Часть первая 6 страница

Арест может лишить качеств юридического факта и иной факт, отличный от исполнения сделки, с которым стороны связали переход права, например истечение срока.

Что касается заявления о регистрации права, то оно, конечно, исполнением обязательства не является, а арест в этом случае выражается в адресованном регистратору запрете совершать регистрацию перехода/ возникновения права.

Иными словами, действие ареста заключается не в том, что сторона его виновно нарушает и за это несет наказание или что ее воля порочна, а в том, что на известный срок механизм отчуждения (иного распоряжения правами) парализуется, перестает действовать. В то же время вина стороны в нарушении ареста может иметь значение в случае привлечения лица к ответственности за нарушение ареста помимо постановки вопроса о недействительности сделки.

Следует исходить из того, что действие ареста распространяется на все юридические факты, состоявшиеся после его совершения, независимо от того, указаны они прямо в акте об аресте или нет.

4. Изложенное общее действие ареста (которое в целом указывает на ничтожность сделок, нарушающих арест) значительно смягчено в рамках комментируемой нормы, в чем и состоит ее суть.

Нужно, впрочем, различать сделку исполненную и неисполненную.

Обращение к норме п. 1 ст. 167 ГК РФ об аннулировании прав и обязанностей из сделки, нарушившей арест, пока обязательство из сделки не исполнено, вполне допустимо и уместно.

В то же время применение правила п. 2 ст. 167 о возврате сторонами недействительной сделки всего исполненного по сделке приводит к тому, что имущество возвращается должнику, распорядившемуся им в нарушение ареста. Это не всегда отвечает интересам кредитора, а в некоторых случаях и недопустимо юридически или фактически, если должник, например, уже ликвидирован либо лишен возможности осуществить получение и владение имуществом из-за отсутствия персонала, когда речь идет о больших объектах недвижимости.

Если ориентироваться на суть отношений между кредитором и должником и применить некоторые исторические аналогии, прежде всего так называемый паулианов иск, наряду с нормой п. 1 ст. 167 правомерно предложить такой вариант последствий сделки, нарушающей арест, как возможность обращения взыскания на имущество, полученное третьим лицом, по тому требованию, которое было обеспечено арестом. Приобретатель имущества, несмотря на свою недобросовестность в отношении действия ареста, тем не менее выступает собственником этого имущества. По указанной причине ему, в частности, принадлежит разница, если она возникнет, между суммой, выплаченной кредитору по исполнительному листу, и суммой, вырученной от реализации имущества. По этой же причине для обращения взыскания нет необходимости добиваться аннулирования регистрационной записи о принадлежности имущества приобретателю как условия наложения взыскания на это имущество (что касается восстановления ареста на имущество, если его действие прекратилось, то этот вопрос решается по общим правилам, при этом требование кредитора в восстановлении не нуждается - оно остается тем же самым).

Поскольку изложенные последствия в комментируемой статье прямо не сформулированы, они могут быть введены в практику, видимо, только путем судебного толкования. В любом случае комментируемая норма оставляет неясной судьбу требований тех кредиторов, которые не оспорили отчуждение. Можно полагать, что если арест не был наложен также и в их интересах, они утрачивают право на обращение взыскания на данное имущество. Если вещь отчуждена недобросовестным приобретателем третьим лицам, которые не могли знать о нарушении ареста, обращение взыскания на нее становится невозможным.

В немалой мере изложенному выше пониманию соответствует и введенное законом вскоре после принятия комментируемой нормы указание на применимость к данным отношениям норм о залоге (п. 5 ст. 334 ГК РФ). Но при этом нужно все же иметь в виду, что отношения кредитора с недобросовестным приобретателем остаются скорее личными, обязательственными (кондикционными или, по другим представлениям, деликтными), чем вещными. Действие норм о залоге, пожалуй, ограничивается правилами о старшинстве: если приобретатель вещи передает ее в залог, то такой залог будет последующим по отношению к правам кредитора по аресту вещи. В то же время остается принципиальное сходство с залогом - право обратить взыскание на арестованное имущество как на собственное имущество приобретателя вещи.

