Вениамин Фильштинский. Открытая педагогика. Этой пьесой Островского, ставя ее в Самаре, я занимался не первый раз

Театр и педагогика 181

Этой пьесой Островского, ставя ее в Самаре, я занимался не первый раз. Казалось бы, по нормальной логике этот материал ты уже изучил, так ставь, осуществляй быстро то, что было. С уверен­ностью отвечаю: «Нет, нет и нет. Тогда бы этюдный метод не был законом любого творческого процесса».

Уже на первой репетиции возникал, по инициативе актеров, на­ряду с другими разговорами, разговор об этюдах, а на второй репе­тиции уже вышли-таки на этюды, и все были оживлены, заинтере­сованы, в общем, этюдный метод пошел в дело. Однако примерно на восьмой репетиции я поддался на то, чтобы читать по ролям или говорить точные тексты. Стало очень скучно. И после репети­ций бросился скорее к дневнику «Нужна этюдность, хоть ка­кая-то»...

На следующей репетиции: «Почему я не употребил советы Н. В. Демидова, читая с актерами впервые четвертый акт пьесы? Ведь Демидов считает, что первая читка имеет колоссальные резер­вы живых актерских проявлений. И вот, когда мы читали по ролям с Полиной и Жадовым четвертый акт, тут нужно было, как реко­мендует Демидов, подстеречь непроизвольно возникающие у акте­ров импульсы. Демидов неоднократно писал именно о живом чуде первой читки. У нас это чудо не возникло. Видимо, что-то было не

оговорено...»

Интересная проблема: сочетание этюдиости и учения Демидова. Это вопрос не простой. Демидов — для пас высокий авторитет. Од­нако в книге «Искусство жить на сцене» он как-то неосторожно пренебрежительно отнесся к этюдам с импровизированным тек­стом. Хотя по большому счету творческая философия Демидова — это фактически тоже этюдная философия. Хотя бы потому, что она утверждает не покорное режиссеру исполнительство, а открытие канала воображения, отдачу себя тому, что накатывает, открытость импульсам...

...Этюд, помимо прочего, дает критерий правдивости. Потому что этюд по природе своей, если так можно выразиться, — антите­атр. Он как бы сразу выносит за скобки «театр», он очень наглядно отрицает «театр». Не будучи сам театром, т. е. не опираясь на худо­жественный текст, этюд являет собой здоровую антитеатраль­ность».

Разумеется, в этой записи имелся в виду театр формальный, хо­лодный, выспренный...

Пролистываю дальше дневник репетиций. Большинство запи­сей — не режиссерских, а именно педагогических: по психологии актеров, об их творческих свойствах. Об актерах: «Р. вполне этюд-

I

пая актриса, ибо у нее есть своя непредсказуемость, свои внутрен­ние ходы....Алеша Ф., исполнитель роли Жадова, попросил сегод­ня репетиций с глазу па глаз. Что это значит? Стеснительность?»

О психологии работы: «Нужна бесконечность режиссерского терпения, длительность работы, но при безусловном интересе акте­ров».

...Убеждаюсь, что нельзя всерьез репетировать с двумя состава­ми. И даже сам себе удивляюсь, что я раньше такое допускал. Не­льзя этого делать. Два актера — две индивидуальности. И ты рабо­таешь, возбуждая к творчеству определенную индивидуальность, скажем, актера первого состава. И ты именно с ним проводишь ре­жиссерскую, а, вернее, режиссерско-педагогическую работу. Это значит и то, что ты и сам как режиссер настроен именно на этого актера, на индивидуальное решение роли. Во-вторых, ты как педа­гог употребляешь особые приемы воздействия именно на этого ак­тера, осуществляешь определенную педагогическую дипломатию: тут не договариваешь, там, наоборот, говоришь очень подробно, тут атакуешь актера, там выжидаешь, тут показываешь, там просто на­мекаешь и т. д. А если актер второго состава присутствует на этой репетиции, он принимает все твои слова за чистую монету. И слу­шает то, что ему порой слушать бесполезно и даже вредно... К тому же на репетициях речь идет порой о довольно интимных пережива­ниях, и актер первого состава вместо того, чтобы раскрепоститься, начинает смущенно оглядываться на холодно смотрящего на него «конкурента».

Вот почему в определенный момент работы в Самаре я впервые в своей практике попросил актеров второго состава не бывать на репетициях. Но твердо пообещал, что займусь со вторым составом отдельно. Забегая вперед, скажу, что мне удалось выполнить свое обещание. Это был особый момент — выпуск второго состава. Вто­рой состав выпускался в Самаре исключительно отдельно, в свой репетиционный период, имел свою премьеру, свой успех, свою прессуд.

Продолжение записи: «Иметь два состава неправильно, это и непрофессионально, и неэмоционально. Ты можешь эмоционально выложиться в работе с одним актером, а второму исполнителю этой же роли уже ничего не останется. К тому же он потребует со­всем других твоих эмоций, требует твоей перестройки».

Отношения с актерами — особая, трудная и деликатная тема. Иногда я прибегал к эпистолярному жанру. Приведу небольшое письмо актеру Владимиру Б. перед одним из прогонов. Возможно,

Дата добавления: 2015-03-31