этой сцены. В строгом смысле слова действительность не становится поэтической и не входит в произведение искусства иначе как в том своем жесте или движении, где она вбирает в себя идеальное.
Итак, речь идет о процессе в точности обратном тому, который порождает роман воображения. Другое отличие: реалистический роман описывает сам про- цесс, а роман воображения—лишь его результат— приключение.
Перед нами поле Монтьель — беспредельное пыла- ющее пространство, где, как в книге примеров, со- браны все вещи в мире. Шагая по нему с Дон Кихотом и Санчо, мы понимаем, что вещи имеют две грани. Одна из них—«смысл» вещей, их значение, то, что они представляют, когда их подвергают истолкованию. Другая грань—«материальность» вещей, то, что их утверждает до и сверх любого истолкования.
Над линией горизонта, обагренной кровью зака- та—словно проколота вена небесного свода,—высят- ся мельницы Криптаны и машут крыльями. Мельницы имеют смысл: их «смысл» в том, что они гиганты. Правда, Дон Кихот не в своем уме. Но, даже признав Дон Кихота безумным, мы не решим проблемы. Все ненормальное в нем всегда было и будет нормальным применительно ко всему человечеству. Пусть эти гига- нты и не гиганты—тем не менее... А другие? Я хочу сказать, гиганты вообще? Ведь в действительности их нет и не было. Так или иначе, миг, когда человек впервые придумал гигантов, ничем существенным не отличается от этой сцены из «Дон Кихота». Речь бы всегда шла о некой вещи, которая не гигант, но, будучи рассмотрена со своей идеальной стороны, стремилась в него превратиться. В вертящихся крыльях мельниц мы видим намек на руки Бриарея29. Если мы подчи- нимся влекущей силе намёка и пойдем по указанному пути, мы придем к гиганту.
Точно так же и справедливость, и истина, и любое творение духа—миражи, возникающие над материей. Культура—идеальная грань вещей—Стремится обра- зовать отдельный самодовлеющий мир, куда мы мог-
РАЗМЫШЛЕНИЯ О «ДОН КИХОТЕ»
ли бы переместить себя. Но это иллюзия. Культура может быть расценена правильно только как иллюзия, как мираж, простертый над раскаленной землей.
Подобно тому как очертания гор и туч содержат намеки на формы определенных животных, все вещи в своей инертной материальности как бы подают нам знаки, которые мы истолковываем. Накапливаясь, эти истолкования создают объективность, которая стано- вится удвоением первичной объективности, называе- мой реальной. Отсюда—вечный конфликт: «идея», или «смысл», каждой вещи и ее «материальность» стремятся проникнуть друг в друга. Эта борьба пред- полагает победу одного из начал. Когда торжествует «идея» и - «материальность» побеждена, мы живем в призрачном мире. Когда торжествует «материаль- ность» и, пробив туманную оболочку идеи, поглощает ее, мы расстаемся с надеждой.
Известно, что процесс видения заключается в при- менении к предмету предварительного образа, кото- рый у нас сложился по поводу возникшего ощущения. Темное пятно вдали видится нами последовательно то башней, то деревом, то человеческой фигурой. Следует согласиться с Платоном, который считал восприятие равнодействующей двух лучей: одного—идущего от зрачка к предмету и другого—идущего от предмета к зрачку. Леонардо да Винчи имел обыкновение ста- вить своих учеников перед каменной стеной, чтобы они привыкали вчувствоваться в форму камней, в многооб- разие воображаемых форм. В глубине души сторонник Платона, Леонардо видел в действительности только Параклета30, пробуждающего дух.
И все же существуют расстояния, освещения, ракур- сы, в которых ощущаемый материал вещей сводит к минимуму возможность наших истолкований. Суро- вая и инертная вещь отвергает все «смыслы», которые мы хотим ей придать: она здесь, перед нами, утверж- дает свою немую, суровую материальность, противо- стоящую всему призрачному. Вот что называется ре- ализмом: отодвинуть вещи на определенное расстоя- ние, осветить и поместить их так, чтобы выделить
ХОСЕ ОРТЕГА-И-ГАССЕТ
лишь ту их грань, которая повернута к чистой мате- риальности.
Миф всегда начало любой поэзии, в том числе и. реалистической. Дело, однако, в том, что в реалисти- ческой поэзии мы сопровождаем миф в его нисхожде- нии, в его падении. Тема реалистической поэзии — ее (поэзии) разрушение.
Я не думаю, что действительность может войти в искусство иначе, чем претворив свою инертную пу- стоту в активную и борющуюся стихию. Действитель- ность интересовать нас не может. Еще меньше нас может интересовать ее удвоение. Я повторяю здесь то, что уже сказал: персонажи романа лишены привлека- тельности. И все же почему нас волнует то, как они представлены? Ведь дело обстоит именно так: не сами персонажи как реальные лица волнуют нас, а то, как они представлены, иными словами, представление в них реальности. На мой взгляд, это различие имеет решающее значение: поэзия реальности — не реаль- ность как та иди иная вещь, но реальность как родо- вая, «жанровая» функция. Вот почему, в сущности, безразлично, какие объекты берет реалист для описа- ния. Любой хорош, все окружены ореолом воображе- ния. Речь идет о том, чтобы под ним показать чистую материальность. И в ней мы видим то, что принад- лежит к последней инстанции, к могучей критической силе, пред которой отступает любое стремление иде- ального (всего, что любит и что создал в своем вооб- ражении человек) к самодостаточности.
Одним словом, ущербность культуры, ущербность всего благородного; ясного и возвышенного и состав- ляет смысл поэтического реализма. Сервантес призна- ет, что культура подразумевает все эти качества, но что все они—увы! — только фикция. Обступая куль- туру со всех сторон, как таверна — фантастический балаган, простерлась варварская и жестокая, бессмыс- ленная и немая реальность вещей. Печально, что она являет себя нам такой,— ничего не поделаешь, она реальна, она—здесь; недвусмысленно и чудовищно довлеет самой себе. Сила и единственное значение этой действительности—в ее неустранимом присутствии. Культура— воспоминания и обещания, невозвратное прошлое и будущее мечты.
РАЗМЫШЛЕНИЯ О «ДОН КИХОТЕ»
Но действительность—это простое и ужасное «быть здесь». Присутствие, покой, инерция. Мате- риальность *.
Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет
studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав!Последнее добавление