ВВЕДЕНИЕ 3 страница. Второй момент редакторской квалификации – энциклопедические знания и умение находить нужную информацию

Второй момент редакторской квалификации – энциклопедические знания и умение находить нужную информацию. Конечно, никто не требует от редактора превращаться в Леонардо да Винчи, но университетский диплом хорошему редактору не помеха. Слово «энциклопедичность» можно поставить в кавычки, но речь действительно идет о большом объеме знаний, который нарабатывается со временем и с опытом. Если вы сделали десять программ на разные темы, то вы уже накопили кое-какой багаж. А если вы сделали сто программ, то вы вполне можете набрать первичный материал для сто первой программы в собственной голове. Редактор должен быть широко образован, потому что невозможно предсказать, с какой тематикой столкнет тебя телевизионная жизнь и какие понадобятся ассоциативные связи.

Здесь есть некий подводный камень. Я бы не советовала особо полагаться на собственную базу знаний, потому что наряду с их накоплением действует еще один психологический процесс – избавление от лишней информации после окончания каждой программы. У редактора очень сильно развивается и постоянно тренируется краткосрочная память.Пока материал в работе, ты помнишь все, что связано с интересующей тебя темой, постоянно комбинируя и систематизируя факты. Я, например, запоминаю обычно всю программу, включая исходники, в виде отдельных планов. Но вот передача прошла – и все, у тебя в голове ничего нет. Состояние это знакомо каждому, кто сдавал в институте сессии, изучая материал непосредственно перед экзаменом. Сдал – и забыл.

Правда, на деле все оказывается не так просто и не так печально. Лишняя информация не забывается вчистую – она сохраняется где-то в глубинах подсознания и в кризисный момент может себя неожиданно обнаружить. Гораздо более ценно то, что она оседает в памяти в виде неких системных структур: при работе с любой темой ты понимаешь, какое место нужные тебе данные могут занимать в картине мирового порядка.

Конечно, невозможно знать все обо всем. Гораздо важнее умение отыскивать необходимую информацию. И здесь я хочу привести столь любимое мною высказывание – не телевизионщика, а немецкого миллионера и знаменитого финансового консультанта Бодо Шефера: «Я знаю, что любая, действительно любая информация, которая мне необходима, где-нибудь существует!».

Эта установка кажется мне очень важной – только опираясь на нее, вы можете сделать поиск успешным. Никогда не стоит довольствоваться второсортными общеизвестными данными – надо искать эксклюзив, то, что вам действительно нужно, то, чего еще никто не знает. Как говорил мой первый редактор детского киножурнала «Хочу все знать» (был такой научно-популярный киносборник, кстати, очень любимый аудиторией): «Ты должна нарыть нового хотя бы на копейку! Пусть не на рубль – но копейка твоя должна быть…»

Никто из редакторов, которых я знаю, не выбрасывает старые досье. В папках на антресолях, в файлах на дискетах хранятся разработки по передачам, номера телефонов, закадровые тексты и аннотации. Как ни странно, иногда они могут пригодиться. Тем на телевидении не так уж много, и к каким-то из них мы охотно возвращаемся через несколько лет. Умение хранить и обрабатывать архивы – это тоже способ поддерживать энциклопедичность знаний.

Третья составляющая редакторской квалификации – взыскательный вкус. Просто уметь писать и находить нужный материал для редактора мало. Надо уметь оценивать чужие высказывания, идеи, концепции и, наконец, «картинки». Редактор все время стоит перед выбором: этот герой или другой, этот план или тот, эта мысль или противоположная.

Каждый, кто имел хоть мимолетное отношение к монтажу, знает, как велика разница между тем или другим вариантом сборки. Мы можем сделать из героя дурака или умника, можем превратить его в красавца или в урода. Редакторский произвол, особенно на больших монтажных программах, безграничен. Это относится и к вопросам интервью, и к выбору темы… Полагаться приходится только на вкусовые критерии отбора: что нравится и что не нравится, и главное – почему. Считается как бы само собой разумеющимся, что эстетически и этически редакторский выбор должен быть безупречным.

