ВВЕДЕНИЕ 1 страница

КЕМАРСКАЯ И.Н.

ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ РЕДАКТОР

Расчет стоимости контракта на разработку дизайн-проекта по оформлению торжественной части помещений Отдела записи актов гражданского состояния Выборгского района

*заполняется ответственным лицом заказчика

Эта книга в ее изначальном варианте предназначалась для слушателей моих лекций, семинаров и мастер-классов, повященных практике работы редактора на телевидении. Когда этих людей были десятки, я просто пыталась помочь им решать конкретные рабочие проблемы, параллельно рассказывая об основных профессиональных навыках, которыми обязан владеть представитель нашего ремесла. Когда счет разборов и корреспондентов благодаря Интернету пошел на сотни, стало ясно, что разговор надо вести более общий и основательный. Но при этом было важно не выплеснуть с водой ребенка – не потерять личностную направленность, все время помнить, что для каждого эта деятельность своя, не тиражируемая и глубоко интимная. Все мы делаем эксклюзивный продукт, неважно, плохого или отличного качества. Каждая передача, каждый наш сюжет уникален, их невозможно повторить, они есть результат стечения множества обстоятельств, людских воль, действий и решений. Любой телевизионный журналист – творческая индивидуальность. А индивидуальность всегда хочет, чтобы обращались к ней лично.

С другой стороны – журналистика – дело публичное, и любой человек (и я – в том числе!), рискнувший выставить на людской суд свое творение, должен быть готов к тому, что его труд станет предметом всеобщего обсуждения. И этот разговор должен быть интересен для всех – по крайней мере, для тех, кто занимается редакторским делом профессионально. Вот так, балансируя между увлекательностью для всех и полезностью для каждого, я и писала эту книгу.

Всех, кого я встречаю на семинарах и лекциях, я запоминаю в лицо, а авторов отсмотренных программ – по экранному почерку. За этим множеством лиц и почерков угадывается некая личность, которая, видимо, и есть прообраз моего читателя. И то, что мне вначале виделось как его странность и необычность, постепенно обретает вид типичного портрета. Попробуем эти характеристики обобщить.

Первое: телевизионная журналистика стала массовой профессией. В России за последние десять лет возникли тысячи частных телевизионных компаний и продолжают возникать новые. Конечно, компания компании рознь – есть крупные холдинги, а есть маленькие семейные станции. Но телевизионное пространство России переменилось разительно: на возникшем профессиональном поле появилось множество новых игроков, ощущающих жесткую личную конкуренцию.

Второе: на телевидение пришли люди, в большинстве своем не имеющие специального журналистского, а тем более – телевизионного образования. Это специфическая черта любой быстро возникающей профессии, собирающей под свои знамена волонтеров, которым было просто некогда и негде научиться своему делу, кроме как на практике. «Челноки», рванувшие в Турцию за дубленками и кожей в начале девяностых, тоже не кончали Гарвардскую школу бизнеса. Большинство из них полегло в той первой «народной» волне российского капитализма, но те, кто выжил, преуспели. С «новыми телевизионными русскими» оказалось сложнее – они оказались чем-то вроде самозванцев. До их массового появления телесообщество считалось элитой журналистики, ее аристократией. Тележурналистов было мало, это была каста посвященных. В первую очередь я говорю о работниках центральных, «метровых» телевизионных каналов, вещавших на всю страну. Но и региональные государственные телекомпании в областных и краевых центрах поддерживали эту традицию. Тележурналисты имели несравнимо большую аудиторию, и, что немаловажно, им платили гораздо больше, чем журналистам других СМИ. «Тележурналист», «телеведущий» - это было звание, возвышавшее его носителя до уровня кумира.То, что в каждом городке с населением в полтора десятка тысяч человек появились свои телестанции и их работники тоже стали называть себя тележурналистами, сильно смешало общественные представления о статусе этой профессии и привело к ее расслоению. В тележурналистику пошли учителя, юристы, историки, социологи, психологи, пиарщики…В этом профессиональном бульоне еще только-только начинает формироваться единое профессиональное российское телевизионное сообщество.