Полагаю также, что в известных случаях применимым будет и иск о неосновательном обогащении (см. п. п. 7 - 8 настоящего комментария).

Если арестом защищалось вещное право истца (по виндикационному иску, иску о разделе вещи и т.д.), то нарушение ареста будет влечь то, что недобросовестный приобретатель занимает вместе с полученной вещью позицию ответчика и имеет, следовательно, все те возражения против иска, которые имел первоначальный ответчик. При этом недобросовестность приобретения для целей ст. 302 ГК РФ будет, видимо, обсуждаться по личности отчуждателя (первого ответчика).

Возможно и соучастие отчуждателя и приобретателя на стороне ответчика по виндикационному иску, если дополнительно заявлен иск о признании отчуждения мнимой сделкой (см. также комментарий к ст. 170 ГК РФ).

5. Для применения приведенных последствий сделки, нарушающей арест, во всяком случае требуется установление недобросовестности третьего лица, как об этом говорится в комментируемой статье <1>.

--------------------------------

<1> Ранее на это уже указывала судебная практика. См.: Постановление Президиума ВАС РФ от 16 сентября 2008 г. N 6343/08 по делу N А59-2533/02-С23, в котором также разграничивается действие ареста на сделку и на ее исполнение, но, как говорилось в п. 4 комментария к ст. 174.1 ГК РФ, арест может исключить действие не только сделки, но и всех иных фактов, с которыми связан переход права, в зависимости от формулировки самого ареста. В этом случае подобных проблем вовсе не возникнет.

Осведомленность третьего лица об аресте предполагается, поскольку сведения об аресте доступны участникам оборота, прежде всего в результате регистрации ареста. В то же время если третье лицо узнало об аресте иным образом (например, было участником процесса, в рамках которого был наложен арест, и материалы дела были ему доступны), знание факта ареста может быть установлено и так. Следует заметить, что арест действует не с момента внесения записи об аресте в ЕГРП или иного доведения до сведения участников оборота, а с момента вынесения соответствующего акта.

Приобретатель имущества получает право собственности на него с момента совершения и исполнения сделки <1>, нарушающей арест, поскольку эта сделка не признана недействительной по каким-либо основаниям помимо нарушения ареста (например, сделка может быть признана недействительной при продаже чужой вещи).

--------------------------------

<1> Либо наступления иного факта, отличного от передачи вещи, если стороны связали с ним переход права собственности; для недвижимости необходима, естественно, государственная регистрация соответствующего юридического состава, с которым связан переход права собственности.

Он является не добросовестным приобретателем, который становится собственником по давности, но обычным собственником, приобретающим свое право в силу п. 2 ст. 218 ГК РФ, поскольку отчуждатель имел право собственности (иное правомочие на отчуждение).

6. Имуществом, на которое распространяется действие комментируемой статьи, могут быть не только вещи, но и права требования, исключительные права и т.п. объекты.

7. В связи с нормой ст. 174.1 имеет смысл обратить внимание на такой институт, как оспаривание сделок должника в рамках процедур банкротства. Нормы гл. III Федерального закона от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) создали новые механизмы оспаривания, которые выходят за рамки гл. 9 ГК РФ. Во-первых, предметом оспаривания являются не только сделки, но и иные действия, влекущие переход прав на имущество, что в немалой мере схоже и с действием ареста, как об этом говорилось в п. 4 комментария.