Мы еще поговорим позже о том, какая здесь таится ловушка. Безупречность в редакторской профессии – понятие весьма относительное. Мы ограничены во времени и в средствах, поэтому безупречный во всех отношениях результат невозможен, чем-то всегда приходится жертвовать. И очень важно в каждом конкретном случае принять правильное решение – чем именно.

Теперь попробуйте вообразить себя редактором или даже шеф-редактором большой программы. Вы замечательно пишете, вы очень образованны и начитанны, у вас прекрасный вкус. А дело не идет. Все эти перечисленные профессиональные качества важны, необходимы, но – для хорошего редактора не достаточны. Почему? Потому что от хорошего редактора ждут энергии.

Вот мы опять возвращаемся к этому термину. Он очень важен, хотя ему трудно дать формальное определение.

Можно сказать так: телепроизводство – коллективный труд. Каждая программа создается усилиями всей производственной группы. Но чтобы передача могла жить на телеэкране, вызывая эмоции зрителей, в нее должна быть вложена творческая энергия ее создателей. Ничто не рождается из «ничего».

Для редактора это означает умение заставить работать механизм производства программы.

Он должен ощущать себя мотором программы – уметь организовать журналистский поиск, обладать чутьем на нужную информацию, ощущать азарт при выстраивании формы программы. Он должен заряжать своей энергией всю остальную команду. Помните наш экскурс в теорию профессии в первой главе? Работа редактора в одном из старых пособий названа «литературно-организационной». Энергия нужна редактору и для придумки содержания программы (литературной части работы), и для воплощения ее на экране (организационной части). Редактору нужна решительность, нужны навыки менеджера, продюсера.

Необходима нацеленность на конечный результат как душевное состояние. Редактор изначально, внутренним взором, видит программу в целом. Готовая программа – это цель, к которой он движется, постоянно сверяясь с нею, отсеивая все лишнее и выуживая из воздуха необходимое. Для того чтобы мотивировать группу, нужно держать под контролем процесс производства, обладать всеми способностями лидера.

И последнее, как говорят англичане, по списку, но не по значению, - человеческие качества редактора. Обаяние, расположение к людям, способность как можно полнее воспринимать любого человека, с которым вступаешь в контакт, будь то герой или товарищ по группе – все это профессиональные качества, которые можно и нужно в себе воспитывать. Если редактор обладает способностью создавать и поддерживать в производственной группе благоприятный психологический климат в течение длительного времени, то шансы его программы на успех очень высоки.

Редактор, как никто другой, должен уметь сказать «нет». Как говорила одна моя коллега, «надо владеть техникой отказа». Это не менее важно, чем умение уговаривать людей. Редактор должен точно понимать, согласен он с каким-то фактом или его не принимает. Он не имеет права лукавить сам с собой.

И в то же время психологически редактор достаточно гибкий человек, способный пересматривать устоявшиеся точки зрения, чувствовать перемены. Это не значит, что он должен вертеться, как флюгер. Опираясь на четкие внутренние принципы и убеждения, он все-таки должен обладать способностью смотреть на жизнь широко, видеть ее многозначность и уметь перекомпоновывать факты и открывать их новые взаимозависимости.

Я бы назвала это качество открытостью. Редактор должен быть открыт для восприятия внешнего мира, который он превращает в мир виртуальный. Экранная версия никогда не будет точной копией истории реальной, в ней всегда будут какие-то упрощения. Но умение трансформировать реальную жизнь в ее телеверсию впрямую зависит от того, какой человек производит эту трансформацию. Экран не прощает неискренности, холодности, вранья. Так или иначе, но характер редактора ясно виден в его творениях.

Хотя, помните, мы говорили с вами про мистику телевидения? Здесь она проявляется в полной мере. Я еще не встречала редактора, который бы на рабочем месте не становился лучше, чем в жизни. Эта профессия заставляет тебя постоянно существовать в неком идеальном образе. Я знаю людей, которые в обычных условиях слезливы, истеричны, неуверенны в себе… Но вот они выезжают на пред-интервью или на съемку, или приходят на монтаж – это другие лица, другие характеры.. Собранные, спокойные, абсолютно не склонные к панике, в любую минуту готовые к принятию решений и действиям. А какие они чудесные собеседники!.. Никто из героев, изливающих душу редактору, и не подозревает, что сидящий перед ними человек вот только что, утром, поставил на себе крест как на семьянине или работнике. Наоборот – им кажется, что уж у такого тонкого и внимательного слушателя, практически психотерапевта, все в полном порядке. И мы вживаемся в этот создаваемый нами самими чудесный образ, подстраиваемся под него. И действительно, к вечеру оказывается, что все не так уж плохо. Впрочем, чаще всего в это время мы просто перестаем соображать – от усталости.

