похо­жесть и внутреннюю близость. Я настаивал на том, чтобы актеры: и Сережа М., и Лепа С. — ощутили реальность, конкретность всех лиц, которые в пьесе не появляются, но о которых все время гово­рится и которые двигают всю историю. Прежде всего, конечно, это Тэсс — бывшая жена Джерри.

После первых трех встреч, дотошно подробных, после тщатель­ного обсуждения всех обстоятельств, всех нюансов мы стали... чи­тать пьесу по ролям. (?!) Каким образом я после всех благих этюд-пых намерений начал работать таким неэтюдным образом, сейчас припомнить не могу. Может быть, я был загипнотизирован высо­ким литературным качеством пьесы, ее выраженным в слове утон­ченным психологизмом? Во всяком случае, теперь, задним числом понимаю: неэтюдное начало работы было ошибкой. В общем, пер­вой практической пробой стала, увы, читка.

Читали. Умно комментировали. Затем, как говорят в театре, «встали на ноги».

...О, эта замечательная, оглушительная разница между разгово­рами и пробой! Как это прекрасно, отрезвляюще! Умнейший ана­лиз, и тут же фальшивая проба! Как важно скорее уткнуться в «не получается» и увидеть это со всей очевидностью. Все разборы мо­ментально выносятся за скобку. Нет, конечно же, разборы не отме­няются, но убеждаешься, что разбор — это понятие из другого про­странства, нежели практическая работа. Там он и должен оставаться до поры до времени.

Теперь о событийном анализе. На этот раз в этом спектакле я не хотел формулировать какую бы то ни было событийность в надеж­де, что она станет очевидной из обстоятельств, которые собственно и рождают событийность.

...Принципиально делим пьесу не по актам и картинам, а по хронологии происходящего, т. е. по месяцам, временам года, как в жизни...

...Велико обаяние хорошего разбора. Кажется — все идет отлич­но! Можно учить текст. Однако — нет! Это очень опасно — лучше сперва делать этюды. Но какие же этюды употребить? Может быть, этюды на большие куски пьесы? Нет, начинаем все же с этюдов па локальные жизненные моменты. Вот Лена делает хороший этюд «Приход домой»...

Запись через несколько дней: «Актеры сочинили удивительно подробные биографии своих героев».

...О любви к актерам, к персонажам. Для меня, педагога, лучше­го рецепта, чем тот, что нужно любить актеров, нельзя придумать.

...Стал вовлекать артистов в сочинение формы. Сперва, как бы­вало раньше, удерживал себя от этого, но уважение к артистам-ху­дожникам сработало, и на пользу. Принесли макет. Когда-то я суе­верно боялся преждевременно показывать артистам макет, а сейчас показал. Принесли эскизы костюмов, и я сразу смотрел их вместе с актерами и опять-таки не проиграл, доверившись им. Они и вдох­новились и подсказали много нового художнику. Получилось сое­динение репетиций с просмотром макета и эскизов костюмов — это все впервые в моей практике. Это было эффективно. Появилась ка­кая-то легкость в работе.

...Сыграли этюд на всю очень длинную первую картину, как го­ворится, под карандаш. Этюд был плохой, и все же польза от пего была — обнаружение недостатков, обнаружение зажима, обнаруже­ние черной дыры, но это ведь тоже результат. Назовем это методи­чески так: «отрезвление этюдом».

Дата добавления: 2015-03-31