Во-вторых, последствием недействительности выступает не аннулирование сделки, а применение норм о неосновательном обогащении с известными особенностями. Поэтому, кстати, "недействительность" действия, отличного от сделки, не становится в данном случае теоретической проблемой. Ведь для действия кондикции, как уже отмечалось, отнюдь не обязательно уничтожать юридическое действие акта, повлекшего обогащение. Напротив, юридическая действительность такого акта предполагается. Так, передача приобретателем имущества, полученного в результате сделки, попадающей под признаки, описанные в ст. ст. 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, иным лицам не дает должнику права виндицировать это имущество от указанных лиц независимо от их недобросовестности, но влечет право кредиторов на предъявление иска о неосновательном обогащении только к приобретателю <1>. Данный механизм основан на том, что должник утратил право собственности и оно более в конкурсную массу не входит. Следовательно, иные приобретатели являются собственниками, получившими имущество по действительной сделке. В этом плане платеж, исполнение обязательства и т.п. действия влекут требование о неосновательном обогащении не потому, что они недействительны, а в силу предписания закона, квалифицирующего указанные отношения как факт, влекущий неосновательное обогащение в специальном варианте, описанном в ст. 61.6 Закона о банкротстве <2>. (В частности, в отличие от общего правила ст. 1102 ГК РФ имеет значение поведение и содержание воли сторон.) Никаких иных последствий недействительности те действия, которые сделкой не являются, не влекут.

--------------------------------

<1> Если такая передача имущества иным лицам, впрочем, имеет признаки мнимой сделки, то, на мой взгляд, применимо требование ко всем участникам схемы как солидарным ответчикам в порядке ст. 61.6 Закона о банкротстве (см. также комментарий к ст. 170 ГК РФ).

<2> Некоторый интерес представляет вопрос, является ли взыскание вещи в натуре от приобретателя (пока вещь не отчуждена иным лицам) в порядке ст. 61 Закона о банкротстве взысканием неосновательного обогащения (т.е. взысканием вещи, которая к моменту взыскания находится в собственности другой стороны сделки) или взысканием вещи, все еще принадлежащей должнику. Поскольку смысл нормы ст. 61 состоит в односторонней защите интересов должника и иных его кредиторов, решение данного вопроса, видимо, подчиняется этому приоритету.

В-третьих, в рассматриваемой ситуации, как и в случае с нарушением ареста, сделка затрагивает интересы третьих лиц (кредиторов), в связи с чем реституция в порядке п. 2 ст. 167 ГК РФ перестает быть адекватным средством защиты их интересов.

Следуя этому ходу рассуждений, можно заключить, что и применительно к действию нормы п. 2 ст. 174.1 надлежащая защита интересов кредиторов достигается средствами, отличными от простой реституции.

8. Правила п. 2 ст. 174.1, как и специальные правила законодательства о банкротстве, позволяют обнаружить тенденцию сохранения действия сделок, нарушающих права третьих лиц, которым взамен непригодного или неэффективного механизма реституции в порядке п. 2 ст. 167 ГК РФ предоставляются иные средства защиты. Следовательно, недействительность отмеченных сделок является относительной: они скорее действительны, во всяком случае, их исполнение производит то изменение во взаимных правах сторон сделки, которое присуще действительным сделкам. Названные сделки дают еще меньше оснований ставить вопрос о недействительности действий, отличных от сделок, в том числе действий по их исполнению.

Статья 175. Недействительность сделки, совершенной несовершеннолетним в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет

Комментарий к статье 175

1. Сделка, как волевое и целенаправленное действие, требует определенного уровня развития личности, способности осознания значения, смысла и последствий совершаемых действий. Лицо, не способное самостоятельно совершать осознанные действия и понимать последствия таких действий, не способно и совершить сделку. Считается, что в полной мере лицо может действовать самостоятельно при достижении возраста 18 лет. По общему правилу в возрасте до 14 лет совершенные сделки ничтожны (ст. 172 ГК РФ). С точки зрения права такие лица (малолетние) недееспособны, так как в силу возраста не способны дать надлежащую оценку своим действиям и принять риск их последствий.

Сделки, совершаемые лицами в возрасте с 14 до 18 лет (иногда их именуют частично дееспособными), оспоримы, т.е. могут быть признаны недействительными судом, если совершаются без согласия родителей (опекунов, усыновителей), необходимого в силу ст. 26 ГК РФ. Согласно указанной норме согласие должно быть выражено в письменной форме и может быть дано как заранее, так и после совершения сделки.