ПАМЯТКА или «Сухой остаток»

Редактор – это вербальная профессия. Но то, как пишет телевизионный редактор, разительно отличается от того, как пишет, например, газетный журналист.

Редактор должен быть широко образован, потому что невозможно предсказать, с какой тематикой столкнет тебя телевизионная жизнь.

Умение отыскивать информацию важнее знаний.

Безупречный результат невозможен.

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ РЕДАКТОРА

ЗА СОДЕРЖАНИЕ ПРОГРАММЫ

Наверное, с этого и следовало начинать разговор о редакторском труде, но я опять возвращаюсь к той же мысли: самые главные составляющие профессии чаще всего подразумеваются, о них не говорят вслух. Правда, об основной обязанности редактора мы уже упоминали, совершая экскурс в историю становления этой специальности. Помните? «Редактор на телевидении несет ответственность за идейное содержание продукта…»

Пусть вас не смущают термины «идейный», «идеологический». Уберите из них «советскую» подоплеку – и вы все равно получите редакторскую ответственность за смысл сделанного. Я позволю себе еще раз процитировать методическое пособие Б.Д.Гаймаковой, очень грамотное и полезное, написанное в начале 70-х годов прошлого века (когда массовое телевидение уже реально существовало два десятка лет):

«…В творческой группе, которая готовит телевизионную передачу», редактору по праву принадлежит одно из ведущих мест. Оно определяется, прежде всего, ответственностью за идейное и художественное качество материала».

Редактор должен отдавать себе отчет в том, что именно он отвечает за продукт, полученный в конечном итоге, за то, что показывают зрителю.

Здесь мне хочется сделать паузу, отточие, передых, потому что именно этот феномен оценки результата общего труда становится поводом для множества сражений и сломанных копий. Не только русский литературный язык славится своей многозначностью – российское телевидение тоже набило себе руку на всевозможных способах обходить разного рода запреты или, наоборот, пожелания – «на хромой козе» и прочих дефективных животных. Но если начальству, заказчикам, зрителям можно предлагать любые трактовки телевизионного произведения, то сам редактор обязан видеть свое творение недвусмысленно, ясно. И я здесь не говорю о мелких недоработках или накладках. Нет, речь идет о более серьезной ответственности.

Мы выпускаем продукт, который смотрят миллионы, в самом худшем случае – сотни тысяч зрителей. Если сравнить это с современными книжными тиражами в 5 – 7 тысяч экземпляров, которые считаются отличными, получается, что мы выстреливаем в зрителей гигантски размноженными библиотеками. И воздействие программ на массу людей может оказаться гораздо более серьезным, чем это может показаться при единичном просмотре. Давайте называть вещи своими именами. Если у программы есть националистический «душок», то он может обернуться погромом. Если там есть ложное, непроверенное обвинение, то оно может обернуться преследованием человека, самосудом или самоубийством. Если там есть неуместное любопытство к подробностям частной жизни, то оно грозит стать причиной слома судьбы. В руках телевизионщиков оказалось мощнейшее оружие по воздействию, говоря словами исследователя телевидения Маршалла Маклюэна, на жителей «глобальной деревни», в которую сегодня превратился наш мир.

Ответственность за содержание программы, за восприятие ее зрителями в целом и частично, за предсказуемые последствия выхода в свет телевизионного произведения несет, в первую очередь, его редактор. Ответственность эта не юридическая, а в гораздо большей мере – моральная. Судебному преследованию могут быть подвергнуты продюсер, владелец компании, наконец, руководство канала. Но именно редактор должен в полной степени осознавать и контролировать, что выходит на экран. И отсюда следует главный постулат редакторской работы: то, что вы считаете неправильным, выдано на экран быть не может. Все остальное – лишь следствия из этого постулата. Вы должны быть готовы поставить на карту ваше реноме, ваше положение в телевизионной иерархии, вашу зарплату, наконец. Конечно, можно сказать, что все создатели телепродукта несут за него моральную ответственность. Но у редактора есть право «вето», запрета на неприемлемую, с его точки зрения, информацию.