Третье: большинство сотрудников сегодняшних телестанций – это очень молодые люди, проработавшие, однако, в своей профессии уже по три-четыре года. Это важное обстоятельство, роднящее новых русских телепрофессионалов с их коллегами из других стран, - в том числе и тех, где телевизионные компании не множились с такой бешеной скоростью, как у нас. Но и там хозяева частных станций и производящих компаний в больших количествах принимают на работу совсем молодых людей, часто сразу после школы, организуя их обучение непосредственно на местах.

Выгоды от этого подхода для владельцев телебизнеса очевидны: начинающим телевизионщикам можно очень мало платить, они быстро обучаются и ничего не боятся, потому что не знают профессиональных опасностей. Другими словами, они не подозревают о возможных ошибках, потому что не имеют представления о норме. Отрицательные стороны такой ранней практической профессионализации скрыты глубже. Реально телекомпаниям не нужно столько специалистов – их устраивают амбициозные юноши и девушки, воображающие себя профессионалами. По крайней мере, так происходит на Западе, например в английских телекомпаниях. Как только молодой человек действительно достигает некоего состояния опытности и начинает ощущать потребность в профессиональной самоидентификации, он превращается в проблему для своих работодателей. Во-первых, он начинает мыслить категориями прав и обязанностей, во-вторых, он хочет расти и повышать свою личную «стоимость». И выбор здесь невелик: или он совершает качественный рывок (идет учиться, выбивается в «звезды») и превращается в профессионала, имеющего гораздо более высокую цену и статус. Таких немного – меньше, чем один на десяток. Или – что чаще, его увольняют, и он находит себе другое поле деятельности. А на его место берут нового юного волонтера, готового на все ради причастности к миру телевидения. Этот роковой рубеж принятия решения – те самые три-четыре-пять лет стажа работы в профессии.

Какие из этого можно сделать выводы?

Большинство российских тележурналистов, приезжающих на различные школы и семинары по повышению квалификации, а также те, кто идет учиться на факультеты журналистики или в специализированные институты, проработав несколько лет в телекомпании, - это молодые люди, настроенные на серьезное овладение ремеслом. Они переживают первый серьезный профессиональный кризис. Их много. Они уже прошли период восторженного открытия профессии, они почувствовали ее наркотическую притягательность, испробовали себя в разных качествах. Но дальше двигаться им все труднее. Многие признавлись мне, что ощущают какой-то тупик, ступор, упертость в стену.

И когда я спрашиваю, чего, на их взгляд, им не хватает, чтобы двигаться дальше, они начинают перечислять свои проблемы, начинающиеся со слова «как»:

- Как освоить новый формат?

- Как заставить разговориться героя?

- Как сделать монтаж более динамичным?

Но когда мы начинаем более детально разбираться с каждым «как», за ним всплывает более фундаментальное «что». Что вы хотите сказать? Зачем вы хотите это сказать? Что вы хотите сказать такого, что кажется важным лично вам?

Это извечная проблема профессионального роста: баланс между знаниями и навыками, между knowledge и skills, как говорят англичане. На валюта – время, и ею, то есть временем, мы оплачиваем все наши достижения. Хорошо, когда можно первые пять-семь лет профессиональной жизни потратить на фундаментальное освоение будущей специальности. По крайней мере, за эти годы постигаются многовариантность профессии, ее основы,предыстория, краеугольные принципы, максимально осваивается чужой опыт и обретается свой, пусть вначале учебный. Высшее журналистское образование дает серьезную фору уже на старте.

Но если такой форы нет? Если ты уже внутри, в лодке, и она отошла от берега? Тогда тебе нужно научиться грести как можно быстрее. И очень важно сознавать, зачем ты это делаешь: гребешь ли ты, чтобы добраться до прекрасного острова, или ты галерный раб, прикованный цепью. Потому что в первом случае ты будешь ловить новые эффективные навыки буквально из воздуха, чтобы как можно скорее достичь цели.А во втором ты будешь мечтать о том, чтобы это нудное занятие когда-нибудь закончилось, и умирать от усталости.