Норма определяет субъектов, которые вправе предъявить иск о недействительности: это родители, усыновители, попечители. До оспаривания сделка вполне действительна и не требует чьего-либо признания. В судебной практике можно встретить мнение, что совершенные частично дееспособными лицами сделки могут быть признаны действительными по аналогии с п. 2 ст. 172 ГК РФ (Обзор судебной практики от 1 декабря 2004 г. рассмотрения судами Кемеровской области дел о признании недействительными сделок с недвижимостью и применении Закона РФ N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"). На самом деле такая аналогия невозможна, поскольку смысл нормы ст. 175 ГК РФ и состоит в том, что сделка действительна с момента ее совершения. Обращаться в суд за признанием сделки действительной нет никакой необходимости хотя бы потому, что такая сделка не признавалась недействительной, тогда как в силу ст. 172 ГК РФ сделка изначально ничтожна. При этом формулировка нормы не содержит пробелов, поэтому аналогия лишена оснований и с юридико-технической стороны.

2. Применяя норму, необходимо учитывать положения ст. 26 ГК РФ, определяющие объем дееспособности несовершеннолетних. В частности, они вправе и без согласия родителей распоряжаться своим заработком, совершать мелкие бытовые сделки и т.д. Соответственно, в указанных случаях норма ст. 175 ГК РФ не применяется.

3. Как уже указывалось в комментарии к ст. 171 РФ, закон расценивает в качестве правонарушения совершение сделки с использованием непонимания (или недостаточного понимания) смысла сделки по причине отсутствия воли, способности осознания контрагентом сути совершаемого действия. Поэтому наряду с оспариванием сделки установлена также ответственность в форме возмещения реального ущерба.

4. Норма не применяется, если сделку совершает лицо хотя и в возрасте с 14 до 18 лет, но которое в силу эмансипации или вступления в брак стало полностью дееспособным.

Статья 176. Недействительность сделки, совершенной гражданином, ограниченным судом в дееспособности

Комментарий к статье 176

1. Согласно ст. 30 ГК РФ гражданин может быть ограничен в дееспособности, если он ставит свою семью в тяжелое материальное положение вследствие злоупотребления спиртными напитками, наркотическими веществами либо в результате пристрастия к азартным играм.

В соответствии со ст. 281 ГПК требовать признания ограниченно дееспособным могут: члены семьи, органы опеки и попечительства, медицинская организация, оказывающая психиатрическую помощь.

2. Попечитель не только дает согласие на совершение сделок, но также получает заработок и иные доходы ограниченно дееспособного и решает, каким образом распорядиться ими в интересах подопечного (ст. 37 ГК РФ).

3. Сделки по распоряжению имуществом, совершенные ограниченно дееспособным без согласия попечителя, могут быть признаны недействительными по иску попечителя. Исключение составляют мелкие бытовые сделки (ст. 30 ГК РФ).

Как видно, по ст. 176 ГК РФ в отличие от ст. 175 ГК ограниченно недееспособные совершают с согласия не любые сделки, а лишь те, которые являются распоряжением имуществом. В данном случае это такие сделки, которые влекут отчуждение имущества либо создают иные гражданские обязательства или обязанности, сопряженные с имуществом (например, заключение договора аренды, установление сервитута), а также сделки по отказу от имущественных прав.

В то же время ст. 30 ГК РФ предусматривает, что все сделки, кроме мелких бытовых, должны совершаться с согласия попечителя. Тем не менее такие сделки не могут быть признаны недействительными, если они не влекут распоряжения, так как смысл ограничения дееспособности состоит в том, чтобы не ухудшать материального положения семьи (ст. 30 ГК РФ). Если в результате сделки ограниченно недееспособный не уменьшает, не обременяет имущество, то признание такой сделки недействительной лишено основания. Кроме того, норма ст. 176 ГК РФ является специальной: если законодатель умолчал о всех иных сделках ограниченно дееспособного, то они не являются ни оспоримыми, ни тем более ничтожными.