То, о чем мы сейчас говорим, представляет собой настолько глубинное содержание редакторского труда, что оно редко становится предметом обсуждения. Это как бы само собой разумеющееся положение, не являющееся предметом дискуссии. Но на самом деле, с профессиональной точки зрения, оно очень серьезно.

Попробую разъяснить суть дела на конкретном примере.

Предположим, вы делаете документальную публицистическую программу, которая посвящена острой социальной или политической теме, допустим, ксенофобии и фашизму. Вы, редактор, приглашаете героев в студию, исповедуя принцип «сбалансированности»: по одному человеку на каждую из сторон баррикады. Вас самого трудно заподозрить в радикально-экстремистских взглядах. Вы все сделали как полагается: провели предынтервью, подготовили сценарий, доставили людей… Съемки прошли без эксцессов. А после программы вам говорят: «У вас победили мракобесы!..»

Как так, почему?! Вы ведь даже оставили более симпатичному вам либеральному герою больше времени в дискуссии, вы вырезали самые неприемлемые высказывания его фашистствующего визави – а от программы в результате явно веет ненавистью и призывом к насилию.

На самом деле вы допустили серьезнейшую редакторскую ошибку – именно редакторскую, потому что вы не учли, если можно так выразиться, «удельный вес» героев.

Человек экстремистских взглядов, будь то отечественный «наци» или террорист из Аль-Каиды, - это всегда человек одной идеи. Одномерный, если можно так выразиться. Он фанат, маньяк, одержимый. В силу специфики телевидения такого рода люди выглядят на экране сильнее любого нормального человека. Есть такое хорошее выражение: «телевидение укрупняет людей». Но это относится ко всем героям – и к положительным, и к отрицательным.

Помните, я упоминала о «быстродумах», о «fast-thinkers»? Все «одномерные» герои

относятся именно к этой категории. Им не приходится раздумывать над ответами, у них на все есть готовые шаблоны. В таких героях чувствуется энергия, у них горят глаза, они часто харизматичны. Они постоянно готовы к атаке, к агрессии и откровенно проявляют эту агрессию. А их противник, «гомо сапиенс», человек разумный и размышляющий, мирный, к агрессии не готов и мысли свои высказывает в ином, более медленном темпе.

И получается, что у нас в кадре не соблюден энергетический баланс, хотя внешние соотношения мер и весов не нарушены. Против «одномерного» героя надо выставлять более сильных противников, по-другому инструктировать ведущего, проводить то, что иногда называют «режиссурой редактуры» - оценивать редакторские замыслы глазами режиссера драматического зрелища.

Если же вы слукавите, недосмотрите или закроете глаза на подобный перекос, результат программы может быть абсолютно противоположным тому, который вы планировали.

Вы можете сказать: я – человек подневольный, у меня есть хозяин, который требует определенного эффекта от программы, есть режиссер, продюсер, за которыми – право окончательного принятия решений.

Конечно, нетрудно представить себе спор между редактором и режиссером, или между редактором и продюсером по поводу трактовки материала, его коррекции. И сила будет на стороне продюсера, в этом нет сомнения. Как говорят, «кто платит, тот и заказывает музыку». Но я еще раз повторяю: редактор – особая профессия. Право «вето» у редактора никто отнять не может. И он обязан отстаивать свое решение. Он имеет право на это как профессионал, потому что именно он несет ответственность за содержание программы.

Я представляю себе сейчас вашу недоверчивую ухмылку. Но сравните, пожалуйста, редактора, к примеру, с начальником охраны. Конечно, он по табелю о рангах гораздо ниже своего шефа или его ближайших приближенных. Но он имеет право не подчиняться их приказам, если эти приказы идут вразрез с его профессиональными обязанностями, например, угрожают их жизни. Точно так же обязан поступать и редактор.