Для меня тоже важен этот вопрос «зачем». Зачем я пытаюсь сформулировать, облечь в слова то, что и так знает любой профи, ежедневно или еженедельно готовящий материал для эфира? У меня есть на это ответ.Я хочу, чтобы эта книга давала вам энергию. Мне хотелось бы, чтобы эта книга разбудила в вас ощущение скрытых потенциальных возможностей профессии и решимость двигаться в ней дальше. А это невозможно без дополнительной энергии. И мы будем еще много раз по ходу разговора возвращаться к этому понятию.

Это пособие никоим образом не претендует на то, чтобы заменить собою классические журналистские учебники и восполнить пробелы фундаментального образования хотя бы потому, что фундаментальное журналистское образование включает в себя представление о многообразии мира. Точно также оно не может дать вам технические навыки на все случаи жизни.

Данный курс создавался на основе моего личного профессионального опыта и известного мне опыта коллег. Я точно знаю, что он не полон. Мне не приходилось никогда, к примеру, работать на программах прямого эфира, на телевизионных играх, на утренних и новостных программах, поэтому я воздерживаюсь от конкретных рекомендаций по работе в подобных форматах. По наиболее ходовым из них имеются специальные публикации в печати и в Интернете.

Форматы появляются и исчезают, а потом снова возрождаются, как «хорошо забытое старое», иногда в виде отдельных элементов, иногда – в виде идей принципиально новых программ. Телевизионные приемы меняются чуть ли не ежедневно, и то, что представлялось эффективным еще несколько лет назад, сегодня зачастую оказывается бесполезным.

Но журналистская жизнь на телевидении пока еще требует универсальности. И если сегодня вы выпускаете утреннее шоу, завтра вам могут предложить делать документальные портреты, послезавтра – ток-шоу, а послепослезавтра – «реалити». Важнее представлять себе принципы нашей работы, ее основные составляющие, а уж навыки, «заточенные» под какую-то отдельную программу, выработаются у вас по ходу дела. Поэтому старайтесь применять все, о чем здесь пойдет речь, не копируя, а адаптируя к своей практике.

Только не думайте, что если вы все будете делать правильно, вы автоматически добьетесь успеха. Скорее наоборот: как только вы ощутите, что все взято под контроль, что ваша программа обрела четкую системность, - поверьте, это верный признак того, что она стареет и что вы в опасности.Такой странный, но универсальный закон.Я открыла его, когда у меня были маленькие дети. В те моменты, когда я, наконец, «ловила» нужный для ребенка режим и обеспечивала его ценою бешеных усилий, всегда оказывалось, что дитя выросло, и ему уже необходим совсем другой распорядок. С программами – точно так же.

На телевидении много таких парадоксов, здесь есть свои табу и суеверия. Здесь есть легенды и «ужастики». Мне хочется, чтобы и вы приобщились к этой мифологии. Мне нравится чувствовать себя частью громадной мировой команды, некоего профессионального братства, ордена, члены которого владеют только им известными знаниями и который, как бы к этому ни относились окружающие, исповедуют достаточно справедливые законы.

Люди, работающие на телевидении, уважают свою профессию. Это не значит, что они восхищаются всем, что там происходит, нет, конечно. Но они умеют отличать реальный успех от дутого и хорошие программы от плохих. Телевидение – это великий виртуальный обман, возможный только при честной игре.

Но телевидение разное, и со временем будет становиться еще более разным. В нем можно и нужно искать программы, близкие вам по вкусу. Как в бизнесе первым советом начинающему предпринимателю является выбор дела, для него интересного («возьмите ваше любимое хобби и придумайте, как на его основе можно заработать деньги»), так и на телевидении первым советом будет выбор программы, интересной лично для вас. Если вы равнодушны к ней, у вас ничего не получится. Если вы презираете то, чем вы занимаетесь, программа отомстит вам, она вас разрушит. Это тоже из области телевизионной мистики, но не верить в нее небезопасно. Конечно, у профессионала вырабатывается особое умение ощущать чужие идеи как свои и воплощать их на экране, но эти идеи должны найти душевные отзвуки в вас лично, а иначе вы не сможете эффективно работать сами и тем более – увлечь остальных членов творческой группы.