4. Последствия признания сделки недействительной аналогичны правилам, установленным ст. 175 ГК РФ.

Статья 177. Недействительность сделки, совершенной гражданином, не способным понимать значение своих действий или руководить ими

Комментарий к статье 177

1. Сделка, как целенаправленное действие, не может быть совершена, если лицо не понимает смысл и значение своего действия. Если ст. 175 ГК РФ предусматривает ничтожность сделки в силу возрастных особенностей личности, то комментируемая норма предусматривает оспоримость сделки на тот случай, когда способность совершить осознанное действие утрачена вследствие каких-либо обстоятельств. Причем норма не указывает, что такое состояние не может быть вызвано действиями самого гражданина, совершившего сделку. Поэтому основанием для оспаривания могут быть как обстоятельства, прямо не связанные с действием гражданина (например, болезнь, сильное эмоциональное потрясение, прием лекарств, влияющих на психическое состояние, и т.п.), так и вызванные непосредственно действиями лица, совершившего сделку (алкогольное, наркотическое опьянение и т.п.).

В то же время одной лишь ссылки на наличие болезни или иные обстоятельства самой по себе недостаточно; требуется доказать, что в результате воздействия того или иного фактора лицо утратило способность действовать осознанно. Обычно в целях доказывания проводится судебная экспертиза (например, психиатрическая). Однако и ее средствами эффективное доказывание не всегда возможно, так как действия оцениваются через определенное время (часто очень значительное или даже после смерти лица) после его совершения. Например, по одному из дел суд отказал в признании сделки недействительной, поскольку согласно экспертному заключению в медицинской документации отсутствовали сведения о психическом состоянии наследодателя на период, когда была совершена сделка (Определение Московского городского суда от 28 ноября 2013 г. N 4г/3-10630/13). При этом, как можно увидеть из фабулы дела, какие-либо иные доказательства, свидетельствующие о неспособности наследодателя понимать значение действий, истцом не приводились.

2. Закон очерчивает круг лиц, которые вправе обратиться с иском о недействительности: прежде всего, это сам гражданин, совершивший сделку в указанном состоянии, а также иные лица, чьи права и охраняемые законом интересы были нарушены сделкой. К таким лицам можно отнести наследников (к примеру, при оспаривании завещания наследодателя), супруга (членов семьи) и т.п.

При предъявлении этого иска истец должен обосновать, что имеет интерес в предъявленном иске, что посредством оспаривания сделки и применения последствий ее недействительности будут защищены его права или законные интересы.

3. В п. 2 комментируемой статьи подчеркивается, что само по себе последующее признание лица недееспособным не дает права на иск. Лишение дееспособности влияет лишь на силу сделок, совершаемых впоследствии. Во всех иных случаях одной лишь ссылки на недееспособность недостаточно и необходимо также доказывать обстоятельства, указанные выше.

4. Последствия признания сделки недействительной те же, что и в абз. 2 и 3 п. 1 ст. 171 ГК РФ.

Статья 178. Недействительность сделки, совершенной под влиянием существенного заблуждения

Комментарий к статье 178

1. Данная норма значительно изменена и уточнена.

Можно предположить, что практически сделок, совершенных под влиянием заблуждения, гораздо больше, чем судебных споров, возбужденных по этим основаниям. В значительной мере это можно объяснить недостаточно ясной и определенной формулировкой нормы, затруднявшей доказывание заблуждения. Для внесения большей определенности закон существенно изменен.

Само по себе такое основание оспаривания сделки, как заблуждение, вытекает из природы сделки. Сделка связывает того, кто ее совершил, поскольку он правильно воспринимает сложившуюся жизненную ситуацию и осознает последствия своего решения. В случае ошибки лица, совершившего сделку, она утрачивает свое социальное назначение и не может быть поддержана законом.