И, уверяю вас, именно такого отношения к делу от нас и ждут. Редактор страхует и продюсера, и режиссера, и владельца компании от ошибочных решений в этической плоскости, предусмотреть которые не в силах ни один журналистский кодекс. А в нашей стране, где такие кодексы пока только сочиняются или переводятся, но еще не действуют, именно редактор становится залогом общественной безопасности телевизионного продукта.

Естественно, редактор не должен быть упрям как осел. Если сторонникам другой точки зрения удается привести неопровержимые доводы своей правоты, то он может согласиться и изменить свое мнение. Но только – если он действительно согласился. Если же он по-прежнему против, то он обязан использовать все способы изменить мнение противоположной стороны.

Редактор может публично объявить о своем несогласии с подачей эфирного материала. Он имеет право протестовать: например – убрать свою фамилию из конечных титров программы. Конечно, если программа выходит анонимно, как это, к сожалению, принято сегодня на многих каналах, такой протест не будет услышан. Но даже угроза редакторского отказа от ответственности за программу часто оказывается достаточно действенной.

Я помню, какое сильное впечатление на меня произвел факт сначала угрозы, а потом и реального снятия титра одним опытным редактором, который был категорически, глубинно не согласен с тем, что получалось на экране. Коллеги и руководство отнеслись к этому с уважением. Потом программу рассматривали чуть ли не под микроскопом и пришли к выводу, что она все-таки может выйти в эфир. Но отказ редактора поставить под ней свое имя заставил всех еще раз задуматься над конечным результатом и смыслом выпускаемого в эфир произведения.

Мне самой тоже приходилось снимать свой титр – дважды за всю мою редакторскую практику. Это крайне неприятная процедура, просто потому что ты в этом случае берешь на себя очень непростой груз личной ответственности. Противостоять чужому давлению тяжело, слушать несправедливые упреки обидно. Но это лучше, чем подписаться под продуктом, который, с твоей точки зрения, не имеет права на существование.

ПАМЯТКА, или «Сухой остаток»

То, что вы считаете неправильным, выдано на экран быть не может.

Редактор имеет право «вето» - запрета на ту информацию, с которой он не согласен.

Редактор имеет право публично объявить о своем несогласии с трактовкой программы и снять свою фамилию в финальных титрах.

ПРАВДИВОСТЬ И ДОСТОВЕРНОСТЬ ИНФОРМАЦИИ

То, что врать нехорошо, нам твердят с детства. Но точно так же, в детстве, из каких-то странно не запоминающихся источников мы узнаем, что врать иногда все-таки необходимо.

Когда мы приходим работать в средства массовой информации, с нами происходит схожий процесс обучения. Каждый редактор скажет вам, что сознательно обманывать публику нельзя. Но назвать всю информацию, которая попадает к читателям или зрителям, правдивой можно лишь с большой натяжкой.

В свое время я услышала замечательную формулировку этого феномена, которую запомнила на всю жизнь. Я готовила сценарий десятиминутного рекламного ролика советского «джипа» - автомобиля УАЗ – для киностудии «Совэкспортфильм». Было это во времена, когда реклама считалась продуктом загнивающего Запада, и я испытывала трудности в поисках выигрышного материала для фильма – уж больно этот УАЗ выглядел неказисто… И вдруг мне попались съемки наших машин, участвовавших в авторалли где-то в Европе, куда их выставляли итальянцы. Покупали советские УАЗы, переоборудовали их и затем использовали как супердешевый автомобиль для первопроходцев – геологов или нефтяников. От всей сборки ульяновского завода в этих автомобилях оставалась только цельносварная рама, а все остальное – двигатель, колеса, сиденья, дверцы, верх – все было заменено на импортные детали. И я, естественно, пошла к редактору студии с вопросом: что же делать? Ведь если мы покажем итальянские модификации, это будет обманом? А отказаться от итальянских съемок духу не хватало – уж больно они были хороши! И вот тогда-то этот редактор, большой, толстый мудрый человек, изрек свою крылатую фразу: «Запомните, деточка, - сказал он, - в рекламе должна быть правда, правда, ничего кроме правды. Но не вся правда!.. Конечно, ставьте итальянцев!»