Любой телевизионный продукт всегда делает не один человек, а команда. В идеале эта команда устроена так, что никто не мешает друг другу, у каждого профессионала – своя ниша. Самая большая удача, которая может вас ждать, - это общий успех группы. Он всегда несоизмеримо больше, чем успех одного человека. Здесь «включается» некая хитрая «энергетика» - вы лично выкладываетесь полностью, равно, как и ваш коллега, как и все, кто работает рядом с вами, но результат оказывается большим, чем простая сумма общих усилий. Он качественно иной. Об этом мы тоже поговорим позже.

Чтобы повысить свой профессиональный статус, надо четко осознавать его составляющие.Спортсмен, готовясь к соревнованиям, тренируется по системе, учитывающей развитие многих его навыков. Он развивает их в комплексе, но промежуточные цели для каждого направления ставит отдельно. Он не может просто наращивать скорость на дистанции – он должен тренировать выносливость, владение дыханием, умение стартовать, обгонять противника, маневрировать, делать финишный рывок…

Точно так же и в нашей профессии. Вы должны уметь правильно начать программу, вдохнуть в нее жизнь, создать ее структуру, костяк и обдумать нюансы, отработать технологию производства и поставить ее на поток, уложиться в сроки и в смету и «эффектно финишировать», то есть, сделав качественный продукт, удачно его сдать. Вы должны владеть профессией как системой.

Если вы выбираете какую-либо профессию, это значит, что у вас есть к ней способности и наклонности. Каждая программа – это вы сами, реализовавшиеся конкретным, уникальным образом. Никто другой не сделает вашей программы. Не верьте байкам о том, что, если вы выпустите хорошую программу, ее немедленно разворуют и воспользуются вашими наработками. Никто не может у вас ничего украсть – просто потому, что другой человек на телевидении сделает другую, свою программу. И чем полнее вы реализуетесь как творческая личность, тем выше будет ваш профессиональный статус.

Вы владеете мастерством, вы знаете, как делать, – и значит, у вас больше времени останется на то, чтобы обдумать, что делать. А озарения и находки приходят именно на этом уровне.

Данное пособие состоит, по сути дела, из двух частей. Первая часть посвящена тем требованиям, которые в принципе предъявляются сегодня к телевизионным редакторм и касаются профессии в целом. Во второй части подробно разбираются обязанности редактора – последовательно на всех основных этапах создания программ. Поэтому читать книгу можно в любом порядке: хотите – начинайте с сугубо практических вопросов, хотите – ищите в себе профессиональные черты, а также интеллектуальные и душевные качества «настоящего» редактора. Главное, чтобы вы ощутили от этого хоть малейшую пользу.

Эта книга никогда бы не появилась, если бы меня не подталкивали к ее созданию самые разные люди. Они были уверены, что я смогу ее написать, и ждали ее от меня – и поэтому я ее действительно написала.Это, в первую очередь, Манана Асламазян, президент российского «Интерньюса», пригласившая меня читать лекции и вести семинары для слушателей различных курсов повышения квалификации. Это Сергей Александрович Муратов, профессор факультета журналистики МГУ им.М.В.Ломоносова, который мне, суперпрактичному профи, вернул радость и наслаждение теоретического исследования. Это Генриетта Николаевна Гамалея, руководитель аспирантуры Гуманитарного Института радио и телевидения, не желавшая верить в мои сомнения и неудачи. Это мой муж, профессор-математик, который настойчиво уверял меня в том, что модели и системы не помеха любому творчеству. Я также хочу поблагодарить за помощь в работе над этим курсом Л.Н.Шипову, А.Г.Качкаеву, Г.В.Кузнецова, И.Д.Фомичеву, Т.В.Меньшикову, Н.Н.Белоцерковскую, Л.Н.Николаева, А.В.Прохорова и многих других моих коллег, делившихся со мной своими наработками и открытиями.

Часть первая

ТЕЛЕВИЗИОННЫЙ РЕДАКТОР – ШТРИХИ К ПОРТРЕТУ

Глава первая

АБРИС ПРОФЕССИИ

С детства я точно знала, что никогда в жизни не стану редактором.