Однако не любая ошибка влечет недействительность сделки. Комментируемая норма определяет, какие именно ошибки дают право на оспаривание сделки.

При этом, поскольку перечень возможных ошибок не является исчерпывающим, а также во избежание формального подхода к этому перечню, закреплено, что оспаривание возможно лишь при доказанности того, что истец не совершил бы сделку, если бы знал действительное положение дел. Ранее закон не предъявлял такого требования.

В науке и практике традиционно отмечается, что заблуждение должно иметь место на момент совершения сделки. Причем для применения ст. 178 ГК РФ неважно, существуют ли специальные средства защиты нарушенного права (п. 6 информационного письма Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. N 162 "Обзор практики применения арбитражными судами статей 178 и 179 Гражданского кодекса РФ"). Например, если заблуждение касалось качества товара, то в иске о признании сделки недействительной не может быть отказано только по той причине, что ст. 475 ГК РФ предусматривает специальные правила на случай претензий к качеству товара.

Можно также указать на ситуацию покупки самовольно возведенного строения. При наличии заблуждения (это обычно бывает, если право собственности на такое строение зарегистрировано в установленном порядке и только впоследствии обнаруживается, что оно выстроено с нарушениями) покупатель имеет как право на иск о возмещении убытков, вызванных сносом, так и право на иск о признании сделки недействительной по основаниям ст. 178 ГК РФ. Предъявление одного иска не исключает предъявления другого.

2. В норму включен перечень основных обстоятельств, указывающих на существенность заблуждения. Однако перечень не является, как и прежде, исчерпывающим.

Среди таких обстоятельств следует выделить, во-первых, заблуждение относительно стороны сделки. Ранее это положение было сформулировано в судебной практике (п. 2 информационного письма Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. N 162). Например, как следовало из приведенного в п. 2 Обзора дела, сделка была признана недействительной, поскольку предприниматель намеревался передать в аренду лицу два смежных участка для строительства на них здания, поступающего в собственность предпринимателя. В результате ошибки земельные участки были переданы в аренду разным юридическим лицам, что привело к невозможности строительства. Сделка была признана недействительной.

Во-вторых, существенным признается заблуждение в обстоятельствах, которые сторона упоминала и из наличия которых она исходила при совершении сделки. Например, лицо арендовало помещение для продажи алкогольной продукции, о чем изначально уведомляло арендодателя. Однако впоследствии оказалось, что продажа алкоголя в помещении невозможна, так как было выдано отрицательное санитарное заключение. В этом случае сделка может быть оспорена, если арендатор при должной степени заботливости и осмотрительности не должен был самостоятельно определить, подходит ли помещение для осуществления подобной деятельности. В деле, приведенном в п. 4 информационного письма Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. N 162, истец ссылался на то, что он может осуществлять свою деятельность на 5 кв. м, а арендовал 10 кв. м. В иске было отказано, поскольку ранее истец арендовал уже то же самое место и потому никак не мог заблуждаться.

3. Традиционно в качестве основания для оспаривания сделки комментируемая норма упоминает техническую ошибку (оговорка, описка, опечатка): например, в результате опечатки в тексте соглашения вместо одного товара оказывается проданным другой, хотя все обстоятельства, предшествующие совершению сделки, свидетельствуют о намерении продать иную вещь.

Существенным признается и заблуждение относительно природы сделки. Природа сделки определяется тем юридическим результатом, которого намереваются достичь стороны. Это все те случаи, когда сторона намеревалась совершить одну сделку, а была совершена другая. Например, весьма распространены в судебной практике дела, когда вместо ренты с иждивением совершается дарение, вместо хранения - аренда и т.п.