А теперь предлагаю вам формулировку, под которой сама готова подписаться. Она принадлежит заведующему кафедрой телевидения и радиовещания факультета журналистики МГУ Г.В.Кузнецову:

«… Одна из главных забот литработника (читай: редактора. – И.К.) – это забота о достоверности получаемой информации. Всегда полезно перепроверить факты… Из-за фактических неточностей и ошибок, из-за того, что журналист поверил кому-то на слово, было много неприятностей после выхода передач в эфир, вплоть до увольнения с работы и самого виновника, и его руководителей».

Не противоречит ли это высказывание моей истории с итальянскими УАЗами? Нет, на самом деле не противоречит. В телевизионной программе, как и в рекламе, всей правды быть не может – мы всегда работаем с ОБРАЗОМ СОБЫТИЯ, с виртуальными персонажами, и в процессе создания образов неизбежно жертвуем некоторыми подробностями, что-то обобщаем, от чего-то отказываемся изначально или по ходу работы.

Значит ли это, что информация, которую мы выдаем, недостоверна? Нет, не значит. При всех упрощениях и сокращениях мы не вводим намеренно зрителя в заблуждение. Мы не имеем права это делать. ДОСТОВЕРНОСТЬ ИНФОРМАЦИИ – КРАЕУГОЛЬНЫЙ КАМЕНЬ ТЕЛЕВИЗИОННОЙ ЖУРНАЛИСТИКИ. Это ее основа.

К сожалению, есть много исключений из данного правила. Мы не будем рассматривать случаи явного обмана зрителей, в которых приходится участвовать журналистам по прямому приказу властей, - например в целях соблюдения национальной безопасности. Это тема для отдельного обсуждения, и она в большей степени касается новостной журналистики.

Но представьте себе, что вы – редактор публицистической документальной программы, которая будет называться, предположим, «По следам каких-то открытий». И тема вашего очередного выпуска – «Библиотека Ивана Грозного», которая, как известно, зарыта где-то во глубине московских холмов. Ищут ее уже пятьсот лет, и ваша программа тоже решила присоединиться к этим поискам. На самом деле вы, как редактор, понимаете, что цель вашей программы – не сам поиск, а рассказ для зрителей о феномене этой исчезнувшей библиотеки, об истории ее возникновения и пропажи, о тех авантюристах, которые пытались найти след древнего книгохранилища, об ученых, являющихся экспертами в этой теме… А продюсер канала вдруг вам и говорит: «Что это вы искали-искали, на сорок минут поиск растянули, а библиотеки-то нет?!»

Вы ему отвечаете: дескать, помилуйте, ее вообще нет, полтысячи лет ищут, и следов не находят… А он вам отвечает: «Это меня не касается. Вы мне рейтинг срываете. У вас сапиенс вяловатый получился. Взбодрите процесс, пожалуйста! Пусть хоть корешок от царской книжечки, но найдут!..» Ваши действия?..

Пример этот возник не на пустом месте. Поток информации из самых разных источников в последние годы стал настолько велик, что поручиться за достоверность информации становится все труднее. Мы еще будем говорить в соответствующей главе о ловушках Интернета, но и без них у редактора много проблем с «чистотой» информации. Если «желтая» пресса позволяет себе запросто выдумывать самые невероятные факты, то наивно думать, чта зараза минует телевидение. И ведь газетные «утки» вылупляются не на пустом месте. Их выпускают, чтобы привлечь читателя, заинтересовать его. А теперь подумайте, у какой программы будет выше рейтинг: у той, которая расскажет с академической точностью про никому не ведомую библиотеку да еще и усомнится (как и многие ученые) в самом факте ее существования в наши дни, - или у той, где в кадре найдут усыпанный жемчугами и яхонтами древний фолиант в только что обнаруженном подземном ходе из магазинов Охотного ряда прямо в Кремль? Да еще если рядом – скелет, уложенный в форме стрелы?..

Поймите меня правильно: я вовсе не противник занимательных историй. Я противник откровенного вранья. Во многих документальных программах используется прием «реконструкции», когда какой-то эпизод воссоздается современными средствами, как бы изображая события, которые невозможно документально запечатлеть на пленке.

Вот это «как бы» никого не смущает – оно открыто объявляется, и зритель воспринимает реконструкцию адекватно, зная, что это постановка, сделанная специально для программы. По сути, никакой подмены не происходит. Это лишь иллюстрация к рассказу. Но вы, как редактор, не имеете права выдать иллюстрацию за документ, за подлинный факт.