Моя мама работала редактором на киностудии, и я вдоволь наслушалась историй про упертых сценаристов и невменяемых режиссеров, с которыми невозможно закончить в срок ни один фильм. Самое главное, что со стороны ее работа выглядела абсолютно сизифовым трудом, - так много сил вкладывалось в каждую картину, и так невелика (с моей точки зрения!) была отдача: множество неприятностей, скромный титр и маленькая зарплата.

Но профессии распределяются на небесах, и от судьбы не уйдешь: в начале 90-х годов я вдруг все-таки оказалась редактором – на телевидении.

КАК ПОПАДАЮТ В ТЕЛЕВИЗИОННЫЕ РЕДАКТОРЫ

Вообще-то людей этой профессии готовят в специальных учебных заведениях, на телевизионных отделениях факультетов журналистики или во ВГИКе. Но лучшие редакторы, с которыми мне довелось работать, пришли на телевидение кто откуда: из-за прилавка, из переводческого бюро, из редакции газет, даже из «подтанцовки» театра оперетты… Кое у кого были дипломы историков. Кто-то, как я, учился на киносценариста. Роднило нас одно: в телередакторы все мы попали случайно.

Со мной это произошло просто детективным образом. Летом 1992 года меня неожиданно пригласили в «Останкино» в качестве «литературного раба» - старый термин, оставшийся еще со времен Александра Дюма, который нанимал никому не известных авторов для поденщины и прописывания своих многостраничных романов. А меня позвала приятельница-теленачальник. Нужно было срочно написать заявку на телевизионный фильм со слов «одного очень умного политолога». За деньги, но без имени. Беда политолога была в том, что он не владел литературным слогом. Напомню: это было самое начало 90-х, и на телевидение вовсю приглашались «свежие» люди. Идеи тогда ценились выше, чем профессиональные навыки. Политолог числился на договоре со студией уже год, и им очень гордились, но он за это время не сделал ни одной программы. А теперь он был готов выдать заявку на большой фильм…И меня пригласили даже не как сценариста, а как человека, способного внятно записать чужую мысль. Я была без работы и согласилась.

На восьмом варианте заявки, который умный политолог отверг так же, как и предыдущие семь, я рискнула на бунт. И подписала вышеуказанную бумагу своим именем. К тому моменту я была уже глубоко в материале. Политолог такому нахальству изумился, пожал плечами и с телевидения ушел. А я стала автором полнометражного фильма, в процессе создания которого на собственных промахах и ошибках постигала азы телевизионной грамоты. Но картина имела успех, и мне предложили продолжить сотрудничество уже «в штате» - в должности редактора-консультанта. «Ты все равно будешь автором, - сказали мне, - просто здесь он называется «редактор». А штатных сценаристов на телевидении попросту не существует».

Если бы я хоть отдаленно представляла себе последствия этого шага, я бы подумала не трижды, а тридцать три раза. Но прелесть выбора в том, что мы не знаем, что ждет нас за поворотом. И я начала осваивать новую профессию, все больше отдавая себе отчет в авантюрности принятого решения.

Мне очень повезло: я попала на телевидение в эру «великих перемен».

Я успела застать последний взлет, распад и гибель гигантского государственного телеконцерна «Останкино», фантастические проекты первых частных телекомпаний, прорыв телевизионщиков в рекламу – и их уход оттуда. Я присутствовала при зарождении новых жанров – ток-шоу, реалити-шоу… И я поняла одну очень простую вещь: мне нравится эта работа, как бы она ни называлась. Нравится вместе с ее бессистемностью и жесточайшим ритмом, с ее адреналиновыми пиками и чудовищными провалами. Очень трудно объяснить непосвященному, как можно годами не иметь общих с семьей выходных, радоваться ночным монтажам или дополнительным рабочим сменам в дни всенародных праздников. Телевизионные люди меня поймут.