В судебной практике отмечалось, что на силу сделки не влияет заблуждение в объеме передаваемых прав. Известно дело, помещенное ФАС Московского округа в п. 1.6 Обзора практики рассмотрения кассационной инстанцией споров о признании договоров недействительными, где покупатель имел намерение на получение объекта в собственность, тогда как фактически получил срочное владение. Суд посчитал заблуждение истца несущественным, так как оно относится к "объему прав, передаваемых по сделке". Налицо неверное применение ст. 178 ГК РФ, поскольку вместо одного результата сделки (отчуждение вещи), был получен другой (срочное владение вещью). Речь идет именно о заблуждении относительно природы сделки.

В п. 3 информационного письма Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. N 162 отмечается, что заблуждение относительно правовых последствий сделки не является существенным. В качестве примера приводится дело, когда вещь была внесена в качестве вклада в уставный капитал фермерского хозяйства. Истец доказывал, что не знал о поступлении в результате сделки вещи в общую собственность членов хозяйства. Как отметил суд, заблуждения не было, поскольку истец совершил именно ту сделку, которую и намеревался.

В данном случае мотивировка решения суда нуждается в уточнении. Заблуждения нет, если сторона не осознает всех возможных юридических последствий сделки, но в общем понимает ее смысл. Применительно к сделке по передаче вещи в общую собственность можно, например, сказать, что нет заблуждения, если лицо не вполне ясно представляло себе, что после передачи вещи в общую собственность в залог может быть передана уже не вещь, а право на долю в общей собственности, и т.п. Но вот если лицо вовсе не понимало, чем общая собственность отличается от обычного права собственности, что утрачивается исключительность права, то следует полагать наличие заблуждения. С практической точки зрения желательно эти аспекты прямо указывать в тексте соответствующей сделки.

Заблуждение в отношении предмета сделки прежде всего касается свойств вещей, работ и услуг. Классический пример оспаривания по этому основанию состоит в заблуждении относительно подлинности картины. Норма ст. 178 ГК РФ предусматривает, что заблуждение должно касаться не любых свойств, а лишь таких, которые считаются существенными в обороте. Например, лицо полагало, что покупает золотые часы, а они были сделаны из иного металла. Материал, несомненно, является существенным, поскольку он является одним из наиболее важных качеств часов в обороте.

4. Новая редакция комментируемой статьи предусматривает два условия, когда сделка не признается недействительной.

Если контрагент выразит согласие на сохранение сделки на тех условиях, из представления о которых действовал истец, иск не может быть удовлетворен. Как только такое согласие будет выражено, суд обязан отказать в иске о признании сделки недействительной и указать в решении условия, на которых сделка будет существовать.

Другое условие сохранения сделки является оценочным и состоит в выяснении вопроса, могло ли лицо при должной степени заботливости и осмотрительности понять, что оно заблуждается, совершая сделку. Так, если суд придет к выводу, что действующее с обычной осмотрительностью лицо, учитывая все обстоятельства совершения сделки, могло бы избежать заблуждения, то в иске о признании сделки недействительной будет отказано. Подобное дело было приведено в п. 5 информационного письма Президиума ВАС РФ от 10 декабря 2013 г. N 162: арендатор ссылался на то, что помещение, сдаваемое в аренду, непригодно для осуществления медицинских услуг. В иске было отказано, так как арендатор мог до заключения договора увидеть, что помещение находится в подвальном этаже, в силу чего и непригодно для осуществления необходимой деятельности.

5. Существенно изменились последствия признания сделки недействительной вследствие заблуждения. Ранее наряду с реституцией (ст. 167 ГК РФ) закон предусматривал возможность взыскания только реального ущерба с контрагента, если он был виновен в заблуждении. Причем при недоказанности этого обстоятельства истец сам был обязан возместить ущерб другой стороне сделки.

Теперь, во-первых, если истец докажет, что заблуждение вызвано обстоятельствами, за которые отвечает другая сторона, он вправе требовать возмещения убытков. То есть может требовать возмещения как реального ущерба, так и иных убытков, включая упущенную выгоду (ст. 15 ГК РФ).

Дата добавления: 2015-05-08