Некоторые могут сказать: а в чем, собственно говоря, дело, к чему такая щепетильность? Если показывать «не всю правду» мы можем, то почему нельзя показать «немножко неправды» для яркости картины и упрощения ее восприятия, не более того?!

Вопрос очень трудный, если отвечать на него честно. Наверное, этого делать нельзя, потому что заведомо неверная информация таит в себе угрозу для существования нас как редакторов-профессионалов. Наш инстинкт самосохранения помогает нам этому сопротивляться. Редактор – тот же детектор лжи, он для того и существует. Это его имманентная, изначально присущая функция, он «заточен» на НЕДОПУЩЕНИЕ неверной информации. И если редактор начнет сознательно выпускать в эфир заведомо неверную информацию, он «испортится», перестанет быть профессионалом в том смысле, какой мы вкладываем сейчас в это слово. Или же превратится в специалиста другой профессии.

А ведь есть еще и давление зрительских ожиданий, которое нельзя сбрасывать со счета, и оно имеет тенденцию к постоянному росту. Каждый, кто работает со зрителем, ощущает эту растущую силу. Наиболее точное описание этих изменений зрительского восприятия я нашла в интервью Н.С.Михалкова. Правда, оно касалось не телевидения, а кинопроизводства, но этим различием в данном случае можно пренебречь.

Вот что там говорится о ритмах и особенностях современного восприятия экрана аудиторией, особенно молодой: «… Скорость и энергетика клипового монтажа, постоянно меняющаяся информация из Интернета, ПОЧТИ БЕССОЗНАТЕЛЬНОЕ ЖЕЛАНИЕ ИМЕТЬ РЕЗУЛЬТАТ, НЕ ПРОЙДЯ ПРОЦЕССА, - все это, естественно, должно учитываться… при создании фильма».

«Ах, обмануть меня не трудно, я сам обманываться рад», - как будто просит зритель, уже привыкший к тому, что он не успевает осмыслить то, что ему показывают. Слишком быстро, слишком многословно, слишком сложно – покажите мне проще и наглядней, и я не замечу неправды! Зритель приучается к недостоверным фактам (или развращается, выберите слово сами) подспудно, просто за счет объективных процессов, происходящих в информационном поле. И он провоцирует нас, создателей телепродуктов, на поставку фаст-фудов с непроверенной начинкой.

Не поддавайтесь на эти провокации. В конце концов никто не отменял ветеринарного, экологического и, наконец, человеческого контроля за тем, что «хавает пипл» - за тем, какую информацию получает зритель с экрана. Старая притча насчет мальчика-пастуха, который ради привлечения к себе внимания то и дело кричал: «Волк, волк!..» - не исчерпала себя. Лжесенсации понижают порог зрительского восприятия, и когда появится настоящий «волк», то есть настоящая сенсация, вам будет трудно интересно подать ее. Не развращайте аудиторию, не лишайте себя работы в будущем.

ПАМЯТКА, или «Сухой остаток»

Достоверность информации – краеугольный камень телевизионной журналистики.

Редактор обязан не допускать неверную информацию на экран.

Выпуская недоброкачественный телевизионный продукт, редактор подрывает основы собственной профессии.

ПРОБЛЕМЫ ВЫБОРА

«…Наступает момент, когда вы должны иметь мужество принять решение»…

Это не начало детективного романа, это еще одна заповедь редакторской работы.

На всех этапах создания программы: на уровне подачи заявки, в процессе сбора материала, в ходе съемок и монтажа – вы все время оказываетесь перед дилеммой: принять решение, которое может оказаться не совсем удачным, - и выиграть время, или же рискнуть временем и получить, возможно, более качественный промежуточный результат. Кто-то должен брать на себя ответственность за эти поступки, и этим «кто-то» чаще всего оказывается редактор.

Помните, в начале нашего разговора я не слишком уважительно отозвалась о такой черте редакторского характера, как перфекционизм, или стремление во что бы то ни стало все сделать наилучшим образом? Для этого есть веские основания. Наша работа устроена так, что в ней всегда присутствует некоторый дефицит.

Дата добавления: 2015-05-26