То, что я, сценарист, не чувствовала себя в должности редактора личностью творчески ущемленной, объясняется тем, что профессия мне досталась самая что ни на есть творческая. «Тупик ситуации – вызов для духа!» - так учили нас во ВГИКе. Вот эти вызовы постоянно встают перед редактором во весь рост. Сложность редакторской профессии на современном телевидении заключается в том, что спрашивают с вас как с редактора, но обязанности ваши – обязанности авторские. Формально вы в первую очередь отвечаете за готовность программы к эфиру, за точно в срок представленную кассету, за достоверность фактов и титров в программе. Моменты собственно творческие, моменты «придумки» программы как бы выносятся за скобки. Считается само собой разумеющимся, что программа будет соответствовать некоему творческому уровню, который просто подразумевается. Вот об этом «само собой разумеющемся творческом уровне» мы и будем говорить.Человека бесталанного редактором не возьмут. Устроиться по блату на эту должность можно, но удержаться на ней – нет. Именно поэтому настоящих редакторов так мало.

ПАМЯТКА, или «Сухой остаток»

Очень многие телевизионные редакторы попадают в профессию благодаря случайному стечению обстоятельств.

Телередактор – творческая профессия.

В телевизионные редакторы можно попасть по блату, но работать по блату невозможно.

ШТУЧНЫЕ ВЕЩИ НА КОНВЕЙЕРЕ

Практически после любого эфира я вспоминаю знаменитую сцену из фильма А.Тарковского «Андрей Рублев», где сын колокольного мастера, уверявший всех в том, что он знает секреты отцовского ремесла, рыдает под гул отлитого им первого колокола, приговаривая: «Отец помер, секрета не передал…»

Каждую программу нам тоже приходится изобретать заново. Редактор на телевидении – это, безусловно, изготовитель оригинальной, единичной продукции.

Но в то же время современное телевидение – это производство на потоке. Телевизионный конвейер движется круглосуточно, у него есть жестко заданная скорость, и каждый, кто работает на нем, подчинен в первую очередь этой скорости. Обычно, говоря о телевизионном конвейере, мы сосредотачиваемся на его отрицательном влиянии на телепроизводство. В первую очередь – из-за слишком быстрого темпа, который не оставляет возможности как следует обдумать программу, требует немедленного принятия решений и от создателей передач, и от героев в кадре. В западной литературе по теории телевидения даже появился специальный термин с явно негативной окраской -

fast-thinkers – «быстродумы», т.е. люди, способные мыслить и действовать в ритме телеконвейера, чаще всего – с ущербом как для мысли, так и для действия.

Но если только ругать телевидение за его спешку и сопутствующие ей потери, мы не придем ни к чему конструктивному. Невозможно отказаться от этих новых скоростей, как бы мы этого ни хотели. Они будут только возрастать. И каждый редактор на выпуске любой телепрограммы обязан разрешать, казалось бы, неразрешимый телевизионный парадокс: необходимость производить на скоростном конвейере штучные вещи.

Осознать эту дилемму непросто.

Я помню, как меня поразила сама ее формулировка, которую мне выдал один наш заказчик. В частной беседе я пожаловалась ему на сокращение сроков выпуска еженедельной программы, приноравливаться к которым у меня не хватало сил. Вот тогда он и высказал свою идею по поводу «штучности» и «конвейера», добавив, что «такова современная мировая тенденция», то есть просвета не придвидится. Это касается не только телевидения, но также и любых других производств, стремящихся как можно скорее произвести и выдать на гора как можно более разнообразную продукцию.

Но вернемся к редактору. Для него важны обе составляющие этого парадокса. Он не имеет права повторяться, «штучность» каждой программы – дело святое. Каждая передача обязана быть не похожей на другую, и в этом их прелесть. Но и нарушать ритм конвейера тоже нельзя. Значит надо искать способы успевать за ним.

Выход видится в освоении времясберегающих технологий. Современное телевизионное производство невозможно без таких технологий. Они все время обновляются, меняются от программы к программе, их изобретают, их копируют, их воруют – все это совершенно закономерный процесс. Исследовать секреты чужих наработок и пробовать применять их в своей практике крайне полезно. Что-то явно не подходит, а что-то вдруг оказывается долгожданной находкой. Именно овладение технологическими приемами (при прочих составляющих) дает надежду не потерять творческое лицо при бешеных темпах производства.

К сожалению, на телевидении ничего нельзя выучить раз и навсегда.Технологии приходят и уходят, и то, что сегодня кажется ясным решением, завтра будет заменено принципиально другим механизмом. И поэтому все, что мы здесь будем говорить о собственно технологиях, вы должны воспринимать как возможные варианты. Если вы придумаете другие, лучшие – ради бога, честь вам и хвала.С моей точки зрения, разбирая технологии, важно вычленить в них некие принципы работы, которые мы и будем пытаться формулировать по ходу дела. Именно опора на принципы дает чувство уверенности в момент выбора. А выбор редактору приходится делать постоянно.

ПАМЯТКА, или «Сухой остаток»

На выпуске любой телепрограммы редактор обязан разрешать неразрешимый телевизионный парадокс: необходимость производить на скоростном конвейере штучные вещи.

Для того чтобы не потерять «штучность», редактор обязан изобретать решение каждой программы самостоятельно.

Для того чтобы успевать за скоростью телевизионного конвейера, редактор обязан осваивать времясберегающие технологии.

«НЕВИДИМАЯ» ПРОФЕССИЯ

Телевизионный редактор – профессия малоизученная. Формально она существует давно как одна из телевизионных специальностей наравне с ассистентом режиссера или с инженером видеомонтажа. Но в список творческих профессий упорно не попадает. В престижной премии Российской телевизионной академии ТЭФИ есть номинации «Лучший режиссер», «Лучший оператор, звукорежиссер, ведущий…» - но, по крайней мере, до сегодняшнего дня (2007 г.), нет «Лучшего редактора». Может быть, потому, что очень трудно вычленить «редакторскую составляющую» из общих трудозатрат. Самый «крутой» комплимент, который я когда-либо получала от режиссера, прозвучал после моего ухода с одной из программ: «Только когда ты ушла, я понял, что ты делала!..»

Тем не менее квалифицированные редакторы на телевидении наперечет. Это крайне уважаемые, а главное – крайне востребованные люди. Редакторов хронически не хватает. Примерно раз в неделю у меня на мобильнике раздается звонок с одним и тем же кличем: «Срочно нужен редактор (шеф-редактор)! Если сама не пойдешь, дай кого-нибудь…» Хотя, если открыть любой сайт с объявлениями стремящихся получить работу на телевидении, то желающих там предостаточно. В чем проблема?

Может быть, все дело в определении «квалифицированный». Оно означает, что такой человек имеет определенный опыт, знания и качества, необходимые для успешной работы по специальности. Но беда в том, что профессиональные требования к редактору трудно поддаются формализации. В самом деле – как точно перечислить все, что подразумевают под функциями телевизионного редактора.

Поскольку редакторская профессия существовала, по крайней мере, на советском телевидении (на Западе словом editor упорно называют специалиста по монтажу) – с момента его зарождения, я пыталась проделать небольшой исторический экскурс в нашу специальность. И нашла в библиотеке сборник статей под названием «Телевизионный редактор», вышедший в 1966 году, в котором явно просматривается попытка подвести теоретическое обоснование под «странности» нашей профессии.

В статье Л.Рудзиша «О работе редактора в «Телевизионной панораме» есть очень наглядный пассаж о профессии редактора телевизионных новостей, который можно совершенно спокойно применить к профессии как таковой: «…Чтобы не было никаких недоразумений, нужно сразу же оговориться, что ни существующие служебные инструкции, ни другие предписания и регламенты не могут охватить всех многосторонних обязанностей редактора… Они настолько многообразны, что пределы их и методы выполнения обычно определяет сам работник».

Я приведу здесь еще одну цитату – из статьи Т.Паченцовой «Автор и редактор работают» с многозначительным подзаголовком «Суть профессии – проблема»: «…Важно… попытаться найти, понять, определить вопрос вопросов, проблему проблем – скажем еще – самое существо работы редактора, то, на что в первую очередь, должен быть направлен его профессиональный творческий темперамент.

Автор на телевидении, работа редактора с автором над созданием сценария – вот вопрос вопросов, проблема проблем телевизионной редактуры. Но разве это…проблема? Ведь совершенно понятно, что главное в работе редактора телевидения – создание сценария, то есть работа с автором. И даже в должностной инструкции подробно и детально рассказано о том, чем должен заниматься редактор, а строка о работе редактора с автором читается как первая и главная заповедь…»

Дата добавления: 2015-05-26